– Тогда всё ясно, – кивнул Адам.
– Так, друзья, время позднее, а картина пока не прояснилась. – Активный характер Люки требовал действий.
– А по-моему, всё уже очевидно. – Вики протянула мужу телефон, с экрана которого смотрела миловидная блондинка лет тридцати. На фотографии в стиле пин-ап виднелась складная фигурка в коротеньких шортах, склонившаяся в завлекающей позе. – Это и есть Катерина Ловаль в свои лучшие годы.
Поль подошел к Адаму и заглянул в дисплей.
– Да, такой Катя была, когда мы познакомились, – кивнул Боннар, – но это ничего не значит, она феноменально умеет менять внешность: из милой блондинки превратиться в огненно-рыжую мадам с замашками садистки или знойную брюнетку, обожающую детей и животных. Любые образы давались ей с легкостью, иногда мне казалось, что она не играет роль, а живёт другую жизнь.
– В этом вы схожи, – заметила Виктория, – сколько раз ты заново молодел и становился совершенно другим человеком?
– Я хочу стать собой, Вики, – в голосе Поля послышалось отчаяние, – хочу стать собой и прожить жизнь, которая была прервана смертью моей Евы и дочери. Никем иным, только внуком великого Боннара. А если меня коснется хоть капля таланта моего деда и я обрету признание как писатель, это было бы для меня счастьем. Ведь известны случаи, когда талант проявляется через поколения. – Боннар с надеждой посмотрел на Адама. – Так бывает, да?
– Самое главное сейчас выяснить, куда направилась бабушка Ловаль, – ушел от ответа Адам.
– Адам, надо запросить у Тина документы нашей сделки, там мы сможем найти данные о том, куда она взяла билет. Он же тебе иногда помогает «с особо важными поручениями», – усмехнулась Вики, вспомнив ухаживания Адама.
Тогда Тин по заданию влюбленного клиента следил за девушкой, чтобы выяснить степень ее занятости у мужского пола. Но Вики быстро вычислила непутевого сыщика и в прямом смысле слова прижала к стенке. Вместе с репортёром редакции, где она трудилась, крепким афроамериканцем, Вики устроила настоящее представление. Они стояли в очереди в кафе на вынос, в хвост которой пристроился и проголодавшийся Тин, и Вики, пройдя мимо него, уронила сумочку. Молодой человек не растерялся, поднял ее и хотел отдать девушке, но та начала кричать, что ее только что ограбили, и требовала вызвать полицию. На ее крик сбежались все посетители кафе. Карманы «грабителя» были вывернуты. Он умолял никого не вызывать и клялся, что произошла ошибка. Вики сжалилась. Толпа потеряла интерес. Тогда громила-репортер поднял беднягу за шкирку, посадил напротив Вики и вытряс из горе-сыщика имя клиента. Эта история давным-давно стала семейной байкой.
– Друзья, прощаюсь до завтра. – Люка лучезарно улыбнулся и помахал всем холеной рукой.
Оставшаяся троица погрузилась в раздумья, каждый размышлял о своем.
– Мне нужно это разрешение! – Вики металась по кабинету главного редактора. Мадам Мидина Маро поверх очков следила за ее перемещениями, – Прошу вас! – Девушка застыла в умоляющей позе, сложив ладони в молитве.
– Ви, идите работайте, – отрезала хозяйка ежемесячного периодического журнала.
– Мадам Маро, миленькая, – не сдавалась девушка.
– Ви, идите работайте, – холодно повторила Маро.
Девушка картинно закрыла руками лицо, и её плечи затряслись в такт картинным рыданиям.
– Виктория, вся редакция осведомлена о ваших актерских способностях. Если вы не покинете мой кабинет немедленно, впредь вам придется зарабатывать на жизнь именно ими. – Мидина перевела взгляд на экран компьютера и занялась своими делами.
Девушка мгновенно прекратила все попытки психологического воздействия на главного редактора, нахмурилась и вышла из кабинета, а затем и вовсе покинула офис. Спускаясь по лестнице старого особняка, где все верхние этажи были заняты редакцией, она отбила красноречивое «нет» на короткое СМС мужа: «Получилось?»
К обеду нового дня старательный Тин раздобыл для команды спасателей имени Поля Боннара много полезной информации. После подписания сделки мадам Катерина Ловаль отбыла на юг Франции, откуда на круизном лайнере «Чудеса света» отправилась в путешествие, обещающее комфортабельные условия пятизвездочного отеля. А затем покинула палубы легендарного судна и высадилась в Нью-Йорке, где след ее потерялся.
Решили не ждать и ранним рейсом вылетать туда.
Однако перелет пришлось отложить из-за туманных перспектив Вики получить разрешение посетить Выставку современного искусства, проходящую в Метрополитене. Руководство редакции не разделяло ее мнение, что «событие мирового масштаба требует освещения в ближайшем же номере».
Журналистка тут же отправилась в срочный отпуск, сославшись на семейные обстоятельства, и забронировала три билета в Нью-Йорк на тот же вечер: себе, мужу и Люке. Поль при отсутствии документов легально путешествовать не мог.
– Что значит оформить как театральный реквизит? – возмутился Поль.
Предложение Люки было простым, элегантным и казалось вполне реальным.
– Мы дадим тебе с собой бутылочку бренди и планшет с фильмами. Полетишь в грузовом отсеке. Как только самолет взлетит, выберешься из чемодана, устроишься со всеми удобствами и десять часов проведешь ещё комфортнее, чем мы! Напоминаю, наши колени будут упираться в кресло напротив, и, кроме кофе, на борту нам ничего не предложат.
Поль ходил по гостиной, заложив руки за спину и всем своим видом демонстрируя обиду.
– Почему я не могу лететь в маске? Я надену шляпу и очки. И твой приличный светлый костюм.
– Поль, правила досмотра… – попытался объяснить Адам.
– Введены новые паспорта. Чтобы попасть в Америку, нужно, чтобы отпечатки твоих пальцев соответствовали тем, что зафиксированы в документах. Так понятнее? – пояснила Виктория, после дневного разговора с начальством все ещё пребывавшая в подавленном состоянии, и даже Люка, который захватил с собой инсайд будущей коллекции «D&G», не смог вывести ее из уныния.
– То есть выбора нет. – Поль сел на диван, закинул ногу на ногу и нервно взял принесенный Люкой каталог.
– Найду кофр для перевозки костюмов – и потренируемся, – подытожил Адам.
– Может, запихнете меня в дамскую сумочку и пронесете как ручную кладь? – Поль никак не мог смириться со своим овеществлением.
– Дружище, скоро вся эта история закончится, и обещаю, как только мы выправим тебе документы, отправимся в путешествие, – примирительно заверил Люка.
– Смотри, у меня их даже два. Один Том Форд, а другой… Том Форд, только синий. – Адам продемонстрировал кофр насыщенного синего цвета.
– Возьму этот, – буркнул Поль и снова уткнулся в каталог.
– Залезай, – скомандовал Адам.
– Что? Зачем? И так видно, что придется изогнуться. – Поль не хотел под всеобщий смех извиваться в неудобной позе. – Кроме того, после пятнадцати лет заточения у меня развились панические атаки в замкнутом пространстве.
– Но тут есть окошечко. – Адам перевернул синий чехол и показал круглую прорезь, затянутую синим куском прозрачного полимера.
– Всё включено, надо же, – процедил сквозь зубы Боннар.
– Ну же. – Вики сделала приглашающий жест рукой.
Поль встал, расстегнул кофр и недовольно залез внутрь. Чехол еле-еле доходил ему до плеч.
– Видимо, для черепа придется взять шляпную коробку, – не унимался внук величайшего писателя.
– Встань на колени, и мы сможем застегнуть.
– А может, сразу в падмасану? – Голос Поля звучал всё язвительней. – И кольца не понадобятся, как сомкнет меня с потоком, мышцами обрасту и волосами.
Люка хохотнул, Вики ткнула его локтем в бок и сделала большие глаза.
Поль опустился на колени, и Адам застегнул кофр.
– Чудесно.
– Открой немедленно, мне нечем дышать!
– Да-аа, придется дать две бутылки бренди. А лучше ещё до полета его вырубить, – покачал головой Адам.
Поль без остановки накручивал круги по гостиной, а за час до прибытия такси предложил пересечь Тихий океан на пароходе. Всю дорогу до аэропорта он описывал преимущества и комфорт кают, а друзья многозначительно переглядывались.
Поль ехал в образе Брэда. Решили, что мужская часть команды, скрывшись от посторонних глаз, уже в аэропорту спрячет его в кофр, чтобы пронести через таможню.
– И запомни, в синей сумке ты найдешь еду, планшет, бутылку и антисептические салфетки, – проинструктировал Люка. – Вот она. Поедет следом за тобой, отыщешь в отсеке, – держа костюм и маску Брэда, говорил он полностью обнажённому другу.
Всем своим видом показывая, что он пребывает в крайней степени отчаяния, Поль забрался в кофр. На прощание он пожал руку Адаму и Люке, горестно помахал им костлявыми пальцами и, сложа руки на груди, зашептал молитву.
Друзья пошли на контроль.
Поместив весь багаж на ленту, Люка подал служащей аэропорта документы. Девушка внимательно посмотрела на фото, на Мензони и пропустила его через турникет. Высокий мужчина в форме попросил снять с ленты багаж и проследовать на досмотр.
Адам метнулся в сторону Люки, но тот еле заметным жестом его остановил.
– Открывайте, – равнодушно сказал сотрудник аэропорта. – Вы помните, что провоз жидкости объёмом более ста миллилитров запрещен?
– Да, но это я хочу сдать в багаж.
– Открывайте.
Люка дернул застежку кофра. Таможенник присвистнул, увидев скелет.
– Это реквизит. Я лечу к другу, он известный режиссер. Поль Бейкер, слышали о таком?
Сотрудник досмотра ошеломленно покачал головой, нахмурился и достал латексные перчатки.
Люка побледнел:
– Он на Бродвее сейчас ставит новую постановку, называется «Жизнь после жизни». – Эту заготовку архитектор придумал сегодня, но очень надеялся, что она не понадобится. – Про то, как умирает известный врач. Он болен раком и точно предсказывает день своей смерти.
Таможенник кивнул и отодвинул двумя пальцами кость плеча Поля, прощупывая кофр на наличие внутренних карманов.
– Так вот, – продолжал Люка, – за день до своей смерти профессор пишет послание потомкам, в котором просит не хоронить его и не кремировать, а завещает свое тело для изучения. А потом вкалывает себе инъекцию, которую сам и разработал!