Дизайнеры: Британия
Хотя большинство британских дизайнеров участвовали в программе СС41, их творчество снова заявило о себе в послевоенные годы, причем некоторые дома соперничали с парижскими. Послевоенные годы позволили Норману Хартнеллу вернуться к своему бизнесу и создавать роскошные платья. В 1946 году он отправился в рекламный тур по Бразилии и Аргентине. В Буэнос-Айресе у него прошел успешный показ в универмаге Harrods, на котором присутствовала Эва Перон. К бракосочетанию принцессы Елизаветы и принца Филиппа 20 ноября 1947 года в Вестминстерском аббатстве Хартнелл создал платье невесты из шелкового атласа цвета слоновой кости с вырезом сердечком. Юбка была на подкладке из тафты, жесткость ей придавал конский волос. Вышивальная мастерская Хартнелла украсила платье лилиями, флердоранжем и розами. Так как в 1947 году многие ограничения еще не были сняты, принцессе пришлось копить купоны на ткань для платья. Романтический образ принцессы Елизаветы обозначил конец эры военных лишений, и ее платье копировали невесты по всему миру.
После нескольких успешных лет в 1930-х годах в лондонском Модном доме Lachasse Харди Эмис (Hardy Amies, 1909–2003) поступил на работу в Дом Worth в 1941 году. Но вскоре его призвали на военную службу, и он участвовал в спецоперациях в Бельгии. Командир оценил Эмиса как «куда более крепкого физически и психически, чем его хрупкая внешность позволяла предположить»[51]. После войны Эмис открыл собственную мастерскую на Сэвил-роу и быстро приобрел известность качественной одеждой и для мужчин, и для женщин. Успех был быстрым и привлек к нему заметное внимание прессы. Эмис стал одной из самых важных фигур в британской послевоенной моде. Его творения этого периода отличались элегантностью, вечерние платья шились из роскошных тканей. Он принял идеи нью лук, но интерпретировал их очень по-английски. Его костюмы в мужском стиле соответствовали общей концепции Диора, но он поместил их в контекст наследия британских костюмов для верховой езды XIX века и костюмов Редферна в мужском стиле.
Харди Эмис применил английские традиции пошива в своем варианте стиля нью лук в 1947 году.
Одержимый коллекционер солдатиков Шарль Крид творил, открыто вдохновляясь военной формой с пуговицами и галуном. Пресса называла его модели «солдатскими», в стиле тамбурмажора. Светским женщинам нравились его костюмы, они сезон за сезоном носили его неустаревающие творения. Дигби Мортон (Digby Morton, 1906–1983) также специализировался на костюмах в мужском стиле и был известен их исключительным качеством. По словам его конкурента Харди Эмиса, Мортон умел создать «затейливо скроенный и тщательно продуманный наряд, настолько модный, что в нем можно было уверенно пойти в Ритц»[52]. Мортон предлагал более широкий набор одежды, его комплекты с платьем включали в себя жакеты и поэтому были похожи на костюмы. После окончания войны Виктор Стибель снова начал заниматься дизайном одежды для лейбла Jacqmar, продолжая создавать роскошные вечерние наряды. Стибель стал председателем Корпоративного общества лондонских модных дизайнеров в 1946 году. Стибель был очень успешен, и в число его клиенток входили ведущие актрисы того времени, члены королевской семьи и представители аристократии.
Дизайнеры: США
Отсутствие французских дизайнеров способствовало бизнесу Хэтти Карнеги. Ее работы были широко представлены в Vogue и Harper’s Bazaar, а костюм в горошек появился на обложке журнала Life в 1944 году. Фото было связано со статьей об американской моде. Для того же Life она создала адаптируемую выкройку платья для домашнего пошива, которое журнал описал как некое универсальное платье, «основу гардероба каждой хорошо одетой женщины». Карнеги была знаменитостью, и в этом качестве она интересовала прессу и публику, о ней писали Cosmopolitan в 1942 году и Life в 1945-м. Публику интересовало ее мнение о вкусе и стиле, и история жизни Карнеги, еврейки-иммигрантки, добившейся успеха и славы, считалась доказательством реальности американской мечты.
Дизайны Хэтти Карнеги были воплощением высококачественной американской моды в течение нескольких десятилетий. Это облегающее трикотажное платье было сфотографировано Джоном Роулингсом приблизительно в 1943 году.
Военная форма мужчины контрастирует с элегантным красным платьем от Валентины. В качестве аксессуара использована шляпа в стиле кули, фирменная модель дизайнера.
Модные дизайны Валентины отражали ее личный эксцентричный стиль. На этом фото 1943 года она прикладывает к себе одно из своих творений.
Как и в случае с Карнеги, бизнес Валентины только выиграл от недоступности французской моды. Ее стильные и оригинальные модели были особенно популярны в нью-йоркском обществе, где она обосновалась и всегда появлялась в придуманных ею самой нарядах. Этнические и монашеские темы продолжали влиять на ее творчество. Валентина экспериментировала с вещами, соответствовавшими современному стилю жизни, с вещами двойного назначения и использовала концепт американской повседневной одежды в высокой моде. Так на вечерних платьях появились практичные карманы. Валентина отреагировала на войну множеством способов. Она рекламировала непрозрачные нейлоновые чулки от Gotham Hosiery, предлагала дешевые повязки на голову в виде тюрбанов в B. Altman и даже создала комбинезон для работниц военных производств. В 1942 году, когда действовал закон L-85, она придумала пальто-башлык. Оно запахивалось спереди, имело съемный капюшон из джерси и клипс для фонарика. В послевоенные годы Валентина следовала многим трендам, но сохраняла собственную эстетику. Она предлагала потрясающие вечерние платья из роскошной тафты и шифона с историческими элементами. Это нравилось клиентам, заинтересованным в подчеркивании индивидуальности. Ее работы отличались интересным использованием геометрии и великолепным кроем. Валентина создала байроновскую блузу с отложным воротником и пышными рукавами, которую представил Harper’s Bazaar на светской даме Миллисент Роджерс в качестве модели. В конце 1940-х годов Валентина так сказала о вневременном качестве своих творений: «Простота переживет изменения моды. Шикарные женщины сейчас носят платья, которые они купили у меня в 1936 году. Соответствуйте веку, забудьте год»[53].
Софи Гимбл (Sophie Gimbel, 1898–1981), известная как Sophie of Saks, была штатным дизайнером в универмаге Saks на Пятой авеню, где ее модели продавались в престижном Современном салоне. Будучи женой президента универмага, она не только творила сама, но и закупала вещи других дизайнеров для бутика. В 1943 году Гимбл представила линию прет-а-порте, которая продавалась в некоторых филиалах универмага и через других ретейлеров. В 1947 году она появилась на обложке журнала Time.
Мейнбохер (Mainbocher) покинул Париж в самом начале войны, открыл модный дом в Нью-Йорке и обзавелся известными светскими клиентками, среди которых была Барбара «Бейб» Палей и Си-Зи Гест. В числе его предложений были вечерние свитера, которые следовало сочетать с длинными юбками. Этот стиль следовал за общим трендом на неброскую элегантность. Он создал форму для нескольких волонтерских организаций, включая W. A. V. E. S. (Женщины на добровольной чрезвычайной службе) и американский Красный Крест.
Чарльз Джеймс (Charles James, 1906–1978) родился в Суррее. Он был сыном британского военного инструктора и богатой светской дамы из Чикаго. С самого начала Джеймс позиционировал себя как аутсайдера, который создает собственные правила в моде и бизнесе. Особенности характера принесли ему одновременно известность и дурную славу. В первые годы своей карьеры Джеймс перемещался между США, Британией и Парижем, открывая и закрывая различные бизнес-предприятия, включая производство шляп и одежду, сшитую на заказ. В 1934 году он открыл магазин в Париже. Первый полноценный показ он провел в 1937 году. В его ранних работах просматриваются эксперименты со структурой и деталями отделки, в том числе молниями. Джеймс называл себя архитектором одежды. Когда запахло войной, Джеймс вернулся в Нью-Йорк в 1939 году и начал бизнес под собственным именем. В начале 1940-х годов его друг Элизабет Арден добавила пошив на заказ к своему косметическому бизнесу, и арт-директором нового департамента стал Джеймс. На показе в честь открытия салона в 1944 году, деньги от которого были переведены в Красный Крест, были продемонстрированы двадцать пять работ Джеймса. Сотрудничество оказалось непродолжительным, и Джеймс ушел от Арден в 1945 году, открыв собственный салон в доме 699 по Мэдисон-авеню. Его слава выросла в послевоенные годы. Он провел показ в салоне Харди Эмиса в Лондоне и вскоре представил потрясающее шоу в отеле «Плаза Атене» в Париже при участии некоторых французских дизайнеров. Шоу было принято хорошо. Джеймс считал, что мода — это сотрудничество между женщинами-авантюристками с хорошим вкусом и талантливыми кутюрье. Джеймс позиционировал себя как великого художника, прославляя неустаревающий стиль, который он видел в своих творениях. Его работы отличались скульптурными формами, в них часто использовались сложные конструкции и архитектурные драпировки. Стилистическое развитие Джеймса шло рука об руку с развитием его приемов конструирования, экспериментами с геометрией кроя, внутренними структурами и швами. За несколькими исключениями (такими как пальто, сшитое для нью-йоркского лейбла Philip Mangone) Джеймс в течение этих лет придерживался своих привычных стилей. Больше всего славы ему принесли потрясающие вечерние платья, но он предлагал также отдельные топы и юбки для вечера и для коктейля, а также элегантные дневные платья, пальто и костюмы. Платье для второй половины дня 1946 года получило название «Инфанта» и имело сильное сходство с одноименным творением Баленсиаги 1930-х годов. Новаторские короткие бальные платья Джеймса предвосхищали стиль 1950-х годов. Так как влиятельные клиентки Джеймса передали созданные им платья в музеи, его работы приобрели флёр произведений искусства. В 1949 году Бруклинский музей представил выставку из платьев Джеймса исключительно из гардероба его влиятельной клиентки Миллисент Роджерс. В числе его клиенток были светские дамы и знаменитые театральные актрисы, включая Барбару Палей, Мариетту Три, Гертруду Лоуренс, Лили Понс и Джипси Роуз Ли.