Общая черта реформаторов — быть впереди. Именно поэтому Дунгуань смог выйти на сегодняшний уровень.
Решение проблемы с электричеством оказалось относительно простым. Энергоуправление провинции оказало большую поддержку Дун-гуаню, выделив деньги на установку новых трансформаторных подстанций и модернизацию старых, а также обеспечив техническое обслуживание после ввода их в эксплуатацию. В результате у Дунгуаня появился огромный объем электроэнергии, сопоставимый с Чжунша-нем, Фошанем и Наньхаем.
Проблема с водой также была решаема: взять кредит в банке, построить водохранилище и гасить кредит через взимание платы за воду. На тот момент для организации запаса воды объемом 220 000 тонн требовалось всего сто миллионов юаней. Для решения проблем со связью потребовалось полтора миллиарда юаней, но при наличии банковских кредитов эту проблему нельзя назвать огромной.
А вот проблема дорог стала камнем преткновения для развития Дунгуаня. Хотя в начале и середине 1980-х годов на некоторых местных дорогах стали класть асфальт, их несущая способность была ограничена.
С развитием сельской индустриализации многие толлинговые заводы пришли в деревни по этим узким дорогам, и проблемы появились уже через несколько лет. Множеству автомобильных контейнеровозов требуется часто приезжать в Дунгуань, и при упоминании дорог этого региона водители вздыхали, качая головой: «По таким дорогам слишком сложно ездить!» Тогда среди водителей автоконтейнеровозов Гонконга была популярна фраза: «Не так страшны дунгуаньские мужики, как ужасны дунгуаньские дороги».
Первоначальный проект состоял в расширении прежних дорог, однако Оуян Дэ отмахнулся от него: «Не годится! Надо построить четыре магистрали, и все трассы должны быть выпрямлены и выровнены в соответствии с высокими стандартами! В Дунгуане надо построить сеть из тринадцати шоссе!»
У многих тогда в душу закрались сомнения: конечно, это благое дело, но как реализовать задуманное?
Это действительно непросто, ведь размер инвестиций в строительство четырех магистралей и сети из тринадцати шоссе составляет почти два миллиарда юаней.
Два миллиарда! Астрономическая сумма!
Желания прекрасны — реальность жестока. Доходы бюджета Дунгуаня составляют всего несколько десятков миллионов юаней — как превратить их в два миллиарда? Подчиненные растерянно смотрели на секретаря.
Оуян Дэ глазом не повел: «Всё в наших руках!»
После этих слов присутствующим пришлось крепко задуматься. Дискуссии были жаркие — предлагались и отвергались самые разные варианты. В итоге все пришли к мнению, что лучшим решением будет обратиться в банк за кредитом. Однако и от этого плана быстро отказались, поскольку во всех банках только разводили руками: «Конечно, мы понимаем, что есть политическая установка, но мы не можем дать такой кредит». Снова началось оживленное обсуждение, и было решено поискать иностранных партнеров для создания совместных предприятий. Работники горкома начали действовать в этом направлении, пытаясь разными способами переманить на свою сторону какого-нибудь зарубежного предпринимателя. Однако иностранные инвесторы не заинтересовались этим предложением.
На следующей дискуссии возникли еще несколько идей, но и они не были плодотворными. Обсуждение зашло в тупик… В тот день атмосфера в зале заседаний горкома Дунгуаня была тяжелой. Оуян Дэ, поднявшись, сказал:
— Товарищи, время не ждет! Надо быть более решительными!
Он окинул взглядом присутствующих — вид его был суров. Выдержав паузу, он выдвинул концепцию, потрясшую всех:
— Мы используем частное финансирование! Муниципальные имущество и финансы будут в качестве гарантии. Таким образом соберем миллиард юаней, займы будем гасить за счет пошлины за проезд!
Одолжить деньги у компаний и простых людей? Это слишком серьезный шаг! Присутствующие в горкоме Дунгуаня разделились на два лагеря. Некоторые молча согласились, другие резко выступили против, упирая на слишком большой риск такого предприятия.
Руководители Дунгуаня не были трусливыми, консервативными или нерешительными людьми. Однако, будучи практиками, они собственными глазами видели проблемы жителей уезда, знали о тяжелом положении Дунгуаня. Новаторский проект по сосредоточению капитала переходил все границы привычного, риск казался слишком большим!
Во-первых, из-за действующей системы макроэкономического регулирования было ограничено крупномасштабное строительство инфраструктурных объектов. Получалось, что намеченные действия противоречат национальной политике? Известно, например, что после запуска макроэкономического регулирования и контроля иностранные предприниматели стали с осторожностью относиться к инвестициям в Китай, и многие иностранные инвесторы начали выводить оттуда свои капиталы.
Мало того, что высоки риски, сложна и реализация идеи, ведь простым людям нелегко зарабатывать! И тревога небеспочвенна: в последние годы некоторые государственные предприятия в Дунгуане, такие как азотно-туковый завод, вели свои дела, привлекая деньги местного населения. Из-за низкой эффективности некоторые заводы несли убытки, от денег рядовых вкладчиков не осталось и следа. Пайщики негодовали, обращались к городским властям за помощью, но до сих пор вложенные деньги им не вернули. Сейчас вновь придется просить людей учавствовать в аккумулировании капитала — но согласятся ли они вынуть деньги из своих карманов? Предложенный план привлечения средств на строительство дорог выглядел подозрительно — ни перспектив, ни оптимизма. Лучше в таком деле не переборщить.
Любой другой в подобной ситуации мог бы сказать, что можно подождать, а потом вернуться к этой теме. Но только не Оуян Дэ! Этот человек не из тех, кто легко сдается: он сразу заявил, что ждать нельзя и проект надо реализовать во что бы то ни стало.
Детализируя план, Оуян Дэ высказал еще одну не менее революционную идею: обязать все транспортные средства в Дунгуане, включая мотоциклы, заплатить пошлину. Аргумент следующий: если транспортное средство будет ездить по новым дорогам и если поездка необходима, то следует за нее заплатить — просто пошлина за проезд берется заранее и один раз. Также брать плату за количество человек. Например, за каждого временного работника с собственника предприятия взимать сто юаней; с тех, кто имеет постоянную работу, — месячную заработную плату.
Все почувствовали, что предстоит битва не на жизнь, а на смерть.
Программа по сбору средств, как и ожидалось, вызвала сильнейшую отрицательную реакцию. Оуян Дэ сразу подвергся всеобщему осуждению. Автовладельцы громко ругались, собственники предприятий выказывали недовольство, а простые крестьяне высказывались по поводу пошлин, не выбирая выражений. Учителя были возмущены, когда у них удержали месячную зарплату, потому что им заранее никто ничего не объяснил, и вскоре группа преподавателей отправила в Пекин «разоблачительное» письмо…
Это было тяжелое испытание — Оуян Дэ буквально был окружен стеной народного непонимания, но он шел вперед, с трудом преодолевая накатывающие одна за другой волны возмущения. Нужны были стальной характер и крепкое сердце, чтобы довести дело до конца. Первые шаги всегда трудные, и Оуян Дэ начал с мобилизации работников правительственных учреждений: попросил всех «возглавить процесс и самим внести столько, сколько есть на руках».
Для привлечения большего количества людей к вступлению в пай горком предложил сделать годовую процентную ставку в 14 %, что в два раза превышало банковскую. Оуян Дэ сказал:
— Мы должны сделать что-то хорошее для народа Дунгуаня. Пусть это будет более высокая процентная ставка. Также мы наладим базовую инфраструктуру, собрав средства, — разве это не «один выстрел, убивающих двух зайцев»?
Не улеглась одна волна возмущения, как набежала другая: повышение депозитной ставки вызвало недовольство со стороны банков, поскольку кампания по сбору средств вела к снижению их прибылей. Руководители нескольких банков Дунгуаня объединились для подготовки искового заявления. Узнав об этом, Оуян Дэ созвал их на экстренное совещание и терпеливо объяснил: «Вклады Дунгуаня пропорционально увеличиваются на десять миллиардов, а наш сбор средств — всего один миллиард. Он никак не повлияет на ваши депозиты…» Приведенные Оуян Дэ аргументы были логичными — банкиры отказались от своего намерения и не стали подавать иск.
О конфликтах, вызванных сбором средств, стало известно в ЦК КПК. Шло разбирательство на самом высоком уровне, и оно еще не было закончено, когда возникла новая проблема. Она была связана с дорогой, строительство которой только началось.
Речь идет о первой дороге, названной «Гуаньчан». Она начинается в поселке Гуаньчэн и заканчивается в поселке Чанъань, проходя через поселок Далиншань.
Со стороны могло показаться, что с этой дорогой не будет никаких трудностей, однако кто-то навел справки, и тут проявились проблемы. Неожиданно выяснилось, что поселок Далиншань является родиной Оуян Дэ. Повсюду разлетелись слухи: мол, Оуян Дэ действует из корыстных побуждений, использует служебное положение в личных целях.
В кабинете губернатора провинции Лян Лингуана глава городского округа Дунгуань, Чжэн Цзиньтао, подробно докладывал о причинах и последствиях этих событий:
— Губернатор, мы не собирались реконструировать только дорогу «Гуаньчан», а хотели отремонтировать государственную дорогу № 107. Она очень важна, так как связывает Гуаньчэн, Хоуцзе, Хумэнь, Чанъань и Шэньчжэнь. Однако есть проблема. Смотрите, если сразу начать заниматься дорогой № 107, то возникнут пробки, а это единственный путь для автомобилей, идущих из наших мест до Шэньчжэня. И большие фуры иностранных предпринимателей не смогут проехать в обход по дороге «Гуаньчан», которая сегодня не приспособлена для этого. Мы обдумали ситуацию и сначала решили пустить в строй расширенную дорогу «Гуаньчан» и тогда ремонт дороги № 107 не вызовет проблем…
Лян Лингуан внимательно выслушал доклад Чжэн Цзиньтао, кивнул и сказал: