Муссолини сформировал группы маргинализированных бывших военнослужащих, собрал их в отряды. Они носили черные рубашки, их и прозвали чернорубашечники, это стиль. Фашистские отряды чернорубашечников, вдохновленные Муссолини, начали появляться по всей стране. Ими были уничтожены сотни социалистов по всей Италии.
Организации начали появляться сами по себе, Муссолини регулярно путешествовал по стране. Например, он приезжал в Неаполь и заходил в бар: «Я что, уже был здесь?» И они такие: «Да», а он: «Вы знаете меня?» – «Да, это что, тест?» – «Нет, не тест, я знаю вас, но первое правило: мы не говорим про чернорубашечников».
В конце 1920 года отряды чернорубашечников (часто с прямой помощью землевладельцев) начали нападать на местные органы власти и захватывать административные здания, если там были левые. Муссолини невероятно поощрял эти отряды и организовывал целые рейды, факельные шествия и прочее, прочее, прочее.
К концу 1921 года фашисты контролировали большую часть Италии. Правительство, в котором доминировали либералы из среднего класса, мало что могло сделать с ними, плюс слабая позиция социалистов в Италии, это то, что позволило развернуться Муссолини. Когда фашистское движение построило широкую базу поддержки вокруг мощных идей национализма и антибольшевизма, тогда уже Муссолини сказал: «Ну все, пришло время забирать страну». И он пишет у себя в дневнике:
Томас: «Дорогой дневник…»
Женя: «Либо сейчас, либо никогда». Он собирает всех добровольцев, которые готовы к решительным действиям (их приходит к нему 40 000 человек) в Неаполе, и, выступая перед ними, говорит: «Либо правление будет передано нам, либо мы его заберем сами. Что вы предлагаете – ждать или пойти?» И толпа начала кричать: «Roma, Roma, Roma».
Расул: Аххаха, Рома, Рома.
Женя: Но Рома Зверь в тот день не приехал, и они отправились в Рим. Король Италии Виктор Эммануил Третий…
Расул: Виктор Эммануил Третий.
Томас: Блин, у них до этого два Виктора Эммануила было?
Женя: Он был недоволен этим и принял решительные меры, чтобы остановить это движение на Рим.
Между тем по всей Италии фашисты готовились к действиям, и все знали, что идет марш на Рим, многие к ним присоединялись, и фашистская пропаганда уже начала действовать, мол «все, теперь мы придем к власти». И в итоге 31 октября 1922 года в возрасте 39 лет Муссолини становится премьер-министром Италии.
Он был самым молодым премьер-министром в истории страны, и он как историк очень любил фиксировать такие вещи. Ему это очень льстило, он такой: «Как я войду в историю? Как самый молодой премьер-министр».
Конечно, ему помогло стечение обстоятельств: политических, экономических, поэтому все произошло довольно плавно. Он все понимал, использовал навыки и обстоятельства, стремясь продемонстрировать, что он не только лидер фашизма, но и лидер объединенной Италии. Он представил королю новый список министров, в котором все, конечно, были фашистами, но при этом он сказал: «Я не хочу править авторитарно, мне так не нравится».
Муссолини на год получил полную диктаторскую власть и сразу попытался пропихнуть закон, который позволяет фашистам закрепить большинство в парламенте. И он такой: «Я не хочу, мне авторитарная власть не нужна, но при этом…»
Расул: Правительство полностью должно быть мое, да.
Женя: Он, по сути, становится диктатором, но такой: не-не-не, я не диктатор.
Расул: Я по закону все.
Женя: Я лишь премьер-министр, ты же король, вот ты король, красавчик, занимайся своими королевскими делишками.
Расул: Принимай ванны (мне кажется, короли только ванны и принимают).
Женя: И письма пишут. После проведении выборов Муссолини контролировал
всю Италию, и он официально назначает себя дуче. 3 января 1925 года при поддержке своего фашистского большинства Муссолини говорит: «Я и есть Италия». После проигрыша на выборах 1924 года депутаты остальных партий ушли из парламента и организовали оппозиционную партию «Авентинский блок». В двадцать шестом году происходит покушение, кто‐то пытается убить нашего героя, в стране сразу же вводят чрезвычайный режим, Муссолини говорит, что нужно отменить все другие потенциально возможные существующие политические партии, и начинает отправлять всяких тайных агентов в организации инакомыслящих. Эти тайные агенты внедряются, выясняют, что там есть какие‐то заговоры (настоящие или мнимые).
Расул: Смешно, он точно сам на себя организовал покушение. Такой: «Ща приду, пацаны», зашел в комнату, что‐то хлопнул и такой: «Писец, покушение было, стреляли в меня». А потом пацаны залетают во все организации эти незаконные и такие: «Может, чего‐нибудь замутим?», «Да мы просто кружок рисования». – «Ну давайте че‐нибудь нарисуем. Ну, типа, революционное, короче».
Женя: И после этого он говорит: нужно внимательнее относиться к должности, которую я занимаю, вообще к происходящему. И назначает себя, помимо того что он премьер-министр, министром скольких ведомств, вы думаете?
Расул: Я думаю, в МВД, МИД. Ну, 3–4.
Томас: Семь.
Женя: Семь – это все силовые министерства плюс любые, где есть власть, ну, и еще интересные, которые ему нравились. Давайте считать: Бенито Муссолини был премьер-министром Италии, вместе с этим министром иностранных дел, также военным министром, морским министром, министром авиации, министром внутренних дел, министром колоний, министром по делам итальянской Африки и министром мармелада.
Муссолини построил свою внутреннюю политику на искоренении любого инакомыслия, это была главная идея, многие итальянцы, особенно среднего класса, приветствовали его авторитет, потому что устали от разных беспорядков. А тут пришел контроль. Он взял все в кулак.
Итальянцы в тот момент ощутили свою важность и свое достоинство, несколько утерянное в результате Первой мировой.
Расул: Типа они Римская империя, да, такая тема?
Женя: Муссолини как историка восхищала идея воссоздания границ Римской империи.
Расул: Если не ошибаюсь, вот этот знак рукой, который запрещено показывать, – от сердца к солнцу – это римский знак. Это римляне так делали, приветствовали друг друга.
Женя: Бенито начинает проводить активную внутреннюю политику по восстановлению этого их достоинства, и вообще, он такой, типа: «Вот мы великая нация, итальянцы, мы, мы, мы» и на этом завоевывает много баллов среди определенных категорий граждан.
В то же время он понимал, что, если он будет слишком давить на людей, слишком запугивать их, это может привести к негативным последствиям. И он начал восстанавливать экономическую и социальную жизнь в стране, он уменьшил безработицу в рамках «зеленой революции», он построил 5 тысяч ферм и 5 сельхозгородов, и в связи с этим они высушили Понтийские болота и начали там орошать поля, и люди это заценили.
Следующий большой жест – он отправил своих спецов на Сицилию, и они практически полностью искоренили сицилийскую мафию.
Расул: «Коза ностру»?
Женя: Да, вот эти сицилийские мафиози, почему они так в Америке начали жить? Потому что им абсолютно не дали жизни на Сицилии. Муссолини строил больницы, школы, ну, то есть он прям очень много вкладывал в эту социальную сторону жизни. Многие эксперты говорят, что, если бы в этот момент его жизнь бы здесь прервалась, он бы вошел в историю Италии величайшим реформатором и героем социальной, вот этой вот стороны жизни.
Расул: Какой главный вывод? Надо уметь вовремя останавливаться.
Женя: Такой вот вывод, да. Но он свой взгляд устремляет на Эфиопию и объявляет эфиопам войну.
Томас: Так, и че, че не так?
Женя: Он такой: «Эфиопия – это исторически итальянская земля».
Томас: Аааа, блин, итальянцы же реально могут кому угодно предъявить: «Вы когда‐то были нами, сейчас мы на вас нападем».
Женя: И они пошли забирать свою историческую территорию. Надо было какие‐то гуманные выбрать методы, и они выбирают газовые бомбы, начинают пулять тонны газовых бомб на Эфиопию. Европа молчит, Лига наций вводит свои санкции, но в своих интересах, ведь вся Европа покупала у итальянцев нефть, и они не хотели полностью их изолировать, поэтому это были очень мягкие санкции.
Расул: Подожди, откуда у Италии нефть?
Женя: Итальянцы – это нефтяная страна.
Расул: Реально? Италия? Офигеть, не знал.
Женя: По словам Муссолини, если бы Лига наций ввела нефтяные санкции, они бы сразу вышли из Эфиопии, но так как этого не произошло, в ночь на 9 мая 1936 года огромная толпа собралась на площади Пьяцца в Риме. 400 тысяч человек пришло послушать Муссолини, его подкаст на 1 человека. Он такой: «Йоу, 400 000 прослушиваний!»
Расул: Это даже больше, чем у Эдди Мерфи на концерте, да, «что‐то непонятное».
Женя: Говорят, это был максимальный пик его, у него никогда не было столько поддержки: ни до, ни после. Он вышел и сказал следующее: «Братья, на четырнадцатом году фашистской эры у Италии появилась своя империя». В лице Германии Италия нашла нового союзника, который, однако, преследует собственные имперские амбиции. Гитлер активно наблюдал за Муссолини и испытывал к нему симпатию, они вообще друг к другу начали испытывать симпатию.
Расул: Эй, какие классные усики, чувак.
Женя: Им было очень любопытно друг за другом наблюдать, но это было еще робкое любопытство, они такие: «Ты мне нравишься, я тебе нравлюсь, надо бы замутить что‐то вместе», один в один, как Лизер и Майот.