Я покачала головой, и лэрд велел слуге принести легкий ужин. Хозяин комнаты предложил мне сесть. После насыщенного событиями дня ногам требовался отдых и я, повесив плащ на спинку кресла, приняла приглашение. Кресло стояло около камина, тепло огня приятно согревало окоченевшие конечности.
Я и вполовину не была так спокойна, как демонстрировала. Внутри я тряслась, но внешне это никак не проявлялось.
Слуга принес хлеб с сыром, тонкие ломтики мяса и вино. Некоторое время я ела молча. Лэрд к еде не притронулся. Он только подливал вино по моей просьбе. Уже после второго бокала я поплыла, ощутив приятный штиль в голове. Я потянулась за третьим, но мужчина отставил кувшин, заявив, что на сегодня с меня хватит.
— Чем обязан столь позднему визиту, леди Флориана? — спросил он, когда я наелась.
Я не видела смысла тянуть и ходить вокруг да около, плюс вино добавило мне смелости, поэтому сразу объявила о своих намерениях:
— Если вы по-прежнему хотите сделать меня своей амантой, я готова принять ваше предложение.
Напускное спокойствие слетело с лэрда. Признаюсь, я получила немалое удовольствие, наблюдая за его удивлением. Я не торопила его с ответом, понимая, как его потрясло мое заявление.
Надо отдать ему должное: он быстро взял себя в руки. Подозрительно быстро. Все-таки лэрд отлично владел собой. Другой на его месте и к утру бы не оклемался.
— Могу я узнать, чем вызвано ваше решение? — поинтересовался он. — Вы так резко переменились. Я, честно говоря, озадачен.
— Разве это важно? — я беспечно пожала плечами. Всеми силами я старалась скрыть свое истинное состояние. Если лэрд ждет от меня откровений, я его разочарую.
— Нет, — произнес он, — наверное.
Пока он не опомнился, я торопилась обсудить нюансы:
— Но у меня есть условия.
На самом деле, я продумала целый список условий, главным из которых было освобождение от любого мужского влияния, так как в эту минуту я ненавидела весь противоположный пол и желала одного – вернуться домой свободной. В Нэйталии брак нельзя расторгнуть, но здесь это реально. Насколько мне известно, лэрд так и не подписал наши с Риком брачные бумаги (золовка не уставала мне об этом напоминать), а значит шанс у меня есть. На родине никто не узнает, что произошло со мной в Абердине. Но я понимала: лэрд не отпустит меня, не наигравшись всласть. За свободой мне предстояло опуститься на самое дно.
— Вот как? — сказал он. — Могу я услышать какие.
— Я стану вашей амантой. Взамен вы выполните мою просьбу.
— В чем она заключается?
— Вы расторгните мой брак с Рикардом Мореем.
Мужчина нахмурился. Думал он недолго:
— Хорошо. Я это сделаю. Через два месяца. И все это время вы будете моей амантой.
Как и полагала, никто не пойдет мне навстречу просто так. Оставалось надеяться, что за два месяца лэрд устанет от меня и отпустит с легким сердцем. Уж я постараюсь вести себя так, чтобы опостылеть ему как можно скорее.
— Тогда договоримся, сколько раз в неделю я буду обязана делить с вами постель.
— Сколько пожелаем, — улыбнулся лэрд. В эту секунду он перестал воспринимать разговор всерьез. Откинувшись на спинку кресла, он расслабился, с интересом наблюдая за мной.
— Нет. Так не годится. Я должна точно знать. Меня устроит три ночи в неделю.
— Я бы предпочел больше, — вздохнул мужчина. — Но пусть будет три.
— Сразу после близости я буду уходить к себе. Спать мы будем в разных комнатах.
— Как вам угодно. Я тоже люблю спать в одиночестве.
— Вы официально объявите меня своей амантой. Я желаю получить все привилегии, какие мне полагаются, — на самом деле, мне было плевать на привилегии аманты. Но официальную любовницу лэрда Рик не увезет силой из Кингросса. Для меня этот статус послужит защитой от мужа.
— Я сам хотел это предложить, — кивнул лэрд.
— Теперь о моих родственниках.
— А что с ними? — мужчина наклонился вперед.
— Я хочу, чтобы мою золовку леди Эйслин выдали замуж за тана.
— Но она дочь мормэра, — заметил лэрд. — Для нее это упадок.
— Я достаточно разобралась в традициях Абердина, чтобы это понимать.
Лэрд замолчал. Задумчиво разглядывая меня, он что-то прикидывал. Должно быть, взвешивал стою я того, чтобы портить отношения с одним из мормэрств. У Мореев еще остались друзья, хотя и не так много, как прежде. Я засомневалась, что решение будет в мою пользу.
Но настала очередь лэрда меня удивлять. Он произнес:
— Если таково ваше желание, я его выполню. Леди Эйслин будет отдана замуж за тана в ближайшее время. Уверен, на ее руку и сердце найдется много желающих, несмотря на возраст.
— И пусть он будет старым и некрасивым, — совсем уж по-детски добавила я.
— Вы беспощадны к врагам, — лэрд с трудом сдерживал смех.
— Она это заслужила.
— А как мне поступить с вашим мужем?
Я вздрогнула. Естественно, к этому моменту лэрд понял, что меня привела обида на Рика. Я отчетливо это продемонстрировала. С другой стороны, я не планировала убеждать его в своей неземной любви. Так даже лучше. Между нами будут сугубо деловые отношения. Ведь мы заключаем сделку. Пусть она и основана на физической близости.
— Он останется в Кингроссе и увидит, что потерял.
— Какая кровожадность, — усмехнулся мужчина. — Только я не могу удерживать вассала дольше положенного срока. Если он пожелает остаться, я не буду возражать. Но после пережитого позора на поле боя, скорее всего, Рикард Морей уедет. Еще условия будут?
— Нет, — прошептала я, так как голос внезапно изменил мне. Вот и все – настало время для того, ради чего я сюда явилась.
Лэрд провел рукой по волосам, приглаживая их, и я отметила, что его пальцы слегка дрожат. Похоже, волнуюсь не я одна. Это немного подбодрило меня. Если уж лэрду не по себе, то я имею полное право биться в истерике.
Я потянулась за бокалом с вином. Вариант опьянеть и поутру все забыть вполне меня устраивал, но мужчина сорвал мои планы:
— Я хочу, чтобы вы были трезвой, леди Флориана, и запомнили эту ночь, — он мягко, но настойчиво забрал у меня бокал.
Наши пальцы встретились, и я похолодела. Всего-навсего легкое прикосновение, а я уже не владела собой, обмирая от страха. Что со мной будет, когда лэрд перейдет к активным действиям? Я не представляла, как это будет. Лучше бы я и правда напилась до беспамятства. Но то легкое опьянение, что уже было, как рукой сняло от следующих слов мужчины.
— Не бойтесь меня, — он как обычно угадал мои мысли. — В конце концов, вы сами пришли ко мне. Более того, в любой момент вольны уйти. Я уже говорил: я не буду вас принуждать. У меня тоже есть условие. Одно-единственное: все, что я от вас получу, вы отдадите по собственной воле.
Я кивнула, принимая условие. Меня оно устраивало.
Мужчина пересел на край кресла и взял мои руки в свои.
— Чего вы опасаетесь? — нахмурился он. — Я всего-навсего мужчина, плененный вашей красотой. Вы заблуждаетесь, если думаете, что я желаю вам зла.
Он говорил тихо и ласково, будто успокаивал норовистую лошадку. Отчасти это работало, и я немного расслабилась. Если уж на то пошло, лэрд ни в чем не виноват. Я действительно пришла сама, словно наказывая себя за все: за ошибку в выборе мужа, за переезд в чужую страну, за глупость и недальновидность, за наивность. Я заслужила все то, что сейчас произойдет.
Прикосновения лэрда уже не казались противными. Он это понял и осмелел.
— Позволишь? — мужчина потянулся к моим волосам, и я склонила голову.
Одну за другой он вытащил шпильки, и волосы рассыпались по плечам. Лэрд восхищенно вздохнул. Он любовался мной, как произведением искусства. А я не могла отделаться от мысли, что это нечто большее, чем эстетическое наслаждение. Что-то я для него значила. Разобраться бы что…
Глаза мужчины потемнели. Хотя, казалось бы, куда уж темнее. Его дыхание сбилось, крылья носа подрагивали. Он снова взял меня за руки и, встав, потянул за собой. Я подчинилась и покорно вышла за ним на середину комнату.
Он зашел мне за спину. Убрав волосы, поцеловал в шею. По позвоночнику пробежал озноб, я замерла, не зная, как реагировать. Рик никогда не целовал меня так – осторожно, трепетно. Максимум на что он был способен: поцелуй в губы перед близостью.
Расшнуровывая платье, лэрд вроде невзначай касался моей спины, но каждый раз задерживался на несколько секунд. По правде говоря, я растерялась, не понимая, чего он медлит. Будь на его месте Рик, все бы уже закончилось. Но лэрд хотел меня помучить, растягивая процесс.
Когда со шнуровкой было покончено, он стянул платье с моих плеч, и оно упало к ногам. Вслед за платьем на пол отправились сорочка и белье, и я осталась, в чем мать родила.
— Обернись, — попросил он, — будь добра.
Ладонь мужчины лежала у меня на талии. Когда я поворачивалась, она скользила по моей коже. Разум требовал, чтобы я сбросила ее с себя, но телу нравились ощущения. Каждая моя мышца напряглась, а щеки пылали от неловкости. Я подняла руки, прикрыться, но лэрд не позволил.
— Грех прятать такую красоту, — хрипло произнес он, разводя мои руки в стороны.
Его взгляд, блуждающий по моему телу, воспламенял. Жар был вовсе не следствием стыда. Нечто иное пробуждалось во мне, учащая пульс и путая мысли. Как будто через взгляд мужчина вливал в меня собственное желание.
— Подумай хорошенько, — произнес лэрд. — Назад пути не будет. Я не мальчишка, которым можно помыкать.
— А я не девчонка, которая меняет решение по сто раз на дню, — в тон ему сказала я. Во мне вдруг проснулась храбрость. Лэрд уже видел меня обнаженной. Падение практически свершилось. Поздно идти на попятную.
Услышав мой ответ, мужчина вздохнул свободнее, словно до этого сдерживал себя. Его грудная клетка быстро поднималась и опускалась, вдохи становились короче и чаще. Осторожно, кончиками пальцев он коснулся моего живота, провел рукой вверх до груди, где ненадолго задержался, затем поднялся до ключиц, оттуда на шею. Все это время он неотрывно смотрел мне в глаза, а я плавилась под его рукой. Внутри все то сжималось, то натя