чала: о, да! Мой голос летел над деревьями, распугивая птиц. Наверное, меня слышали даже на пикнике, но мне плевать. Мне хорошо.
Первый опыт близости вне спальни поразил меня. Я и не подозревала, что так бывает. В моей семье не говорили о подобных вещах. Матушка была строгих правил, а отец во всем ей потакал. Для них все, связанное с сексом, было запретно и грязно. Они и слово-то такое не произносили. Все, что я переживала с лэрдом, было неправильно с их точки зрения. Но – поразительно! – я все меньше ощущала свою вину.
Правда, несмотря ни на что, мое желание вернуться домой оставалось неизменным. И я по-прежнему регулярно принимала настойку, за которой уже дважды ходила к знахарке.
Глава 15. Злоумышленник
Мы привели себя в порядок: лэрд помог мне одернуть юбку и поправить прическу. Но он не торопился возвращаться на пикник, не закончив уроки стрельбы. С меткостью у меня возникли проблемы, и мужчина посоветовал:
— Подпусти врага ближе и тогда стреляй. Точно не промахнешься.
— Все равно не понимаю, зачем мне это. Если кто-то захочет меня убить, я вряд ли смогу ему помешать.
Лэрд задумчиво посмотрел на меня:
— Арбалет мой подарок. Храни его около кровати.
Я кивнула в знак согласия. Какой смысл спорить? Если он так хочет, я поставлю арбалет у изголовья кровати. Хуже от этого никому не будет.
На пикнике мужчина отдал арбалет слуге, велев доставить его в мои покои, а затем лэрда отвлекли мормэры. Каждый хотел поговорить с ним о чем-то исключительно важном. Знала я эти разговоры, имела удовольствие однажды наблюдать, как лэрд принимает посетителей.
Мормэры, конечно, были не в восторге. Им не нравилось просить о чем-то в присутствии дамы, ладно бы еще лэйди, а так не пойми кого. Но лэрд любил обсуждать с кем-то вопросы, касающиеся урегулирования разногласий. Все обращения мормэров так или иначе сводились к жалобам друг на друга: кто-то у кого-то увел лошадей из табуна, кто-то засеял чужую землю или соблазнил дочь, а теперь отказывается жениться. Сплошные мелкие склоки.
Уверена, они и сейчас мучили сюзерена подобными вещами. Я их слушать не желала, а потому отошла к горке, прокатиться. Сани на полозьях были заняты, и я ждала своей очереди, наблюдая сверху за тем, как люди с криком и смехом скатываются вниз.
На моих губах блуждала улыбка. Чужое веселье разлилось игристым вином по венам. Возможно, я проявила неосторожность, но я не привыкла всегда быть начеку и услышала, что сзади кто-то подкрадывается, лишь когда снег захрустел у меня за спиной. Но обернуться не успела.
В следующее мгновение ощутила толчок в спину. Раскинув руки, пыталась удержать равновесие, но не справилась и полетела вниз с горы. Падая, приложилась головой об лед и потеряла сознание.
Очнулась у подножия горы. Хорошо же я прокатилась! Надо мной было зимнее небо – чистое, холодное, а еще люди – мужчины и женщины. Их встревоженные лица загораживали небо, а мне хотелось смотреть исключительно на него.
Мне подложили под голову плащ, уточнили, как себя чувствую, и велели не вставать. Но я при всем желании не смогла бы этого сделать. Голова кружилась, и меня подташнивало.
Вдруг поднялся переполох. Люди чуть ли не бросились от меня врассыпную, как будто я прокаженная. Через образовавшийся зазор ко мне спешил лэрд. Феодалы отходили подальше, никто не хотел, чтобы гнев сюзерена пал на него.
Лэрд был бледен. Крылья его носа раздувались, как у гончей, взявшей след зайца. Сведенные вместе брови и поджатые губы выдавали беспокойство. Причина во мне? Не верилось, что мужчина испугался за меня.
— Как это случилось? Кто допустил? — накинулся он на воина, обязанного меня охранять. Но тот едва ли что-то видел. На пикнике он флиртовал с дамами, а не следил за мной.
Лэрд опустился на колени в снег и погладил меня по щеке:
— Ты в порядке?
— Благодарю, со мной все хорошо, — прошептала я. — Должно быть, поскользнулась.
Я нарочно солгала. Скажи я сейчас, что меня толкнули, лэрд устроит охоту на ведьм. Эти люди и так меня недолюбливают. Стань я причиной их бед напрямую, вовсе возненавидят. В конце концов, ничего непоправимого не стряслось, а выводы я сделала. Впредь буду осторожна.
То, что у меня есть враги, и так знала, но не догадывалась, что они будут так активны. Последний подарок лэрда – арбалет – вдруг перестал казаться нелепым. Отныне я буду спать с ним в обнимку.
Слуги подали карету, и лэрд лично отнес меня к ней на руках. Он ступал осторожно, чтобы нечаянным движением не потревожить меня. А я, опустив голову ему на плечо, прикрыла глаза. Странные чувства овладели мной в тот момент – покой и абсолютная защищенность. Ребенку так безопасно в объятиях матери, как мне в руках Анрэя Вестора.
Лэрд посадил меня в карету. Лэйди Кэйталин вызвалась составить мне компанию, но мужчина заявил, что лично проводит меня.
Я удивилась:
— Вы поедете в карете?
Мое изумление легко объяснялось: горцы ездили исключительно верхом. Кареты для дам, мужчины не такие неженки. Поездка в карете для мужчины считалась чуть ли не проявлением слабости. И вдруг лэрд, в чьей мужественности я сомневалась меньше всего, собирался ехать в карете.
— Я не могу оставить тебя одну, — ответил мужчина. — Не сейчас.
Он выглянул в окно и приказал кучеру трогать. Карета медленно набирала ход. Я напоследок посмотрела на поляну для пикника. Среди провожающих выделялось лицо Мариона. Мальчик, поймав мой взгляд, подмигнул мне.
Меня передернуло. Догадка была мгновенной: старший бастард – вот кто меня толкнул. Это была его месть за унижение на посвящении. И она чуть не увенчалась успехом: я вполне могла сломать шею при падении. Вот теперь я оценила в полной мере Мариона и угрозу, которую он представляет.
— Я испугался, что потеряю тебя, Флориана. — лэрд наклонился ко мне. — Это было бы несправедливо, ведь я только тебя обрел.
— Однажды я надоем вам. Посмотрим, что вы тогда скажите.
— Я начинаю думать, что это время никогда не наступит, — произнес лэрд так тихо, что я решила – мне показалось.
Я чувствовала себя ужасно, и ко мне вызвали лекаря. Он, констатировав ушиб головы, прописал постельный режим. Несколько дней я со спокойной совестью могла не покидать своих покоев. По крайней мере, здесь я ощущала себя в безопасности. К тому же арбалет стоял неподалеку. Заряженный на всякий случай.
Уединение длилось недолго – вечером меня навестил лэрд. Это была его ночь. Но стоило мне чуть приподнять голову от подушки, как к горлу подкатывала тошнота, а предметы двоились и расплывались, о чем я сообщила мужчине, посетовав, что не смогу выполнить обязанности аманты.
— За кого ты меня принимаешь, Флориана? — нахмурился он. — Я пришел справиться о твоем здоровье. Неужели сложно поверить, что мне небезразлично твое самочувствие?
Я не нашла, что ответить. Не верилось, что мужчина, которому принадлежит половина мира, может всерьез интересоваться мной. Одно дело удовлетворение похоти и совсем другое – душевная привязанность. Я искренне полагала, что во мне нет ничего выдающегося, что могло бы его привлечь.
Мужчина устроился в кресле и заговорил о моем падении. По его инициативе полным ходом шло расследование, цель которого – выяснить, как я упала.
— Советники опросили свидетелей, но все утверждают, что ничего не видели. Столько людей внезапно лишились зрения, — хмыкнул лэрд. — Прямо эпидемия слепоты.
Я разделяла его скепсис. Вероятно, те, кто хорошо ко мне относился – лэйди Кэйталин, Берта – действительно ничего не видели. Так уж совпало. А остальные, если и заметили, кто меня толкнул, предпочли промолчать. Речь все-таки шла о возможном наследнике. Любовницы приходят и уходят, а сын есть сын.
— Быть может, ты что-то хочешь мне рассказать?
Я раздумывала: озвучить ли свои подозрения? Но в итоге тоже решила помалкивать. Доказательств у меня нет. А на основании моих предположений Мариону ничего не сделают. Зато наши и без того сложные отношения еще сильнее натянутся.
— Я уже говорила: я упала сама. Это вышло случайно.
Не добившись от меня ничего, лэрд остаток вечера развлекал меня разговорами на нейтральную тему. Время пролетело быстро, и я не заметила, как уснула под рассказ о чудесах горного монастыря. Когда проснулась, свечи уже погасли, и комнату освещал лишь свет луны, проникающий через узкое окно.
Хотелось пить, и я осмотрелась в поисках графина, но первое, что увидела – лэрда в кресле. Мужчина спал, вытянув ноги и сложив руки на груди. Голова склонилась на грудь, а прядь черных волос упала на лоб.
Вряд ли он уснул случайно. Для сна кресло слишком неудобно, не расслабишься. Нет, он намеренно задержался, чтобы провести эту ночь рядом со мной. И это так поразило меня, что я забыла о жажде.
Лэрд приглядывает за мной? Он мог приказать слугам дежурить по очереди у моей кровати, мог заставить лекаря дневать и ночевать в моих покоях, но предпочел остаться сам.
Я пошевелилась, зашелестев одеялом, и мужчина тут же проснулся. Несколько секунд у него ушло на то, чтобы сообразить, где он. Спросонья вид у него был беззащитный и немного растерянный. Он взъерошил волосы на затылке, и теперь они забавно топорщились, а я поймала себя на желании пригладить их.
Мужчина заметил, что я не сплю.
— В чем дело? — спросил он. — Тебе плохо?
— Нет, просто хочу пить.
Он налил воды и помог мне напиться, придерживая стакан у моих губ, а после вернулся в кресло.
— Вы планируете пробыть здесь до утра?
— Пусть тебя не смущается мое присутствие, — ответил он. — Я буду спать в кресле.
— Но там неудобно.
— Мне доводилось спать на голой земле, Флориана. С креслом я как-нибудь справлюсь, — усмехнулся он.
Я замялась, не зная, как озвучить свое предложение. Позвать мужчину в свою постель было страшно. Что если он меня не так поймет? Но потом я вспомнила его слова: «Неужели сложно поверить, что мне небезразлично твое самочувствие?». Вот сейчас и проверим.