шествует правитель страны. Но вместо герба было знамя, развевающееся на ветру. А вместо кареты – всадник. На какой-то миг его широкие плечи заслонили солнце. Густая тень легла на меня, и я задохнулась от ее черноты, словно она была осязаемой и придавила меня, как гранитная плита.
Наездник легко спрыгнул с коня, как если бы не провел несколько дней в седле. Одет он тоже был совсем не по-королевски. Ни драгоценных камней, ни вышивки золотом, что так любит правитель Нэйталии. Наряд лэрда был строг и лаконичен: кожаные брюки и доспех, гибкая кольчуга и накинутый на плечи меховой плащ, стянутый фибулой[1]. На поясе висел меч, а у седла арбалет. Лэрд походил не на правителя, а на бывалого воина.
Обычно говорят – волевой подбородок. У лэрда Анрэя Вестора волевым было все лицо и даже осанка с жестами. Не человек, а олицетворение несгибаемой воли. Такой, что свойственна истинным правителям. Вкупе с харизмой внешность лэрда производила неизгладимое впечатление. Особенно на слабый пол.
В несколько широких шагов он пересек площадь. Я едва не попятилась. Мужчина еще ничего не сказал и не сделал, а я уже дрожала от страха. Лэрд напомнил мне дикого медведя. Того самого, чей оскал изображен на его фибуле.
— Приветствую, мой лэрд, — Рик выступил вперед и поклонился. — Для дома Морей большая честь принимать вас. Мы счастливы, что вы нашли время посетить нас.
— Как я мог не приехать, — голос мужчины мог вызвать схождение лавины с гор, — и не полюбоваться на твою молодую жену. Ходят слухи, ты привез ее с равнин. Наши дамы рассержены. От них ушел завидный жених.
— Передайте милым дамам, что я прошу у них прощения, но сердцу не прикажешь.
— Женился по любви? — усмехнулся лэрд. — В наше время это редкость. Дай посмотреть на твое приобретение.
Рик отступил, пропуская лэрда ко мне. Я склонила голову, мечтая стать незаметной. Вдруг повезет и лэрд пройдет мимо.
Мужчина подошел вплотную. Глядя исподлобья, я видела перед собой грудь, обтянутую кольчугой. От лэрда пахло лошадьми и вином. От терпкого запаха щекотало в носу, и я сморщилась, чтобы не чихнуть.
Лэрд походил на исполинский дуб, рядом с которым я была тонкой ивой. Мужчина протянул руку, взял меня за подбородок и надавил, заставляя поднять голову. Мозолистые пальцы царапали кожу. Лэрд действовал мягко, но настойчиво. Противиться было невозможно. Я покорилась, взглянула в лицо мужчины, хотя от его прикосновений было не по себе. Что-то сжималось в животе и ниже. Если это страх, то какой-то странный.
— Одобряю твой выбор, мормэр Рикард, — произнес лэрд. — Ты вернулся из странствия с истинным сокровищем. И, похоже, твоя прелестная жена захватила с собой частицу родины: теплое солнце равнин, — рука мужчины с подбородка переместилась на мои волосы, намекая на их цвет. Прошлась по локонам, пропустив их между пальцев. — И зелень лугов, — теперь он имел в виду мои глаза. — Лучезарная госпожа, — пробормотал лэрд тихо, так что расслышала лишь я.
Убрав руку за спину, мужчина отступил, и сразу стало легче дышать. Кожа еще хранила его тепло, и мне вдруг захотелось умыться или хотя бы протереть лицо, чтобы убрать с себя его след. Усилием воли я подавила порыв. Не хватало еще оскорбить лэрда в первые минуты визита.
Молчание затянулось. И тогда вмешалась золовка, за что я была ей от души благодарна:
— Не будем стоять на улице. Пройдемте в дом.
Леди Эйслин протянула лэрду руку, но он ее не принял.
— Разве вы хозяйка дома, а не жена мормэра?
Я едва сдержала улыбку. Наконец, ведьму поставили на место.
— Конечно, вы правы, лэрд, — золовка не переменилась в лице, лишь глаза недобро сверкнули, выдавая злость. — Леди Флориана с удовольствием исполнит свой долг.
Лэрд вытянул руку ладонью вниз. От меня требовалось опустить на нее свою руку. Именно так в Абердине мужчины ходят с дамами.
Вдвоем с лэрдом мы вошли в замок. Поднялись по парадной лестнице в гостиную залу, где уже был накрыт стол для важных гостей. Следом за нами шли Рик и его сестра, а после съехавшиеся с округи феодалы и свита лэрда. Судя по тому, что сопровождали его исключительно мужчины, поход был военным, и решение посетить земли Морей пришло ему в голову случайно. Возможно, он и правда изменил маршрут с единственной целью: познакомиться с молодой женой своего вассала.
Прежде чем сесть за стол, лэрд изъявил желание помыться и переодеться с дороги. Гости разошлись по комнатам, слуги впопыхах топили баню, а я поднялась к себе. Там-то меня и застигла золовка.
— Празднуешь победу, — голос леди Эйслин сочился ядом. — Не радуйся, дуреха. Может, сегодня за столом ты будешь сидеть на месте хозяйки дома, то есть на моем месте, но завтра это отольется тебе горючими слезами.
— Вы мне угрожаете? — я не впечатлилась, привычная к ее нападкам.
— Я прожила больше твоего и знаю, о чем говорю. Угроза для тебя не я. Лэрд Анрэй – наш сюзерен. Рикард лишь вассал, обязанный исполнять его желания. И если завтра он захочет его жену, Рикард лично проводит тебя в его покои.
— Что за вздор? — мне стало смешно. Карге надоело пугать меня воспалением легких, так она нашла новый предлог. — Я законная супруга вашего брата. Никто кроме него не смеет меня касаться. К тому же лэрд старый. Ему, наверное, лет сорок.
— Тридцать пять, если быть точной. Для мужчины самый рассвет. Это тебе не равнина, девочка, — гнула свое леди Эйслин. — Это горы. Здесь все, что принадлежит вассалу, – собственность его сюзерена. И жена не исключение. Не веришь мне, спроси у леди Мелании. Пусть расскажет, кто отец ее первенца.
Я понятия не имела, кто такая леди Мелания. И вряд ли могла это узнать. Ведь в свите лэрда не было женщин. Золовка нарочно пугала меня байками, которые нельзя проверить. Где это видано, чтобы мужчина пожелал жену другого, а главное получил ее с дозволения супруга? Ни один любящий муж на подобное не согласится. Лэрд или нет, а Анрэй Вестор не имеет надо мной власти.
Леди Эйслин ушла, и я беспечно выкинула ее слова из головы. Мало ли что разозленная женщина скажет в сердцах. По правде говоря, внимание сюзерена Абердина мне льстило. Но главное я не ждала от него дурного. Истинный джентльмен не пойдет против желания дамы. В Нэйталии мужчины так себя и ведут. Но я забыла – в горах совсем другие порядки.
Суровые горцы не расшаркиваются, не делают комплиментов, они просто берут, что им по нраву. Именно так за мной ухаживал Рик. И это еще одна причина, по которой я обратила на него внимания – он выделялся среди других кавалеров своим напором.
Во время ужина я сидела по правую руку от лэрда – на месте хозяйки дома. Впервые с приезда удостоилась этой чести. Слева от сюзерена сидел Рик, но я не могла с ним поговорить: лэрд, повернувшись ко мне вполоборота, заслонил его своей могучей спиной.
Весь вечер лэрд общался только со мной. Он был предупредителен и вежлив. Много рассказывал о жизни в Кингроссе – главной крепости Абердина, где проживал он сам, его семья и приближенные.
— Вам обязательно надо посетить нас, леди Флориана, — говорил он. — Вы будете блистать на весеннем балу. Пожалуй, я даже позволю вам его открыть.
— Мне и Рикарду? — уточнила я.
— Балы всегда открывает лэрд, — улыбнулся мужчина. — Со спутницей.
Я смутилась под пристальным взглядом, такая в нем была сила, и отвернулась. Черные омуты затягивали, я тонула и задыхалась. Где-то на задворках сознания шевельнулось воспоминание о словах золовки. Но неприязнь к женщине не позволила поверить в ее искренность. С какой стати ей заботиться о невестке? Небось, специально все выдумала, чтобы я шарахалась от лэрда и выставила себя дурой.
Свита лэрда состояла из воинов, незнакомых с нормами поведения за столом. Они громко смеялись, ели руками, кричали друг другу через стол и позволяли вольности с дамами, хватая их за бока. Но дамы были не против и забавлялись не меньше мужчин. Я, привычная к чинным застольям и чопорным беседам, взирала на происходящее с ужасом.
Лэрд подметил мою реакцию:
— Поход был долгим, мужчинам необходимо расслабиться.
— Они ведут себя неподобающим образом, — я выпрямила спину до хруста в позвоночнике. — Где их уважение?
— Если их поведение оскорбляет вас, леди Флориана, — наклонившись ко мне, прошептал лэрд, — я призову их к порядку. Только скажите.
Дыхание мужчины щекотало шею, и я отчаянно хотела отдалиться. Но даже моих скудных познаний обычаев горцев хватило, чтобы понять: тем самым я оскорблю лэрда. А он, судя по всему, не отличается кротким нравом.
— Не стоит, — пробормотала я. — Пусть развлекаются.
Я не хотела быть обязанной лэрду, пусть даже в такой малости. В конце концов, теперь я жительница гор, пора свыкнуться с местными обычаями.
Заиграли музыканты, и лэрд пригласил меня на танец. Партнеры выстроились друг напротив друга. Поклонились и, соединив руки, закружились в танце, то сходясь, то расходясь, меняясь местами и кружа. Я привыкла к другим танцам. Хождение под музыку за таковые не считала, но неповоротливым воинам они были в самый раз.
Лэрд и здесь проявил наблюдательность. Мне стоило внимательнее следить за своим лицом. Мужчина легко читал на нем эмоции.
— Вам не нравится танец? — спросил он, когда мы в очередной раз сошлись.
— Он весьма прост.
— В Нэйталии танцуют иначе?
— О, — я воодушевилась, — у нас замечательные танцы. В моем любимом мужчина обнимает даму и кружит ее по залу.
— А даму не смущают объятия незнакомого кавалера? — насмешливо приподнял бровь лэрд.
— Это же просто танец, — пробормотала я, радуясь, что мы снова разошлись, и разговор прервался.
Я отыскала Рика взглядом и украдкой ему улыбнулась. Муж не ответил. Никогда не видела его таким мрачным. Скрестив руки на груди, он наблюдал за мной. Я и не знала, что он умеет так смотреть – как волк на одинокую овечку.