— Эта кроткая овечка, беспрекословно выполняющая приказы, не заинтересует даже голодного волка. С чего ты взяла, что я к ней что-то чувствую?
Я хмыкнула про себя. Явно леди Ариенна ведет себя с лэрдом иначе, чем с другими. Мне бы в голову не пришло назвать ее кроткой.
— Вы ездили за ней в мормэрство Лэннокс.
— Я ездил, заручиться военной поддержкой мормэра Лэннокса, а также его соседей к визиту южных мормэров. После недавнего восстания нелишне увеличить число верных мне воинов в крепости.
— Но вы приехали с ней и были с ней на пиру. И вообще, — я неопределенно махнула рукой.
— Я привез леди Ариенну из мормэрства Лэннокс по просьбе ее отца. Он хотел, чтобы его дочь предстала перед двором и нашла мужа. Сам он не мог ее отвезти из-за болезни, а одну не решался отпустить. Девушке опасно путешествовать в одиночку. А мы все равно ехали в Кингросс.
— Вы помогли ей выйти из кареты.
— Это обыкновенная учтивость, Флориана.
— Но на пиру вы даже не подошли ко мне! — я выпуталась из объятий. На этот раз я должна видеть его лицо.
— Ты злилась на меня. Я не сторонник скандалов на людях.
Мужчина выглядел спокойным. Не похоже, что он лгал.
— Так она не ваша любовница? — уточнила я.
— Разумеется, нет.
— Но почему вы сразу мне этого не сказали?
— Я не привык оправдываться. К тому же мне нравится твоя ревность. Это первое чувство, которое ты проявила ко мне за долгое время.
— Вы невыносимы! — я вскочила на ноги.
— А еще я подлец и негодяй. Я помню все нелестные эпитеты, которыми ты меня наградила, — он поднялся вслед за мной. — Но я готов рискнуть и побороться за тебя. И, может, однажды ты изменишь мнение обо мне.
Ужин был испорчен, но я не торопилась уходить. Прежде поведала лэрду о своих подозрениях насчет заговора. Наш разговор убедил меня, что ему следует все знать.
Лэрд слушал внимательно. Сюзерена не напугать попыткой отравления, но ему не понравилось, что втянули меня. Кажется, отца Реда ждет неприятный сюрприз.
Про Меланию и Ариенну я ничего не сказала, предоставив мужчине додуматься самому. Из моих уст обвинение в их адрес выглядело бы женской местью. Поэтому свои домыслы я не озвучила, перечислив лишь факты, а после попросилась к себе. Лэрд подозрительно легко отпустил меня. Перед этим он несколько раз уточнил, не хочу ли я показаться врачу, и как-то странно улыбался.
От осмотра я отказалась и, лишь выйдя в коридор, догадалась о подозрениях мужчины. Он решил, что я беременна. Но тут он ошибся. До поездки в монастырь я исправно пила настойку, а по возвращению близости у нас не было. Беременность исключалась.
Глава 23. Свадьба
Пару раз я интересовалась у лэрда, как продвигается расследование. Увы, ему нечем было меня порадовать. Отец Ред исчез из монастыря без следа, как и священнослужитель по имени Патрик. Существование последнего вообще оказалось под вопросом. Советники лэрда подозревали, что Патрик присвоил себе звание священнослужителя, а, значит, имя тоже могло быть вымышленным. За исключением данного мной и Ароном описания внешности на него ничего не было. Кроме нас двоих его никто не встречал.
Обоих искали по всей стране, но я сомневалась, что найдут. Одно знала наверняка: рано расслабляться. Я лишила заговор пары рук, но голова по-прежнему была на плечах, так что это еще не конец.
Между тем до свадьбы осталось несколько дней. Время летело непозволительно быстро. Я чувствовала, что у меня его все меньше и меньше. Арон, видя мою нервозность, не спускал с меня глаз. Наверное, боялся, что повторного побега. Но я, наученная горьким опытом, уяснила одно: из Кингросса мне живой не выбраться.
За день до свадьбы мы прогуливались в саду: я шла по тропинке, Снег бежал впереди, Арон следовал сзади тенью, когда ко мне приблизилась леди Мелания. Я насторожилась: обычно она гуляла с целой свитой дам, а тут была одна. Появилась из-за кустов, точно черт из табакерки. Как будто нарочно меня поджидала.
Леди Мелания предложила свое общество, и я не нашла причину для отказа. Уж очень хотелось услышать, что она скажет. Женщина меня не пугала. Пока я под присмотром, она ничего мне не сделает.
Мелания хмурилась. Мне не пришлось долго гадать, что ее беспокоит. Едва мы отошли от Арона, как она взяла меня под руку и прошептала:
— Это ты инициировала расследование в отношении моего родственника?
— Вы об отце Реде? Волнуетесь о нем? Или, быть может, о себе?
Женщина окинула меня взглядом. Кажется, в нем мелькнуло уважение.
— Догадалась, — усмехнулась она. — Что ж, так даже лучше. Не придется говорить намеками.
— Я тоже приветствую откровенный разговор.
Леди Мелания сомневалась всего мгновение, а потом, отбросив ложную скромность, произнесла:
— Скоро свадьба, а лэрд все еще жив. Если хочешь освободиться, действовать надо сейчас. После свадьбы уйти будет сложнее.
— Хочу, — кивнула я. — Но не такой ценой. Я вылила яд.
Она сжала мое предплечье с поразительной для ее худощавой комплекции силой. Когда она заговорила, ее приятный, мелодичный голос изменился до неузнаваемости, став вдруг противным до зубовного скрежета.
— Мы дали тебе шанс вернуться домой, а ты отказываешься? Не пожалеешь? У нас ведь есть и другие рычаги давления.
— О чем вы? — я уже почти не чувствовала пальцы, кровь к ним не приливала из-за хватки леди Мелании.
— Не хочешь по-хорошему, давай по-плохому. Ты подольешь лэрду яд – тебе дадут еще одну порцию, а мы, так и быть, позволим тебе уехать в Нэйталию. Если думаешь, что своим отказом спасаешь лэрда, то не льсти себе. Мы найдем к нему другой подход, но тогда и тебе придется худо: отправишься на тот свет вслед за ним.
— Ищите свои подходы, — я кое-как отцепилась от Мелании. — Но не впутывайте меня в свои придворные игры.
— Слушай сюда, маленькая дрянь, — с женщины слетели остатки очарования. — Не сделаешь, что велят, лэрд узнает о настойке, которую ты пьешь каждый день. Как думаешь, он отреагирует?
Она еще не договорила, а все встало на свои места. Я-то гадала, чего она молчит о настойке, чего тянет. Ведь давно могла донести. Теперь ясно в чем причина. Настойка – запасной план, а еще гарантия моего молчания. Как бы не хотелось, а об этом разговоре я не расскажу лэрду, и леди Мелания об этом знает.
Вот теперь я испугалась. На кону стояло мое благополучие, но я уже выяснила, что убийцы из меня не получится. И угрозами этого не изменить.
— Простите, но я ничем не могу помочь, — отчеканила я, а потом обернулась к Арону, давая ему знак подойти.
При воине Мелания прикусила язык, лишь сказав напоследок:
— Даю тебе время на раздумья, но не тяни. Как бы не стало поздно, — уходя, она так на меня посмотрела, что я поняла: мне конец.
Недолго думая, помчалась к себе: избавиться от настойки. Я ворвалась в собственные покои и рявкнула на служанку, чтобы ушла. Я была сама не своя. По дороге в спальню разбила вазу, зацепив ее локтем. Ощущение приближающейся беды давило на плечи, пригибая к земле.
Руки тряслись, и мне не сразу удалось подцепить паркетную доску. Попытки с десятой я, наконец, ее подняла. Склянка была на месте. Я вытащила ее и тут же вылила содержимое в горшок с цветком.
У нас с лэрдом давно не было близости и до свадьбы не будет. Пока обойдусь без настойки, а там видно будет. В законном браке я вполне могу родить детей. И даже буду им рада.
Склянку выбросила в окно, закинув подальше. Даже если кто-то ее найдет, в жизни не докажет, что в ней было и что она моя. Эти действия немного утихомирили мое рвущееся в галоп сердце, но полностью тревога не отступила. Больше я ничего не могла сделать. Мне оставалось лишь ждать, каким будет следующий шаг врага и гадать: как скоро лэрду донесут о настойке? Возможно, это произойдет уже сегодня, а, может, через неделю. Хотелось верить, что без доказательств Анрэй Вестор меня не осудит.
* * *
Вокруг суетились служанки, заканчивая приготовления. На мне было кремового цвета платье, расшитое серебряной нитью, с пышной юбкой и глубоким вырезом с таким тугим корсетом, что я едва могла дышать. Казалось, меня заковали в броню. Шею украшало то самое колье – первый подарок лэрда. Он все-таки надел на меня ошейник.
Девушки расчесывали мои распущенные по плечам волосы, а я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Кто эта серьезная дама? Куда подевалась смешливая, беззаботная девчонка? Даже черты лица стали строже, а взгляд постарел на несколько лет. В нем уже не было открытости и восхищения миром. Им на смену пришла настороженность.
Служанки вплетали в мои волосы цветы – заключительный штрих к свадебному наряду. Фату, которую использовали в Нэйталии, в Абердине заменяла накидка на плечи. У лэйди она была красной – под цвет крови. Я обязывалась отдать ее до последней капли стране, если в этом возникнет необходимость.
Накануне вечером я поговорила с Бертой. Полностью довериться ей не могла, но мне требовалось хоть с кем-то посоветоваться. Я спросила у девушки стоит ли рассказать лэрду о настойке от беременности.
— Ни в коем случае, — покачала головой Берта.
— Но я больше ее не принимаю.
— И что с того? Своим нежеланием иметь детей от лэрда ты оскорбила его.
— В наш договор не входили дети, — заметила я.
— Лишь потому, что ни одной абердинке в голову не придет предохраняться от лэрда. Когда и у кого появятся дети, решают боги, а не люди. Ты вмешиваешься в их замысел, принимая настойку. Это грех. К тому же ты ходила к ведьме, а за обращение к ней наказывают. И сурово. Этой настойкой ты нарушила несколько законов: божественных и человеческих.
Я кивнула. Молчать, так молчать. К тому же настойка теперь в прошлом. Стоит ли о ней теперь беспокоиться?