В ту ночь туман горя, окутавший меня, рассеялся. Ему на смену пришла надежда. Возможно, еще не все потеряно. Даже знахарка точно не могла сказать, будут ли у меня дети. Не рано ли я опустила руки?
Следующим утром я проснулась абсолютно здоровой, чувствуя себя как никогда прекрасно. Во мне созрело и окрепло решение подарить лэрду первую брачную ночь, которой он был лишен по вине леди Мелании. Я дала себе слово, что это женщина больше не встанет между нами. Как же наивна я была.
Первым делом я велела служанкам наносить горячей воды. Мне необходимо было вымыться, стереть с себя следы болезни. Вода всегда обновляла меня. На этом мои приготовления только начались. Помимо физической подготовки: умащения тела ароматным маслом, завивания волос при помощи подогретых на огне щипцов; я готовила себя морально. Мне все-таки предстояло соблазнить мужчину. Пусть это мой муж, нервничала я от этого не меньше. Ведь роль соблазнительницы мне в новинку. Прежде все получилось само собой.
Я долго выбирала наряд. Гадала, что понравится лэрду. Первым порывом было надеть лучшее платье и драгоценности, но потом я подумала – зачем? Едва ли мужчинам так уж интересны платья и украшения. Это важно женщинам. Для нас это возможность показать свое превосходство.
В итоге я остановилась на той же самой сорочке, что была на мне в прошлый раз. Мне хотелось таким нехитрым способом вернуть время вспять, притвориться, что не было дней болезни. Одно огорчало – сорочка сидела на мне не так хорошо, как прежде. Я сильно похудела, и это не пошло на пользу моей внешности. Оставалось надеяться, что муж захочет меня и такой.
Я узнала, что лэрд временно ночует в покоях по соседству. Раньше они принадлежали лэйди Кэйталин, и мне было неловко туда идти. Но раз решила, надо действовать. После нашего последнего разговора, я сомневалась, что муж сам придет ко мне.
Вечером, накинув халат, я вошла к лэрду без стука. Он сидел с книгой у камина. Рубаха на груди была распахнута, оголяя мощную грудную клетку. Его подбородок и щеки заросли щетиной. Мужчина выглядел измотанным и осунувшимся, словно болел он, а не я.
Я двигалась бесшумно, и он не сразу меня заметил. Это дало мне время взять себя в руки: восстановить дыхание, успокоиться, убедить себя, что не совершаю глупости.
Наконец, мужчина поднял глаза от страницы и увидел меня. Он вздрогнул от неожиданности, начал подниматься мне навстречу, но я его остановила:
— Не надо, не вставайте.
Он послушно опустился обратно в кресло, ожидая моих дальнейших действий. Больше я ничего не сказала, не дала понять, зачем пришла. Это и так очевидно. К тому же язык от волнения не повиновался, и я боялась, что буду заикаться. Да и разговоры только отвлекут меня от цели. Нет, сегодня я определенно не буду болтать.
Я принялась развязывать пояс халата. Пальцы плохо слушались, и я никак не могла с ним справиться. Зачем затягивала так сильно?
Мужчина снова дернулся, видимо, желая мне помочь, но я подняла руку ладонью вперед, призывая ему не двигаться. Даром я, что ли, так тщательно готовилась. Он должен увидеть мой наряд, оценить его издалека.
Наконец, с поясом было покончено, и я скинула халат с плеч. Глаза мужчины потемнели, а руки вцепились в подлокотники, словно он силой удерживал себя на месте. Но уже в следующий миг он качнулся вперед, я тут же шагнула назад. Осознав, что рискует меня спугнуть, лэрд откинулся на спинку кресла и уже не делал попыток подняться.
Следом за халатом отправилась сорочка. Теперь я стояла перед мужем абсолютно нагая. Он шумно выдохнул, а я, набравшись храбрости, встретила его взгляд. Он смотрел именно так, как я хотела – не на обнаженное тело, а на лицо. Жадным, голодным взором. В эту секунду я поняла кое-что важное. Прежде мне казалось – я в полной его власти, и он может делать со мной все, что ему вздумается, а я совершенно беспомощна. Но эта дорога вела в оба конца. У меня тоже была власть над ним. Это открытие подарило мне уверенность.
— Подойди, — попросил лэрд, протянув ко мне руку.
Его глубокий голос с характерной хрипотцой заставил меня трепетать. Мне вдруг захотелось усесться к нему на колени. И я не видела причины отказывать себе в желаемом.
Я направилась к мужу. Он терпеливо ждал, пока я приближусь. Я остановилась, лишь когда колени уперлись в кресло между расставленных ног мужчины. Кончиками пальцев он коснулся моих подколенных впадин, руки заскользили выше, вплоть до ягодиц. Прикосновения стали смелее. Мы оба дрожали от желания и нетерпения.
Схватив за талию, лэрд потянул меня на себя. Подчиняясь, я села на него сверху, и его бедра оказались зажаты между моих ног.
Лэрд ласкал мои плечи и ключицы, добрался до губ. Поцелуй вопреки ожиданиям был нежным, почти молящий. Через соприкосновение губ я ощущала его обожание и даже преклонение передо мной. Но при этом поцелуй нельзя было назвать нерешительным. Сомнения Анрэю Весторы неведомы.
Между поцелуями он шептал, как я прекрасна, как нравлюсь ему, как он скучал, а еще что ему со мной невероятно хорошо. Одновременно с этим он ласкал меня рукой. Я уже знала, какие у него умелые пальцы, а потому, откинувшись назад, доверилась его рукам. Я любила то чувство, которое он во мне рождал. Когда он касался меня так нежно, так бережно, я теряла контроль.
Вскоре я достигла пика, задыхаясь и цепляясь за плечи мужчины. Он подхватил меня за талию, не дав упасть, и прижал к себе. Мне понадобилось время, чтобы вернуться в реальность. Он не торопил, хотя я ощущала его возбуждение и дивилась выдержке мужчины.
Чуть отдалившись, я провела руками по его груди и животу вплоть до полоски волос, идущей от пупка вниз, по ней я добралась до ремня. Мужчина задышал чаще. Поддерживая меня за бедра, он не торопился мне помогать, позволяя мне справиться с ремнем самостоятельно.
Я сражалась с ним не меньше, чем с поясом своего халата. Когда с ремнем было покончено, муж подтянул меня к себе. Дальше он действовал сам, и вскоре мои бедра ритмично двигались в ответ на его движения. Поцелуи стали глубже, дольше.
— Чего ты хочешь? — спрашивал он. — Скажи.
Мне показалось: он говорит не о близости, а о чем-то большем, о чем-то за пределами спальни, за пределами физических тел.
— Всего, — простонала я, сама не до конца понимая, что имею в виду. В одно короткое слово входила семья, счастье, любовь, дети и много чего еще.
— Я твой, — пробормотал в ответ мужчина в мои приоткрытые губы, — бери всё.
Наши тела идеально подходили друг другу, словно мы слеплены из одного куска глины, который просто кто-то разделил надвое.
В какой-то момент лэрд встал, удерживая меня на весу. Он перенес меня на кровать и, раздевшись, лег рядом. Ласки и поцелуи возобновились. И так ночь напролет. Мы то сходились в страсти, то расходились для отдыха и короткого сна. Мужчина был ненасытен и я вместе с ним. Стоило отпустить контроль, отринуть многочисленные правила, которые матушка вдалбливала в меня с детства, и тело взяло верх, в ответ одарив меня невероятным наслаждением.
Когда очередной раунд был закончен, я поняла, что больше не выдержу. Все, чего хотела – спать. По привычке я собиралась уйти к себе, но лэрд меня удержал.
— Сегодня и впредь ты спишь со мной, — заявил он.
— Но как же…, — я растерялась.
— Теперь ты моя жена. Соответствуй, — произнес он, а потом, смягчившись, добавил: — Объявим перемирие. Меньше всего я хочу, выйдя из этой комнаты, потерять то, что мы здесь обрели.
Я сомневалась мгновение, а потом легла обратно в постель, позволив мужу себя обнять. Он прав: пора заканчивать с войной.
Глава 26. Настойка
Утром, когда я проснулась, лэрда не было. Неважно спал он ночью или нет, государственные дела не ждали. На прикроватной тумбе лежал букет белых и красных роз – в тон цветам Абердина. Мне в этом чудился намек: как будто меня официально признали лэйди.
После завтрака отправилась на прогулку – я предпочитала сама выгуливать Снега. Спустя полчаса возвращалась к себе. Настроение было приподнятое, и я, не переставая, улыбалась. Даже Арон заметил перемену во мне, сказав, что я похожа на весеннее солнце.
Но едва вернулась в замок, как все изменилось. В обычно тихом коридоре было подозрительно многолюдно. Чуть где-то намечался скандал, феодалы слетались на него как пчелы на мед. Вот и сейчас, чтобы попасть в покои, которые принадлежали мне и после свадьбы, пришлось лавировать между группками мормэров и их жен, жадно что-то обсуждающих. Но стоило мне приблизиться, как они замолкали. Я так и не узнала, что стряслось, а напрямую спросить не рискнула.
Второй сюрприз ждал в покоях: там было не менее многолюдно, чем в коридоре. Только здесь вместо феодалов сновали слуги. Они ходили по комнатам, словно те принадлежали им, заглядывали во все углы, раскидывали вещи. От возмущения я лишилась дара речи.
Я недолго гадала, в чем дело. Мелания сдержала слово: донесла лэрду о настойке. Не лично, конечно, ее не было в Кингроссе, но сути это не меняло. Что ж, ее ждет разочарование: в моих покоях ничего не найдут.
Первым моим порывом было выгнать всех вон, но мне хватило ума стерпеть. «Стоп», — сказала я себе. — «Никаких эмоций, только холодная голова». Если уж я собралась играть оскорбленную невинность, то разумно притвориться, что я удивлена происходящим.
Наверняка лэрд где-то здесь. Я прошлась по комнатам и наткнулась на него в гостиной. Он стоял у окна, глядя на улицу. Руки заложены за идеально прямую спину, подбородок вздернут, челюсти сжаты – знакомая поза. Среди придворных она называется «позой гнева». Если лэрд при тебе стоит вот так, жди беды. Даже седые мормэры трепетали, что уж говорить обо мне.
Я подходила к нему осторожно, на цыпочках. Желудок сжимался от страха, грозясь исторгнуть завтрак. Пальцы похолодели, а ноги едва держали. Я словно подкрадывалась к дикому зверю, который в любой момент мог броситься на меня и растерзать.