Отложив доклады в сторону, с интересом уставился на дверь.
Дэмия Морано вошла неторопливой, грациозной походкой, проходя мимо склонивших головы стражников.
В ней не было ни тени страха. Я ошибся, решив, что она явилась из-за предстоящего празднества.
«Тогда зачем ты здесь?»
– Леди Морано, – я едва заметно кивнул.
– Лорд Риаль, – ответила она, приседая в реверансе.
Заметил, как стражи у входа навострили уши, ловя каждое слово.
– Чем обязан вашему визиту?
Дэмия, не отрывая взгляда от моего лица, гордо приподняла подбородок:
– Мне нужно кое-что с вами обсудить, – она посмотрела многозначительно, намекая, что разговор не для посторонних.
– Не волнуйтесь, – я удобнее устроился в кресле. – Я не держу непроверенных людей подле себя.
– Что ж, – хмыкнула девчонка. – Хорошо. Прошу у вас помощи, чтобы вывести принцессу за пределы дворцовых стен!
Тишина взорвалась подобно пороховой бомбе, оглушая всех присутствующих. Даже воздух, казалось, застыл от шока. Я несколько раз моргнул, пытаясь осмыслить услышанное.
– Хочу показать её высочеству праздник фонарей, который она никогда не видела, – продолжила девчонка с непоколебимым спокойствием, игнорируя сдавленный кашель Виана, что едва не поперхнулся воздухом от дерзости внебрачной дочери министра финансов.
Наши взгляды встретились – мой изумлённый и её решительный.
Секунды тянулись, словно вечность, а стражи, придя в себя от шока, с тревогой переглядывались.
– Вы хоть понимаете, о чём просите? – не выдержал Виан. – Да за такие слова…
– Меня могут казнить на месте! Я в курсе и не боюсь этого! – перебила его кхали, не сводя с меня глаз. – Её высочество с самого детства мечтает вырваться из золотой клетки. Мечтает увидеть город и его жителей. Принцесса столько лет томится за дворцовыми стенами, а скоро её отправят туда, где не ждёт ничего хорошего! Вы можете мне помочь! Я знаю это! И…
– Уходите, – оборвал её пламенную речь, махнув рукой одному из стражников. – Спишу ваши слова на временное помешательство рассудка!
«Обезумевшая! Предложить мне такое, да ещё и так прямо!»
– Мой рассудок трезв! – взвилась кхали, ощетинившись на Аруна, который осмелился приблизиться к ней, чтобы спровадить за ворота ведомства. – Я пришла к вам за помощью! Думала, вы поможете…
– Помогу в чём именно? – начиная закипать от раздражения, я медленно поднялся, скрестив руки на груди. – Угодить на плаху? Или помогу затянуть петлю на вашей тоненькой шейке?
Девчонка сжала губы, её грудь тяжело вздымалась, а в глазах полыхала искренняя, колючая ярость.
– Поможете подарить принцессе подарок, который она запомнит на всю жизнь! – слова нахалки впивались в кожу, царапая корку льда, покрывающую моё сердце. – Подарок, который будет греть её душу, когда она покинет родные земли! Когда будет среди чужаков! Без защиты!
Наши взгляды схлестнулись, подобно клинкам в смертельной схватке.
Она не лгала. Я видел это. Не пыталась заманить меня в какую-то ловушку.
– Ты… – девчонка, уже в который раз тыкая мне, хотела выпалить что-то едкое, но вовремя взяла себя в руки. – Зря я сюда пришла! – фыркнув, Дэмия окатила меня с ног до головы волной ледяного презрения. – Думала, у вас свои законы, а в вашем сердце царит бесстрашие, но на деле вы такой же скользкий чиновник, как и все!
Она не боялась меня. Не боялась ни моего гнева, ни грядущих последствий.
Виан, затаив дыхание, наблюдал за этой словесной дуэлью, где кхали напоминала разъярённую фурию.
– Я сама! – процедила она сквозь зубы, обращаясь к Аруну. – Мне известно, где выход! – девчонка сделала несколько решительных шагов, но вдруг замерла, не оборачиваясь. – С вашей помощью или же без неё, но я вывезу принцессу за стены дворца! Она заслужила быть счастливой, пусть и временно!
Стражники, поражённые наглостью кхали, сжали рукояти мечей.
– Её высочество отпустила меня на праздник! Предупредила стражу и дала свой жетон! Она не знает, что я хочу взять её с собой!
– Никто не выпустит дочь императора за ворота внутреннего двора, – хмыкнул я.
– Вы правы, глава, – девчонка медленно обернулась, – дочь императора не выпустят. А вот служанку, что поедет со мной…
Она не закончила фразу, но только полный идиот не понял бы, что за безумный план вынашивала эта чокнутая.
Я провожал её взглядом, чувствуя странное восхищение, смешанное с чем-то ещё. Волнительным, непривычным, щекочущим.
– Вот она, конечно… – задыхался от возмущения Виан.
– Сумасшедшая, – усмехнулся я, наблюдая, как кхали исчезает за воротами ведомства.
– Не то слово! – поддакнул друг. – И ведь не побоялась же так нагло выложить вам всё! Собралась её высочество в служанку нарядить?! Просто немыслимо!
Виан продолжал ворчать, выплёскивая своё возмущение, а я прокручивал в голове сказанные Дэмией слова. Спорить с ней было бессмысленно, ведь она права. Амая не видела мира. Более того, она даже внешнего двора не видела, с самого рождения запертая в золотой клетке одиночества и лицемерия.
В груди что-то болезненно сжалось, и я поморщился.
– Идём, – поправив кинжал за поясом, вышел из-за стола. – Сегодня праздник фонарей, – посмотрел на друга, который сразу всё понял. – Давай прогуляемся. Мало ли, вдруг кому-то потребуется наша помощь…
40. Время пошло
Эми
Гневно сопя, я шагала вперёд, чувствуя, как внутри разрастается настоящая буря. Моя ярость была настолько всепоглощающей, что казалось, ещё немного и искры полетят из глаз.
«Ты не глава ведомства, от одного упоминания о котором все во внутреннем дворе трепещут, а жалкий трус, поджавший хвост при первой же серьёзной опасности! Небось, прячешься за спинами своих подчинённых, спихивая всю грязную и опасную работу на них?!»
Моё мнение об этом мужчине рухнуло ниже некуда. Хотелось вернуться и высказать ему всё, что я о нём думаю.
– И плевать, что твоя стража готова покромсать меня на ленточки! Я не боюсь тебя! Понял?!
– Понял, – раздалось за спиной неожиданно тихое, но от этого не менее пугающее.
Я занесла ногу для очередного шага, да так и замерла, словно наткнувшись на невидимую стену. Сердце пропустило удар, а потом ухнуло куда-то в пятки, заставляя кровь застыть в жилах.
Вдох…
Выдох…
– Вот и хорошо, что понял! – кашлянула я, с напускной важностью оборачиваясь и встречаясь взглядом с главой страшного ведомства.
Он стоял у стены, небрежно прислонившись к ней своим внушительным телом. Руки сложены на груди, а черты лица сохраняли ледяное спокойствие. Широкие плечи были расслабленно опущены, но в этой расслабленности читалась скрытая сила, способная сокрушить горы.
Между нами повисло молчание, в котором напряжение нарастало с каждой секундой, словно натянутая до предела струна.
– Не боишься меня, значит, – хмыкнул Дастан.
С кошачьей грацией он оттолкнулся от каменной кладки, неспешно направляясь в мою сторону. Опасный блеск в его глазах заставлял инстинкт самосохранения вопить на все лады, но я не собиралась бежать, хотя, буду честна, была близка к этому.
– Знаешь, кхали, – усмехнулся глава, с каждым шагом сокращая расстояние между нами, – воспитанные особы так себя не ведут.
– Можешь считать меня невоспитанной! – выпалила я, видя, как он почти подошёл вплотную.
Нервы сдали, и я невольно отступила на шаг, наблюдая, как тень хищной улыбки тронула его красиво очерченные губы.
Дастан, заметив моё отступление, довольно сощурился.
– Куда же ты? – промурлыкал он. – А говорила, что не боишься.
«Издеваешься надо мной?! Нравится тебе это, да?!»
– В тень! – нагло соврала я, даже глазом не моргнув. – Солнце сегодня слишком припекает! Так что не стоит выдумывать то, чего отродясь нет!
«Ни шага больше не сделаю! Даже не надейся!» – твердила себе, игнорируя вопли интуиции, которая орала, чтобы я не дёргала тигра за усы.
– Пришёл помешать мне осуществить задуманное? – вскинула я бровь, не получив ответа на свой ранее заданный вопрос.
– А если и так, то что? – глава остановился непозволительно близко, нарушая все мыслимые приличия.
Высокий, широкоплечий, статный, с колючим, вызывающим трепет взглядом, от которого по коже бежали мурашки.
Дыхание стало частым, а пульс ускорился.
– У тебя совсем нет сострадания, да? – я не отводила взгляда, хотя его пристальное внимание прожигало насквозь, а близость изрядно щекотала нервы. – Ладно те, кто действительно заслуживают наказания, но принцесса…
– Ты права, – кивнул Дастан, взирая на меня сверху вниз с высоты своего роста. – Мне неведомо сострадание. Я караю тех, кто преступает закон, и их мольбы о пощаде для меня пустой звук.
Стиснув зубы, я сжала в пальцах ткань своей юбки.
– И сейчас ты стоишь на той самой черте, за которой тебя ждёт расплата в моём лице.
Ну так что? Ты всё ещё намерена идти до конца?
– Бездушный! – вырвалось горькое из моего горла. – Бедная принцесса! Столько лет жить бок о бок с такими, как ты! В окружении бесчувственных тиранов и высокомерных лицемеров! Вы же думаете только о себе любимых! Вас волнуют лишь собственные проблемы! Плевать вы на остальных хотели! Где маячит выгода, туда и плывёте, а как начинает пахнуть жареным, так сразу сбегаете! – меня несло дальше, а голос становился тише и холоднее. – Презираю таких, как ты! – глаза сощурились, а губы сжались в тонкую линию. – Нет у вас ни совести, ни чести!
– Хорошо. У тебя всё? – ответил Дастан ледяным тоном.
– Нет! – рыкнула я, окончательно теряя контроль и тыкая указательным пальцем в его твёрдую грудь. – Не всё! Раз уж ты не хочешь помочь мне просто так, назови свою цену!
«Ох, Эми, ты точно тронулась рассудком, раз предложила ему такое!»
– Бесплатно, значит, принимать мою помощь ты не хочешь, – кивнул глава.
– Что? – хлопнула я ресницами, не понимая, о чём он говорит.
– Странный вы народ, барышни, – усмехнулся Дастан, заложив большие пальцы за свой ремень. – Или, может, это у вас такой предлог, чтобы сблизиться с мужчиной? Прямо-то сказать смелости не хватает, да?