Если вас интересует, скажем, еще такой аспект — литература по Канту. Много у нас писали, но вот какие вещи я бы посоветовал вам почитать. Ну я традиционно рекомендую работу Александра Львовича Доброхотова «Категория бытия в западноевропейской классической философии» — это действительно один из лучших трудов (общепризнанно, по — моему, это) в наше время. И там есть раздел о Канте. Очень интересный, какой‑то незатасканный перед нами предстает Кант, живой, хотя раздел не очень большой, но всем интересующимся Кантом, на мой взгляд, надо обязательно с ним ознакомится. Ну, Доброхотов рассматривает Канта в ретроспективе, если хотите. Кант соткан у него из традиций новоевропейской (да и не только новоевропейской) философии, выводится во многом из философии прошлого (хотя он, наверное, с этим бы и не согласился, с такой оценкой, но момент такой присутствует).
Есть у нас другой очень яркий исследователь Канта, который совершенно обратно. смотрит на Канта, наоборот, из будущего — это Виктор Игоревич Молчанов и его книга «Время и сознание» вышедшая в восемьдесят восьмом году. Очень яркий философ и историк философии. Вот для него Кант, там эта книга посвящена трем фигурам Гуссерлю, Хайдеггеру и Канту, одна из глав этой книги посвящена Канту. Канта он рассматривает через призму феноменологии. Как предтечу феноменологии. Совершенно получается другой Кант, чем у А. Л. Доброхотова; столкновение этих теорий, концепций любопытно. Но тот же, живой Кант. Какое‑то влияние видимо оказала на Молчанова хайдеггеровская традиция истолкования Канта. Почему‑то книга Хайдеггера «Кант и проблема метафизики» очень популярна среди отечественных философов, хотя на Западе он не считается авторитетным кантоведом, между прочим, (Хайдеггер) на него очень редко ссылаются как на исследователя Канта. Можно, правда, сказать, что эта книга не имеет историко — философского значения, а представляет из себя интерес как самостоятельное философское произведение — с этим можно только согласиться, разумеется. Хотя все‑таки, если присмотреться к этой работе Хайдеггера, то можно увидеть, что она по большей части все‑таки претендует на историко — философский анализ. Кстати, она переведена на русский язык. Многие спорят: хороший ли это перевод; я не могу вам сказать, я не сравнивал с оригинальным немецким текстом, но на первый взгляд ничего, читать, по крайней мере, можно, хотя некоторые места вызывают большое сомнение.
— А вот работа Виндельбанда или Кассирера…?
Да эти работы они хорошие очень, можно ими пользоваться, но с пониманием того, что кантоведение очень бурно развивающаяся отрасль истории философии, а упомянутые авторы, они стояли у истоков современного кантоведения, т. е. в каком‑то смысле они несколько устарели уже просто устарели, к сожалению. В основе своей это добротные исследования, которые можно использовать при подготовке, в том числе к экзамену никаких не будет проблем если Вы будете опираться, ну в большей степени на Виндельбанда, потому, что Кассирер — более такая свободная интерпретация, безусловно.
Есть еще одна книга, если уж говорить о переводах, еще одного классика кантоведения — Паульсона «Кант, его жизнь и учение», она есть в библиотеке МГУ. Очень солидный труд, его часто цитируют в современных исследованиях. Виндельбанда практически не цитируют, очень редко, Кассирера я вообще не припомню. нет тоже где‑то встречал, но редко, вот Паульсона чаще. Фишера тоже не очень часто цитируют, хотя он тоже очень сильный кантовед был прошлого века, его работами о Канте тоже можно пользоваться.
Ну, я‑то говорил о современных наших исследователях. Кого еще упомянуть? Ну, Асмуса, традиционно наверно надо сказать, я плохо знаю его книгу, читал так, но не внимательно вчитывался (так она и называется — «Иммануил Кант»), прочитал один раз, так вот глазами пробежал. Мне показалось, что она вполне информативна и может как учебник работать. Пожалуй, что все.
А еще Жучкова, нужно упомянуть, но Жучков все‑таки он о Канте., хоть это его любимый философ, хоть он кантовед «номер один», хоть его друзья изображают его на портретах вместе с Кантом, работающим над «Критикой чистого разума» (правда, они там по — другому пишут: «ритика кистого чазума», намекая на, как он сам говорит, на то, что он большой путаник. Но он замечательный человек, совершенно, и, конечно, никакой он не путаник). Ну, он просто специализируется на философии немецкого просвещении, а о Канте он писал в основном в статьях и потому я не могу вам их давать, потому что их все равно трудно найти. Хотя его тоже имейте в виду, разумеется.
Ну, все наверно, на эту тему, хотя может какие‑то еще по поводу литературы у вас есть вопросы, соображения, я могу вам откомментировать.
— А вот сейчас на каждом углу продается шеститомник Канта? Это нормальное издание?
Восьмитомник. Это нормальное издание, подготовленное Арсением Гулыгой. Тоже был очень интересный человек, кстати, отлично биографию Канта написал, всем советую почитать, в серии «Жизнь замечательных людей». К сожалению, он умер не так давно.
— Его тоже можно?
Гулыгу? Ну, без всякого сомнения. Конечно. Он был яркий и талантливый человек. Его по праву, за эти книги, он о Шеллинге и о Гегеле написал, его приняли в Союз Писателей. Может быть редкий случай, когда человек что ли с полным основанием стал членом Союза Писателей. Да, и это подготовлено им (восьмитомник), и это более полное издание, чем шеститомник, который вышел в 6о — е годы. Кое‑что там они поправили, кое- что добавили.
Но вот сейчас мы издадим сборник рукописного наследия Канта. Кстати, Жучков руководит этим проектом, я там тоже участвую и профессор из Петербурга Сергей Чернов, вот, кстати, я его должен упомянуть. Ну, книги его малодоступны, но он единственный у нас в стране член всемирного кантовского общества, что тоже говорит о многом. Сергей Чернов. Главная его работа «Субъект и субстанция», увидите где‑нибудь тоже можете взять, не пожалеете. Он крупнейший у нас в стране знаток поздней кантовской философии, без всякого сомнения. Это западный уровень исследований, без скидок.
Теперь, если вопросов больше нет, поговорим, в качестве предварительных установок, о творческом пути Канта.
Открывает серию его работ студенческое эссе. Печаталось оно очень долго, три года, чего не скажешь о других работах. Поэтому все время путаются с датой его выхода, то говорят 46–ой, то 49–ый год — начал печататься в сорок шестом, и именно эта дата стоит на книге, а закончил в сорок девятом. «Мысли об истинной оценке живых сил», так называется эта работа. Здесь в основном обсуждаются такие квазифизические проблемы, но гений Канта чувствуется уже здесь, потому что в этой работе Кант, ни много, ни мало, предсказывает возможность многомерных пространств и, по сути дела, геометрию многомерных пространств, так, между делом. Потом Кант, кстати, сам отказался от этой идеи, но мысль была брошена. После этого он учительствовал, путешествовал по Восточной Пруссии. Говорят, что Кант никогда не видел моря — видел, он переплыл как‑то на корабле через залив, но у него началась морская болезнь, и именно она, я думаю, отбила у Канта всякую охоту в дальнейшем путешествовать, во всяком случае сам он об этом с отвращением рассказывал — о своей прогулочке морской в одной из своих книг. После он возвращается в университет и решает начать академическую карьеру. Защищает целый ряд диссертаций, все на латинском языке (четыре диссертации), которые позволили ему сначала занять пост приват — доцента, а потом даже получить профессорское звание. Но вот третья диссертация оказалась холостой, он не смог стать профессором, потому что не было вакансий. Работы это такие: первая диссертация — «Об огне», она на русский язык, насколько мне известно, не переведена и занимает всего несколько страниц в оригинале, чисто такой натурфилософский опус; вторая работа — «Физическая монадология», интересный трактат, где Кант излагает свое понимание пространства и пытается решить спор между сторонниками континуальности и дискретности материи. Вот эта позиция такого примирителя философского, синтетического мыслителя, очень характерна для его философского творчества в целом. Ну и третья работа — «Новое освещение первых принципов метафизического познания», тоже очень интересная диссертация. Кант был очень сосредоточен на методологических изысканиях.
Ну и можно сказать, что с 1755 года стартует целая эпоха кантовской философии, которую принято называть «докритическим периодом» философии Канта. Ну, условно говоря, с 55–го или с 46–го, неважно, — это начальные сроки. А закончился этот период докритический. тут многие спорят., на мой взгляд, он закончился в 1771 году (хотя более традиционная точка зрения, связывающая окончание с 70–м годом). Дело в том, что в семидесятом году появилась последняя диссертация Канта «О форме и принципах интеллигибельного и чувственно воспринимаемого мира» — так она называлась. До этой диссертации Кант занял пост профессора, пообещав, что защитит диссертацию, в самое ближайшее время и выполнил это обещание в августе семидесятого года. В этой работе уже присутствуют некоторые элементы, вошедшие потом в «Критику чистого разума» и отсутствующие в ранних сочинениях Канта. Поэтому ее рассматривают как переходный трактат. И вот с семидесятого года по 1803 год, когда Кант прекратил всякую философскую деятельность, последний год жизни он не был активен в этом плане, философском, — это критический период.
Иногда говорят о более дробном делении, и я тоже считаю, что это оправдано. Можно выделить докритический и предкритический период — с семидесятого до восьмидесятого года. Иногда этот период называют еще «десятилетие молчания Канта» — такое закрепилось на ним название. Действительно, в это десятилетие Кант ничего серьезного не публикует, так, пару рецензий. Зато пишет, пишет, пишет. К счастью, многие его рукописные наброски этого времени сохранились, равно как и лекции. Этот период — это расцвет, высшая интенсивность кантовской мысли. И вылилось это все в «Критику» — гениальное сочинение, может быть самое известное философское сочинение из всех философских сочинений за всю историю философии. И можно говорить о посткритическом периоде, связанном с написанием незавершенного Опуса. Хотя это более спорно, потому что здесь такая преемственность, впрочем есть преемственность и в предкритический период тоже.