- Харада-сан, не могли бы вы вернуть мне бумаги. Я постараюсь сделать новое решение и представить его вам в ближайшее время.
Я кивнул и вернул ей записи. Но когда она порывалась уйти, попросил ее задержаться. На минутку.
- Еще одна вещь, Шизуне-сан, - сказал я, кивая на бумаги в ее руках, - Вы очень неплохо постарались, но позвольте внести небольшую ясность, чтобы вам было легче при подготовке решения.
- Слушаю, - поморщилась она, явно недовольная тем, что ее задерживают. А может тут дело в чем-то ином?
- В своих записях вы правильно отметили необходимость проведения исследования. Очень хорошее замечание, жаль только, что вы не развили его до предела.
- Что вы имеете в виду?
- Результаты исследования, разумеется. Вы практически не упомянули того, что именно вы смогли получить по итогам проверки, предпочтя строить решения задачи на основе только той информации, что вам дал я.
- Но ведь в этом и есть смысл теоретической задачи, Харада-сан. Вы даете условия задачи, я подбираю решение.
- Да, так и есть. Но если я скажу, что в условия задачи входит рассечение, и ваша задача это рассечение вылечить, то эти условия явно нуждаются в дополнении. Вдруг в этом рассечении есть что-то, что может осложнить процесс операции. Помните тот осколок во время нашей совместной работы?
Она постояла несколько секунд, продолжая хмуриться. Мои слова, кажется, были не приятны, но что поделать. Если честно, мне и самому очень хотелось, чтобы девушка поскорее уже закончила свою работу. И чтобы я мог с чистой совестью подписаться под нужными бумагами о прохождении аттестации. Дел и без того выше крыши.
- Я учту ваше мнение, - коротко сказала она и, отвесив короткий поклон, скрылась за дверью, оставив меня наедине.
Это была уже вторая ее бессонная ночь. Как и предыдущую, она провела, сидя за столом. В ее руках был карандаш, перед глазами листы бумаги, а чуть поодаль на столе стопки книг. Медицинские справочники, специальные словари и важные теоретические работы, которые она периодически листала, в поисках той или иной информации. Рядом, слева на соседнем стуле, лежала стопка исписанных и местами перечеркнутых бумаг, которая с каждым часом только продолжала пополняться.
Работа шла не гладко. Несмотря на появившееся у нее внутри ощущение понимания, Шизуне все равно испытывала серьезные трудности. Трудности при решении задачи, которую ей задал экзаменующий ее ирьенин. Каждый этап, несмотря на местами кажущуюся простоту, зачастую содержал в себе такие детали, что зачастую ставил ее в тупик. Или же заводил в дебри, откуда приходилось долго и упорно выбираться. Чтобы после взять исписанный лист бумаги и отложить на тот самый стул слева. И вытащив из папки новый, попытаться продолжить. Причем сделать это так, чтобы снова не попасться в ловушку.
Слова Харады звучали как-то слишком просто и легко, чтобы это могло оказаться правдой. Каждый раз, когда она, ведясь на эту мнимую простоту, начинала задумываться о деталях, то незамедлительно оказывалась раздавлена под тяжестью фактов и сложных аспектов задачи. И приходилось прикладывать изрядные усилия, чтобы разобраться. Читать справочники. Искать информацию в книгах и свитках. А если необходимые сведения не находились в доступных источниках, приходилось делать пометки, чтобы поутру найти соответствующие данные в библиотеке, будь то в той, что в Башне Хокаге, или же в Госпитале.
Обращаться за советом к Цунаде она не торопилась. Несмотря на то, что Харада прямым текстом сказал, что такое не возбраняется, ученица легендарного медика хотела сделать все сама. Своими усилиями найти решение. Самостоятельно прописать все этапы сначала исследования, а потом операции над обреченным в ее понимании шиноби. И, что самое главное, продумать эту операцию так, чтобы ей потребовалась бы помощь минимально допустимого количества специалистов. Да, это была блажь. Да, сама идея проведения такой операции казалась безумной фантастикой, а не чем-то реальным. Но, несмотря на все это, Шизуне хотела этого. Хотела достичь чего-то сама. И сделать это так, чтобы потом ни у кого не возникло сомнений в том, что она способна на такое.
- Может, стоило все-таки обратиться к Цунаде-сама? – тяжело вздохнув, задалась она вопросом. Глаза ее выхватили контуры часов, и безошибочно определили время. Рассвет был близко, а вот прогресс в решении задачи далеко.
Девушка откинулась на спинку стула, и лениво просмотрела на те листы, которые по ее мнению, были готовы и не нуждались в переделке. После взгляд упал на испорченные бумаги. Короткое сравнение было не в пользу первой категории. Из-за чего и без того находившееся не на самой высокой позиции настроение упало ниже плинтуса.
- Пойду посплю, - мрачно выдохнула она и легла на кровать. Комната утонула во тьме, лишь редкие отблески уличных фонарей пробивались через окно и по мрачному совпадению, падали на стопку с ее неудачами.
- Вселенная меня ненавидит, - побурчала она, переворачиваясь и прикрывая глаза.
Бессонные ночи дали о себе знать. Казалось, только она прикрыла глаза и тут же перед ее глазами начали прыгать и скакать иероглифы. Те в какой-то миг сложились в мертвецки бледное лицо Харады на операционном столе. Ее руки безуспешно пытались вставить сердце в его залитую кровью грудную клетку. И все это время его почему-то посиневшие губы противно кривились и выплевывали едкие комментарии. Каждый раз, когда ей, казалось, удавалось пристроить орган в нужное место, как очередная волна критики все пускали наперекосяк. Приходилось начать все сначала.
- Пропади все пропадом! – рявкнула она после очередной неудачи и в ярости швырнула сердце на пол. И ощутила нечеловеческий ужас, когда мертвые губы могильным голосом прошелестели: «За что?»
Она вскочила вся в поту и тут же закрыла глаза от яркого светящего солнечного света. Секунда или две Шизуне еще приходила в себя, а после в голове что-то с щелчком встало на свое место. Она внутренне холодея, посмотрела на время.
- О, Ками-сама! Цунаде-сама меня убьет! Я проспала…
-… Где тебя черти носят! – рявкнула Хокаге, когда она в спешке забежала в кабинет, - Дел невпроворот, и я просила тебя, чтобы ты сегодня ко мне зашла пораньше!
- Простите, Цунаде-сама! – повинилась она, невольно глянув на время. Положение стрелок с той же неумолимостью показывали время, близкое к полудню.
- Оставь свои извинения. Скорее за работу! Те документы мне были нужны еще вчера!
Шизуне бросилась за дело под скорбным взглядом Тонтона. Мечущиеся с бумагами загнанные чунины-помощники ограничились лишь короткими сочувствующими переглядываниями. У них дела обстояли не сильно лучше.
Бумажный завал занял их всех надолго. К сожалению, это был один из тех самых дней, когда Пятая Хокаге с удивлением обнаружила, что объем отложенных ею когда-то документов превысил все мыслимые пределы. Попутно, как это часто бывало, вскрылось то, что казавшиеся некогда не самыми важными бумаги, внезапно понадобились здесь и срочно. Что образовалась целая очередь людей, ожидающих, когда они получат, хоть какую-то реакцию на свое прошение. Кто премию за свое достижение. Кто распоряжение исходя из предоставленных сведений.
Вообще, проблема с документооборотом в администрации Хокаге была перманентной. Не потому, что секретариат не справлялся. А потому, что Цунаде ненавидела бумажную работу и предпочитала сразу решать только самые важные и срочные дела, откладывая остальное на потом. Ну а когда это «потом» наступало, приходилось бегать, бросаться в омут с головой, чтобы как можно скорее привести все в божеский вид.
Поборов завал ближе к вечеру, дружная компания довольно выдохнула. Чунины, получив от хозяйки кабинета бодрый довольный рык, тут же умчались как от чумы. Тонтон издал забавный звук, а Шизуне не удержалась и зевнула. И тут же оказалась под пристальным взглядом ореховых глаз.
- Что-то ты неважно выглядишь, - заметила Цунаде, вставая из-за стола и направляясь к окну, - На лицо явные признаки недосыпа. Ты чем по ночам там занимаешься?
Она обвела взглядом панораму деревни с высоты своего этажа, и вдохнула запах приближающегося дождя.
Шизуне замедлила с ответом, пытаясь справиться с очередным приступом зевоты и попутно поднимая слетевший лист с чьим-то рапортом. Отсутствие реакции на вопрос немедленно привлекло к ней пристальное внимание.
- О, да тут вообще все плохо, - с осуждением покачала головой Хокаге, глядя на то, как девушка вытирает выступившие при зевке слезы, - Иди-ка сюда.
Несмотря на возражения, легендарный саннин почти силой заставила девушку сесть. А после воспользовалась диагностической техникой. Через пару минут удрученно поцокала языком.
- Шизуне, я понимаю, личная жизнь и все дела, но завязывай настолько рьяно бегать за мужиками. Спи хотя бы иногда.
Ученица вспыхнула от такой реплики.
- Цунаде-сама! – воскликнула она, чем заслужила едкую усмешку.
- Кажется я попала в точку. Вот это да! Так вот чем ты занимаешься под прикрытием своей аттестации. А я-то думала….
Каге покачивая головой, снова вернулась на свое место. Тонтон прошелся за ней, потыкался ей в ногу, после чего поросенка взяли на ручки. Все это должно было бы сопровождаться возмущенной речью обиженной в лучших чувствах ученицы, но ее не последовала. Помешал очередной приступ зевоты. Ее отчаянная попытка наполнить легкие воздухом сопровождалась все той же ехидной усмешкой.
- Как там, кстати, поживает твой дружок? Этот Харада Широ, - мило поинтересовалась саннин, продолжая улыбаться.
- Он не мой дружок! Он мой аттестующий ирьенин, - поправила Шизуне наставницу, отчего улыбка стала только шире.
- Одно другому не мешает, знаешь ли.
- Цунаде-сама, как вы можете такое говорить?
- Ну, а что мне еще думать. Ты из-за него не спишь по ночам. Каждый день бегаешь в Госпиталь со своей папкой, будто пытаешься кого-то обмануть. Бедняжка Шизуне, неужели ты думала, что сможешь меня провести?