Несколько раз звонила Оля. Три раза на следующий день после дня рождения и еще дважды потом. Я не взяла трубку. Ее слова по-прежнему причиняли мне боль, да и стыд, за то, что я флиртовала с ее драгоценным братом, никуда не делся. Я не была уверена, что мы когда-нибудь снова сможем стать подругами.
В пятницу, ровно через две недели после поездки в дом отдыха, я проснулась, полная решимости увидеть Андрея. Да-да, весь этот сыр-бор был из-за меня, но мне необходимо было его увидеть. Просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Что он жив, здоров, возможно, страдает по мне так же, как я по нему. Может быть, я немного надеялась, что у него будут опухшие от слез глаза и татуировка с моим именем на запястье. Да, определенно, вид несчастного Андрея сделал бы меня немного счастливее.
Я великолепный друг, не правда ли?
В общем, я решила начать с выставки, раз уж он сам меня туда пригласил. Если он будет там – отлично, если нет – будет хороший повод завязать беседу. Что-то типа: «Видела твои картины, ты по мне, случайно, не страдаешь?»
Ладно, над логикой поработаю позже.
Окрыленная предвкушением встречи, я выскользнула из кровати, твердо вознамерившись выглядеть сегодня на все сто. Мне нужно было что-то стильное, но не кричащее, чтобы я не казалась отчаявшейся.
Я перебрала вешалки в гардеробе и примерила асимметричное платье-рубашку с голым плечом. То что надо! В меру пикантное, сойдет и для работы, и для того, чтобы Андрей всю ночь потом кусал локти, вспоминая мое зазывное плечико. Волосы я распустила и накрутила, сделала легкий макияж, на ноги надела высокие ботфорты на плоской подошве, а сверху накинула кожаную куртку. На улице было уже довольно прохладно, но ничего, ради такого случая можно немного померзнуть.
День тянулся непростительно долго, я чувствовала в животе меховые шарики – они впервые вернулись после того злосчастного дня рождения. В груди поселилось ощущение праздника, как накануне Нового года. Я считала минуты до окончания рабочего дня.
Наконец часы показали семь, я неприлично стремительно побросала вещи в сумку и ринулась к лифту. Дорожные боги мне благоволили, и я добралась до галереи за двадцать минут, что было непростительно быстро для вечера пятницы. Парковочное место через дорогу тоже нашлось, ура! Сегодня удача была на моей стороне.
Я уже хотела выйти из машины, но замешкалась. Если я пойду в куртке, то мне придется таскать ее в руках, а это отвлечет внимание от моего платья. Если оставлю куртку в машине, то буду выглядеть как дура в пять градусов тепла. Но на улице. А внутри буду смотреться так, как задумала, – сексуально и искушенно. Я стянула куртку и бросила ее на водительское сиденье. Интересно, если пневмония пугает меня меньше, чем куртка в руках, это еще норма или уже патология?
Я быстрым шагом направилась к галерее. Господи, как же было холодно! Ледяной ветер продувал меня в свободном платье до самых костей. Мурашки разбежались по всему телу, и у этих ледяных пупырышек не было ничего общего с теми горячими ребятами, которых одним своим прикосновением отправлял по моему телу Андрей. Зубы в прямом смысле стучали. Я ускорила шаг, переходя на легкий грациозный бег. Если, конечно, можно считать грациозной женщину с выпученными глазами и сотрясающуюся в ознобе.
На входе я дрожащими пальцами купила билет и прошла внутрь. Галерея представляла из себя просторный светлый зал с перегородками, на которых располагались картины. Выставка была довольно большой, примерно на сто картин. И когда он только успел столько нарисовать?!
Я медленно пошла по периметру, пытаясь согреться силой мысли и рассматривая картины. Они были волшебные, без преувеличения. Я не большой любитель искусства, но тут даже ребенок сообразил бы, что автор человек талантливый. Каждое произведение – как размышление на определенную тему. Множество переплетающихся витиеватых деталей, вызывающих желание всматриваться до тех пор, пока тебе не откроется тайный смысл. Война, любовь, секс, насилие, добро, печаль, вдохновение… Одна картина – одна тема. Я с интересом рассматривала каждую, пытаясь угадать название. Чаще всего получалось.
– Алена?
Я услышала знакомый голос за спиной, и внутри меня все восторжествовало.
План сработал, ура! Он здесь, и я тоже, да еще и в этом чудесном платье. Я внутренне приказала зубам не стучать и повернулась к Андрею с ослепительной улыбкой. Которая, впрочем, тут же померкла, потому что он стоял напротив меня и держал за руку какую-то девушку.
– Привет, – вяло ответила я, оценивая ситуацию.
Андрей был, как всегда, великолепен. Свободные джинсы, рубашка, пиджак, щетина, волосы… М-да, придраться не к чему. Но девушка рядом с ним меня просто добила. Маленькая стройная брюнетка, такая, знаете ли, малышка с детским лицом, из тех, кто выглядит стильно даже тогда, когда идет в туалет посреди ночи. Модные байкерские ботинки, облегающие джинсы, оголяющие идеальный плоский живот с микроскопическим пупком, бейсбольный свитшот и кожаная куртка. Она в куртке выглядит лучше, чем я без нее! Тьфу ты! Я мысленно обматерила эту куклу за то, что она была так хороша, и еще за то, что ее пальцы цепко переплелись с пальцами Андрея. Моего Андрея.
– Привет! – жизнерадостно сказал Андрей. – Познакомься, это Мили.
– Мили? – как идиотка, повторила я.
– Вообще меня зовут Милана, но я предпочитаю Мили, – сладким голоском пояснила она.
Ну конечно. Вряд ли такую фифу звали бы Катя или Света.
– Мили, а ты копишь бонусные мили? – почему-то спросила я.
Они с Андреем рассмеялись. Больше из вежливости, как мне показалось.
– Нет, я до ужаса боюсь летать!
Ах, ну да, конечно. У такой малышки обязательно должна быть парочка милых фобий, чтобы все мужчины в радиусе километра без устали ее утешали и оберегали.
– Это Алена, – представил меня Андрей, – подруга моей сестры и хозяйка квартиры, которую я снимаю.
Раньше я была просто подругой его сестры. Отлично, меня повысили!
Мили протянула мне руку, и я неохотно ее пожала. А у нее довольно сильное рукопожатие. Такая вцепится один раз и на всю жизнь!
– Ален, ты не замерзла? Где твоя куртка? – обеспокоенно спросил Андрей.
– В машине забыла.
– Ты вся дрожишь. У тебя гусиная кожа.
– А у тебя куриные мозги, – огрызнулась я.
Андрей хмыкнул, снял с себя пиджак и протянул мне.
– Я это не надену, – проворчала я.
– Наденешь. Тебе надо согреться.
Что ж, довольно милый жест с его стороны. Ради него он даже отцепился от своей мини-женщины. Я нехотя натянула на себя пиджак. Он был теплый и пах Андреем. Волнующий, обволакивающий древесный аромат. Я чуть не застонала.
– Он тебе немного великоват, – засмеялась Мили.
Да уж. Мой план с платьем с треском провалился. Теперь я была похожа на усохшего старика, расхаживающего в костюме времен своей молодости.
– Как тебе выставка? – поинтересовался Андрей.
– Занятно. Ты большой молодец, – искренне похвалила я. – Я еще не все успела посмотреть.
– Ты осмотрись, а потом подходи к нам.
Он смотрел на меня открыто и дружелюбно, так, как будто не его руки исследовали мое тело еще пару уик-эндов назад. Вот отстой! Я растянула губы в фальшивой улыбочке и попятилась к следующей картине.
Остаток экспозиции я рассматривала остекленевшим взглядом, не в состоянии оценить ни одну из картин. Какая я дура! Приперлась сюда со зловещим планом поразить Андрея своей красотой, а он уже давно и думать обо мне забыл! Для него вся наша история закончилась две недели назад, и он, судя по всему, не терял времени даром.
Минут через пятнадцать я вернулась ко входу, нехотя стянула с себя пиджак (а ведь он и правда меня согрел! Снимать его совершенно не хотелось!) и отправилась на поиски Андрея. Он стоял один в центре зала и что-то писал в телефоне. Я протянула ему пиджак, и он поднял на меня глаза. Внутри что-то сжалось. До чего же он хорош! Это же просто невозможно! И уже очарован какой-то мелкой засранкой!
– Уже уходишь? – спросил он, и мне показалось, что голос его звучит грустно.
– Да. Я все посмотрела, у тебя большой талант, – похвалила я. – А где твоя карманная девушка?
Ну давай же! Скажи, что она просто знакомая, соседка, твой новый агент… Хоть что-нибудь, чтобы было не так больно!
– В туалет пошла, – ответил он, вбивая последний гвоздь в крышку моего гроба.
– И когда же ты только успел девушку завести?
Зачем! Ну вот зачем я это спросила! Звучит как последняя стадия отчаяния…
– Да вот буквально на днях познакомились. – Он пожал плечами.
Никакого извинительного тона, никакого сожаления. Я все потеряла.
Повисла неловкая пауза. Мы смотрели друг другу в глаза, я пыталась взять себя в руки. В глазах защипало.
– Очень рада за тебя, – тихо сказала я и направилась к выходу.
Вынырнув на улицу, я бегом направилась к машине, плюхнулась в салон и разрыдалась.
Какая. Я. Дура.
Я все испортила.
Не знаю, сколько я так сидела. Слезы потоками лились из глаз, обжигая щеки. Тело сотрясал озноб, но уже не от холода. Я чувствовала себя невыносимо одинокой.
Через какое-то время Андрей и Мили вышли на улицу. Что-то заставило меня поднять глаза, и я их заметила. Он обнял ее за плечи, притянул к себе и чмокнул в макушку. Она обхватила его руками за талию. Они немного постояли на месте, горячо что-то обсуждая, и в обнимку двинулись вниз по улице.
На ее месте могла быть я!
Это меня он должен был обнимать, целовать, водить на выставки и представлять знакомым!
Это должна быть я.
Я уставилась перед собой и замерла.
Я никогда не верила ни в Бога, ни в перерождение, ни во что бы то ни было сверхъестественное. Но вдруг я что-то почувствовала. Как будто кто-то сдернул с меня темные очки, через которые я смотрела на мир все эти четырнадцать лет. Я видела все то же самое, но совершенно по-другому.
Темная улица, дорога, автомобили, зареванная девушка в салоне машины, парень, который ей нравится, ушел с другой.