Я плакала по себе. Как сильно меня изуродовали те события! Я могла бы стать совершенно другим человеком, счастливым, свободным от чувства вины и страха. К своим тридцати годам я бы уже много раз встречалась и расставалась, совершала ошибки, училась быть мудрой, я бы знала, каково это – впустить в сердце другого человека. Возможно, у меня была бы семья и дети, и я бы не блевала в туалете от предложения познакомиться поближе.
Я плакала по родителям и их надеждам, которые не оправдались. По моим товарищам по несчастью, чьи истории я выслушала за прошедший вечер. Из-за того, что жизнь так жестока. Из-за брошенных детей. Из-за бездомных собак. К утру я дошла до того, что вспомнила про Энди, и мне стало стыдно, что я оставила его одного в пустом темном офисе, а не забрала с собой домой. Всхлипывая по кактусу, я наконец уснула. И проспала будильник, который звонил в течение часа каждые пять минут.
Я открыла глаза и почти ничего не увидела. Веки опухли настолько, что от глаз остались только узенькие щелочки. Часы показывали начало двенадцатого пятницы. Я выругалась и быстро побежала в ванную умываться. Хорошо, что на сегодняшний день у меня не было назначено ни одной встречи.
Лучше бы мне было не включать свет в ванной, потому что то, что я увидела в зеркале, не на шутку меня напугало.
Веки опухли и увеличились в размерах раз в шесть, не меньше. Под глазами нарисовались такие мешки, что каждый из них можно было бы смело использовать как небольшую косметичку. Нос надулся и покраснел. Волосы растрепались и выглядели так, как будто я подметала ими квартиру, и не одну.
– О боже… – в ужасе простонала я, отметив про себя, что голос от бесконечных рыданий чудовищно охрип.
В общем-то, я сразу поняла, что никакие усилия не спасут мой внешний вид, поэтому, умывшись, просто натянула на себя джинсы и теплый свитер, волосы кое-как убрала в простой хвост на затылке, а на нос, несмотря на проливной дождь за окном, водрузила огромные солнечные очки.
Выходя из лифта на работе, я, естественно, по закону подлости, столкнулась с Антоном.
– Алена, привет! Ты чего в очках? – весело спросил он, собираясь зайти в лифт.
– Неважно себя чувствую, – просипела я, надеясь скрыться у себя до того, как он что-нибудь заподозрит. Но Антон, конечно же, не остался равнодушным.
– Эй, – он остановился и обеспокоенно заглянул мне в лицо, – все в порядке?
– Лучше не бывает.
Ну и голос у меня! Как будто я всю ночь пила и орала в караоке. Антон аккуратно приподнял мои очки на лоб, а я, все еще до конца не проснувшись, не успела его остановить.
– Господи, – тихо сказал он.
Отлично. Все еще хуже, чем я думала, раз мой самый воспитанный поклонник обращается к Богу при виде моего лица. Он потянул меня в угол, чтобы не мешать потоку сотрудников, хлынувших из соседнего лифта, и взял за плечи.
– Что случилось?
– У меня просто была тяжелая ночь.
– Кто-то умер?
От всей этой ситуации, от его взволнованного взгляда, беспокойства за меня, а еще от осознания того, что сегодня я выгляжу хуже, чем когда-либо в своей жизни, но самое главное, оттого, что он попал в точку, у меня засвербело в носу, а из глаз покатились слезы.
– Да, – просто ответила я.
Антон приобнял меня за плечи и повел в свой кабинет. Я не сопротивлялась. У меня совершенно не было сил на это, да и его участие больше меня не раздражало. Мы зашли внутрь, он закрыл дверь и меня обнял. Против своей воли я снова расплакалась, уткнувшись в его широкую грудь.
Какой же он хороший! И почему я совсем в него не влюблена?!
– Тихо, тихо, – приговаривал он, поглаживая мне волосы, пока я давилась икотой и размазывала слезы по его пиджаку. Дорогой пиджак, наверное. М-да.
Спустя несколько минут, когда я взяла себя в руки и рыдания понемногу начали стихать, он слегка отстранился и заглянул мне в лицо.
– Кто-то из родителей?
– Нет. – Ну и хриплый же у меня голос! Как у какого-нибудь прокуренного насквозь матроса!
– Кто?
Я невольно вспомнила Макса. Его ослепительную улыбку, которой он сражал всех девчонок в школе. Игривый взгляд карих глаз. Густые, четко очерченные брови, изящную линию губ. Скулы, которые я гладила пальцами, когда мы целовались.
Это было больно. Чертовски больно, если говорить начистоту. Я на секунду прикрыла рот рукой и зажмурилась.
– Ален, поговори со мной! Хочешь, я отменю все встречи на сегодня? Поехали куда-нибудь, посидим?
– Нет, нет, ты чего. – Я поспешно его оборвала. – Все нормально, правда. Умер мой близкий человек. Но я справлюсь. Я буду в порядке.
– Точно? – недоверчиво спросил он.
– Точно. Я специально приехала на работу, чтобы немного отвлечься.
– Ты в состоянии работать? Возьми несколько дней без заявления, я все улажу.
Какой же он душка!
– Антон, спасибо тебе, правда. Я очень ценю твою поддержку, но сейчас мне надо чем-то заняться. Поезжай на свои встречи и не переживай за меня. Я буду в порядке. Спасибо.
С этими словами я крепко его обняла и хотела выйти, но он удержал меня за руку.
– Я рядом, Ален. Любая помощь, только попроси, – добавил он.
Я на секунду с искренней благодарностью в сердце сжала его пальцы и вынырнула за дверь.
Естественно, мой внешний вид не остался незамеченным среди коллег, поэтому сегодня меня особо никто не дергал. Я спокойно выпила кофе в своем кабинете, вяло отвечала на почту, а к телефону не подходила, чтобы не пугать клиентов голосом из загробного мира.
После обеда Андрей прислал письмо мне и Антону, предлагая встретиться вечером, чтобы обсудить наш благотворительный проект. Я быстро набрала ответ, в котором говорилось, что сегодня не самый подходящий день. Через минуту он позвонил.
Не знаю, что подтолкнуло меня взять трубку, но я это сделала, о чем сразу же пожалела.
– Алло.
– Боже, Ален, что у тебя с голосом? Ты заболела? – настороженно спросил он.
– Типа того. Все нормально.
– Точно? Может, тебе что-нибудь привезти? Ты дома?
– Нет, в офисе. – Мне самой было жутко слышать то, во что превратился мой обычно довольно милый голосок.
– Что ты там делаешь в таком состоянии? Поезжай домой!
– Как-нибудь без тебя разберусь, папаша, – прохрипела я.
– Давай я приеду и тебя отвезу?
– Что ты пристал как банный лист? Говорю же, без тебя разберусь! – разозлилась я и повесила трубку.
Часам к пяти тот небольшой запас энергии, который был у меня утром, иссяк. Поскольку Антон несколько раз писал мне эсэмэски с предложениями уйти с работы, я с чистой совестью выключила компьютер, покидала вещи в сумку, взяла Энди с подоконника и в дверях столкнулась с Андреем. Очки, к слову сказать, к тому моменту я надеть еще не успела.
– О боже, – сразу же заключил Андрей и склонился, чтобы получше меня рассмотреть. Я загородилась кактусом.
– Зачем ты приехал? – просипела я. – Я же сказала, что все нормально!
– Дай я на тебя посмотрю. – Он пытался заглянуть то с одной стороны, то с другой, но я виртуозно прикрывалась.
– Не хочу я, чтобы ты на меня смотрел.
– Что с тобой случилось?!
Я убрала кактус и посмотрела на него сквозь тонкие прорези своих глаз.
– Что случилось? Я тебе скажу, что случилось! К Диме твоему вчера ходила, вот что случилось!
Андрей недоверчиво смотрел на меня.
– И он довел тебя до слез?
– Он и его группа. Я рыдала всю ночь напролет. – В носу опять предательски засвербело, но я сдерживалась изо всех сил.
– И как ты теперь себя чувствуешь? – осторожно спросил он.
Андрей был в своем репертуаре. Мало того что вежливый и заботливый, так еще и умопомрачительно красивый. Даже в мешковатых джинсах, кедах и забрызганной дождем парке он смотрелся как суперзвезда. А я стояла перед ним в растянутом свитере, с красным носом и кактусом в руках.
– Чувствую себя как говно, – сказала я и по-детски расплакалась.
Он осторожно взял у меня кактус, поставил его на книжную полку и притянул меня к себе. И почему им всем сегодня вздумалось меня обнимать?
От Андрея так приятно пахло! Едва различимый аромат парфюма смешивался с запахом его тела и свежестью осеннего дождя, и я с наслаждением припала к его груди и закрыла глаза. По щекам струились слезы. Я уже не знала, почему плачу: из-за вчерашней терапии или потому что у него в руках чувствовала себя как дома.
– Пойдем-ка мы с тобой отсюда, – нежно прошептал он в мои волосы.
Я безвольно закивала.
Мы уже дошли до лифта, когда я вдруг вспомнила про Энди.
– Подожди, – бросила я и быстрым шагом направилась обратно к себе, подхватила кактус и, прижимая горшок к груди, вернулась к Андрею.
Он нежно мне улыбнулся и, обняв за плечи, завел в лифт.
Мы молча добрели до его машины, припаркованной неподалеку от нашего офисного здания. Дождь закончился, а рука Андрея на моих плечах согревала лучше любого теплого пальто. Голова у меня была тяжелая, но внутри что-то изменилось. Впервые я не боялась идти куда-то вместе с ним, мне хотелось шагнуть в неизвестность и действительно было интересно увидеть, что меня там ждет.
Мы уселись в машину. Я водрузила Энди на торпеду.
– Куда ты хочешь поехать? – спросил он.
– Понятия не имею. – Я пожала плечами.
– Ты ела сегодня?
– Нет.
– Пойдем поужинаем?
– Ну уж дудки. В таком виде и с таким голосом я не хочу пугать людей, – прохрипела я.
Он немного поразмыслил и завел машину. Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Куда бы он меня ни увез, я буду рада оказаться там, лишь бы ничего не делать и ничего не решать.
Я не заметила, как задремала во время пути, поэтому, когда Андрей аккуратно растормошил меня и позвал, я вздрогнула и резко села.
– Ален, приехали.
– А? Что? Куда? – Спросонья я плохо понимала, что происходит.
– Ко мне домой. Я бы донес тебя на руках, но по дороге купил еды. – Он неловко улыбнулся и махнул рукой на заднее сиденье, где стояло несколько пакетов из «Макдональдса».