– Я не ем эту дрянь.
– Да брось ты! Если ты съешь еще хоть один салат, то позеленеешь.
Еда и правда очень манила запретными ароматами. Мы добежали до подъезда без зонтика и быстро нырнули внутрь. Пока ехали в лифте, запах бургеров заполнил все пространство. В животе у меня заурчало, и я сдалась:
– Ладно, я съем еду из «Макдональдса».
– Вот и славно. – Андрей снисходительно мне улыбнулся, как будто я была его капризной дочкой. Мимолетно показавшиеся на его щеках ямочки согрели мне душу.
Квартира выглядела совсем по-другому. Пустое пространство заполнили мольберты, у окна стоял рабочий стол с огромным монитором, диван был разложен, подушки и одеяло скомканы. Я испытала внутреннее удовлетворение от того, что Андрей все же не был таким уж идеальным. По крайней мере, он хотя бы иногда забывает заправить кровать.
Когда мы зашли, он скинул кеды и начал суетиться, застилать постель, запихивать одежду, висевшую на спинке стула, в шкаф, попутно извиняясь.
– Андрей, – позвала я. Он замер, буравя меня напряженным взглядом. Наверное, потому, что я впервые обратилась к нему по имени с тех пор, как мы встретились в этой квартире. А может, и впервые в жизни. – Присядь, пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить.
– Ты меня пугаешь. Ты знаешь, что мужчинам нельзя говорить такие вещи?
– Мне и так непросто, не усложняй мне задачу еще больше, – попросила я, снимая пальто.
Без лишних слов он сложил диван и сел с краю. Я поставила Энди на стол, подошла и села рядом с ним, скрестив ноги по-турецки.
– Тогда в отеле ты спрашивал меня о том, что со мной случилось.
– Да.
– Я сказала, что не готова говорить об этом.
– Я помню.
– Сейчас я готова. И даже больше – я хочу тебе рассказать. Пожалуй, ты единственный, кому я действительно хочу рассказать правду.
Он молчал, внимательно рассматривая мое лицо. Бездонные голубые глаза, легкая щетина, напряженно сжатые губы. Я видела, что он боится сделать или сказать что-то, что меня оттолкнет. Но в этот раз я не собиралась убегать. Более того, убежать сейчас мне хотелось бы меньше всего на свете.
Я прокашлялась, прочищая горло:
– Когда мне было шестнадцать лет, я очень сильно влюбилась. Он учился в нашей школе, на год старше. Я была еще совсем маленькая, неопытная и очень скромная. Даже ни разу не целовалась. А он… Он был звездой школы, яркий, интересный, популярный, красивый. И однажды он обратил на меня внимание. – Я усмехнулась, вспоминая свои чувства в тот момент. Мне казалось, что произошло чудо, которое изменит мою жизнь раз и навсегда. В каком-то смысле я оказалась права. – Мы начали встречаться, он провожал меня до дома, приглашал гулять… В общем, я влюбилась до потери пульса. Так, как можно влюбиться только в шестнадцать лет, понимаешь?
– Очень хорошо понимаю, – кивнул Андрей. Мне показалось, что он хотел еще что-то добавить, но передумал.
– В общем, мы встречались и в какой-то момент решили заняться любовью… Все пошло не так, как я предполагала.
– Он что, тебя обидел? – В глазах Андрея сверкнула неприкрытая ярость.
– Нет! Нет-нет, не в этом смысле! После той ночи он отдалился, я очень переживала… Короче, я узнала, что он пошел на вечеринку без меня, пришла туда поговорить и увидела, как он обжимается с другой девушкой. Мы поссорились, я вернулась домой, проплакала весь вечер и решила, что не хочу больше иметь с ним ничего общего. На следующий день он пришел ко мне домой. Избитый, с синяками.
Андрей напряженно слушал. Казалось, он боится лишний раз пошевелиться. Я сделала небольшую паузу, чтобы перевести дух, и он вопросительно посмотрел на меня.
– Оказалось, что его регулярно избивал отец. Мне так и не удалось узнать подробности, но у него дома были проблемы. Сложные отношения с отцом, насилие… Он проходил через кризис и этим объяснил свое поведение…
Опять комок в горле. Глаза наполнились слезами. Если бы только я не была такой гордой! Если бы дала ему шанс выговориться, получить поддержку… Все было бы иначе, я сумела бы сохранить ему жизнь. В груди все сдавило от боли, и я инстинктивно прижала к ней ладони.
– И что было потом? – осторожно спросил Андрей.
– Потом… Потом я сказала, что не хочу все это слушать, и захлопнула дверь перед его носом. Он умолял меня выслушать его, но я просто захлопнула дверь. – Слезы горячими потоками хлынули из глаз. – А через несколько минут я услышала крик, выглянула на улицу и увидела, что он выбросился из окна нашего подъезда.
После этих слов я разразилась рыданиями, больше не в силах сдерживать нахлынувшие эмоции. Андрей без лишних слов притянул меня к груди и стал молча баюкать, как маленькую.
Мы сидели так долго, не знаю, сколько именно. Андрей нежно перебирал мои волосы, я чувствовала его теплое дыхание на своей макушке, его грудь размеренно поднималась и опускалась, покачивая меня в его руках. Рыдания постепенно стихли, и я погрузилась в странное состояние покоя и умиротворения, как будто находилась в единственном месте в мире, где должна быть. Я боялась пошевелиться, чтобы не нарушить это странное неожиданно возникшее равновесие.
Внезапно мой телефон громко зазвонил. Я резко встала, возвращаясь в реальность, и пошла в прихожую к сумке.
– Алло, – ответила я, даже не удосужившись посмотреть, кто это.
Все мое внимание было сосредоточено на Андрее – он сидел на том же месте, расслабленный, спокойный, и смотрел на меня пронзительным взглядом, так, как будто видел впервые в жизни.
– Ну и голос у тебя, принцесса! Либо ты решила сменить пол, либо вчера тебя действительно проняло, – весело ответил Дима на том конце провода.
– А, это ты.
– Давненько я не слышал такого радостного приветствия, – засмеялся он. – Как ты?
– По шкале от одного до пяти?
– Да, где один – это радостная эйфория, а пять – глубокая депрессия.
– Хм-м… Восемь? – предположила я. Он громко засмеялся, и я увидела, как напрягся Андрей, не сводя с меня глаз.
– Все настолько плохо?
– Ночь выдалась тяжелая, – призналась я, – но я пораньше ушла с работы и собираюсь съесть целую гору еды из «Макдональдса».
– Ага, значит, у тебя есть план. Это уже неплохо. Чем собираешься заняться потом?
– Пока не знаю.
– Хочешь, встретимся? Я могу побыть твоей жилеткой, – предложил он.
– Стильной кожаной жилеткой? Или такой дурацкой, с накладными карманами? Которые еще носят рыбаки и охотники?
Снова смех в ответ. Андрей не сводил с меня глаз. Вряд ли он слышал весь наш разговор, но, думаю, суть уловил. Отчего-то я чувствовала себя виноватой. Как будто изменяла ему на его же глазах. Хотя мы не были вместе. И у него была девушка. И я ему не изменяла, а всего лишь говорила со своим психологом по телефону.
– Я буду той жилеткой, которая тебе нужна, принцесса, – ответил Дима. – Мне очень хочется тебе помочь.
– Спасибо. Но на сегодня… Похоже, я уже нашла свою жилетку. Увидимся в следующий четверг, хорошо?
– Да, конечно. – Судя по голосу, мой отказ Диму не особо расстроил. – Если вдруг понадоблюсь, не стесняйся звонить.
– Конечно. Пока.
Я повесила трубку, отключила телефон и подняла глаза на Андрея.
– Это был Дима? – без предисловий спросил он.
– Да.
– Что он хотел?
– Встретиться и обсудить вчерашнюю терапию.
Андрей откинул голову на спинку дивана, закрыл лицо руками и как-то невесело рассмеялся.
– Он на тебя запал!
– Возможно. Я не знаю. – Я виновато переминалась с ноги на ногу.
– Да конечно запал! Я должен был догадаться. – Он поднялся с дивана и стал нервно раскладывать еду из пакетов на барной стойке. – Он чертовски хороший психолог, но при этом тот еще кобель! Конечно, он обратил на тебя внимание!
Вся эта сцена ревности меня, конечно, умиляла, но, с другой стороны, внутри вдруг вспыхнуло раздражение. А еще я очень хотела есть. Картошка фри в высоком красном стаканчике так и манила своим запретным ароматом.
– Да как ты смеешь! – воскликнула я.
– Что-то ты быстро перешла с хрипов на визг, – заметил Андрей, сминая в руках пустые бумажные пакеты.
– Не переводи тему! – Мой голос и правда стремительно перескочил на пару октав вверх. – Строишь из себя ревнивого мужа, а сам тем временем завел шашни с Мили-ванили!
Андрей выкинул пакеты и усталым жестом потер лицо.
– Да при чем тут она! Это же ты выгнала меня из своего номера! Я всего лишь хотел дать тебе немного времени.
– Ага. И тут же обзавелся новой девушкой.
– А ты постоянно играешь недотрогу! И это при том, что вокруг тебя бесконечно вьются всякие придурки!
Я огляделась в поисках предмета, которым можно было бы в него запулить. На глаза попалась только картошка. Я взяла приличную горсть и сунула себе в рот. Боже, как вкусно! Когда я в последний раз ела фастфуд?
– Дима не придурок, картонная ты башка! Он психолог! И знаешь, кто дал мне его номер? – Я картинно закатила глаза, тщательно разжевывая картошку. – Дай подумать… Что-то не припомню. А, точно! Это же был ты!
– Мне и в голову не могло прийти, что у вас что-то закрутится! Он же психолог, в конце концов! – взревел Андрей, с силой шлепнув ладонью по столу.
Я снова взяла горсть картошки, но на этот раз швырнула ее в Андрея. Несколько ломтиков упали на пол, остальные застряли в складках его джемпера. В комнате повисло тяжелое напряжение. Мы стояли молча, испепеляя друг друга взглядом. Через мгновение я заметила, как живот у Андрея начал трястись, и в следующую секунду он разразился искренним хохотом. Я растерялась, не зная, как реагировать.
– Ты самая несносная женщина, которую я встречал, – дружелюбно сказал он, отсмеявшись.
Я по-быстрому закинула в рот еще один пучок картошки, развернулась и гордо направилась в прихожую, чтобы уйти. Но почти сразу вернулась к столу, взяла гамбургер и пошла обратно. Андрей снова рассмеялся.
– Куда это ты собралась?
– Подальше от тебя! – огрызнулась я.
Он догнал меня в прихожей и развернул лицом к себе.