«Должна подтвердиться!» — сопротивлялся мой внутренний профессиональный детектив.
Ключи от офиса Шумилова все еще у Киллера, так? Так! Причем диджей особо и не скрывает, что вчера вечером виделся с Ксенией и сегодня собирался увидеться вновь. Кажется, решив в прямом смысле не высовывать носа из укрытия, именно его Ксения обязала приносить продукты. Шумиловский ключ Киллер до сих пор ей не отдал. Почему? Верно: потому что в офисе Ксюша и прячется. Где-то в пустующем, никем не посещаемом помещении. Таком, где щели в старых окнах нужно газетами забивать. Чердак? Подвал? Подсобка какая-нибудь?
«Но, если Ксения прячется в офисе, почему сама не могла подбросить отцу на стол письмо? Зачем вынуждала Киллера рисковать? Боялась камер слежения? А Киллера, значит, пусть фиксируют? Жестокая девочка. — Моя осмотрительность не сдавалась, вооружившись здравым смыслом: — Ладно бы парень попал в поле зрения камер только раз, когда относил письмо (Шумилову было бы даже полезно знать, что кто-то, кому Ксения доверяет, зашел в офис, оставил послание и ушел — это только подтверждало бы то, что Ксения действительно уехала). Но как быть с тем, что Киллер оказывается под камерой каждый раз, когда приносит продукты?»
Мощеная мостовая норовила захватить мои шпильки в плен, услужливо подставляя под ноги не булыжники, а щели между ними. Я была занята спорами с самой собой, одновременно пытаясь избегать неровности дороги, чтобы сберечь каблуки, поэтому совершенно не успела придумать, каким образом собираюсь попасть в офис к издателю. Все-таки стояние под ревущими колонками как-то повлияло на мой мозг. Он отказывался рассуждать логично. Поэтому я, совершенно не таясь, дошла до дома, на чердаке которого, по моим предположениям, обитала сейчас разыскиваемая. Остановившись на единственном ярко освещенном месте переулка, я принялась внимательно разглядывать окна офиса. Все новые, все без каких-либо щелей или свидетельств заброшенности. Кроме того, в окнах не просматривались никакие признаки жизни. Собственно, и не должны были. Ксения ведь не собиралась афишировать свое новое место жительства.
Ну и как же мне ее выманить? Стоять тут и ждать, пока не придет Киллер? Хорошая мысль, но, во-первых, вдруг он никогда не придет, а во-вторых, при диджее откровенный разговор с Ксенией точно не получится.
Я задрала голову и зачем-то показала кулак чердачным окошкам.
— Ну, Ксюша, ну, погоди! — во весь голос прокричала я, оглохшая от клубной вечеринки, а потому не вполне управляющая громкостью речи. — Я найду тебя, Ксения! Вот увидишь, найду! Для твоего же, Ксениевого, блага! Выходи, Ксюша, выходи, подлая трусиха!
— Ш! Ш-ш-ш! — сухим выстрелом раздалось чье-то шипение откуда-то из кустов неподалеку. Я вздрогнула и резко обернулась. Гараж! Точно! Как же я сразу не догадалась?! У Киллера на связке было несколько ключей! Помещение принадлежит офису, но расположено вне его!
Я еще раз огляделась. Под офисным подъездом была оборудована отличная стоянка с навесом, но в череде гаражей, принадлежащих жильцам соседнего дома, все равно имелся гараж с логотипом шумиловского журнала. Густая трава у ворот свидетельствовала о том, что машины в гараж давно не заезжали, а двери открывались лишь совсем на узенькую щелочку. Из нее высунулся шипящий на меня человеческий силуэт. Короткая мальчишеская стрижка с длинной челкой, гибкость движений и очень тонкие запястья сомнений не оставляли — передо мной стояла беглянка Ксения. Она махала мне рукой, явно призывая переместиться с освещенного пространства на пригаражную мокрую траву. Я так и поступила.
Темные глаза, смотрящие напряженно и в то же время с мольбой, немного дрожащие тонкие губы — Ксения явно очень нервничала.
— Ради бога, прекратите кричать, — прошептала она. — И уйдите из-под камер. Впрочем, уже все равно. Ваше выступление уже наверняка засекли. Сейчас сюда примчится охрана. И папуля, конечно, тоже. Он вспомнит про гараж, и тогда все пропало. Довольны? — Ксения всхлипнула и посмотрела на меня взглядом обиженного ребенка, у которого отобрали игрушку. — Благодаря вам мне теперь некуда идти!
Не отрывая взгляда от ее лица, я потянулась за телефоном. Теперь я смело могла сообщить всем, что собственноручно нашла дочь Шумилова.
— Подождите, — в голосе Ксении звучало отчаяние. — Не звоните пока никому. Мне нужна помощь. Мне нужна конфиденциальная помощь. Понимаете?
— Да… Конечно… — Я закашлялась, скорее чтобы потянуть время и сообразить, что же нужно говорить, а не для очистки горла. — К сожалению, я сейчас без машины. Предлагаю пройтись пешком ко мне в офис. Здесь недалеко.
— Нет-нет, — быстро проговорила Ксения. — Я к вам не пойду…
— А куда ты пойдешь? — мягко спросила я. — Сама сказала, в гараже больше прятаться нельзя.
— Откуда вы узнали, что я здесь? — сменила тему эта странная девочка — А, Киллер! — Она хлопнула себя рукой по лбу. — Мне нужно было предполагать, что он проболтается.
— Ничего подобного, — зачем-то вступилась я за диджея, — он ничего не сказал. Просто связка ключей с логотипом журнала твоего отца и то, что парень явно навещал тебя вчера, навело меня на определенные догадки. Он не слишком испугался, когда мы сказали, что тебе угрожает опасность, потому что знал, что ты прячешься в надежном месте. В качестве опасности, кстати, мы сочинили страшного маньяка.
— Почти угадали, — без тени улыбки сказала Ксения.
Я вспомнила, что с минуты на минуту сюда примчится или Шумиловская охрана, или Киллер, и решила поторопить события. Жорик собирался сегодня ехать за город к родителям второй пропавшей — Аллы, — а потом еще навестить своего отца, живущего в том же районе. В общем, мы с Ксенией вполне могли побеседовать наедине.
— Черт! — выругалась Ксения и, кажется, смирилась с моим предложением. — Тут, в гараже, хоть и холодно, но безопасно. Надо же было вам затеять эти крики! Хорошо, я пойду к вам. Только вызовите такси, мне нельзя появляться на улице, он может следить за мной везде. И вот еще что, учтите, я поверила вам. Вы говорили о благих намерениях. Если обманете, сведете меня в могилу! Ночами являться к вам буду. В кошмарах. Понятно?
Я невольно отпрянула, почти физически ощутив волну сумасшествия, исходящую от Ксении. Не люблю связываться с психами. Их непредсказуемость, как правило, губит любые порывы, а чрезмерная эмоциональность лишает возможности рассуждать здраво. Знаю по себе.
— Вы боитесь меня, — вдруг заметила Ксения и впервые за эту встречу улыбнулась.
— Боюсь, что мы не поладим, — честно ответила я. — Подобное обычно отталкивается.
— Подобное чему?
— Подобное друг другу. Я тоже люблю являться в кошмарах.
Уже в такси Ксения припомнила мне это легкое кокетство:
— Вы, пожалуйста, больше так не говорите. У меня нервы на пределе, а вы — «люблю являться в кошмарах, бла-бла-бла»… Зинаида Максимовна вас как детектива привлекла, а не как актрису, слова за мной повторяющую, и вы уж, будьте так добры…
— Хорошо, — покладисто согласилась я, перебивая. Но ее фразу, как выяснилось позже, мое подсознание запомнило очень хорошо. — Заходи! — позвала я Ксению, открыв дверь. — Не знаю, как насчет успокоения нервов, но горячий чай и вкусный ужин я тебе гарантирую.
— Я соскучилась за эти сутки без чая. — Ксения, кажется, немного оттаяла. — Тут вы верно подметили. Но Киллер обещал приволочь мне сегодня электрочайник и попробовать починить розетку. Ох, ну что же вы наделали! Теперь просто ума не приложу, куда деваться… Черт-черт-черт! — Она запрыгала на одном месте, совсем как недавно Киллер, но довольно быстро пришла в себя и скромно присела на край дивана. — Карточкой пользоваться я не могу — ее можно отследить, а мне нельзя оставлять следы. Наличка у меня закончилась еще после вчерашнего визита Киллера за продуктами. Пойти к кому-то из знакомых не могу, там меня могут обнаружить. Остаться у незнакомых вроде вас тоже нельзя — вы ведь наверняка сдадите меня отцу, а его реакция может меня раскрыть, и тогда все мои попытки исчезнуть без следа окажутся бесполезными. Все плохо. Все один к одному!
Мы прошли в кухню, и я поставила чайник. Затем вооружилась блокнотом и ручкой. Ксения, кажется, не возражала против моего конспектирования. Правда, и говорить по существу девушка не спешила. Напряженная, она смотрела прямо перед собой, несла совершенно бессвязную чушь и беспрерывно теребила ручку своей дорожной сумки.
— Слушай, прекрати обниматься с этой сумкой, — не выдержала я. — Расслабься, успокойся. Ты пришла, чтобы все рассказать…
— Простите, можно в туалет? И руки помыть, и переодеться… — Кажется, она окончательно пришла в себя. — Отцовский гараж, конечно, стоит на территории гаражного кооператива, но все удобства там на улице, да и выходить можно только ночью, когда никто не видит. Сами понимаете…
Немного приведя себя в порядок, Ксения вернулась ко мне.
— С чего начинать? Что вы уже знаете?
— Ничего.
— Не могу же я начинать со всего сразу.
С первых фраз стало ясно, что разговор не идет. Надлежало или максимально растопить обстановку и настроить Ксению на откровенность, или немного припугнуть.
— Я знаю, например, что записки с угрозами подбрасывала ты. — По тому, как она вздрогнула, я поняла, что переборщила, и попыталась все исправить. — Полицию я пока об этом не известила. Что ты на это скажешь?
— Спасибо, — лаконично ответила девушка, постепенно доводя меня до белого каления.
— Ксюша, ты должна хоть что-то рассказать. Я слушаю. Зачем ты подбрасывала нам с Зинаидой записки?
— Чтобы предупредить, что беда близко. — Ксения держалась обеими руками за виски и была сейчас очень похожа на своего отца. — Ну и… чтобы выгородить Кирилла, конечно.
Перед глазами всплыл образ толстогубого сутулого парня с хищным взглядом и копной длинных черных кудрей. Этого Кирилла я видела в театре на репетиции. Он играл вместе с Ксенией главную роль. Любопытно. Как он причастен к происходящему?
— Тогда мне еще казалось, что его стоит выгораживать. — Внезапно смятение сменилось на лице девушки упрямством. — И сейчас кажется. Я передумала. — Ксения резко встала. — Мне не нужна ваша помощь, детектив. Я сама во всем виновата и сама попытаюсь вытащить девчонок.