Ладно, кончай нападать на заслуженного деятеля искусств, а он, наверное, заслуженный, меньше Алла не выберет. Что ты ей можешь предложить? Свою жалкую зарплату? Инженер через четыре года? Велика честь. Вот он хватает ее за руки. Сейчас бы подойти и монтировкой между глаз. И увести пораженную женщину за собой. Кадр из детективного фильма, А зря ты к нему придираешься. Может быть, хороший мужик. И не такой уж он толстый. Нормальный. И глаза у него хорошие. Как на нее смотрит. Где уж тут устоять! Кажется, девочка сдалась. Где моя «Вечерка»?
– Едем!
Она садится рядом с ним.
– В Москву. Теперь можно спокойно. Несколько лет назад Руслан обязательно раскрыл бы рот. Но сейчас он только прикусил язык, а на лице, наверно, ни один мускул не дрогнул. Едем – так едем. Мы люди привычные, с нами не разговаривают. Плачет? Нет. Достает его сигареты, закуривает. А курить она, между прочим, не умеет.
Что же произошло? Мчаться шестьдесят километров сломя голову, чтобы поговорить полчаса о погоде? Но ты сиди и молчи. Это твой единственный шанс. Она ждет, что ты ее спросишь. Надпись на борту грузовика «Соблюдай дистанцию». Вот именно. Он остановился около ее подъезда. Выключил зажигание. Теперь ручной тормоз. Что бы еще придумать? Да, посмотреть этак деловито в путевой лист.
– Руслан, ты меня любишь?
Это называется, молчала всю дорогу. Спокойно, Руслан, без эмоций.
– Конечно.
И снова в путевой лист.
– До свидания.
– Салют!
И сразу ходу, пошел, на третью передачу.
В одно из воскресений он вернулся из библиотеки часов в семь. «Позвоню ребятам, пойдем куда-нибудь. А то совсем дошел». Открывая дверь, он услышал, что мать с кем-то разговаривает. Между шкафом и стеной была занавеска. Этим создавалась иллюзия второй комнаты или хотя бы прихожей. «По телефону? Нет, какой-нибудь гость». Он отодвинул занавеску.
– Я же говорила, что он скоро придет, – сказала мать.
– Здравствуй, – сказал Руслан.
– Привет, – сказала Алла, – все гуляешь?
– Да, – сказал он, кладя тетради на стол, – если это так называется, значит, я гуляю.
– Он молодец. Очень много занимается, – сказала мать.
– Мама!
– Что?
– Не надо.
– У тебя есть время? – спросила Алла.
– Пойдем.
– Куда, я бы чай поставила!…
Но мать не очень настаивала. Поняла.
Они шли молча. Собирался дождь. Парень в зеленой шляпе промчался, толкая детскую коляску, словно в ней был не ребенок, а динамит или словно он участвовал в каких-то гонках, где вместо колесниц… Руслан не нашел точного слова. Колесницы? Коляски? Почему гонки? Ерунда.
Они подошли к бульвару.
– Знаешь, у меня плохое настроение, – сказала Алла, – вот я…
– Понятно. Пошли в ресторан.
– Зачем?
– А куда?
– Ну, в маленькое кафе. Мороженое, что ли…
– В маленьких кафе большие очереди. Да обязательно подсадят двух пьяных…
Он долго критиковал трест ресторанов и столовых. Так было легче. Говорить о чем-то постороннем. Только не молчать. А то он опять, как тогда, скажет что-нибудь – и конец.
– Не надо, – попросила Алла, но не очень уверенно. – Это большие деньги.
– Не волнуйся. Я же рабочий человек. Вовремя придал последней фразе несколько шутливый оттенок.
И вот они сидят в ресторане, и он рассказывает ей о ребятах, о работе, о дорожных происшествиях. Светский разговор. И вдруг…
– Ты знаешь, – сказала она, – с ним у меня все кончено.
– Заслуженный деятель? Ясно… «Прощай, вино, в начале мая, а в октябре прощай, любовь». Выдерживаешь график.
– Он не заслуженный и не деятель, а просто… Я с ним жила. Понятно?
– Темный я человек, не догадывался. Теперь давай все силы на науку, В этом году кончаешь или в следующем?
– Институт? Хватит острить. Ты знаешь, вдруг я увидела, что у меня нет друзей. То есть вроде их много…
– Но все чего-то хотят.
– Правильно. А ты?
– И я, конечно.
– Например?
– Немного. Чтобы ты стала моей женой.
– Однако!
– Вот так. Да, на чем мы остановились? Вспомнил. Значит, еду я, и вдруг передо мной вырастает клумба. А дорога темная, мокрый снег. Резко тормозить нельзя. Занесет или перевернет машину. Ну и, в общем, с ходу оказываюсь на клумбе. Тут как раз появляется милицейский мотоцикл.
– Хватит. Ты соображаешь, что говоришь?
– Ей-богу, действительный случай.
– Валяй, валяй.
– А, про это? Да. Соображаю. Находясь в здравом уме и твердой памяти. Или как там, наоборот, в твердом уме?
– Но я же не люблю тебя.
– Знаю.
– И?..
– Полюбишь.
– Господи, что ты мелешь? Пойми, ведь я сейчас могу выйти за тебя замуж. Я очень устала. Я хочу, чтоб около меня был такой человек, как ты. Точнее, я хочу, чтоб ты был все время около меня. Потому что тебе я верю и с тобой я буду спокойна. Но тебе самому каково? А вдруг я так и не полюблю?
– Обо мне не думай.
– Ты мальчишка. Представь: потом я встречу человека, которым увлекусь… Я же брошу тебя. Что тогда?
– Буду жить нуждами производства. Повышать свой культурный уровень.
– Придвинься ко мне. Поцелуй меня. Быстро! Боишься? Так. Ничего. Сиди спокойно. А теперь возьми назад все свои слова.
– Мы снимем комнату, Я устроюсь еще где-нибудь. Деньги будут.
– Деловой человек. Плевала я на твои деньги! Миллионер!
– Я люблю тебя. Ты станешь моей женой.
– Руслан, я могу выйти за тебя замуж. Более того, я хочу выйти за тебя замуж. Но будет плохо. Тебе.
– Нам не страшен серый волк.
– Закажи еще что-нибудь. Я хочу, чтоб у меня кружилась голова. Получу стипендию, отдам.
– Обойдемся.
– Нет, милый. Привыкай, что командую я.
– Аллка…
– Что?
– Не убивай меня. Понимаешь?
– Глупый. Думаешь, я не знала, что так будет?
(ОТ АВТОРА. Мировой наукой давно установлено, что человек может в каждый данный момент думать о многом, а говорить только о чем-нибудь одном. Иногда он просто не успевает высказать свои мысли, а иногда по тем или иным причинам хочет о них умолчать.
Так как предыдущий разговор очень важен для дальнейших событий романа, автор повторяет его, пытаясь обратить внимание читателя не на те слова, которые уже произнесли герои, а на то, о чем они в это время думали.)
Итак, светский разговор. Но первая фраза «не вдруг». Она тщательно обдумывалась и готовилась.
АЛЛА. (Хватит слов. Решайся. Боишься? Ну? Проверим, он взрослый человек или для него еще продолжается детский сад.)
– Ты знаешь, с ним у меня все кончено.
РУСЛАН. (Я ждал этого. Значит, пойдет разговор по существу. Неужели она с ним… Вероятно. Точно! Но, может, для тебя даже лучше. Выравнивает шансы. Сейчас ты, конечно, обзовешь его деятелем. И, как последний дурак, вспомнишь фразу из Беранже.)
– Заслуженный деятель? Ясно… «Прощай, вино, в начале мая, а в октябре прощай, любовь». Выдерживаешь график.
АЛЛА. (Не тяни. Надо сразу. Интересно, изменится ли у него лицо? Пока были цветочки. Ревнует. Рассказать ему, что тот был хорошим человеком, что, может, еще и сейчас я… Нет, слишком сложно. Потом. Когда-нибудь.)
– Он не заслуженный и не деятель, а просто… Я с ним жила. Понятно?
РУСЛАН. (Кажется, я выдержал. Только бы не покраснеть. Вот как оно бывает. Состояние, которое называется полуобморочным. Почему-то заболел живот. Любой разговор. Быстро. Или срочно выпить рюмку? Нет, это слишком прозрачно. Она все поймет. Алла жила с этим деятелем. Конечно, надо было монтировкой между глаз. Сразу не сделаешь, потом всегда жалеешь. Ну и черт с ним! Не надо эмоций. Любой ценой, но она должна быть моей! Я согласен на все. Пусть поймет. Намекни про институт. Ей скоро кончать. Распределение. Хочет остаться в Москве. Нужно замуж. Пусть так. Я согласен.)
– Темный я человек, не догадывался. Теперь давай все силы на науку. В этом году кончаешь или в следующем?
АЛЛА. (Он молодец. Только побледнел. Нет, в нем что-то есть. Я сразу поняла это, когда увидела его в машине. Распределение? Вот оно что. Этот мальчик хочет меня любой ценой. Весьма откровенно, но я не продаюсь. Надо ему объяснить, чего я хочу. Сейчас пойдет лепет о друзьях, которые чего-то от меня требуют.)
– Институт? Хватит острить. Ты знаешь, вдруг я увидела, что у меня нет друзей. То есть вроде их много…
РУСЛАН. (Но все хотят, чтоб ты с ними спала.)
– Но все чего-то хотят.
АЛЛА. (Он умный парень. Сейчас мы его поймаем.)
– Правильно. А ты?
РУСЛАН. («Наверх вы, товарищи, все по местам, последний парад наступает».)
– И я, конечно.
АЛЛА. (Далеко ли он пойдет?)
– Например?
РУСЛАН. (Немного. Чтобы ты стала моей женой.)
– Немного. Чтобы ты стала моей женой.
АЛЛА. (Он любит меня по-прежнему.)
– Однако!
РУСЛАН. (Кажется, я все-таки свалюсь в обморок. Неужели будет чудо? Неужели настанет момент, когда мы останемся вдвоем? И она будет со мной…)
– Вот так. Да, на чем мы остановились? Вспомнил. Значит, еду я… (Следует рассказ о дорожном происшествии.)
АЛЛА. (По-моему, он действительно верит в тихое семейное счастье: вечера вдвоем у телевизора, стирка носков, приготовление супа.)
– Хватит. Ты соображаешь, что говоришь?
РУСЛАН. (Надо срочно что-то выпить. Мама, я больше так не могу. И вот мы вдвоем…)
– Ей-богу, действительный случай,
АЛЛА. (Он дождется, что я его ударю. Хотела бы я на него потом посмотреть. Милая картина. Но он изображает из себя опытного человека. Детские игрушки.)
– Валяй, валяй!
РУСЛАН. (Подтвердить, что я все понимаю. Возможно, она будет мне изменять. Обо всем догадываюсь, но тем не менее…)
– А про это? Да. Соображаю. Находясь в здравом уме и твердой памяти. Или как там, наоборот, в твердом уме?