История одной семьи

«Исправленное и дополненное издание» воспоминаний — совместимы ли эти понятия? Тем более, что в «Предисловии ко 2-му изданию» обещано ничего не менять в угоду моменту, «на чью бы мельницу при этом ни лилась вода».

Но жалко, во-первых, не воспользоваться последним, наверное, изданием книги перед тем, как рукопись магнитофонной записи «Рассказа матери» будет отправлена в архив, куда, по знакомству, обещано её принять, и не вернуть кое что из того, что по разным причинам было из неё при предыдущих публикациях изъято. Приходилось сокращать объём и жертвовать одним из многих рассказов о загубленной в лагерях жизни, и этот исключённый рассказ годами не давал покоя. А теперь его можно вернуть. Были, конечно, изъятия и по соображениям самоцензуры. Ведь даже и наступившая в России свобода не отменила опасности кого-то обидеть: ладно, если речь о явном провокаторе, кого назвать и при жизни было не жалко, хотя и у него есть жена и дети, но, если речь — о музе поэта, да ещё и пострадавшей, то можно ли рассказать нелестные для её памяти эпизоды? А старого генерала, которого «наши» завербовали в 21-м году в Берлине, воспользовавшись трудным его положением, но ничего он дурного не сделал, никого не предал, а только принял помощь от тех, кого и сам раскусил, и ходил с ними в ресторан «Медведь»? Нужно ли назвать его имя? Жалко! Хоть нет в живых ни его самого, ни молодой тогда его жены. Пожалуй,...

Читать дальше