Деньги я при первой же возможности отошлю тебе обратно.
Одно мне нужно, да и то не обязательно. Просто я думаю, что в Москве это легче купить, а то я и сама бы когда-нибудь купила. Если сможешь и когда у тебя будут деньги, может быть, купишь мне какие-нибудь туфли. Кажется, они стоят рублей 60, на микропористой резине. Я ношу 36 номер, желательно, на низком каблуке. Но это тогда, когда сможешь, а если нет, то тоже необязательно, я вполне обойдусь.
Иринушка, передай мой большой привет и поцелуй бабушке. Я не хотела, чтобы она ехала в такую даль, надеясь встретиться со мной, поэтому не написала ей.
Напиши, конечно, маме и папе, что я благополучно доехала и сейчас вполне бодра и здорова, надеюсь на лучшее будущее, а пока полёживаю да почитываю книги. Книг здесь много, и все такие интересные.
Как мне хочется знать о твоей жизни, об учёбе. Ты ведь уже скоро кончишь заниматься. А главное, хочется знать про твоё здоровье. В нашей семейке в этом вопросе никак не добьёшься правды.
Надеюсь, очень скоро мы сможем лично побеседовать. Подумай, ведь мы не виделись уже шесть лет с половиной, почти семь! Все мне так расписывают твои достоинства, внешние и внутренние, что мне просто не терпится тебя увидеть.
Итак, Иринушка, будь умницей, не тащи мне ничего. Повторяю, что я вполне сыта и одета. Мне очень совестно, что я попросила купить туфли. У меня же есть деньги, кроме тех, что ты передала. Так что, если будет трудно, лучше не надо.
Будь здорова, моя дорогая сестричка. Крепко, крепко целую тебя. Прости, что без марки. Твоя Майя.
15.3.56
Дорогая Иринушка!
Позавчера я получила от тебя третью передачу. Я надеялась также и на письмецо от тебя, так что решила два дня подождать. А мне, между тем, очень важно знать, дошло ли до тебя моё письмо, написанное после получения твоей второй передачи. В нём я писала для папы. На этот раз я думала написать маме, но пока не узнаю точно, что моё письмо дошло, не решаюсь повторять свой опыт.
Дорогая Иринушка, я устала повторять, что меня огорчают все затраты, связанные с передачами. Меня не утешает, что милые девочки берут на себя большую часть забот. Я знаю, что им тоже нужны деньги. Между прочим, у меня целы почти все консервы, весь сахар и многое другое с прошлых разов. Так что, кроме всего прочего, того, что вы передаёте, — слишком много.
Однако, большое спасибо, дорогие мои, как бы мне хотелось сделать и для вас что-нибудь приятное.
Мне передала Сусанка мамин шарф. Мне было очень приятно. Шарфик даже пахнет как-то особенно. Как мне жаль, что у меня нет ничего подходящего для подарка. Спасибо милой мамочке, спасибо Сусанке.
Из того, что ты мне передаёшь, мне нравится всё, но не нравится, что это всё очень дорого стоит. Апельсины, шоколад — мне страшно их есть (правда, съедаю, но с угрызениями совести).
Поцелуй за меня всех девочек и скажи, чтобы они не обижались, что я недостаточно выражаю свою любовь к ним. В прошлом письме я больше выражала благодарность и симпатию.
Как живёт бабушка? Наверное, она уехала. Как обидно. Передай ей мой поцелуй. Как хочется знать побольше обо всех родных. Передавай им всем мой горячий привет. Все мои мысли связаны с нашей будущей встречей, в которую я верю.
Что же писать о моей жизни? Моя жизнь — это мечты о всех вас и чтение.
Перечислю тебе книги, которые я прочла за это время: Брюсов, Байрон (мистерии), Бунин, Бомарше (трилогия), Вольтер («Орлеанская девственница»), Верхарн, Альфред де Виньи, Герцен («Былое и думы»), Гейне (статьи), Гаршин (письма), Гауптман, Вергилий («Энеида»), Ж. Мелье («Завещание»), Стендаль («О любви»), Рабле, Пруст, Ром. Роллан («Жан-Кристоф»), Станиславский, Толстой, Помяловский, Степняк-Кравчинский («Андрей Кожухов») и многое другое. Столько книг я в другое время едва ли смогла бы прочесть за целый год. Кое-что из этого я уже раньше читала, но это ничего. Так что, как видишь, в моём положении есть много преимуществ.
Между прочим, раз уж речь о книгах. Как теперь в Москве насчёт книг? Много ли вышло новых изданий? Интересно, можно ли найти в магазине, например, Есенина? Ведь в прошлом году было 30 лет со дня его смерти и 60 — со дня рождения. Если встретится, купи для меня, я его очень люблю. Только специально не бегай. Ну, что же ещё написать? Здоровье у меня, конечно, хорошее, да и что ему сделается. Но мне было бы интересно стать твоим пациентом! Приятно, после стольких лет, подышать московским воздухом. Я чувствую, что здесь начинается весна. «У нас» в это время ещё зима. Я уже гуляю без платка.
Как ты проводишь время, Иринушка? Наверное, усердно занимаешься. Я, к сожалению, была лентяйкой, но ты ведь у нас умница. Не беспокойся насчёт мединститута, успеешь. Хорошо, что у тебя будет профессия (и уже есть). А я тоже когда-нибудь, может, буду заниматься естественными науками. Правда, медицину я не люблю. Вернее, боюсь инстинктивно, как человек, у которого за десять лет ни разу не было температуры выше, чем 36 и 6[151]. Я к врачам обращаюсь в крайних случаях, я встречала несимпатичных людей среди них. Ну, будь здорова, крепко целую. Всем привет и поцелуи. Майя.
Последнее письмо мне от матери в тюрьму меньше, чем за месяц до освобождения:
30.3.56
Дорогая, любимая!
Какое счастье — письмо от тебя. Я прямо обалдела, когда увидела его. Вместе с ним пришло письмо от папы, в кот. было вложено твоё от 25.2. До сих пор я ничего от тебя не получала. Одно твоё, которое Ирина мне послала, не дошло. Я была в совершенном отчаянии и, боюсь, причинила большое огорчение нашим друзьям своими паническими письмами. Дело в том, что у нас тут была заминка с почтой, и больше недели ничего ни от кого не было. Вчера получила, наконец, письмо от Ирины и открытку от бабушки с отчётом о свидании. Я так напряжённо ждала этого письма и была страшно разочарована, даже побранила Ирину за такое неудовлетворительное описание свидания. Бедная Ирина, нелегко ей с нами. Ведь мы «жертвы», «страдальцы», с нами нужно обходиться мягко, и она всегда во всём виновата. А между тем, я представляю себе её жизнь — учёба, работа, прокуроры, передачи и многочисленные друзья, которые являются то от мамы, то от папы, и которым нужно показаться в самом лучшем виде для того, чтобы те могли отписать родителям. Надеюсь, что скоро это кончится, во всяком случае, ты сможешь разделить с ней это бремя. Ей и то будет легче.
Я по-прежнему нисколько не интересуюсь переменой местожительства — до тех пор, пока ты несвободна. Вполне верю тебе, что ты в хороших условиях. Библиотека тамошняя[152] мне знакома. Правда, у меня не всегда был неограниченный выбор, как у тебя, но несколько хороших книг и я там прочитала. Относительно «Энеиды» согласна с тобой. На меня она всегда наводила тоску. Ты права — описание всяких героических побоищ, совершались ли они человечеством во младенчестве или в зрелом возрасте, также не вызывают у меня никакого умиления. Твоё увлечение Толстым меня не приводит в ужас, мне это понятно, но я уверена, что это ненадолго. Он всё же очень малоубедителен как философ. Советую тебе, если можешь, почитать Тагора. Знакома ли ты с философией стоиков? В ней есть одна интересная сторона, о которой мы поговорим при встрече.
Родная моя, я понимаю и надеюсь, что у тебя никогда не будет таких идеальных условий для чтения. Я также горячо желаю и надеюсь, что они у тебя будут очень недолго. Но пока они есть, мне хотелось бы, чтобы ты читала с выбором, что-нибудь действительно нужное, фундаментальное. Анну Зегерс ты всегда сможешь почитать. Не трать времени на такое.
Голубка моя, понимаю твоё отчаяние по поводу необузданных передач. Я им уже об этом писала давно. Я именно так себе всё и представляла, т. е., твоё отношение к ним. Но что поделаешь? Отнесись к этому философски. В конце концов, это только знамение времени. А апельсины тебя напрасно беспокоят — они-то как раз не лишние. И мне кажется, я, правда, не уверена, что они не очень дорогие теперь. Самое тяжёлое это, конечно, когда не с кем разделить все эти вкусные вещи.
Но ничего, родная, может быть уже недолго осталось терпеть. Конечно, ты пошлёшь мне телеграмму как только окажешься за воротами этого гостеприимного дома. И конечно ты приедешь ко мне на свидание сейчас же, как только сможешь. Я так настроилась на это, что, если оно будет как-нибудь по-другому, это будет страшный удар. Как я рада, что тебе передали мой шарфик. Какая у тебя сестричка умненькая, чудесная.
Целую, моя любимая, радость моя, и жду в гости на целых семь дней, и гулять сможем, в лес ходить.
Мама
4.4.56
Дорогая Иринушка, милые девочки (не знаю, здесь ли ещё бабушка)!
На днях получила ещё передачу от вас. Я вижу, мои доказательства и просьбы только подливают масла в огонь. Вы дошли уже до куриц и пирожных — что вам можно сказать на это? Надо бы ругать, а приходится благодарить. Может, больше помогло бы, если бы я более решительно ругала? Но это было бы неблагодарно. Итак, мне остаётся благодарить вас, мои дорогие, хорошие девочки, непослушные и упрямые.
Иринушка, вместо того, чтобы возиться с передачей, ты бы лучше мне написала. Одно письмо за два месяца — это не очень много. Впрочем, я не сержусь, но просто хочется знать, как ты живёшь. Папино письмо тоже хочется получить — отправила ли ты его? Меня уверяют, что письмо пропасть не может.
Я всё время вспоминаю наше свидание, как жаль, что так коротко оно было. Но ничего — мы посмотрели друг на друга, а сказать путного ничего всё равно бы не успели.
Бабушку поцелуй за меня и скажи, чтоб она ехала домой. Жаль, что вы приходили вместе, но ничего, хорошо и это. Если дело затянется, просите ещё свидания. А если не затянется — то тем более.
Иринушка, я написала маме на другой день после свидания, получила ли она?
А ты, друг мой, сделала одну глупость, впрочем, не опасную. Но знай впредь, что, если я говорю «нельзя», значит, нельзя. Вот, куда ведёт недоверие к моим словам.