– Больше ничего? – жалобно спросил я.
– Я оставила несколько записок. Все насчет внутренних дел компании. Я могу идти? – сказала Анита.
– Да, да… – отмахнулся я.
Я ринулся к рабочему столу. Все Анитины записки, как я и думал, относились к делам, которые вела фирма. Ни слова от Марси.
Прошло два дня. Новая напасть – теперь старик Джонас пригласил меня на совещание в свой офис. Черт! Я пообещал Аните оплатить ей ланч, если она посидит пока в офисе. С Джонасом и Маршем мы стали обсуждать дело Гарольда Бэя. Он работал в ФБР – занимался прослушкой телефонных переговоров. Только однажды внезапно понял, что прослушивают его самого. «Жучки» были в те дни весьма распространенным явлением. Но Гарольд и сам мог рассказать кучу историй о слежке за многими известными политическими деятелями в Белом доме. Естественно, с деньгами у него было негусто. Но Джонас посчитал это дело важным – «общество должно быть в курсе, что творится сейчас в Вашингтоне».
Совещание закончилось, и ровно через секунду я уже был у дверей своего кабинета. И снова донимал Аниту:
– Ну как, были звонки?
– Звонили из Вашингтона, – ответила она. Судя по всему, это произвело на нее впечатление. – Директор Бюро экономических перспектив.
– Ну надо же, – сказал я без особого энтузиазма. – Кто-нибудь еще звонил?
– А кого вы хотели услышать-то? Неужели Жаклин Онассис? – язвительно уточнила Анита.
– Не шути так больше, милочка, – отрезал я и с грохотом захлопнул дверь.
Я успел, однако, расслышать, как Анита удивленно пробормотала:
– И какая муха его укусила?
Конечно, я не только сидел и ждал звонка, но и каждое утро играл в теннис. Если Симпсон не мог играть, я брал «уроки» у Пэтти Кларка, тамошнего тренера-ветерана:
– Слушай, сынок, Пэтти учил всех. Отсюда его ученики шли прямиком на Уимблдон!
– Может, вы помните и Марси Нэш?
– Ты о той маленькой красотке…
– Да, да…
– … которая в паре с этой рыжей выиграла в сорок восьмом году?
– Проехали, Пэтти. Забудьте.
– Честно говоря, не помню даже, занимались мы с ней или нет.
Несмотря на то, что я стал полноправным членом теннисного клуба «Готхэм» (шансы быть принятым в который были пропорциональны толщине кошелька), помогать мне там не стали. Клуб не предоставлял никому никакой информации о своих членах.
– Вы хотите сказать, что у вас нет списков? – ошарашенно спросил я.
– Они только для внутреннего пользования. Прошу прощения, мистер Барретт.
У меня даже в какой-то момент была мысль попросить Гарольда Бэя поставить их телефон на прослушку. Конечно, я этого не сделал, но теперь вы понимаете, в каком я был тогда состоянии?
К тому же, я каждый день бегал в парке. Пытаясь разглядеть лица бегущих мне навстречу людей. Безрезультатно. Чем бы ни занималась Марси, должно быть, она проводила в разъездах много времени. Но я не сдавался.
Мне думалось, что неплохо бы проверить все счета в «21», потому что, когда я попытался выяснить у метрдотеля Дмитрия, с кем я ужинал в тот день, у того начался приступ неконтролируемой амнезии.
Естественно, я заходил и в «Биннендейл». Выдумав довольно плохонькую историю о богатой тете и ее наследстве, я выяснил, что среди персонала числятся трое по фамилии Нэш. С каждым из них я побеседовал лично.
С первой, в отделе женской обуви, мне удалось встретиться с Присциллой Нэш. Приятная пожилая женщина проработала в магазине больше сорока лет. Она никогда не была замужем, из родственников у нее был только дядя Хэнк, который жил в Джорджии, а в квартире она ютилась с котом по кличке Агамемнон. Вся эта информация обошлась мне в восемьдесят баксов – ровно столько стоила пара женских сапожек, которые я купил якобы «в подарок на день рождения для моей сестры». Сапожки я подарил Аните, и, похоже, она окончательно убедилась, что я сбрендил.
В отделе мужской одежды работала девушка по имени Элви Нэш, шикарная и очень симпатичная чернокожая красотка.
– Вам помочь? – просияла она. Да уж, помогите мне!
Начала она с того, что поведала мне главную модную тенденцию – сочетать рубашки со свитерами. Я не успел глазом моргнуть, как стал обладателем целых шести комплектов. Которые обошлись мне в триста с лишним долларов.
– Теперь девушки на вас будут просто вешаться. Вы выглядите просто потрясающе! – похвалила меня мисс Элви напоследок. И я удалился, выглядя просто потрясающе. Но, к сожалению, только выглядя.
К счастью для моих финансов, третьим и последним из Нэшей оказался байер Родни П. Нэш, который, к тому же, последние шесть недель отдыхал где-то в Европе.
– И что мы в итоге имеем? – спрашивал Стив, который прямо-таки стоически терпел утренние игры в теннис со мной.
– Ничего, – сокрушался я.
А еще меня изводил постоянно повторяющийся кошмар.
Каждый раз я заново переживал мучительную ссору с Дженни, произошедшую в первый год нашего брака. Тогда Дженнифер начала убеждать меня, что мне нужно встретиться с отцом или хотя бы помириться с ним по телефону. До сих пор мурашки по коже, стоит лишь вспомнить, как я кричал на нее. Прямо словно с цепи сорвался! Испугавшись, она ушла из дому бог знает куда. Я искал ее по всему Кембриджу – безуспешно. Но когда я вернулся домой, Дженни сидела на ступеньках и ждала меня.
Все это снилось мне каждую ночь. С одной только поправкой: в моих снах она не возвращалась. Я сбивал ноги с тем же рвением. Я возвращался в таком же отчаянии. А в конце никто не ждал меня на крыльце.
Что это, черт возьми, значит? Я боюсь, что потерял Дженни?
Или хочу (!) ее потерять?
Доктор Лондон предположил: может быть, эта ситуация напоминает то, что у меня произошло с другой девушкой, которую я обидел так же, как и Дженни?
Да. Я разыскиваю Марси Нэш.
Но что общего у Марси и Дженни?
Конечно, ничего.
18
Через три недели я сдался. Марси (или как там ее на самом деле зовут) не позвонит. Да и в чем тут ее вина? Между тем, жесткий график тренировок уже грозил свести меня в могилу. Не говоря уж о постоянном ожидании звонка. Конечно, на работе дела тоже шли отвратительно – если на них вообще оставалось время. Все катилось к чертям! За исключением настроения, которое уже и без того было ниже плинтуса. С этим надо кончать. К трехнедельному юбилею моего поражения при «Le Méchant Loup» я сказал себе: дело закрыто. Завтра снова становлюсь нормальным человеком. И, чтобы достойно отметить это великое достижение, я решил слегка расслабиться.
– Где вас искать, если будете нужны? – спросила Анита, которая смертельно устала от меня за эти три недели.
– Никому я не нужен, – ответил я. И с гордо поднятой головой отправился домой.
Теперь меня больше не будут мучить видения: нет, это не Марси в двух шагах впереди – это просто очередная блондинка высокого роста. Как-то я даже увидел одну такую с ракеткой в руках. Мне стоило немалых усилий ее догнать – это оказалась еще одна копия Марси. Кажется, Нью-Йорк прямо-таки кишит ими.
Когда дойду до 50-й авеню, надо обязательно пройти мимо «Биннендейл». Так, как было три недели назад, – спокойно. С приятными мыслями – за какое новое дело взяться или что купить на ужин. Больше никаких дорогостоящих расследований, никакого систематического прочесывания отделов в надежде наткнуться на Марси во «Все для тенниса» или «Женском белье». Просто брошу взгляд на витрину и пройду мимо.
Так. Стоп. С моего последнего (то есть вчерашнего) посещения тут, похоже, что-то изменилось. Новая вывеска гласит: «ЭКСКЛЮЗИВ – ТОЛЬКО ЧТО ИЗ ИТАЛИИ. НОВИНКА ОТ ЭМИЛИО АСКАРЕЛЛИ».
Мощный торс манекена был затянут в кашемировый свитер. Черный. С эмблемой «Альфа-Ромео». Я мог хоть сейчас привлечь владельцев за лжесвидетельство, предъявив в качестве вещественного доказательства собственное тело. По странному совпадению облаченное в такой же свитер. Который я получил несколько недель назад. Три, если быть точным.
Вот тебе и зацепка! Кто-то подарил или продал его Марси, и этот кто-то, видимо, занимается импортом таких вещичек. С этими данными на руках можно было снова идти на штурм цитадели – потребовать ответы и наконец получить их.
Остановись, Оливер. Ты говорил, что инцидент исчерпан, и он на самом деле исчерпан. Жизнь продолжается. Дело о чертовом кашемировом свитере закрыто.
Через несколько минут я уже был дома и перебирал свою обширную коллекцию спортивных костюмов, планируя пробежку в Центральном парке. Выбор носков уже сузился до трех или четырех, когда зазвонил телефон.
Ну и пусть себе звонят, пока не надоест. Сейчас мне важнее выйти пробежаться.
Что-то им не надоедало. Скорее всего Анита с каким-нибудь очередным важным вопросом из Вашингтона.
Я взял трубку и сообщил:
– Барретта нет дома.
– Да? Вероятно, он вышел со своим клиентом в открытый космос?
Черт меня подери, это была Марси.
– Э-э… – И почему в такой момент это все, на что оказалось способно мое красноречие?!
– Чем занимаешься? – спросила она довольно деликатно.
– Собираюсь побегать в Центральном парке, – ответил я.
– Жаль. Я могла бы присоединиться, но уже бегала утром.
Теперь понятно, почему у меня не получалось встретиться с ней на пробежке по вечерам.
– Вот оно как, – протянул я. И торопливо добавил: – Жаль.
– Я звонила тебе в офис, хотела узнать, не хочешь ли ты со мной пообедать. Но если ты собираешься…
– Честно говоря, я немного проголодался, – тут же пошел я на попятную.
Марси немного помолчала, а потом произнесла:
– Это хорошо.
– Где встретимся? – спросил я.
– Можешь забрать меня? – ответила она вопросом на вопрос.
Я могу – что?!
– А где ты? – поинтересовался я.
– В «Биннендейл». Мой офис на верхнем этаже. Просто скажи, что ты к…
– О’кей. Когда? – перебил я Марси.
– Не торопись. Когда тебе удобно. Я подожду, – ответила она.
– О’кей.
Трубки мы положили одновременно.