ах в сословных монархиях Англии, Франции и Испании получила свое дальнейшее развитие централизация; королевская власть укрепилась, и с ликвидацией феодальных пережитков сложились единые национальные государства.
Папство на заре Нового времени (Ренессанс, Реформация, контрреформация, 1447–1648)
Переход от средневековья к Новому времени, охватывающий два столетия, характеризовался в истории папства большими противоречиями и изменениями. Монархическое руководство католической церковью постепенно отрывается от средневековой политической панорамы мира и, обновившись, к концу XVI века с новой энергией выступает против секуляризирующейся Европы Нового времени.
Переход от феодализма к буржуазному обществу проявился в религиозном отношении как в политической, так и в идеологической сфере (в тех рамках, в которых функционировало папство). Примерно десять пап второй половины XV века — начала XVI века делают папство великой духовной силой гуманизма и Ренессанса. Тем самым и церковь, и ее руководство созревают для неизбежной реформы. Вторжение идей гуманизма в курию и становление самого папского двора как культурного и политического центра Ренессанса — прекрасный пример разрыва со средневековым аскетизмом, отказа от средневекового мировосприятия.
Однако для внутреннего с точки зрения содержания обновления церкви и папства были необходимы внешние импульсы, движущая сила буржуазного развития. Это было привнесено немецкой Реформацией, а вслед за ней и распространившимся на все христианство обновлением веры. История папства вступила в период глубочайшего кризиса, так как оно, наверное, на протяжении полувека оказалось почти бессильным перед лицом Реформации. Когда разрыв казался уже роковым и политико-великодержавные средства оказались однозначно негодными для приостановления обновления веры, внутри церкви также начался — сначала при сопротивлении папы, а затем при его поддержке — процесс обновления, католической реформы.
Из оборонительной позиции по отношению к Реформации папство вывел Тридентский вселенский собор. Решения Тридентского собора на полтысячи лет закрепили догматы католической церкви, а на обновление веры ответили новациями, реформами. Укрепленное и обновленное здание церкви не только выдержало бури Реформации, но вскоре оказалось способным отвоевать часть утерянных позиций. После прошедшего в середине XVI века вселенского собора средневековая папская монархия не просто была восстановлена, а возник последовательный по своим идеям, современный по своим средствам, использующий все виды духовного оружия папский абсолютизм. Этот современный папский абсолютизм был зеркальным отражением расцветавшего в рамках национальных государств светского абсолютизма.
В результате активной папской деятельности, направленной на осуществление католической реформы, Рим стал в конце XVI — первой половине XVII века центром агрессивной контрреформации, целью которой было отвоевание утраченных позиций. На службу этой цели были поставлены в одинаковой мере политическая и военная сила католических монархий, гигантски выросшая машина инквизиции, запрещающие списки и папские конгрегации. Однако в эпоху религиозных войн выяснилось, что протекающие на заре Нового времени, даже начавшиеся под религиозными лозунгами сражения за власть проходят не по рецептам папства, а как таковые имеют свою самоцель: это бои за национальные или династические интересы. Тридцатилетняя война была еще религиозной войной, но, когда она кончилась, противостояли друг другу уже не католики и протестанты, а католики и католики. В соответствии с этим папа не раз поддерживал католического французского короля, выступавшего в союзе с протестантами, против католического императора. При заключении Вестфальского мира интересы папства уже не были учтены, и его значение в секуляризирующейся политической сфере и в сфере власти было сведено до минимума. Если попытаться периодизировать историю соответственно основным проблемам исторического развития, то увертюрой к Новому времени, к буржуазной эпохе была Английская буржуазная революция (1640), а для папства ею однозначно был Вестфальский мир 1648 года.
История называет десять пап, начиная с Николая V до Льва X включительно, «ренессансовыми папами». Действительно, с Николая V началось новое направление в длительной истории пап. Папство вступило в контакт с умеренным гуманизмом и Ренессансом. Свои позиции папы стремились укрепить не осуществлением реформ, ставящих под вопрос внутреннее положение церкви в системе средневекового папства, а путем превращения Папского государства в великую культурную державу, а также путем возвышения его до ранга ведущего княжества Италии.
Гуманизм был культурным и одновременно мировоззренческим движением поднимающей голову буржуазии, движением, начавшимся в Италии. Гуманизм и адекватное ему направление в культуре и искусстве — Ренессанс противопоставляли как бы вновь открываемую жизнерадостную античную культуру провозглашаемому церковью аскетизму. В центре их интересов находился не потусторонний мир, а жизнь реально существующего мира — человека и природы. Гуманисты не подвергали церковь столь резким нападкам, как еретические течения, но своим мирским мышлением подрывали основы церковного мировоззрения, ускоряя тем самым процесс отрыва общества от церкви.
Питательной средой гуманизма и Ренессанса было национальное возрождение итальянского народа, но вскоре они заявили о себе и в европейском масштабе, повсюду обогащаясь особенностями национального развития, вытесняя средневековые культуру и миропонимание. Ставя в центр мышления и мировоззрения человека, а не Бога, гуманизм и Ренессанс начали вековой процесс полной секуляризации, освобождения общества и индивидуального сознания от влияния религии.
В соответствии с этим новое идейное направление противопоставило коллективизму духовных орденов средневековья раскрытие и осуществление индивидуализма. Человек Ренессанса вместо таинства духа переживает таинство природы, естества. В результате всего этого невиданный расцвет получили наука и культура, государственное развитие и политика.
Мировоззрение средневековья было узким, ограниченным и уводило в потусторонний мир. Обновленное знание древности открыло перед человеком Нового времени более широкие горизонты. Это хорошо ощущается в развитии языка: на место средневековой латыни как универсального языка приходят классические латинский и греческий языки, проторяя тем самым путь к формированию национальных языков и культур. Точно так же и искусства с помощью античности освобождались от оков религии, разворачивалось искусство Ренессанса с выдвижением на передний план светских, мирских элементов. Под действием интереса к природе новый подъем получает развитие естественных наук. Гуманисты критически подходят и к обществу. Это сделало возможным отрыв политики как науки от религиозных воззрений (Макиавелли[32]) и превращение ее в самостоятельную науку. Отдельные гуманисты с едким сарказмом бичевали грязные дела церкви — в ходе филологических исследований ими, в частности, были разоблачены подделки документов, долженствующих обосновать претензии пап на мировое господство.
Лозунгом гуманистической культуры и науки было «Ad fontes!» — «Назад к источникам!», имея в виду античные источники. С точки зрения темы нашей книги особенно важен Лоренцо Валла (1405–1457), который распространил сферу исторической критики на священные книги и канонизированные тексты. (Валла, между прочим, был секретарем курии, каноником Латеранского собора.) Обладая научной подготовленностью, он подверг сомнению в первую очередь подлинность так называемого «Константинова дара», на котором средневековое папство строило свои претензии на мировое господство. Валла оспорил также, что Апостольский символ веры действительно создан апостолами, а Евангелие он рассматривал как самостоятельный исторический источник. Он подверг критическому анализу и «Вульгату»[33].
Наиболее универсальный мыслитель той эпохи — Эразм Роттердамский (1469–1536; родился в Нидерландах) обладал свободным, критическим умом. Его критика Библии, несомненно претендующая на научность, привела автора не к обновлению веры — как, скажем, Лютера или Кальвина, — а вообще настроила его против религиозного фанатизма. Эразм был даже излишне гуманистичен, он был аристократом духа и поэтому никак не мог стать на путь обновления веры. Гуманизм и Ренессанс, обращенные лишь к узкому слою общества, к образованным людям, не стали широким антифеодальным общественным движением. Поэтому им приходилось торговаться с церковью, искать компромисс, поскольку церковь давала большей части их представителей хлеб, возможность для деятельности. Они потрясли культурную монополию церкви, но разрушить ее не смогли. Мыслители-гуманисты пытались также ввести сверхъестественные откровения в сферу естественных истин. Однако возможности и рамки гуманистического мышления нового типа сформировались еще в недрах церкви, и гуманизм частично формировал церковь по своему образу и подобию. Светское, внецерковное мышление начало развертываться только по мере продвижения Реформации.
Традиционные культурные функции церкви и пап обусловили также и то, что начиная с середины XV века связи папства и гуманизма становятся все более тесными. Папы привлекают к своему двору ученых-гуманистов, организуют Ватиканскую библиотеку, комплектуя ее произведениями античных авторов. Папы были щедрыми меценатами искусства Ренессанса, в первую очередь стремясь к тому, чтобы блеск папского двора затмил блеск императорского и королевского двора. Новый по своему характеру интерес к наукам и компетентное патронирование искусств оттеснили и в курии на задний план не только религиозную жизнь, но и религиозно-нравственные нормы.
Папы второй половины XV века уже выступают как подлинные светские владыки — они были по призванию скорее государственными мужами и полководцами, чем высшими священнослужителями. До этого в Церковном государстве недостатки светской власти (государственной власти) — отсутствие армии и вооруженной исполнительной власти — возмещались или корректировались авторитетом пап как правителей церкви. Но в эпоху Ренессанса пошатнулся именно этот религиозно-нравственный авторитет, и поэтому недостатки следовало исправлять. Начиная с этого времени папа жил и