папа Павел VI. Поэтому следует видеть и анализировать различные варианты общественного развития. В деле дальнейшего продвижения общества, экономики, культуры церковь открыта, готова к диалогу со всеми людьми доброй воли, независимо от их мировоззренческой и политической позиции.
Павел VI констатировал, что у церкви есть свое самостоятельное мнение по общественным вопросам, причем применительно к настоящему времени; мнение это Ватиканский собор изложил в документе «Gaudium et spes», а он, папа, – в энциклике «Populorum progressio». Среди проблем современности папа упомянул болезни цивилизации, от которых страдает индустриально развитое потребительское общество; суть этих болезней – в пагубном влиянии индустриализации и урбанизации на природу и личность человека. Современное общество, пораженное вирусом отчуждения, и автоматизированное производство давят, угнетают человеческую личность, хотя исходной их целью было как раз многогранное раскрытие человеческой личности, достижение bonum commune (общественного блага). В обществе «всеобщего благоденствия» внимание и симпатии церкви обратятся к новым беднякам: безработным, падшим, жертвам дискриминации, гастарбайтерам. Церковь выходит за пределы Европы и буржуазного мира, чтобы понять проблемы этих новых бедняков и способствовать их исцелению в духе «Populorum progressio».
Папа подробно остановился на вопросе о понимании и защите прав человека. Он признает, что стремление к равенству, необходимость перераспределения тягот – это общая тенденция. Достичь же этих целей можно только в демократическом обществе. Долг христиан – принять участие в создании такого общества, тем самым взяв на себя часть ответственности за будущее. Идеал современного христианина – активное общественное бытие. В апостольском послании «Octogesima adveniens» Павел VI признал, что «в нашу эпоху учение социализма обладает большой притягательной силой для христиан… потому что они считают, что они тоже идут этим историческим путем и на нем хотят проявить свою деятельность» (выделено мной. – Е. Г.). Таким образом, папа признал социалистический путь в качестве исторической альтернативы, к которой присоединилась и часть верующих.
Однако, признавая социализм как реальность, «Octogesima adveniens» обозначило и границы, которые не должны переходить верующие, пожелавшие сотрудничать с ним. Самым первым условием для сотрудничества является взаимное уважение принципов, мировоззрения; кроме того, социалистическое общество и государство должны обеспечить верующим и церкви полную свободу совести, свободу вероисповедания. В плане доктрин мирного сосуществования тут быть не может: марксистское мировоззрение из-за своего атеизма несовместимо с христианской верой, христианским мировоззрением. Политические контакты, сближение в социальных вопросах не означают исчезновения идеологических различий.
И тут мы подходим к проблеме общения, к проблеме диалога. Со стороны марксистов инициаторами диалога были Роже Гароди и Эрнст Блох, со стороны католиков – главным образом Карл Ранер. (Организационные рамки для диалога предоставляло существовавшее в ФРГ Общество Паулюса.) Начальной основой для диалога стал общий для обеих идеологий вопрос о гуманизме. Однако попытки преодолеть идейно-идеологические различия и здесь были обречены на неудачу, а те, кто искал компромиссное решение, вызывали подозрение.
Павел VI пытался наладить диалог и в другом направлении – с христианскими церквами (эффект и там был не особенно велик). Реальным проявлением экуменизма, стремления к унии была уже упоминавшаяся поездка папы в 1964 г. в Иерусалим. В 1967 г. Павел VI посетил Стамбул, где снова встретился с патриархом Афинагором. Они взаимно выразили друг другу глубочайшее уважение; патриарх Константинопольский в знак признания возложил символ своей власти – столу – на плечи патриарха Запада – папы. В октябре 1967 г. Афинагор посетил Рим. (Ценность этих эффектных жестов снижало то обстоятельство, что 92 % православных верующих проживало в социалистических странах, главным образом в Советском Союзе. Из оставшихся 8 % почти 7 % составляли греки; таким образом, Афинагор, в сущности, представлял лишь 1 % верующих.) Тем более важным событием следует считать визит (в 1969 г.) русского митрополита Никодима – большого почитателя покойного папы Иоанна XXIII – в Ватикан.
По распоряжению Павла VI католики с 1965 г. стали участвовать в качестве наблюдателей во Всемирном совете церквей и во Всемирной лютеранской федерации. Улучшились отношения Ватикана и с англиканской церковью. В 1966 г. папа принимал англиканского примаса. Все это, конечно, были скорее жесты «на публику», но тем не менее способствовали смягчению застарелых предубеждений. В теологии, в сфере литургии и в догматике сближение происходило очень медленно.
Одной из форм «диалога» Павла VI с миром были его поездки. Он первый папа в истории, который, покрыв несколько сотен тысяч километров на самолете, побывал на всех пяти континентах. (В этом он был настоящим последователем своего великого тезки – апостола Павла.) Именно он положил конец ватиканскому «заточению» пап и из фешенебельного узилища Вечного города вышел в большой мир. В 1964 г., во время визита на Святую землю, он из Вифлеема обратился к человечеству с посланием о мире. В том же году он посетил Индию и в Бомбее призвал богатые страны оказывать помощь миллионам голодающих и неимущих. В 1965 г. он принял участие в Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке, где произнес речь о мире, о смягчении международной напряженности и о разоружении. В 1967 г. из португальского города Фатима он снова обратился к человечеству с призывом о мире. В том же году он побывал в Турции. В 1968 г. в колумбийской столице Боготе он принял участие в конференции латиноамериканских епископов и призвал их изучать социальные проблемы и активнее бороться с общественной несправедливостью. В 1969 г. Павел VI посетил – под знаком экуменизма – Всемирный совет церквей в Женеве, а во время конфликта в заливе Биафра поехал в Уганду, в Кампалу, чтобы встретиться с африканскими епископами. В 1970 г. он совершил поездку по Азии, побывал в Иране, на Филиппинах, на островах Самоа, в Австралии, Индонезии и Гонконге. Во время поездки на Филиппины он посетил в Маниле квартал бедняков, этим жестом желая призвать местную церковь уделять внимание неимущим. (В Манильском аэропорту полусумасшедший художник по имени Мендоза совершил попытку покушения на жизнь папы.) Пролетая над Вьетнамом, Павел VI обратился с приветственной телеграммой к жителям Ханоя и Сайгона.
В ходе своих поездок папа встречался с народами самых разных стран и континентов. И везде народные массы требовали, чтобы церковь поддерживала не богачей, а бедняков. Благодаря этим поездкам Ватикан в период понтификата Павла VI держал в поле зрения не только Европу и Соединенные Штаты Америки, но и весь мир. Обществом в понимании папы было не только буржуазное общество, но и отличающиеся от него формы человеческого бытия.
Все это очень помогало Павлу VI устанавливать отношения нового типа с социалистическими странами. Нормализация отношений с соцстранами получила в общественном мнении название восточной политики Ватикана.
Средством урегулирования новых взаимоотношений между церковью и государством стала уже не политика конкордатов, которая была нацелена на обеспечение или приобретение каких-то привилегий, а улаживание спорных вопросов путем соглашений, касающихся каких-то определенных, конкретных вещей.
Устанавливая новые контакты, Ватикан имел в виду не повышение своего престижа, не приобретение политических выгод, а обеспечение условий (в каких-то случаях – их нормализацию) для практической духовно-пастырской работы: например, в вопросах комплектации иерархии, назначения епископов, преподавания Закона Божьего и т. п. Из нового понимания вселенской миссии церкви следовало, что церковь всегда и всюду стремится нести людям вероучение, независимо от того, в каких общественных и политических рамках они живут. Вот почему для Павла VI «восточная политика» имела в первую очередь духовно-пастырское значение и лишь во вторую – политическое.
Отрицание коммунизма как доктрины по-прежнему оставалось в силе, но политическое сотрудничество в свете указанных выше целей папа считал желательным.
Новый этап в отношениях Ватикана и Венгрии открыло подписание 15 сентября 1964 г. Будапештского соглашения. (Это соглашение касалось прежде всего процедуры назначения епископов. Документ до сих пор не опубликован. Однако выяснилась такая деталь: соглашение предусматривает, что Святой престол может назначить епископа лишь при наличии предварительного одобрения кандидатуры главой Президентского совета. На практике это означало предоставление права вето Государственному управлению по делам церкви.) Серьезной помехой на пути к развитию отношений являлось дело Миндсенти, или, если говорить точнее, упорное нежелание кардинала, укрывшегося в американском посольстве, идти на какие-либо компромиссы. В 1969 г. в Венгрии получили назначение сразу одиннадцать высших иерархов (архиепископов, епископов, администраторов). Переговоры продолжились осенью 1970 г.; одним из итогов их стало решение проблемы Миндсенти: в 1971 г. правительство Венгрии дало согласие на отъезд кардинала из страны. (Кардинал нашел пристанище в Вене, в Католическом университете Пазманеум.) В феврале 1972 г. последовали другие епископские назначения. 5 февраля 1974 г. Ватикан опубликовал сообщение: папа Павел VI объявил пост эстергомского архиепископа вакантным – в связи с выходом кардинала Йожефа Миндсенти на пенсию. (Сан кардинала за ним, естественно, сохранялся.) Освобождение Миндсенти с его поста было, кстати, вполне законным: кардиналу исполнилось 75 лет. В последующие годы ватикано-венгерские отношения стали развиваться быстрее, завершилось и заполнение церковной иерархии. Возглавил венгерскую церковь д-р Ласло Лекаи, архиепископ Эстергомский. Присвоив архиепископу Лекаи сан кардинала, папа тем самым продемонстрировал признание и поддержку со стороны всей вселенской церкви.