В полном соответствии с этим папа, находясь в Бухаресте, встречался в нунциатуре только с румынскими католическими епископами, затем вел переговоры с румынским руководством. 8 мая он был гостем патриарха Феоктиста и Священного Синода. Последний день визита освещался в СМИ довольно широко. Иоанн Павел II принял участие в праздничной литургии патриарха, а во второй половине дня провел, в присутствии патриарха, мессу на открытом воздухе. Относительно того, дал ли визит какие-то результаты в плане церковной политики, у нас нет достоверной информации. Фактом же является совместное заявление, в котором оба церковных предстоятеля ратуют за скорейшее достижение мира на Балканах.
Реализуя идеи II Ватиканского собора и продолжая деятельность своих непосредственных предшественников, Иоанн Павел II предпринял ряд шагов, целью которых было примирение христиан с евреями; папой руководило желание загладить историческую вину перед ними. 21 сентября 1993 г. в апостольском дворце Кастель-Гандольфо папа дал неофициальную аудиенцию Меиру Лау, главному ашкеназскому раввину Израиля. Встречи с евреями, возглавляющими иудаистскую общину, перемежались контактами с политическим руководством Государства Израиль, – и контакты эти привели к установлению дипломатических отношений между Ватиканом и Израилем. В марте 1994 г. папа встретился с премьер-министром Израиля Ицхаком Рабином, который пригласил святого отца посетить Израиль (визит до сих пор не состоялся).
Примирение между христианами и евреями едва ли мыслимо без взаимного прощения. Важной вехой этого трудного процесса можно считать появление документа, который долго, почти целое десятилетие готовился в Ватикане, а будучи опубликован (16 марта 1998 г.), вызвал всплеск бурных откликов (в том числе и критических) во всем мире. Документ этот, под названием «Мы помним: размышления о Холокосте», уже не только на принципиальном, теологическом уровне, но и на уровне практической политики анализирует историческую ответственность христиан, а точнее, католиков и церкви в событиях, связанных с Холокостом.
Этот документ Святого престола явился органической частью подготовки к предстоящему Святому году, который, как надеялся Ватикан, должен был быть ознаменован примирением христианства и еврейства, а значит, побуждал к искреннему раскаянию. Разбираясь в предпосылках трагедии еврейства, документ констатирует, что антииудаизм, который имел место и в церкви, был скорее социологическим и политическим, чем религиозным явлением. Геноцид, который устроили нацисты, также коренился скорее в неоязычестве, чем в христианстве. «Национал-социализм представлял собой такую экстремистскую идеологию, которая лежала в основе мер, направленных на преследование, затем истребление евреев. Шоа было делом рук современного неоязыческого режима. В то же время возникает вопрос: не облегчали ли нацистское преследование евреев те антиеврейские предубеждения, которые были присущи отдельным христианам?» – спрашивает документ. Нападки, часто очень резкие, вызывали слова документа, относившиеся к позиции папы Пия XII во время войны и, конкретнее, к его позиции касательно преследования евреев. «Во время и после войны еврейские сообщества и еврейские руководители выражали благодарность за все то, что было для них сделано, в том числе за то, что предпринимал папа Пий XII, лично или через своих представителей, чтобы спасти жизни сотен тысяч евреев», – гласит вызывающий особенно много откликов пассаж.
Полное выяснение истины может стать прежде всего задачей исторических исследований – когда станут доступными относящиеся сюда документы, причем целиком, а не в виде тенденциозно отобранных фрагментов. Но, на наш взгляд, месседж, содержащийся в финале цитированного выше текста, дает больше оснований для оптимизма, так как направлен в будущее: «Сейчас, в конце тысячелетия, католическая церковь выражает искреннее сожаление за ошибки своих детей, в какую бы эпоху они ни жили. Церковь с глубоким почтением и с огромным сочувствием подходит к опыту Холокоста, к опыту геноцида, который принес еврейскому народу такие страдания во время Второй мировой войны. Человечество не может позволить, чтобы это произошло снова. Церковь возносит молитву во имя надежды, что скорбь, связанная с трагедией еврейского народа, приведет к зарождению нового отношения к этому народу, приведет к такому будущему, когда у христиан не будет более антииудаизма, а у евреев не будет более враждебных чувств к христианам, в котором они будут вместе и взаимно уважать друг друга». Под знаком этой надежды Иоанн Павел II причислил к лику святых (11 октября 1998 г.) монахиню-кармелитку еврейского происхождения, философа Эдит Штайн.
Тщетно пытались бы мы даже просто перечислить здесь все свидетельства мудрости папы Иоанна Павла II в разнообразных сферах этики и философии. Попробуем выделить лишь те его высказывания, которые определяют облик возглавляемой им церкви в конце тысячелетия. Появившаяся 6 августа 1993 г. энциклика «Veritatis splendor» (посвященная четвертьвековому юбилею «Humanae vitae») как бы подтверждает то, что говорил его предшественник, папа Павел VI, о человеке, о ценности человеческой жизни, о христианской морали. Нынешний папа в своем послании, обращенном к епископам и священникам, размышляет о великих вопросах свободы и истины, отвергая ложное понимание свободы, равнозначное вседозволенности. Тесную связь свободы и истины обеспечивает моральная основа, «человеческая свобода во всей истине и во всей полноте реализуется именно через принятие нравственного закона»[141], – утверждает энциклика.
Продолжение мыслей, высказанных в «Veritatis splendor», можно видеть в одном из самых значительных его апостольских посланий, «Fides et racio» («Вера и разум»), вышедшем 15 октября 1998 г. После энциклики Льва XIII «Aeterni Patris» этот документ впервые так четко и точно излагает понимание церковью связи между теологией и философией. Если в «Veritatis splendor» говорилось о морали, то здесь папа дает формулировку того, что есть истина. Конечный вывод его послания заключается в том, что вера и знание, вера и свобода тесно сплетаются друг с другом, – если же такового сплетения нет, то оба компонента разрушаются. Научная деятельность бывшего профессора теологии Кароля Войтылы также была нацелена в первую очередь на эти вопросы. То, что он в молодости читал с кафедры своим студентам, теперь возвещается граду и миру с наивысшего церковного форума.
Давать здесь какую-то суммарную характеристику, тем более оценку четвертьвековому понтификату Иоанна Павла II мы не считаем уместным. Однако общеизвестен факт, что как внутри церкви, так и за ее пределами очень многие, говоря о личности и о деятельности папы, пользуются определением «консервативный». На наш взгляд, к тому, как Иоанн Павел II решает внутрицерковные вопросы, не подходят категории консерватизма или прогрессивности. Как не является в этом смысле решающим и то, меняет ли он в священническом служении, в осуществлении духовного призвания какие-либо из существующих догматов. В апостольском послании «Ordinatio sacerdotalis» от 22 мая 1994 г., например, он подтвердил, что в церкви статус священника могут иметь только мужчины. Речь об этом зашла в тот момент потому, что в англиканской церкви право становиться священниками получили и женщины. Вслед за тем Святой престол в целом ряде документов подробно объяснил, в какой форме и до какой степени женщины и миряне могут выполнять обязанности, которые предусмотрены исключительно для священнослужителей.
Несомненно, папа Иоанн Павел II последовательно и неизменно отстаивал ту точку зрения, что роль и место женщины в церкви должны соответствовать действующим в настоящее время догматам и канонам. Однако в том, что касается отношения к человеческому достоинству – будь то мужчина или женщина, – папа гораздо более гибок и уступчив. Например, в прежние времена самые значимые папские награды могли вручаться только мужчинам. Но в декабре 1992 г. Иоанн Павел II издал распоряжение, что все папские награды, независимо от их степени, могут получать и женщины.
С другой стороны, отстаивая ценность человеческой жизни, отстаивая достоинство женщины, Иоанн Павел II не признает никаких компромиссов в вопросах противозачаточных средств и абортов. Энциклика «Evangelium vitae» («Евангелие жизни», 25 марта 1995 г.) содержит его размышления о том, что значит защита человеческой жизни. Аборт он рассматривает как спланированное убийство, а потому однозначно осуждает.
В конце XX в. верховный орган всемирной католической церкви предпринимал и предпринимает шаги, направленные на исправление ошибок, допущенных в течение минувшего тысячелетия. Сам кардинал Ратцингер, префект Конгрегации вероучения, сделал заявление, что церковь должна при необходимости пересматривать приговоры, которые она в прошлые столетия выносила по вопросам науки или пускай даже вероучения. Из серии подобных шагов заслуживает упоминания реабилитация Галилео Галилея, состоявшаяся в ноябре 1992 г. Еще более серьезные последствия могут иметь место в результате расследований, связанных с инквизицией. По инициативе Ватикана в Риме 29–31 октября 1998 г. состоялась научная конференция, посвященная деятельности инквизиции и проходившая под знаком покаяния. Конференция пришла к выводу, что в связи с инквизицией необходимы не только теологические, но и научно-исторические изыскания.
Сознавая силу и возможности современных средств массовой коммуникации, Иоанн Павел II использует для распространения своих воззрений не только выступления по случаю больших христианских праздников, но и другие поводы и другие каналы. Если двигаться в календарном порядке, то первую такую возможность предоставляет наступление Нового года: в первый день года, объявленный «всемирным днем мира», папа обращается к людям с посланием о мире. В начале Великого поста появляется великопостное послание, затем, в Пасхальное воскресенье, звучит в рамках праздничной мессы пасхальное послание. Замыкает этот ряд проповедь, произносимая на ночной рождественской службе. Но уже независимо от церковного календаря папа пользуется и множеством других случаев, чтобы высказать свое мнение. Например, произносит речь (или выступает с посланием) по случаю всемирных дней какой-либо профессии (естественно, он имеет в в