2. Вне Курии службу несли папские эмиссары (defensores). Они тоже были разбиты на семь групп, и руководили ими defensores regionarii; все семь групп подчинялись primicerius defensorum, то есть главному эмиссару. В те времена чиновники эти набирались, как правило, из низших слоев римского клира.
К аппарату чиновников относился и папский посол в Византии, apocrisiarius, занимавшийся самыми важными вопросами папской внешней политики. Содержание всей этой чиновничьей армии обеспечивалось за счет доходов с папских латифундий, управляемых соответствующими чиновниками. Работу папской администрации и церковного управления регулировали различные кодексы: например, сборник Canones apostolici (Апостольские правила), составленный уже упоминавшимся Дионисием Малым, а также кодекс Liber diurnus, созданный, по всей вероятности, еще при Григории I.
В период понтификата Григория I высшее римское духовенство постепенно превращалось в замкнутую касту, своего рода аристократический орден, который претендовал и на исключительное право избрания папы. Первоначально римского епископа избирали так же, как любого другого иерарха, то есть на совместном собрании клира (городского духовенства), епископов соседних епархий (suburbicarius) и народа. В V в. римская аристократия и высшие церковные иерархи фактически лишили народ возможности выбирать, – у него осталось лишь право выражать одобрение (acclamacio). С конца V в. право избрания папы стали регламентировать. По мере того как возрастала власть пап, сужался круг лиц, которые могли принимать участие в выборах. Этот круг все в большей степени ограничивался людьми, обладающими хозяйственной и политической властью, то есть формирующимся дворянством и высшим духовенством, кардиналами.
Кардиналами (происходит от слова «cardo», что означает «дверная петля» – в переносном значении: «упор», «стержень», то, на чем что-либо держится) вначале называли римских священников, постоянно отправляющих службу в главных римских храмах (закрепленных за ними – inkardinatus) и помогавших папе в управлении делами церкви. Так называли священников 25 главнейших римских церквей (имевших название); позднее – лишь первого из священников такой церкви. (Кардиналами называли также священнослужителей, которые стояли во главе крупнейших епископских соборов – например, кроме Рима, в Милане, Равенне, – или некоторых немецких кафедральных соборов.) Однако до XI в. это название за пределами Рима в общем не встречалось. Начиная с VI в. было семь региональных кардиналов-диаконов, со временем их число увеличилось до двенадцати, затем к ним добавились шесть дворцовых кардиналов-диаконов. Последние – в качестве преемников прежних пресвитеров – составляли нечто вроде ближнего круга советников папы. Для обсуждения более важных дел, а позже для замещения папы на богослужениях в кардинальский корпус включали семь епископов из провинций, окружавших Рим (suburbicarius episcopus). Их называли кардиналами-епископами.
Во времена, когда Италия постоянно подвергалась набегам варваров: готов, гуннов, вандалов, лангобардов, – папы стали фактическими предводителями итальянской аристократии (формирующегося слоя феодалов-латифундистов). После того как римская центральная власть практически перестала существовать, городами управляли (выполняли функции государственной власти) епископы, в провинции же – крупные землевладельцы (dominus). Античное землевладение постепенно трансформировалось в землевладение феодальное, вассальное (двойное владение землей) и в натуральное хозяйство. Оборону от лангобардов крупные землевладельцы организовывали, опираясь на местные силы. Что же касается Рима и окрестностей, то тут реальную власть осуществлял самый крупный собственник – папа. С середины VI в. консулов в Риме перестали избирать, затем был распущен и сенат. Аристократия, сформировавшаяся из семей сенаторов-землевладельцев, с готовностью передала политическое управление папе, который избирался ею и в большинстве случаев из ее же среды (аристократия эта поддерживала папу и в его противостоянии Византии).
После смерти императора Юстиниана I (565), когда власть Византии в Италии рухнула под ударами варваров, главным образом лангобардов, в Риме и Центральной Италии возник вакуум политической власти. У византийских императоров не было ни сил, ни воли защищать Рим и Италию, лангобарды же не накопили еще достаточно сил для покорения этого края. В условиях вакуума власти и политического хаоса росло, опираясь на уже имеющуюся экономическую и морально-религиозную базу, политическое могущество пап; на рубеже античной эпохи и Средневековья, на стыке между Византией и германцами папство становилось ведущей политической силой Италии.
В 592 г. лангобарды вновь захватили Рим и устроили там побоище. Папа Григорий I, не получив помощи от экзарха, резиденция которого с 584 г. находилась в Равенне, сам предпринял попытку уладить отношения с лангобардами. В 593 г. Григорий I провел с ними успешные переговоры и, уплатив большую денежную сумму, договорился о перемирии. Однако политика папы, который действовал все более самостоятельно, встретила недовольство Византии (и Равенны), так что реального перемирия удалось достичь лищь в 598 г., после новых усилий, предпринятых папой. Эти события показывают: стремление папства к политической самостоятельности, так же как и намерение управлять (западной) церковью, не считаясь с волей светских государей, впервые получают такое явное выражение в годы понтификата Григория I. Недаром в письме византийскому императору Маврикию папа Григорий I говорил об Италии, страдающей от лангобардов: «Моя страна». Стремясь стать полновластным правителем Италии, Григорий пошел на конфликт с экзархом. Что же касается императора, то тот все еще рассматривал себя как единоличного хозяина Италии; папа открыто не отрицал верховенства императора, однако ситуация складывалась так, что в глазах населения Италии, да и в глазах лангобардов он уже занял его место.
Новая роль папства стала реальной лишь благодаря тому, что в эту бурную и крайне нестабильную эпоху папы сумели сосредоточить в своих руках, подчинить единому центру гигантские латифундии и должным образом организовать управление ими; владельцы передавали эту землю церкви, полагая выгодным отдать под защиту церкви себя и свои владения, стать вассалами церкви, вассалами папы. Получая в свое распоряжение земли, а значит, и огромные запасы зерна и продовольствия, а значит, и возможность воздействовать на жизнь множества людей, папы могли распространять свое влияние на всю итальянскую аристократию.
Благодаря всему этому к концу VI в. папа становится самым крупным сюзереном Италии. Patrimonium Petri (наследие Петра) в то время еще не представляло собой сплошную территорию: земли, относящиеся к нему, были разбросаны по пространству от Сицилии до Адриатики. Как сообщает де Местр, в конце VI в. папа Григорий I владел в общем и целом 23 поместьями в Италии, на островах, в Иллирии, Далмации и в других местах[37]. Расчлененные земли эти слились в зародыш единого государства прежде всего на территории Рима, Романьи и Пентаполя. К концу VI в. их суммарная территория достигала почти 85 000 квадратных миль, а годовой доход превышал шесть миллионов золотых марок. Правда, значительную часть папских владений в Италии захватили или опустошили лангобарды. (После лангобардского нашествия Северная Италия и в церковном, и в политическом отношении оказалась оторванной от Рима.) Ущерб, причиненный доходам папства, Григорий I восполнял за счет семейной собственности, но главным образом, конечно, за счет поместий, находившихся в Сицилии, Далмации, Иллирии, Галлии и Северной Африке. Обладая опытом управления крупными семейными поместьями, Григорий умел разумно организовать высокопроизводительную работу и в относительно далеких краях.
Управляющими такими крупными поместьями (dominium) он назначал своих хорошо подготовленных римских священников, за которыми устанавливался строгий надзор. Реорганизовав систему управления Patrimonium Petri (наследием Петра) в целом и отдельными поместьями в частности, Григорий – пускай хотя бы временно – положил конец некомпетентному вмешательству в его хозяйство местных епископов и потентатов-мирян. (В эпоху феодализма «управление» чужими поместьями тоже станет лакомой добычей феодальной аристократии.)
Доходы и продукция, получаемые от хорошо организованных богатых поместий, дали папе возможность заниматься благотворительностью, заботиться об Италии и Риме. Так, место государственной заботы о бедных (annona)[38] заняла diakonia[39] – церковная служба милосердия. Таким образом, в результате деятельности Григория был создан экономический потенциал папства, который стал базой его светской власти и фундаментом для будущего Папского государства. Папская служба милосердия обеспечила папе право решающего голоса в административных вопросах, связанных с Римом, а со временем он взял на себя и выполнение значительной части государственных функций. Это, в частности, выразилось в том, что именно при Григории народ Рима присвоил папе титул Pontifex Maximus[40]. Таким образом, результаты деятельности папы Григория I в сфере государственного строительства (он заложил основы церковного государства) создали базу для перехода к политическому универсализму.
Григорий I заложил экономические и политические (то есть подразумевающие власть государственного типа) устои своего папства одновременно с доведением до высшего (возможного в ту эпоху) предела религиозного универсализма западной церкви. Стремясь в максимальной степени реализовать вселенский характер Римской католической церкви, он осуществил ряд литургических реформ. С его именем связано реформирование мессы (Sacramentarium Gregorianum) и церковных песнопений (Schola cantorum), создание основ григорианской церковной музыки.