Иннокентия II на Святом престоле сменил папа Целестин II (1143–1144), ученик Абеляра; после него и увидела свет знаменитая рукопись, содержащая краткие, в одно-два слова, характеристики будущих пап и предсказания их судьбы. Согласно преданию, эти предсказания принадлежат Мил-Малахию, или О’Моргайру (1129–1148), архиепископу города Арма в Ирландии. Архиепископ этот якобы отказался от своего сана и, уступив уговорам Бернара Клервоского, своего друга, пошел в монахи. Под его именем и появилось произведение «Prophetia de Romanis Pontificibus» («Предсказание о папах римских»), содержащее 111 кратких характеристик, или сентенций о будущих папах с 1143 г. и до конца света. Согласно этой рукописи, после Целестина II последуют еще 110 пап, и при последнем, Петре II, наступит день Страшного суда. (Целестин II, в соответствии с имеющимся списком пап, был 166-м папой. Если к этому числу прибавить предсказанное число 110, получается 276 пап. В настоящее время правит 265-й папа[64].)
Поддерживавший тесные отношения с норманнами папа Луций II (1144–1145) был человеком Франджипанов. Во время его понтификата римский нобилитет и народ восстановили республику, вновь избрали сенат и поставили во главе города консула-патриция. Они отказались признавать папу верховным правителем и объявили Рим независимым городом. На какое-то время папство вновь оказалось в условиях, в которых оно находилось в эпоху раннего Средневековья. Спасаясь от повстанцев, которыми руководили Пьерлеоны, папа Луций укрылся в Капитолии. Но Капитолий подвергся штурму, и папа был убит камнем, попавшим ему в голову. Следующим папой стал Евгений III (1145–1153), ученик Бернара Клервоского, цистерцианский монах; поскольку Рим был охвачен беспорядками, папа перебрался в город Витербо и перенес туда свою резиденцию.
В XII в. на территории Италии там и сям возникали коммуны; объединяясь с еретическими движениями, они освободили бóльшую часть итальянских городов от прямого гнета феодалов. Подъем демократических настроений вскоре привел к созданию коммуны и в Риме. Горожан и небогатых дворян, настроенных против папства, сплотил и возглавил ученик Абеляра, монах ордена августинцев Арнольд Брешианский. В его взглядах идеи городского самоуправления сочетались с древними еретическими учениями, для которых церковь и богатство были понятиями несовместимыми. Арнольд требовал, чтобы церковь отказалась и от своих владений, и от политической власти.
Весной 1147 г. Евгений III бежал во Францию. Ущерб, нанесенный авторитету папства, он хотел компенсировать, решив организовать новый Крестовый поход, причем такой, который превосходил бы все прежние. Агитацию и подготовку похода он возложил на самого выдающегося оратора того времени – Бернара Клервоского. Возглавил Второй крестовый поход (1147–1149) германский король Конрад III, но в нем принял участие и французский король Людовик VII. Однако военная авантюра эта, предпринятая двумя самыми могущественными европейскими державами той эпохи, потерпела полный крах: войско крестоносцев было рассеяно и разгромлено еще на подступах к Иерусалиму. А неблагодарный папа воспользовался отсутствием государей для того, чтобы укрепить свое влияние как в империи, так и во Франции.
В 1148 г. Евгений III вернулся в Италию и – теперь с помощью норманнов – попытался захватить Рим, власть в котором была полностью в руках Арнольда Брешианского. Папа предал Арнольда анафеме, но ни норманнское оружие, ни церковное проклятие желаемого успеха не принесли. (Римская республика даже не позволила папе короновать возвратившегося со Святой земли Конрада в императоры Священной Римской империи. Это был первый случай, когда германский король не получил императорскую корону.)
Противостояние пап и Фридриха Барбароссы (2-я половина XII в.)
Изгнанных Римской республикой пап надо было поскорее возвращать в Рим; норманнов, чье могущество на Апеннинах все возрастало, надо было как-то сдерживать. В этой драматической ситуации и появился на сцене, сыграв важную роль в дальнейшей судьбе папства, первый настоящий Гогенштауфен, Фридрих I Барбаросса, то есть Рыжебородый (1152–1190). Вновь обретшая силы имперская власть помогает папе выйти из крайне стесненной ситуации, но при этом инспирирует новую «столетнюю войну» в истерзанной конфликтами Европе.
Противостояние пап и императоров из династии Гогенштауфенов, их борьба за гегемонию в Европе теперь носит уже чисто политический характер. За папой стояли духовная власть и ломбардские города, в то время как вокруг императора сплотилась практически вся Священная Римская империя, включая епископов. Фридриха I в Германии поддерживало уже новое, мыслящее светскими категориями, преданное императору высшее духовенство, ведущей фигурой которого был архиканцлер Райнальд, граф Дассельский, архиепископ Кельнский. Новый император поставил перед собой цель – освободиться от папской опеки и вновь добиться для империи статуса мировой державы, где папе предназначалась всего лишь роль первого епископа.
Фундамент для своего мирового господства Гогенштауфены хотели заложить в Италии. Фридрих I с вожделением смотрел не только на богатые итальянские города, на Ломбардию, на Тоскану, – его манили переживавшие в это время расцвет Сардиния, Корсика и Сицилия. В своих великодержавных амбициях он опирался на римское право. (Эту эпоху часто называют эпохой ренессанса римского права.) Основываясь именно на этой юридической базе, он отстаивал суверенитет своего государства и отвергал папский абсолютизм. Правители вообще предпочитают разделять церковные и светские сферы: это дает им возможность протестовать против вмешательства церкви и папы в мирские дела. (Ближе к концу эпохи Средневековья, в 1303 г., французский король Филипп Красивый гордо заявлял, что судией над собой он признает лишь Бога.)
Нестихающий разгул феодальной анархии тормозил развитие итальянской городской буржуазии, являлся серьезной помехой для ее экономической активности. Хотя раздробленность, свойственная той эпохе, способствовала появлению к XIV в. городов-государств (что на какое-то время создавало относительно благоприятные условия для их экономического и политического развития), однако в Италии – как и в других местах – ощущалась потребность в более масштабном единстве. Значительная часть горожан, жаждущих мира и спокойствия, была уверена, что, если император сделает центром своей империи Италию, это позитивно скажется на их жизни. Им противостояло мыслящее более реалистически, но ориентирующееся на партикуляризм направление, которое видело в императоре феодального тирана-завоевателя. Эти люди понимали, что Фридрих просто хочет вновь покорить Италию, обретшую самостоятельность после завершения борьбы за инвеституру, с тем, чтобы укрепить свои позиции в соперничестве с Вельфами. Ему нужны были деньги богатых итальянских городов, но он защищал феодальный строй, то есть был врагом буржуазии. Сторонники независимости хорошее средство сопротивления видели в городском самоуправлении. И в этом они нашли неожиданную поддержку у папства, заинтересованного в том, чтобы состояние раздробленности продолжалось как можно дольше. Так новый этап борьбы между папой и императором в Италии перерос в гражданскую войну между гвельфами и гибеллинами.
Повод для вмешательства Фридриха I в итальянские дела дал договор, заключенный им с папой Евгением III в 1153 г. в Констанце. В нем Барбаросса обязался не заключать без согласия папы мир с норманнами, подавить Римскую республику и вновь отдать город в руки папы. За это Евгений III пообещал ему не только императорскую корону, но и поддержку в борьбе против Вельфов.
В 1154 г. на Святой престол воссел первый и до сего времени единственный папа – англичанин по рождению, Адриан IV (1154–1159). (Николас Брейкспир, прежде чем стать кардиналом-епископом Альбано, был настоятелем августинского монастыря под Авиньоном.) В Риме все еще функционирорвал сенат, а делами заправлял Арнольд Брешианский. За оскорбление, нанесенное одному из его кардиналов, Адриан наложил на Рим интердикт. Впервые за всю историю в Вечном городе прекратились богослужения. Глубину кризиса характеризует тот факт, что население, недовольное новым конфликтом между республикой и церковью, лишило Арнольда и его приверженцев прав на управление Римом. Правда, акцию эту можно объяснить не столько интердиктом, сколько появлением в Италии Фридриха с войском. В 1154 г. Фридрих I перешел через Альпы, чтобы в соответствии с Констанцским соглашением получить имперскую корону. Однако император направлялся в Рим не для торжеств, а с завоевательной целью. В течение 1154–1155 гг. он захватил всю Ломбардию, за исключением Милана, и в 1155 г. в Павии был коронован ломбардской железной короной.
В июне 1155 г. в Сутри произошла личная встреча Адриана IV и императора, которая положила начало новому конфликту: Фридрих отказался исполнить так называемую шталмейстерскую службу, предусматриваемую протоколом (король ведет под уздцы коня, в седле которого сидит папа), усмотрев в этом символ вассальной зависимости. Правда, за два дня его удалось убедить в том, что начиная с эпохи Каролингов обычай этот – не более чем пустая формальность. Римский сенат попытался воспользоваться неприятным инцидентом, чтобы привлечь короля на свою сторону: Фридриху предложили за 5000 фунтов золота получить императорскую корону из рук римлян. Но король оценивал императорский статус, освященный церковью, значительно дороже, чем корону, полученную от народа. Его войско без сопротивления заняло Civitas Leonina, и в базилике Святого Петра состоялась торжественная церемония императорской коронации. Тем самым Фридрих взял на себя и обязанность защищать папу – Адриан действительно нуждался в защите: угрозы со стороны и норманнов, и римлян были вполне серьезными.
Однако интересы нового императора и папы полностью совпали лишь в отношении Арнольда Брешианского и народных волнений. Арнольда люди императора схватили еще в 1155 г.; по приказу папы его сожгли, а прах высыпали в Тибр. Против Норманнского королевства, несмотря на настоятельные просьбы папы, Фридрих выступать не спешил. Наоборот, он заторопился в Германию, и папе, у которого оставаться в Риме не было никаких резонов, пришлось присоединиться к уходящему войску.