Собравшийся в Ватикане конклав заседал под защитой городского совета. Римляне не позволили личной страже кардиналов войти в город; солдаты расположились лагерем в окрестностях города. Собравшаяся толпа горожан проявляла нетерпение; ее поведение становилось все более агрессивным, в адрес кардиналов летели угрозы. Поэтому, например, кардинал Роберт Женевский, отправляясь на конклав, надел под сутану кольчугу. Из двадцати трех кардиналов (столько их было на момент смерти Григория XI) на конклав в Ватикан прибыло шестнадцать; шестеро из семи отсутствующих находились в Авиньоне. Из шестнадцати кардиналов, присутствующих и участвующих в выборах, было одиннадцать французов, четыре итальянца и один испанец. Французское большинство раскололось на два лагеря. Прежде чем за членами конклава были закрыты двери, кардиналы, возмущенные поведением толпы и городского совета, заявили: если выборы будут проводиться в условиях принуждения, они, кардиналы, заранее будут считать их недействительными.
То, что происходило на конклаве 7 апреля 1378 г., на последующие полстолетия имело роковое значение для папства. Огромная толпа, до отказа заполнившая площадь Святого Петра, во что бы то ни стало хотела видеть на папском троне итальянца, а еще лучше – римлянина: люди не без оснований опасались, что француз, будучи избран папой, снова уедет в Авиньон. (Такой патриотизм явно имел под собой и экономические мотивы: ведь для Рима присутствие папы гарантировало особое, привилегированное положение.) У кардиналов не было иного выхода, кроме как найти итальянца, личность которого будет приемлема для всех сторон. И наутро третьего дня они пришли-таки к единому мнению: папой станет (отсутствующий на конклаве) итальянский епископ, архиепископ города Бари Бартоломео Приньяно. (Город Бари находится на территории Неаполитанского королевства, Приньяно и сам был неаполитанец. Несмотря на то что он не был кардиналом – кстати сказать, это был последний папа, избранный не из кардиналов, – он обладал большим опытом работы в Курии, и приобрел он этот опыт в Авиньоне. Территория Неаполитанского королевства считалась пограничной между сферами итальянских и французских интересов; Приньяно по своим взглядам был скорее французом, чем итальянцем.)
Еще до того, как над Курией поднялся sfumato (белый дым, означающий, что папа избран), в конклав вломилась вооруженная группа потерявших терпение римлян. Кардиналы, над жизнью которых нависла реальная опасность, не осмелились сообщить результаты голосования и предпочли сбежать. Это стало возможным благодаря тому, что один из них додумался накинуть папский паллий на плечи престарелого и почти неспособного передвигаться римского кардинала Тибальдески. Убежать старец не мог, и, как он ни сопротивлялся, ликующая толпа объявила его папой. Ему силой вручили папские регалии, на голову возложили тиару. Пока руководство города воздавало ему почести, уличный сброд разграбил его римский дворец. (Существовала, можно сказать, традиция: если у кардинала, избранного папой, в Риме было жилье, оно подвергалось грабежу: дескать, ты и так переезжаешь в папский дворец, зачем тебе еще какая-то квартира.) Только к вечеру, после того как страсти немного улеглись, прояснилось истинное положение дел. Архиепископ из Бари не слишком устраивал римлян, но в конце концов они смирились с выбором кардиналов.
Новый папа взял себе имя Урбан VI (1378–1389). В вопросах управления церковью он был сведущ, но как личность едва ли соответствовал столь высокому положению, ставшему к тому же весьма деликатным. Терпение и склонность к поискам компромисса ему были совершенно несвойственны; это был человек упрямый, высокомерный, невероятно вспыльчивый и в такие моменты грубый и агрессивный. Все это плохо совмещалось со статусом папы римского, вскоре это поняли и современники; поговаривали, что он был душевнобольным. Урбана VI интронизировали 10 апреля 1378 г. Кардиналы отдали ему почести как законно избранному папе, тем самым, пускай задним числом, признав, что процедура выборов соответствовала канонам. Позже точка зрения Курии и ориентирующаяся на эту точку зрения историческая литература считали канонически избранными целый ряд пап, начиная с Урбана VI. (Правда, новейшие исследования выражают сомнение в том, что кардиналы по доброй воле отдавали почести новому папе; по всей вероятности, происходило это по принуждению. Так что обстоятельство это не должно служить аргументом, подтверждающим законность произошедших выборов.)
Урбан VI был первым из пап, кто, подобно светским правителям, имел свой герб. (После него это стало системой. Фамильные гербы, естественно, и прежде имелись у пап, происходивших из аристократических семей. Первым из известных историкам был герб Теофилактов, принадлежавший Бенедикту IX [1032–1044], выходцу из тускулумского графского рода. Широко пользоваться гербами кардиналы и другие высшие иерархи стали после Констанцского собора. Пошло это вот откуда: принимавший участие в соборе король-рыцарь Сигизмунд и члены его свиты вывесили щиты со своими гербами на фронтоне дома, где они поселились, – церковные сословия и в этом плане не хотели отставать от светских вельмож.)
Бурный конклав, избравший Урбана VI, однозначно показал, что церковь созрела для реформ. Первым шагом здесь должно было бы стать реформирование Курии и кардинальской консистории. Но когда папа декларировал подобного рода намерения, французские кардиналы, и до этого с подозрением наблюдавшие за его деятельностью, встали на путь прямого сопротивления. Один за другим они исчезали из Рима – и собрались в Ананьи, где открыто заявили, что избрание Урбана VI происходило под принуждением, а следовательно – недействительно. Так что папский престол свободен и необходимо избрать нового папу.
Возглавлял партию, выступившую против Урбана, кардинал Амьенский. Оппозиционные кардиналы находились под вооруженной защитой графа Гаэтани ди Фонди. Они вступили также в контакт с французским королем Карлом V, который заверил их в своей поддержке. В то же время Урбан втянулся в конфликт с Неаполитанским королевством, с королевой Иоанной: он поддержал претензии на трон союзника венгерского короля Лайоша I – герцога Карла Дураццо. Теперь уже все кардиналы, за исключением Тибальдески (который вскоре скончался), были в Ананьи. Папа Урбан быстро нашел выход из ситуации: он назначил 29 новых кардиналов, сплошь приверженцев своей партии, в том числе ряд своих родственников.
Для выборов нового папы кардиналы собрались в Фонди (на неаполитанской территории), где 20 сентября 1378 г. избрали папой француза, кардинала Роберта, графа Женевского; он взял себе имя Климент VII (1378–1394). Новый папа был скорее политиком и полководцем, чем священнослужителем, живущим жизнью праведника. А значит, в предстоящей неминуемой череде интриг и стычек у него было больше шансов. После того как Урбан VI, прочно обосновавшийся в Риме, предал анафеме антипапу и его кардиналов, то же самое в отношении Урбана проделал и Климент VII, временно осевший в Фонди. После этого церковный раскол стал свершившимся фактом.
Юрисдикцию обоих пап внутри вселенской церкви признавали в зависимости от политических интересов той или иной власти. Легитимным папой Урбана VI считали в Священной Римской империи, Венгрии, Польше, Скандинавских странах и Англии. Что же касается Климента VII, то ему выразили обедиенцию церкви таких государств, как Франция, Шотландия, Неаполь, Сицилия и государства Пиренейского полуострова. Это деление в основных чертах отражало ситуацию с противостоящими друг другу лагерями в Столетней войне. (Естественно, были и исключения; например, австрийский герцог Леопольд занял сторону Климента.) Университеты, провинции монашеских орденов, епископства сами решали, чью сторону им занять. О тенденции формирования национальных церквей свидетельствует тот факт, что церковь в данной стране, как правило, ориентировалась на позицию, которую занимала светская власть этой страны. В монашеских же орденах разделение происходило по провинциям.
Не заслуживающая иного эпитета, кроме «позорная», вооруженная борьба между двумя папами развернулась в Италии; в ней, помимо французов и неаполитанцев, поучаствовали и венгры. Интересы Климента VII защищали французские войска в союзе с Иоанной Неаполитанской; Урбан же, признав притязания венгерских Анжу на Неаполь, мог опираться на итальянское и венгерское оружие. Рим вновь раскололся на две партии; во главе оппозиции Урбану стоял клан Орсини. В начале 1379 г. победу одержали наемники Урбана, так что в их руки попали и замок Святого Ангела, и Ватикан; укрепил свою власть Урбан и в Церковном государстве. Климент VII бежал из Фонди в Неаполь, а в июне 1379 г. окончательно перебрался в Авиньон. Из числа своих французских сторонников он поназначал множество новых кардиналов и в не остывшей еще папской резиденции приступил к формированию новой Курии. Так у святой матери-церкви появилось две главы: двое пап, две Курии, и, соответственно, поступающие из Рима и Авиньона, в равной степени претендующие на исключительность и законность параллельные назначения, противоречащие друг другу постановления, налагаемые и той и другой стороной налоги, – все это порождало анархию в управлении церковью. Вполне логично, что в такой обстановке блюсти распадающийся церковный порядок брались светские властители; только их согласие и поддержка делали возможным выполнение того или иного папского постановления, заполнение бенефиций и т. д. Таким образом, папы, соперничая между собой, сами помогали государству подняться над церковью, сами способствовали созданию национальной церковной автономии.
Если на европейской арене противоборство двух пап находилось в прямой зависимости от ситуации в соперничестве Англии и Франции, то в Италии ход его определялся междоусобицей между ветвями Анжуйской династии. Венгерский король Лайош I и Карл Дураццо, военачальник папы Урбана, захватили Неаполь. Урбан VI лишил Иоанну трона и в 1381 г. посадил на неаполитанский трон, под именем Карла III, герцога Дураццо. (Формальным основанием для этого являлось то, что папа считался сюзереном Неаполя.) В 1382 г. Иоанна по приказу Карла была убита.