Кардинальские конгрегации были учреждены, а уже существовавшие реорганизованы в папской булле «Immensa aeterni Dei»[103], изданной Сикстом V 22 января 1588 г. Из пятнадцати созданных конгрегаций десять составляли систему управления вселенской церковью, а пять были органами управления Папского государства. Эта куриальная система впервые претерпела существенные изменения лишь в 1870 г., при ликвидации Папского государства, а затем в начале XX в., в результате реформ Пия X.
Органическую часть куриальной реформы составило также упрочение внутренней структуры кардинальского корпуса. Сикст первым урегулировал правовой статус кардиналов. В соответствии с принципом централизма он наделил куриальных кардиналов исполнительной властью (каковой не было у епископов). Кардинал – князь римской церкви, светским князьям он равен по рангу, но стоит выше архиепископов. (Если преступника вели на казнь и на пути встречался кардинал, он имел право освободить осужденного.) Чтобы осудить кардинала – не важно, за какое преступление, – требовалось 72 свидетеля. Годовой доход кардинала должен был составлять как минимум 4000 скудо. (Скудо представлял собой серебряную, реже золотую монету.) Кардинальский сан обходился в баснословную сумму. Один лишь кардинальский перстень стоил 500 золотых; кардинальскую шапку при некоторых папах покупали за 40 000 скудо.
3 декабря 1586 г. в булле «Postquam verus ille» папа Сикст V определил число кардиналов в 70 человек. Это число было превзойдено впервые лишь в 1958 г.! Семьдесят кардиналов делились на три категории:
а) шесть кардиналов-епископов (епископы Сабины, Фраскати, Альбано, Веллетри, Порто и Остии). Старейший среди них – декан, являющийся одновременно епископом Остии. Этих шестерых Святейшая коллегия избирала из кардиналов двух других категорий;
б) пятьдесят кардиналов-священников, действительно являвшихся священнослужителями в главных римских храмах; если же они были не римляне, то имели свои так называемые титулярные церкви. Поэтому их называли еще титулярными кардиналами;
в) четырнадцать кардиналов-диаконов, которые являлись куриальными кардиналами.
Папа свободно выбирал своих кардиналов; в те времена кардиналами могли стать и миряне (ныне же – только посвященные в духовный сан). Сан кардинала следует в церковной иерархии сразу после папы.
Сан этот духовное лицо получает не по признаку принадлежности к духовному сословию, а по признаку отношения к храму, кардиналом которого он является. Назначение (производство) в кардиналы происходит в консистории; начиная с Иннокентия IV (1245) папа посылал новому кардиналу красную шапку, означающую, что тот должен защищать папу даже ценой своей крови. Бывало, что папа какое-то время не обнародовал свое решение о назначении кардинала; это – кардинал «in petto»[104]. Если кардинал не возглавляет свое епископство где-нибудь в провинции, он должен находиться в Риме.
Реформа кардинальского корпуса отразилась и на существующих формах непотизма. Начиная с эпохи Ренессанса папы стремились добыть для членов своих семей светские княжества. С Сикста V непотизм обычно уже не распространялся на всю семью: папа выбирал из своих родственников наиболее способного и производил его в кардиналы, но при этом возлагал на него функции государственного секретаря. На другого родственника, остающегося мирянином (гражданский непот), он возлагал ведение хозяйственных дел, главным образом руководство хозяйственным управлением Церковного государства. При Сиксте V функцию государственного секретаря исполнял кардинал Монтальто, хозяйством же управлял маркиз Микеле; но на этих постах они не выступали от имени папы, а «просто» были самыми преданными ему чиновниками.
Таким образом, мы можем констатировать, что осуществленная Сикстом V куриальная реформа (создание конгрегаций, укрепление нунциатур) в значительной степени усилила папский централизм, эффективно послужила папскому абсолютизму. Все это означало, что церкви удается скопить силы, необходимые для сдерживания и оттеснения Реформации.
Наряду с мерами, предпринятыми в области управления, Сикст V оздоровил папство и в финансовом отношении. Чтобы представить это более конкретно, можно вкратце посмотреть, как развивалось денежное хозяйство пап на протяжении XV–XVI вв. Финансовая система Папского государства по-прежнему оставалась образцом для европейских монархов. Огромные доходы, поступающие в папскую казну, способствовали развитию меняльных контор. (В самом Папском государстве до середины XVI в. налоги были очень низкими; за границей же папское налогообложение действовало в полную силу.) Наряду с торговлей индульгенциями (до середины XVI в.) главным источником папских доходов было учреждение новых церковных офисов и продажа их. Согласно ведомости банкирского дома Киджи, в 1471 г. в Папском государстве имелось 650 офисов на продажу, всего на сумму 100 000 скудо. Финансовые затруднения пап периода Возрождения приобрели постоянный характер. Иннокентий VIII даже заложил свою тиару. Лев X торговал в основном кардинальскими назначениями, требуя за них астрономические суммы. Он сам учредил 1200 новых офисов и продал их. При нем общее число таких офисов составляло 2150; совокупный годовой доход, который они приносили, был равен 320 000 скудо.
В Папском государстве сложилась и система государственного долга. Первым взял государственный кредит папа Климент VII в 1526 г. (на сумму 200 000 золотых). Рост папских доходов значительно отставал от роста расходов, что приводило к нагромождению долгов. Новые и новые налоги, которые вводились, чтобы хоть как-то справиться с долгами, даже в Папском государстве к концу XVI в. стали почти невыносимыми.
В эпоху Контрреформации папы пытались избавиться от груза расходов, требующихся для содержания постоянной армии. Такая возможность появилась, когда папа снова стал опираться не на собственные военные силы, а на католических князей. При Пии V армия Папского государства состояла всего из 500 человек; из них 350 находились в Риме – это были швейцарские наемники, обеспечивавшие безопасность папы.
При Сиксте V государственный баланс, по данным Курии, выглядел следующим образом: совокупный доход – 1 358 456 скудо, государственный долг – 6,5 миллиона скудо. Из статьи доходов 715 913 скудо уходило на погашение процентов по долгам. В 1592 г. сумма доходов составляла 1 585 520 скудо, а долг равнялся 12 242 620 скудо, при этом сумма выплат по процентам была равна 1 088 600 скудо[105]. В XVII в. эта тенденция продолжала усиливаться. В 1635 г., при Урбане VIII, государственный долг составлял уже 30 000 000 скудо. Такое состояние денежного хозяйства стало возможным потому, что уплата процентов здесь была гарантирована. Банкиры охотно давали папам займы: помощь святой матери-церкви предполагала щедрое возмещение. В данном случае воплощался в жизнь принцип: где деньги, там и власть.
При всем том папа Сикст V был рачительным хозяином. За время своего понтификата он наполнил золотом всегда пустовавшую папскую казну. За три года (1586–1588) он сумел накопить в замке Святого Ангела три миллиона золотых скудо. (И поставил условие: после его смерти эти деньги можно будет расходовать исключительно на миссионерскую деятельность.) Главным источником получения денег и для него была продажа должностей и получение кредитов в счет государственного долга. Но папа Сикст не сводил все к финансовым операциям: он заботился и об экономическом процветании своего государства. К концу XVI в. «достоянием пап стали прекрасные, богатые, плодородные земли»[106], пишет Ранке. Щедрой на урожай была, например, долина Романьи. В 1589 г. стоимость зерна, экспортируемого Церковным государством, составила в сумме 500 000 скудо. Сикст V уделял много внимания развитию сельского хозяйства и промышленности. Например, он обязал граждан своего государства сажать как можно больше тутовых деревьев, чтобы стимулировать производство шелка. Церковное государство и Рим играли важную роль и в мировой торговле. Особенно большая нагрузка падала на портовый город пап, Анкону.
Рим всегда был двуликим городом с большими возможностями. Как религиозному центру католического мира ему были присущи величавость и серьезность, которые, однако, не могли полностью скрыть таких его черт, как алчность, жажда обогащения и лицемерие. Сформировавшийся к концу столетия барочный Рим был уже крупным городом с населением около 100 000 человек. В эпоху Контрреформации Церковное государство обрело новую роль: оно стремилось стать незыблемым краеугольным камнем вселенской церкви. Эта претензия, вполне реальная в ту эпоху, освободила пап от суеты и дрязг итальянской внутренней политики – и позволила им снова сосредоточить внимание на проблемах вселенской церкви.
При Сиксте V Рим окончательно стал барочным городом и в общем обрел свой нынешний облик. Ни в характере, ни в образе мыслей Сикста от Ренессанса не осталось уже ничего, он даже не щадил античные памятники. Барокко стало художественным направлением, адекватным католической реставрации и Контрреформации. Церковь и барокко, в тесном союзе друг с другом, оперировали зрелищностью, фантазией. В этом они далеко превзошли пуританскую Реформацию. Папский абсолютизм в полной мере поставил искусство себе на службу. (В период Ренессанса искусство господствовало над папой, теперь же – наоборот.) Функция художника в том, чтобы создавать ощущение священного волшебства, дать почувствовать великолепие неземного, трансцендентального. Барокко – искусство плоти и крови, оно делает осязаемыми, доступными чувству ирреальные материи, страдания мятущейся души – и обретенное, пускай такой ценой, блаженство. Католический ритуал становится органической частью образа жизни. Народная религиозность обращается к евхаристии, к культу Девы Марии. Крестный ход, благоговение перед святыней, переживание чуда – все это вновь расцветает пышным цветом, как расцветало в эпоху раннего Средневековья.