Каков же был тот политический контекст, в котором папство должно было найти свое место, определить свою позицию в европейской войне? Во Франции Генрих IV в 1598 г. в Нантском эдикте надолго вперед обеспечил гугенотам вероисповедные права, благодаря этому он не только восстановил внутреннее единство в стране, но и еще больше укрепил королевский абсолютизм. Его толерантность и планомерная экономическая политика заложили основу французской гегемонии на континенте. При нем начался подъем Франции, и затем, при кардиналах Ришелье и Мазарини, позиция Франции стала важным фактором европейской политики. В то же время объективной причиной политического упадка Испанской империи, опиравшейся на богатые колонии, было ее отставание в развитии буржуазных отношений от северных территорий. Постепенно она утрачивала возможность играть ту роль, которую взяла на себя в Контрреформации. Место католической Испании как одной из ведущих держав на континенте переходит к сражавшимся против турок австрийским Габсбургам. Таким образом, на двух полюсах Тридцатилетней войны мы находим кардинала Ришелье и католических императоров Габсбургов.
Определяющее значение для ориентации пап в Тридцатилетней войне могло бы иметь религиозное размежевание. Однако в реальной деятельности Курия, да и сам папа руководствовались скорее политическими моментами: первые два папы в XVII в. выступали за Габсбургов, последующие же – за французов. Правда, ангажированность эта отнюдь не была настолько большой, чтобы папство принимало непосредственное участие в военных действиях. Более глубокие причины такой сдержанности следует искать в Контрреформации: новый подъем активности папства в барочную эпоху освободил вселенские интересы католичества от собственных (итальянских) партикулярных политических интересов, поэтому папство уже не обрекало себя на обременительную взаимозависимость с какой-либо из держав. Папы старались также не подчеркивать религиозный характер Тридцатилетней войны, иначе им, вне всяких сомнений, пришлось бы пойти на более тесный союз с Габсбургами.
Развязыванию Тридцатилетней войны предшествовало формирование политических блоков немецких князей по религиозному признаку. Протестантские князья создали в 1608 г. союз самообороны – Унию. Князья-католики во главе с баварским герцогом Максимилианом противопоставили ей, в 1609 г., католическую Лигу. На востоке появился союз поляков и Габсбургов, поддерживаемый испанцами и папой. Ему противостоял шведско-голландско-трансильванский союз.
Непосредственным поводом для войны послужил (на первый взгляд не слишком значительный) чешский конфликт (1618). На самом же деле необходим был лишь casus belli, чтобы народы взялись за оружие, отстаивая свои протестантские и национальные интересы от политических, но тесно связанных с Контрреформацией посягательств Габсбургов. На сторону чешских протестантов, притесняемых Фердинандом II, встал в 1616 г. трансильванский князь Габор Бетлен (1613–1629), который в Никольсбургском мирном договоре 1621 г. вновь подтвердил свободу вероисповедания в Трансильвании. Но в Чехии победила Католическая лига (битва на Белой Горе 1620 г.). Во второй половине 1620-х гг. война переместилась на территорию Северной Германии. Однако вторгшееся в империю войско датских протестантов и союзных с ними протестантских князей было наголову разбито имперскими военачальниками – Тилли, затем Валленштейном, – создавшими современную (для той эпохи), боеспособную наемную армию. В 1629 г. датчане вынуждены были пойти на подписание мира. Так что первый период войны принес успехи католикам Габсбургам в Священной Римской империи и Бетлену в Трансильвании.
В первый период Тридцатилетней войны папа Павел V (1605–1621), с которым в число аристократических семей, поставлявших католичеству пап, вошла семья Боргезе, отстаивал интересы Контрреформации, поддерживая огромными суммами императора Священной Римской империи в его борьбе против протестантов. Однако в какой-то момент бóльшую часть его энергии и средств потребовал вспыхнувший конфликт с Венецией, не скрывавшей своего недовольства папским абсолютизмом. Нужно отметить, что в характере и в поведении Павла V некоторое время явно преобладали те черты, которые принес с собой в Контрреформацию орден доминиканцев, то есть строгость, склонность к аскетизму, – черты эти плохо совмещались со стилем работы иезуитов, а тем более с помпезностью барокко. (Во время крестного хода, устроенного в Риме в ознаменование победы в битве на Белой Горе в Чехии, в 1620 г., с папой случился апоплексический удар, и в 1621 г. он умер.)
Его преемником стал престарелый архиепископ из Болоньи Алессандро Людовизи, принявший имя Григория XV (1621–1623). Вместо него делами вершил его непот, двадцатипятилетний кардинал Людовико Людовизи. Григорий XV был воспитанником иезуитов. По их настоятельной рекомендации он своей буллой «Inscrutabili divinae providentiae» от 22 июня 1622 г. учредил Конгрегацию пропаганды веры, то есть, по существу, министерство папского миссионерства. Задачей новой кардинальской конгрегации было распространение веры, то есть миссионерская деятельность – частично в протестантских государствах (которые были объявлены миссионерскими территориями), частично в Новом Свете. Кроме Америки, деятельность конгрегации распространялась также на Африку и Азию. Конгрегация была полностью в руках иезуитов, которые несли христианство язычникам, распространяли католическую веру, приспосабливаясь к местным обычаям. Насколько тесно Григорий XV был связан с иезуитами, показывает хотя бы тот факт, что в 1622 г. он канонизировал Игнатия Лойолу и Франциска Ксаверия.
С именем Григория XV связано и учреждение в 1621 г. одного из самых значительных монашеских орденов, занимавшихся педагогической деятельностью, – ордена пиаристов (орден бедных регулярных клириков благочестивых школ во имя Божией Матери). Свою цель орден видел в начальном обучении и воспитании детей, в подготовке юношества к практической жизни. Со временем они, следуя примеру иезуитов, стали открывать и средние школы, в которых важная роль отводилась реальным наукам: математике и др. Секрет их успеха заключался в том, что они терпели относительное свободомыслие и легко приспосабливались к меняющимся условиям. Новые монашеские ордены, созданные во исполнение решений Тридента: иезуиты, пиаристы, ораторианцы, орден милосердия, капуцины, лазаристы, – в этот период вошли в стадию расцвета и с успехом проводили в жизнь дух и цели Тридентского собора.
Важное новшество, введенное Григорием XV, касалось процедуры избрания папы: он распорядился, чтобы голосование на конклаве проводилось анонимно, посредством бумажных бюллетеней с именем кандидата. Этим Григорий XV хотел обеспечить демократизм выборов и в то же время способствовать избранию на папский престол наиболее достойного кандидата, способного выполнять функции главы вселенской церкви. (Избрание папы в согласии с канонами может осуществляться тремя способами: 1) один из кардиналов называет кандидатуру, и если остальные поддерживают ее, то они выражают свое согласие возгласами; 2) кардиналы выделяют из своей среды комиссию, и остальные кардиналы открытым голосованием или принимают, или отвергают ее решение; 3) члены конклава голосуют индивидуально и тайно.)
В 1630-х гг. война принимает общеевропейские масштабы. Швеция и Трансильвания поддерживают протестантских немецких князей оружием, Голландия, Англия и католическая Франция – материально. Если Габсбурги своими военными успехами были обязаны прежде всего гениальному полководцу Валленштейну, то политические успехи антигабсбургской коалиции обеспечивал кардинал Ришелье. Второй тур войны завершился в пользу протестантов – благодаря вступлению в войну в 1630 г. шведского короля Густава Адольфа; Католическая лига потерпела поражение. Пражский мир 1635 г. восстановил равновесие обоих вероисповеданий, но имперская власть и католичество заметно усилились. В 1620–1630-х гг. Габсбурги успешно завершили Контрреформацию на исконных австрийских территориях и в Чехии. В Венгрии значительная часть высшего дворянства – не в последнюю очередь в результате деятельности эстергомского архиепископа (получившего в 1629 г. сан кардинала) Петера Пазманя – вернулась в католическую веру. Тем не менее Венгрия осталась страной со смешанным вероисповеданием. Тесно переплетенная с интересами габсбурского абсолютизма, Контрреформация стала официальной программой государственной политики с принятием в 1629 г., в момент кульминации военных успехов, декрета о восстановлении земельной собственности (neoaquistica comissio). В этом документе Фердинанд II приказывал вернуть церкви земли, секуляризированные после Аугсбургского религиозного мира, то есть с 1552 г. Из религиозного мира он снова исключил кальвинистов. Данное распоряжение император вынужден был отменить в соответствии с Пражским миром 1635 г. (австрийских провинций это, правда, не касалось).
В самый разгар европейской Религиозной войны папа Урбан VIII (1623–1644) решительным образом порвал с политикой своих предшественников и однозначно стал на сторону Франции. Флорентиец по происхождению, 55-летний папа из семейного клана Барберини ранее был нунцием в Париже, и папой его избрали, вероятно, по настоянию Ришелье. Урбан VIII ненавидел испанцев и Габсбургов, так что Франция стала его естественной союзницей против них. Подобно некоторым ренессансным папам, Урбан VIII вел почти светский образ жизни, был щедрым меценатом, в искусстве высоко ценил дух барокко.
В своей неприязни к Габсбургам он нашел надежного союзника в лице Ришелье и сам стал готовиться к военным действиям. В Церковном государстве он возводил крепости и укрепления, в Тиволи построил оружейный завод. Его поворот в сторону Франции свидетельствовал о том, что он обладал незаурядным политическим чутьем. В 1635 г. началась война между Испанией и Францией; последняя опиралась на голландско-шведский союз. Таким образом, на своем завершающем этапе Тридцатилетняя война окончательно утратила религиозную окраску, поскольку обе противостоящие стороны являлись католическими державами. В конечном счете одержал верх союз, возглавляемый французами, и, хотя восточная монархия Габсбургов уцелела, прежнюю гегемонию на Западе Габсбурги уже не смогли себе вернуть.