Борьба папства с либерализмом (понтификат Григория XVI)
Не только революционная Италия, но и вмешивающиеся в выборы католические державы подвергли находчивость кардиналов, участвовавших в выборах нового папы, серьезным испытаниям. Работа конклава, длившаяся 50 дней, завершилась максимально плохим для папства результатом: кардиналы возвели в папское достоинство, под именем Григория XVI (1831–1846), кардинала Капеллари. Новый папа в молодости был монахом отшельнического ордена камальдулов в Венеции и прилежным церковным писателем, который во времена, когда Французская революция была в зените своих свершений, мечтал о грядущем триумфе папства. На протяжении всей своей карьеры он боролся своим пером против современных идей, защищая консервативную церковь. С 1826 г. Капеллари – кардинал и префект Священной конгрегации пропаганды веры (de Propaganda Fide), стоявшей во главе папских миссий. Он был глубоко религиозным, но замкнутым в себе монахом, который едва ли был знаком с реальной жизнью, а тем более с трудными проблемами, стоявшими перед папством.
Григорий XVI был в полной мере человеком anciene régime, человеком прошлого века. Он, что называется, с порога отвергал любую буржуазную реформу, любое национальное устремление, раз и навсегда определив свое место под зонтиком консервативного абсолютизма меттерниховского типа. Судьбу церкви и папства Григорий XVI прочно связал с делом контрреволюции. С первого дня своего вступления на престол он все свои усилия направлял на подавление итальянского национального восстания, но для этого ему нужна была иностранная карательная сила. По настоятельной просьбе папы войска австрийских интервентов вошли в Церковное государство и к концу марта 1831 г. заняли очаг революции, Болонью. Восстановленный порядок не выглядел достаточно прочным, поэтому войска оставались в стране еще восемь лет. Весь пятнадцатилетний понтификат Григория XVI прошел под знаком контрреволюции. Противостоять всеобщему стремлению к национальному единству папе удавалось лишь благодаря помощи иностранных вооруженных сил. Все внимание папы, опиравшегося на охранявшие его австрийские и французские войска, было сосредоточено не на вопросах управления вселенской церковью, а на том, как уберечь собственную, готовую рухнуть власть. (Подобным же образом папа подошел к польскому восстанию 1830–1831 гг.: церковь оказалась союзником не католиков-поляков, а некатолической царской реакции.)
Григорию XVI не повезло и с его первым государственным секретарем, кардиналом Бернетти. В годы его правления пышным цветом расцвели произвол, злоупотребления и коррупция. В 1831 г. папа отклонил даже робкие, осторожные проекты реформ, которые были предложены великими державами с той целью, чтобы как минимум сохранить жизнеспособность Церковного государства. Так что Риму и его гражданам пришлось и дальше нести расходы на содержание оккупационных войск.
Что касается защиты католической церкви и единства учения, то папа и здесь пользовался лишь оружием анафемы и осуждения. В его глазах каждый, кто искал возможность идти в ногу с эпохой, был врагом религии и еретиком. В опубликованной 15 августа 1832 г. энциклике, начинавшейся словами «Mirari vos», Григорий XVI сформулировал программу своей папской деятельности. В энциклике этой он объявлял несовместимыми с религией и с пребыванием в лоне церкви любые мнения, в которых можно было усмотреть намерение объективно оценить общественные и политические изменения или тем более найти общий язык с буржуазными общественными движениями. Нетерпимая позиция папы, укрепляя союз трона и алтаря, тесно привязывала, даже, можно сказать, приковывала церковь к старой системе.
Позитивная программа папы сводилась к таким пунктам, как единство церкви и незыблемое единство вероучения, безусловное повиновение папе, не допускающее никаких отклонений требование целибата, упрочение христианского брака (то есть осуждение гражданского и смешанных браков). Во второй части энциклики папа объявлял ересью любые отклонения в догматике, свободу совести и вероисповедания, неповиновение церковным и светским властям, попытки отделить церковь от государства и, наконец, такие опасные явления, как либерализм, франкмасонство, социализм и коммунизм. Таким образом, в энциклике «Mirari vos» Григорий XVI пускал в ход весь свой авторитет, чтобы утвердить нерушимый союз трона и алтаря, подкрепив его религиозной мотивацией.
За несколько лет до этого папа Лев XII еще хотел ввести Ламенне в кардинальскую коллегию, и вот Григорий XVI в своей энциклике отнес его – пока не назвав по имени – к еретикам. За эти минувшие несколько лет не только закоснела позиция Рима, но и либеральный католицизм продвинулся вперед.
Либеральные католики хотели примирить буржуазное общество и конституционное либеральное государство с католицизмом. Требуя буржуазных свобод, отказа от церковных привилегий, более того, отделения церкви от государства, они добивались включения церкви в процесс буржуазного развития общества. С признанием автономности буржуазного развития была бы признана и автономия церкви, – тогда они могли бы действовать вместе, как равноправные партнеры.
Впервые либеральный католицизм возник в период между 1825 и 1830 гг. в Бельгии, стране смешанной в плане конфессий, но авангардной по уровню буржуазного развития, а в тот период сражающейся за свою независимость против Голландии. Либеральные католики здесь были главными борцами за создание новой, конституционной Бельгии. Примерно в то же время сформировался французский либеральный католицизм, достигший своей вершины в Июльской революции 1830 г. Однако реальной политической силой он стал лишь в Бельгии, Ирландии, затем в Польше и Южной Америке.
Ламенне и его идейные соратники в 1829 г. уже признали правомочность национально-освободительных движений, – например, они поддерживали борьбу поляков и ирландцев. Связь между свободой нации и свободой личности, поворот к свободе у Ламенне не самоцель, а осознанная необходимость. Церковь, если она не хочет, чтобы будущее складывалось без нее или тем более против нее, также должна стоять за свободу. Ламенне хотел, чтобы католичество обрело жизнь через свободу, в то время как прежде оно утверждало себя через союз с властями предержащими. Поэтому он требовал отделения церкви от государства по принципу «свободная церковь в свободном государстве», – ведь только так независимая от государства церковь (и духовенство) вновь могла бы стать церковью бедных, церковью масс, что и является источником обновления. В соответствии с этим Ламенне признавал правомерность революции – буржуазной и национальной; из монархиста он стал приверженцем демократической республики и народовластия.
В конце 1831 г. Григорий XVI принял в Риме Ламенне и его сподвижников (Лакордера и Монталамбера). Ламенне приехал в Рим с намерением убедить папу поддержать национальные движения, примкнуть к борьбе за социальную справедливость, за буржуазные права и свободы. Папа и Курия молчали: уже готовилась энциклика, осуждающая Ламенне. В июле 1832 г. Ламенне и его товарищи покинули Рим и направились в Мюнхен на переговоры со своими единомышленниками. По настоянию Меттерниха и проавстрийской партии в Курии – но и с одобрения французских епископов – папа обозначил свою позицию. Не успел Ламенне добраться до Мюнхена, как появилась «Mirari vos». Большинство либеральных католиков приняли мнение папы без возражений, но Ламенне ему воспротивился; более того, его взгляды стали еще более радикальными. В 1834 г. он в качестве ответа папе опубликовал произведение «Paroles d’un croyant» («Слова верующего»), в котором он отходит от либерализма и сближается с радикальной демократией и социалистическими идеями. Здесь Ламенне уже выдвигает перед церковью задачу – освобождение угнетенных масс. На отдельные положения этого произведения папа Григорий XVI отреагировал с необычайной резкостью, а 24 июня 1834 г. в энциклике «Singulari nos» однозначно расценил взгляды Ламенне как еретические, после чего Ламенне, один из самых значительных католических философов той эпохи, порвал с папой и церковью. Его работы, его взгляды создали настоящую школу в науке и послужили обильным источником сведений и познаний для католических социальных и политических движений XIX и XX вв. Однако в 1854 г. Ламенне скончался в Париже, всеми забытый.
Курс, обозначенный энцикликой «Mirari vos» – осуждение католиков, позитивно отозвавшихся на вопросы эпохи, – явился началом того пути, двигаясь по которому Григорий XVI и его последователи завели духовенство и церковь в католическое гетто. Григорий XVI по очереди расправился с теми возникавшими главным образом в Германии романтическими католико-теологическими школами, которые пытались примирить теологию с новыми вершинами буржуазной философии, с Кантом, Гегелем, со взглядами Фихте и Шеллинга. В борьбе с течениями, стремившимися осовременить теологию, папство опиралось на неосхоластику, которую представляли в основном иезуиты и которая обосновывала папские централистские устремления, обращаясь к философии томизма. Неосхоластическую школу создали в 1830-х гг. неаполитанские иезуиты. Новый синтез томистской философии, в основе которого лежала средневековая идея вселенской власти – в духе Иннокентия III, – создал неаполитанец Маттео Либераторе в своей книге, увидевшей свет в 1840 г. (Спустя десять лет, в 1850 г., он стал одним из основателей полуофициального печатного органа Ватикана «Civilta Cattolica».) Насущной потребности в модернизации неосхоластика противопоставила усовершенствованный тезис о примате папы, объявив папу непогрешимым.
Резко отрицательное отношение папы Григория XVI к происходящим в мире изменениям привело папство к чрезвычайно острому конфликту с итальянским национальным движением за объединение Италии и за буржуазные преобразования – Рисорджименто (Risorgimento). Возглавлял Рисорджименто революционер Мадзини. Обстановка в Италии была такова, что католицизм тоже должен был занять определенную позицию относительно будущего, однако итальянский католицизм не был тождествен папству и Риму.