В Берлине ноту папы приветствовали, в Лондоне от переговоров в принципе не отказались. Однако президент Вильсон отклонил посредничество папы, ибо он уже зарезервировал заслугу достижения мира за собой. Во Франции и Италии шаг папы расценили как услугу немцам: даже часть французских епископов открыто подвергала критике ноту папы. В конце концов оказалось, что новое берлинское правительство всерьез о мирном соглашении и не помышляет, так что мирная акция папы потерпела полную неудачу. 24 декабря 1917 г. Бенедикт XV в своей рождественской речи перед кардиналами с горечью отозвался о своих безуспешных попытках. После этого папа никаких предложений о мире не делал.
В ноябре 1918 г. вооруженные столкновения закончились. В энциклике «Quod iam diu» (1 декабря 1918 г.) папа призвал к публичной молитве за успех мирной конференции, за прочный мир на принципах христианской справедливости. Однако к мирным переговорам, которые завершали войну, папа допущен не был. При посредничестве американцев итальянский премьер-министр Орландо 1 июня 1919 г. посчитал возможным передать папе некую территорию – под гарантию Лиги Наций. (Неясно было, подразумевался под этим лишь Ватикан или территория до Тибра.) Однако отставка Орландо перечеркнула план реставрации.
С оговорками воспринял папа мирную систему, разработанную под Парижем; дистанцировался он и от Лиги Наций. (Вступлению папства в Лигу Наций и возвращению на арену международной политики воспрепятствовали Франция и Италия.) Новая система европейского урегулирования сделала решение «римского вопроса» еще более актуальным. Критическое мнение о Парижском мире папа высказал в энциклике на Троицын день (20 мая 1920 г.) «Pacem, Dei munus». Он указал на отсутствие действительного примирения, на зыбкость мира и, не в последнюю очередь, на оскорбительное игнорирование прав Святого престола.
В годы войны приостановилась и миссионерская деятельность. Свою энциклику от 30 ноября 1919 г. «Maximum illud» папа Бенедикт XV посвятил реорганизации миссий, находящихся за пределами Европы.
Заслугой Бенедикта XV можно считать то, что революционные и национальные потрясения 1918–1919 гг. церковь перенесла без особых потерь и не была втянута в конфликт с новыми государствами. Положительный эффект политики ralliement, проводимой Львом XIII, и нейтрального отношения к форме государства сказался после войны. Это касается прежде всего католиков Германии и Австрии, которые, благодаря этим принципам, сумели не относиться враждебно к общественным изменениям (к буржуазным либеральным и демократическим республикам, возникшим на месте монархий), а воспринимать их как реальность.
Папа пошел на примирение также с ведущей державой континента – Францией. В мае 1920 г. он причислил к лику святых национальную героиню французов Жанну д’Арк. Вскоре после этого (в 1921 г.) были восстановлены дипломатические отношения между Святым престолом и Францией. Папа побуждал немецкую Партию центра поддерживать демократию и республику, а рейхспрезидент, социал-демократ Эберт со своей стороны способствовал тому, что в 1920 г. бывшее посольство Пруссии в Ватикане было преобразовано в представительство всей Веймарской республики. В 1920 г. была создана и берлинская нунциатура. Кроме протестантской Англии и Голландии, дипломатические отношения со Святым престолом установила синтоистская Япония.
Бенедикт XV делал все для того, чтобы после войны установить хорошие отношения со старыми и новыми государствами изменившейся после войны Восточной и Центральной Европы. (Это, естественно, не относилось к Советской России и, в 1919 г., к Венгерской Советской республике.) В 1919 году была образована нунциатура в Варшаве (первым польским нунцием стал Акилле Ратти). В 1920 г. нунций был направлен и в Венгрию. Будапештская нунциатура разместилась в Крепости, в барочном особняке (площадь Дис, 4–5), по соседству с резиденцией премьер-министра. Апостольскими нунциями в Венгрии были: Лоренцо Скьоппа (1920–1925), Чезаре Орсениго (1925–1930) и титулярный архиепископ Анджело Ротта (1930–1945). Благодаря блестящей дипломатии Бенедикта XV папство вновь стало пользоваться международным авторитетом; в начале 20-х гг. число послов, аккредитованных при Святом престоле, достигло 25 человек.
Бенедикт XV примирился не только с великими державами, но и с прогрессивными католическими движениями. Стремительному росту массового влияния католических партий наряду с углублением религиозности, связанным с войной, способствовало также то, что прежде они находились в оппозиции или вовсе не существовали, так что на них не лежала тяжким грузом ни принадлежность к той или иной правительственной партии, ни ответственность за войну. Католические партии после 1918 г., как правило, занимали позицию в центре; в связи с обострением борьбы между трудом и капиталом они стали предлагать верующим альтернативу третьего пути. Папа проявил понимание в отношении католических партий нового типа, которые своим успехом обязаны были перспективе пути между капитализмом и социализмом, возможности создания христианского общественного строя, возвращения мира к христианству.
Важную роль в том, что революционная волна в Германии пошла на убыль, сыграла Партия центра, поддерживавшая демократию и реформистские устремления трудящихся. Именно эти успехи Центра побудили Бенедикта XV в начале 1919 г. одобрить, несмотря на сопротивление кардинала Гаспарри, создание Partito Popolare Italiano (Итальянской народной партии). Хотя большинство в Курии по-прежнему в принципе отвергало возможность создания итальянской католической политической партии, Бенедикт XV 20 января 1919 г. поддержал сицилийца Луиджи Стурцо в его усилиях по созданию Итальянской народной партии – при условии, что партия не будет включать Ватикан в сферу своей политической деятельности и, кроме того, не будет по своему характеру ни церковной, ни конфессиональной, а будет чисто политической, демократической, социальной и межконфессиональной. Одновременно папа отменил запрет (печально известный принцип «Non expedit!») на участие католиков в парламентских выборах. Уже в ноябре 1919 г. Народная партия получила более ста мандатов. Разрешив создать в Италии католическую политическую партию, Бенедикт XV достиг примирения с парламентской демократией. «Окончательно отвергнув позицию воздержания от политики и перейдя к защите буржуазного общества – на платформе ralliement, – политический католицизм тем самым вступил в новую стадию своего развития»[120].
Благодаря интенсивной реформаторской деятельности его предшественника Бенедикту XV не пришлось много заниматься упорядочением внутренней жизни церкви. Самым значительным в этой области можно назвать следующее: в конституции от 27 мая 1917 г. «Providentissima Mater» он объявил об утверждении нового Кодекса канонического права, который был введен в действие 19 мая (на Троицу) 1918 г. В работе над источниками кодекса и в редактировании нового сборника законов выдающуюся роль сыграл венгр Юстиниан Шереди. В сравнительно молодом возрасте, будучи монахом-бенедиктинцем, Шереди оказался в Риме, где стал любимцем кардинала Гаспарри, будущего государственного секретаря. Шереди много лет отдал работе над кодексом, одновременно выполняя обязанности советника венгерского посольства в Ватикане по каноническому праву. (По всей вероятности, именно благодаря его успешной куриальной деятельности и дружбе с Гаспарри в 1927 г. папа назначил его архиепископом Эстергомским, князем-примасом, а вскоре и кардиналом; таким образом, Шереди опередил многих епископов, имевших гораздо больше шансов получить этот пост.)
Важное решение в области церковного управления Бенедикт XV принял, распустив в 1917 г. пользовавшуюся дурной славой Конгрегацию Индекса и передав церковную цензуру книг в юрисдикцию Святой канцелярии. Однако количество конгрегаций с этим не уменьшилось: в начале 1917 г. папа создал новую конгрегацию под названием Sacra Congregatio de Propaganda Fide pro negotiis Rituum Orientalium. Эта Конгрегация по делам восточных церквей была образована в соответствии с посланием «Dei providentis» от 15 января 1917 г. Она осуществляла полную юрисдикцию над различными католическими церквами восточного обряда. (Папа Пий XI в 1938 г. реорганизовал эту конгрегацию, назвав ее Sacra Congregatio pro Ecclesia Orientali.)
Обладавший великолепным даром церковного оратора, Бенедикт XV в своей энциклике от 15 июня 1917 г. («Humani generis») утвердил правила произнесения церковных проповедей и запретил вести с кафедры политическую агитацию. Энциклику «Spiritus Paraclitus», опубликованную в 1920 г. в связи с 1500-летием со дня смерти Отца Церкви святого Иеронима, папа посвятил теологам: он указал на необходимость согласовывать в интересах веры традицию и достижения современной науки. Папа Бенедикт XV был большим почитателем итальянского языка, классической литературы, прекрасным знатоком Данте. В энциклике по случаю 600-летия со дня смерти поэта «In praeclara», опубликованной 30 апреля 1921 г., он обратил внимание на глубокую религиозность поэзии Данте.
В момент неожиданной смерти папы-дипломата (в январе 1922 г.), хорошо понимавшего реалии эпохи, перед следующим хозяином Ватикана были открыты все пути, вопрос был лишь в том, по какому из них он поведет церковь.
Понтификат Пия XI (1922–1939)
На конклаве, закончившемся 6 февраля 1922 г., победителем вышел кардинал Акилле Ратти, который, будучи архиепископом Милана, поддерживал там прямую связь с местной фашистской группой, возглавляемой самим Бенито Муссолини.
Политическое прошлое нового папы, принявшего имя Пия XI (1922–1939), в общем позволяло предсказать, в каком направлении будут развиваться события на новом, занявшем почти два десятилетия этапе истории папства: направлением этим будет ralliement с новым политическим режимом.
Акилле Ратти был дворянином по происхождению, но вырос в мелкобуржуазной семье. Большую часть жизни он провел, занимаясь науками в тиши миланской библиотеки Амброзиана. (В библиотеке он работал с 1888 г., а в 1907 г. стал ее префектом.) Однако внимание к себе он привлек не научными успехами, а как альпинист. В 1911 г. его назначили заместителем префекта Ватиканской библиотеки, в 1914 г. – ее префектом. Ратти исполнился шестьдесят один год, когда папа пригласил его на дипломатическую службу. (Согласно меткому замечанию Бенедикта XV, Ратти из ученого, занимавшегося дипломатией, стал ученым-дипломатом.) В апреле 1918 г. его назначили апостолическим визитатором Польши и ее приграничных территорий (Прибалтики). Его деятельность была не безуспешной: в июне 1919 г. Польша принимала его уже в качестве нунция. (В это время он стал титулярным архиепископом.) Во время конфликта вокруг Силезии варшавский нунций оказался недостаточно тактичным, неудачно вмешался в дела, и в 1921 г. папа был вынужден его отозвать. В виде компенсации папа в июне 1921 г. назначил его архиепископом Милана и возвел в сан кардинала.