Кто-то превратил руины моего дома в долбаную крепость.
Мемориальная доска над подобием центрального входа гласила: ОБЩЕСТВО СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО.
Баттерс проследил за моим взглядом.
— А, — сказал он. — Ну да. Мы дали название потому, что если вообще ничего не делать, то этому городу ничего не светит в будущем. Я хотел, чтобы название было «ОБЩЕСТВО БУДУЩЕГО ПОРЯДКА» —только ради аббревиатуры, но меня провалили при голосовании.
— Адские колокольчики, — сказал я и прикинул в уме: чтобы возвести на руинах пансионата это сооружение, работы надо было начинать чуть ли не в момент моей смерти. Вообще-то, строительство из камня достаточно дорого из-за сложности и длительности работы. По размерам это здание было с небольшой замок. На его постройку должны были потратить чёртову прорву времени — но управились за шесть месяцев. Возможно — значительно меньше, учитывая погоду.
— В это здание вбухали кучу денег.
— Мдас, — сказал Баттерс и подошёл к двери. — Потрись тут немного и, как и все мы, воспримешь это как должное.
Он набрал последовательность чисел на расположенной возле двери клавиатуре, которая издавала при нажатии тихие пощёлкивающие механические звуки, которые напомнили мне о печатных машинках, снова засунул руки в карманы и замер в ожидании.
Спустя минуту из динамиков послышался басовитый голос с сильным акцентом.
— Кто там?
— Баттерс, — ответил он. — Со мной призрак Дрездена. Привет, Свэн.
Из динамика раздался грохочущий звук.
— Уолдо, — сказал он, произнося это, как «Волдо». — Ночью небезопасно. Однажды ты наткнёшься на лису, и она съест тебя.
Динамик изверг взрыв смеха — очевидно, около двери стояло несколько человек.
Баттерс не засмеялся, но усмехнулся.
— Я просто постараюсь застрять у неё в горле, пока ты будешь тащить свою толстую задницу и спасать меня, Свэн.
Смех стал громче, и задыхающийся голос сказал что-то на языке, пришедшем откуда-то из Северной Европы. Затем раздался щелчок, и Баттерс открыл дверь. Я было собрался последовать за ним — и вовремя вспомнил сначала поднести руку, чтобы проверить вход. Моя рука беспрепятственно прошла сквозь двенадцать дюймов камня и натолкнулась на что-то, твёрдое, словно кирпичная стена, в том месте, где вход в помещение открывался в холл.
— Эм... Баттерс, — сказал я.
Он стукнул себя по лбу.
— Точно, прости. Пожалуйста, заходи.
Невидимая стена исчезла, и я потряс головой.
— У этого места есть порог. Здесь кто-то живёт?
— Целая куча-мала, — подтвердил Баттерс, и мы вошли. — Многие паранетчики здесь останавливались, когда у них не было укромного места для ночёвки. Ну, когда они бывали проездом. Венатори, когда они нас навещали. Ну и всё в таком духе.
Я почувствовал внутри себя волну гнева, не имеющего причины, но оттого не менее реального.
— Мой дом — это... сверхъестественная ночлежка?
— И склад оружия! И тюрьма! — сказал Боб с энтузиазмом.
Оказывается, призраки могут негодующе бормотать.
— Тюрьма?
— И детский сад! — продолжил Боб
Я остановился и вскинул руки вверх.
— Детский сад? Детский сад?
— У людей есть дети, парень. И у них есть работа, — сказал Баттерс спокойным тоном. — Фоморы вовсе не против вовлечения в свои дела детей. Дети, которым грозит опасность, приходят сюда в будние дни. А сейчас заткнись, Боб. И умерь прыть, Гарри. Люди нуждаются в этом месте.
Я пристально посмотрел на Баттерса и изучал его с минуту. Маленький парень проделал большой путь от несколько робкого и неуверенного человека, которого я впервые встретил несколько лет назад. Прежний Баттерс никогда не сказал бы мне ничего подобного.
Или, может быть, он оставался всё тем же парнем. Баттерс пёр напролом в поисках правды, даже когда это стоило ему работы и пребывания в психушке. Он был человек с принципами.
И, вероятно, он был прав. Это место больше не было моим домом.
Мы миновали пост охраны, после того как гудок сигнализации пропустил нас через ворота. Там находились четверо самых здоровенных и крепких на вид мужчин, что я когда-либо видел. Они носили байкерские косухи — и мечи. Их мышцы выпирали под кожей, бороды ощетинились, а их одинаковые светло-голубые глаза проследили за нами со спокойным вниманием.
— Эйнхерии, — тихонько сказал Баттерс. — Воины Валгаллы, если не врут.
— Не врут, — ответил я так же тихо. — Где вы их достали?
— Марконе. Они недёшевы.
— Опять он.
Баттерс пожал плечами.
— Мне этот тип тоже не нравится, Гарри. Но он достаточно умён, чтобы понимать, что, если Фоморы захватят контроль над улицами, то, само собой, они первым делом избавятся от него.
— Слишком просто, — сказал я. — Слишком легко. Он продолжает играть с тобой в какую-то игру.
Мы пошли через другую дверь, а затем вверх по лестнице, которая вела на второй этаж.
Место представляло собой один огромный зал, практически полностью лишённый внутренних перегородок. Там был маленький тренажёрный зал, включающий в себя душевые кабинки и боксёрский ринг. На ринге Мёрфи, одетая в свою уличную одежду, стояла лицом к человеку, который унаследовал часть своей ДНК от носорога — причём не так много поколений назад. Он был огромным, с хорошо развитой мускулатурой, его тёмные волосы и борода были заплетены в длинные косы. Он был одет в поношенные джинсы и ничего более. Верхняя часть его тела была покрыта ещё более тёмными волосами.
(Не как у вервольфов, или цирковых уродцев, или кого-то в этом роде. Просто волосяной покров верхней части тела окутывал его наподобие купола. Получался реальный такой, волосатый мяч.)
Баттерс застыл на месте в ожидании.
Мёрфи пристально смотрела на большого парня в течение нескольких мгновений, её тело было расслаблено, глаза не мигали. Он ответил таким же пустым взглядом. И они оба начали двигаться.
Не могу сказать, кто начал первым, но кулак Мёрфи устремился к паху здоровяка, который крутанул бедром, отклоняя удар, и, как только он вернул себе равновесие, его нога, согнувшись дугой и прикоснувшись к подбородку Мёрфи, скосила её. Она крутанулась прочь и приземлилась на пол.
Волосатый Мяч не колебался и секунды. Чертовски быстро для такого здоровяка он кинулся к партнёрше и попытался вбить свою пятку в её голову.
Мёрфи перекатилась и избежала удара, но он не отставал, и ей пришлось перекатываться дальше, чтобы избежать его твердокаменных пяток. Она столкнулась с ограждением боксёрского ринга и резко изменила направление своего движения, начав двигаться прямо на него.
Она уклонилась от очередного удара, выполнив «ножницы» ногами на его коленях, и вывернувшись всем телом, обрушила его на ринг. Волосатый Мяч рухнул медленно, как огромное дерево. Когда он приземлился, канаты боксёрского ринга содрогнулись.
Мёрфи поднялась на четвереньки, вскарабкалась по канатам ринга и обрушила свою ногу на голову Волосатого Мяча. Он уклонился, но её удар изменил направление: нога пошла вверх и резко вниз, обрушив пятку как топор на руку, которой волосатик пытался поддержать свой вес. Хрустнули кости.
Волосатый Мяч завыл, с трудом поднялся на ноги и, широко качаясь, пошёл на Мёрфи. Она уворачивалась и гасила удар за ударом, но в какой-то момент резко развернулась и вогнала свою пятку в солнечное сплетение лохматика.
Удар качнул его на шаг назад, но Мёрфи сократила дистанцию слишком близко и опрометчиво. Волосатый Мяч практически моментально оправился от фронт-кика, ответив боковым ударом и, поймав в захват её руку, провёл бросок с оборотом одной рукой, перебросив партнёршу через канаты ринга и впечатав в ближайшую стену. Она врезалась в стену с воплем и свалилась наземь.
— Мертва, — прорычал я, сжав кулаки. Я начал двигаться и сделал три или даже четыре шага, прежде чем понял, что мне не удастся вмазать парню. Или разнести его. Или послать на отдых в другую реальность. Чёрт, я не мог даже выпрыгнуть перед ним и выкрикнуть «Бууу!»
— Гарри, подожди, — зашипел Баттерс. — Всё в порядке.
Медленно двигаясь, Мёрфи сама поднялась с пола. Когда она это сделала, огромный Волосатый Мяч подошёл к краю ближайшей стороны ринга, придерживая свою правую руку левой. Мёрф отряхнула пыль со своей одежды и повернулась к нему. Взгляд голубых глаз был уравновешен и спокоен, губы застыли в лёгкой улыбке. Зубы были белоснежными, и густая красная кровь дрожала на нижней губе, которая разошлась под ударом. Она стёрла кровь рукавом, не отводя взгляда от Волосатого Мяча, и спросила:
— Три?
— Сломала все четыре, — сказал он, слегка двигая правой рукой в жесте демонстрации. — Вывела из строя мою лучшую руку, которой я держу меч. Хорошо. Если бы ты не так жаждала убийства, возможно, ты бы выиграла этот раунд.
Мёрфи фыркнула.
— Ты выпил плохого мёда, Скальди Скьельдсон.
Это заставило Волосатого Мяча улыбнуться.
— Завтра на мечах?
Мёрфи кивнула. Они на мгновение уставились друг на друга, как будто каждый из них ждал от другого неожиданного нападения, в ту же секунду, как только другой повернётся спиной. Затем, не почувствовав соответствующего сигнала между ними, они снова кивнули и одновременно отвернулись друг от друга, расслабившись.
— Баттерс, — пророкотал Скальди Волосатый Мяч. Если он действительно сломал пальцы, то было незаметно, что это сильно его беспокоит. — Когда ты собираешься взойти на ринг и тренироваться как мужчина?
— Примерно через пять минут после того, как получу работающий световой меч, — ответил Баттерс непринуждённо, вызвав огромное изумление у Волосатого Мяча. Затем маленький медэксперт кивнул Мёрфи и спросил:
— Мы можем поговорить в конференц-зале?
— Конечно, — сказала она. Она прошла по рингу и стукнула кулаком (левым) по Скальди. Потом она повела Баттерса и меня из гимнастического зала, по другому коридору, в длинный и узкий конференц-зал. Она закрыла за нами дверь, и Баттерс бухнул на стол фонарь Боба. Огоньки в его глазах снова вспыхнули, и я увидел реакцию Мёрфи, когда свет фонаря выявил моё присутствие.