ругих арабских городах, в иагдаде, Биссоре, Куфе, Каире. В конце концов мужская проституция развилась до таких размеров, которые сильно напоминают положение вещей во время римских императоров.
Певцы эти, или «Mochannat», окруженные всегда большим числом поклонявшихся им мужчин, за плату предлагали свои услуги лицам обоих полов. Костюмом и внешним своим видом они подражали женщинам: красили себе руки краской генна, носили широкие пестрые женские одежды причесанные, заплетенные косы, пели под аккомпанемент ручного барабана вероятно также кастаньет, танцуя, надо полагать, известные развратные танцы, еще и теперь употребительные на Востоке. Подобно сводникам и женщинам-проституткам, они составляли собственный цех («Mochannatgu»). Современными эпигонами этих древне-арабских кинед являются Chawal, которые еще и теперь в некоторых странах, в особенности в Египте, публично выступают в женских платьях; они совершенно эффеминированы, красятся, носят женские косы и вуали и, стуча кастаньетами, танцуют, подобно арабским танцовщицам, almee. Благодаря деятельности «моханнат», сильно пострадала репутация певцов и музыкантов, которые неоднократно подвергались строгому преследованию. Во время халифа Солеймана, например, и Медине оскоплены были все «моханнат», в том числе и знаменитый певец Ибн Даллал.
Наряду с «моханнат» существовали еще собственно проституированные мальчики. Они носили желтую одежду в пестрых цветах («mowaradah») и, расхаживая часто попарно на «прогулке», открыто и самым бесстыдным образом предлагали себя на улице. мужчинам, как это описывает Абу Новась, знаменитый «поэт-кинед.
Я встретил несравненную, безбородую пару и воскликнул:
Клянусь, я люблю вас обоих!
Есть ли у тебя деньги? спросил один. Я сказал: И щедрая рука.
– Это именно то, что нам нужно! воскликнула красивая пара.
В другом стихотворении Абу Новас описывает медленную, мягкую походку проституированного мальчика и его женственную наружность. Какого громадного объема достигла гомосексуальная проституция в некоторых городах, видно, например, из того характерного факта, что любимец халифа Мамуна, кади Ягиа Ибн Актам из Бассоры, закоренелый педераст, мог в самое короткое время собрать не менее 400 проституированных мальчиков для составление фельдъегерского полка и для удовлетворение собственной похоти. Спрос соответствовал громадному числу проституированных мужчин, клиентеля которых обнимала, прежде всего, высшие сословия. При знаменитом халифе Гарун Рашид е, при котором гомосексуализм воспет был придворным поэтом Абу Повис, достигла, своего расцвета и гомосексуальная проституция. Сам Амин, сын Гарун Рашида и его кузины Зобаиди, был страстный педераст и подчинялся красивым пажам. Чтобы отвлечь своего сына от его опасной страсти, Зобаида придумала следующее; она велела одеть наиболее красивых рабынь своих в костюмы пажей, чтобы дать, таким образом, другое направление вкусам сына, что ей вполне удалось. Девушки пажи чрезвычайно понравились ему и с тех пор вошли в моду в домах богатых людей. Как мы уже упоминали, любовь к мальчикам нашла тогда своего поэта в лице Абу Иовас, который, будучи, несомненно, бисексуалистом, предпочитал в поэзии и в жизни гомосексуализм и считался вообще «поэтом кинед». Таким он представлен также как герой одной истории из 1001 ночи (381-383-я ночь). Кроме него, как поэты, воспевшие любовь к мальчикам, упоминаются Абу Таммам, Аль-Гарири и др. С ними соперничали персидские поэты и, прежде всего, Сади (1184–1291 г.) в его «Gulistan» (сад роз) и Гафпц (ум. в 1389 г.) в его песнях. Характерно, что оба они жили в Ширазе-городе, который и теперь еще служит центром педерастии и мужской проституции, согласно старой поговорке:
Исфаган производит много художников и ученых.
Но танцоров, певцов и пьяниц ты можешь найти в Ширазе.
Местом для завязывания сношений и для практики гомосексуализма служили здесь преимущественно винные погреба, а типом проституированного мальчика был «сахи», юный виноторговец.
На всем магометанском востоке все презрение издавна сосредоточено было на патике и проституированном мужчине, «аль-мафуль», между тем как гражданская честь активного педераста, «аль-фаиль», нисколько не страдала.
Сведения о женском гомосексуализме и лесбической проституции и в средние века сравнительно довольно скудны, хотя существование их в больших городах несомненно.
В предписании Совета Десяти в Венеции от 15 марта 1480 года некоторым женщинам запрещается выходить на улицу в мужской прическе и говорится, что эта мода усвоена в особенности проститутками. Тут же высказывается предположение, что женщины эти желают своим мужским костюмом завлекать мужчин для противоестественных сношений. (Leggi memorie Venete nella prostituzione S. 233: «Habitus Capitis quern mulieres Venetiarum gerere a modico tempore citra ceperunt non posset esse inhonestior, et hominibus qui illas videant, et deo omnipotenti quem per talem hahitum sexum dissimulant suum et sub specie virornm viris pin cere contendunt quod est species quedam sodomie … Offitialibus autem de nocte et Capitibus sexteriorum committatur ut facta tali publicatione quascumque mcretrices invenernntportantes talem sixam Capillorum fustigari prius et deüule totum eaputradi faciant). Вероятно, что дело идет здесь о лесбических проститутках, которые мужскими аллюрами старались возбудить внимание гомосексуальных женщин. Во всяком случае, из актов от 19 сентября 1481 года и 28 августа 1500 года видно, что в Венеции существовали сводницы и посредницы между женщинами и проститутками для пособничества в гомосексуальных сношениях. (Leggiеmemorie S. 233: «Quod Marieta Solpharella, alias retenta, inculpata fuisse, ruffianam sive me– diatricem Andriane meretricis, in sodomie collegiata et tormentata et non reperta culpabilis relaxetur pro nunc». S. 254. «Noto. Item eri dapoi disnar fo menato per canal una femena nominata Bada con do meretrice da le bande sopra una soler fino a santa (croce.) dove dismonto e venuta per terra a san Marco fo brusata iuxta la parte dil conscio di X e le do bandizole. Et questo per sodomia questa err a rufia na di femene con quelli vi andava a usar larte di sodomia.») – Ясное упоминание о трибадии находится, далее, в упомянутых уже кельнских процессуальных актах от 1484 г. Пастор из Ст. Мартина заявляет там, что дело, к несчастью, дошло до того, что мужчина развратничает с мужчиной и женщина с женщиной; ему часто приходилось наказывать своих прихожан за гомосексуальные сношения, как между мужчинами, так и между женщинами. Ему присылали письма, которые он желал бы порвать и сжечь, в которых сообщались имена этих людей. О подозрительном в этом смысле посещении борделей женщинами мы уже говорили выше (стр. 88–89, 148–149).
На магометанском востоке трибада или «Salih akcth» была уже в средние века общеизвестным типом, действие и поведение которой весьма смело описаны, например, в лице старой Цат аль-Давагев «1001 ночи» (93-ья ночь, нем. изд. Лейпциг, 1907, т, II, стр 359–360). В некоторых городах существовали форменные организации лесбической проституции, как это сообщает, например, Лев Африканский относительно Феца (см. выше стр. 88 и 148).
Глава восьмаяПроституция средних веков. IV. Надзор и борьба с проституцией. (Законодательство, полиция нравов, дома магдалин)
В предыдущих главах мы уже подробно рассмотрели и обосновали отношение средневекового христианского государства к проституции (см. в особенности гл. V). Мы привели доказательства того, что и в этой области решающее значение имела церковная власть, которая объявила проституцию и публичные дома необходимым злом. Такой взгляд лежит в основе всех законодательных и полицейских мер государственной власти. В этом отношении все средневековое законодательство, касающееся проституции, было вполне однородно, хотя оно, разумеется, обнаруживало некоторые особенности соответственно различным национальным и местным условиям. Всюду замечается стремление строго локализировать проституцию и ограничить ее подлежащими государственному надзору публичными домами и известными бордельными улицами и квартирами, по возможности удаляя ее от соприкосновение с честным населением. С этой целью в городах всюду очень строго преследовали тайную проституцию и всеми средствами старались искоренить ее, переводя тайных проституток в разряд явных, живущих в публичных домах, чтобы создать возможность постоянного надзора за ними. Так же строго боролись с сводничеством и проституцией честных женщин, а также с всякого рода публичным соблазном (хотя бы возбуждаемым бордельными проститутками). В этих случаях применялись телесные и позорящие честь наказания.
Государственная регламентация и контроль над публичными домами развился в средние века в систему, урегулированную до малейших подробностей, в своего рода бухгалтерию о каждом публичном домеи о каждой отдельной проституткево всем, что касалось возраста, здоровья, жилища, доходов и т. д. Об этом свидетельствуют сохранившиеся еще до сих пор списки налогов, например Безансона (у Ле Пилер, стр. 59 и след.), и подробные записи проституток Майнца и Страсбурга. Кроме того контроль старались облегчить строгими предписаниями относительно одежды проституток и, наконец, систематическими обысками, которые устраивались от времени до времени во всех частях города, чтобы отыскивать проституток и сводников, живущих вне отведенных для них районов.
Все эти меры проводились на основании законов. Таковы 1) общие законы отдельных государей и 2) специальные законы и предписание различных стран и городов. Так как смысл чрезвычайно многочисленных средневековых законов о проституции в главном соответствует указанной выше точке зрения, то для научного изложение совершенно достаточно краткого систематического обзора главнейших общих и специальных предписаний в этой области, тем более, что существенное мы уже изложили выше.