В Тарсебыло, напротив, больше местных студентов, а в Александрии опять-таки иностранцы. Страбон (XIV, стр. 673) сообщает о студентах Тарса и других университетских городов следующее: «Здешние жители обнаруживают такое большое рвение к философии и всем другим общим наукам, что они превосходят в этом отношении Афины, Александрию и другие города с университетами и школами философов. Разница между ними та, что учащиеся здесь все местные жители, чужие же приезжают мало, да и местная молодежь не остается здесь, а уезжает для усовершенствования за границу, где охотно и остается по окончании образования; лишь очень немногие возвращаются на родину. В других университетских городах, за исключением Александрии, замечается обратное явление: туда приезжает много иностранцев, которые охотно и остаются там, зато из местных жителей уезжают для изучения философии немногие, да и на месте они мало занимаются философией. В Александрии же мы видим и то, и другое: туда приезжает много иностранцев, но они и свою молодежь часто отсылают в другие места. Здесь имеются все виды школ для изучения различных наук».[811]
Большой славой пользовалась высшая школа в Смирн е, которую посещала молодежь из Малой Азии, с греческого континента, из Ассирии, Финикии, Египта. «Из всех муз, посещающих людские города, – говорит Аристид, – здесь нет недостатка ни в одной. Велико число местных учащихся, но столь же велико и число приезжих. Этот город можно было бы назвать очагом образования для всего континента».[812]
Во время императора Августа многие римские студенты отправлялись вместо Афин в Массилию, где число слушателей во вновь открытом университете вскоре достигло высокой цифры (Страбон, IV, стр. 181).
Наибольшее число студентов естественно насчитывал Рим, где знаменитые врачи, юристы, риторы и философы привлекали из всех стран римской империи громадное число студентов, которые частью приезжали туда еще в очень юном возрасте.[813] Из надписей на надгробных памятниках мы узнаем о происхождении и возрасте учащихся. Знаменитые учителя часто имели очень большую аудиторию. Так, Марциал говорит (Эпигр. V, 9): Unwohl war mir; besucht hast du mich, aber es kamen Bunclert Schuler zugleich, Symmachus, als dein Geleit.[814]
Особенно велико было число изучавших юриспруденцию, так как множество молодых людей всех стран, даже Греции, отправлялись в Рим для изучения именно юридических наук.[815]
Развратный образ жизни учащейся молодежи (в Карфагене) бичует в резких словах Августин (Confess. V, 8, 14). Ливаний не получил от студентов гонорара за свои лекции, потому что деньги, присланные их отцами для уплаты учителям, они промотали на пирушки, игру в кости и разврат.[816]
Далее, благоприятствующим фактором для развития проституции, как массового явления, были светские и религиозные празднества, праздничные игры, паломничества, судебные заседания, ярмарки, театральные и цирковые представления и тому подобные случаи, когда в одном месте скоплялись большие количества людей. Для проституток и, особенно, для их сводников это были золотые дни.
Так, сводники приезжали со своими проститутками на осенние собрания амфиктионов в Пиле и на другие праздничные собрания (Дио. Хризост., Orat. 77, стр. 561М). Когда в Комане в Понте происходили празднества в честь богини любви, туда стекались из всех городов и стран мужчины и женщины, в том числе и множество продажных девушек, которые надеялись сделать здесь хорошие дела (Страбон, XII, стр. 559). То же самое наблюдалось в главном городе Фригии, в Хелене(Апамее), в великие дни отправления правосудия. Дио из Лрузи говорит об этом: «Кроме того, поочередно через несколько лет у вас происходят заседания суда, причем стекается бесконечное множество людей: тяжущиеся, судьи, ораторы, чиновники, помощники, слуги, сводники, погонщики мулов, лавочники, гетеры и ремесленники – чтобы купцы как можно дороже продали свои товары и чтобы никто в городе не оставался праздным, ни рабочий скот, ни дома, ни женщины».[817] Гетеры и проститутки играли большую роль во время празднеств «Aphrodisiae», в которых, напр. в Коринфе, они одни только принимали участие, между тем как свободные женщины праздновали свои собственные «Афродизии» (Атеней, ХШ, стр. 574в, с). В Афинах эти празднества, главным образом, заключались в пиршествах, устраиваемых гетерами (Атеней, ХШ, стр. 579е, XIV, стр. 659д; Лукиан, Беседы проституток, 14, 3). Поводом для обширной проституции служили также празднества в честь Диониса, происшедшие из Фракии «Дионисии» – властная вспышка весенних и юношеских страстей, ночные празднества в горах девушек с факелами, шумная, возбуждающая чувственность музыка, льющееся вино и льющаяся в жилах кровь, возбуждение всех чувственных страстей и бешенное упоение празднеством».[818]
Здесь проституткам представлялись особенно благоприятные условия для заработка (Лукиан, Беседы гетер, 11, 3). Что сводницы со своими проститутками приезжали и на эти праздники, и на мистерии, и на четырехдневные народные праздники в Афинах, «Panathenue», свидетельствует Демосфен в своей речи против Неэры. Типичным «праздником проституток» был также праздник Адониса (см. об этом характерные замечания Дивила у Атенея, VII, стр. 292е;. Алкифрон, ер. I, 39; Овидий, Ars. amat. I, 74). О большом празднике Венеры и Адониса, который праздновался в Сесте и который посещали все живущие по окружности народы, упоминает Музеус (Него et Leandr. 41). «Haloe», праздник, устраиваемый в честь Диониса и Деметры в Афинах и Элевзине, преимущественно справлялся гетерами (Атен. XIII, стр. 594в).
Начиная с 3-го века до Р. X., чрезвычайно многочисленны были также римские празднества, в которых деморализующие элементы все более и более проявляли себя.[819] Одним из старейших праздников были так называемые «Flortilia», учрежденные, как говорят, одной проституткой. Овидий (Фаст. V, 183–375) подробно описывает эти празднества, в которых главную роль всегда играли проститутки (Сенека, Epist. 97). Далее – всеобщий праздник радости, «Сатурналии», с «пьяной ночью» (Стаций, Silvae, 1, 6, 8) и дневным развратом, в котором находили свою выгоду проститутки; это наглядно описывает Стаций (Silvae I, стр. 66–72):
Horch! Welch lauten Tumult erzeugt das Werfen
Und das Streu’n der Geschenke! Madchen kommen
Käuflich jedem; man schaut hier, was den Augen
Wohlgefallt durch die Kunst und durch die Schönheit.
Hier im Chore die upp’gen Lyderinnen
Lassen schallen die Zymbeln, dort von Gades
Madchen schellen behängt, dort Syrer schwärme.
(Чу, что за шум от бросания подарков во все стороны! То идут девушки, которых всякий может купить. Здесь можно увидеть все, что, благодаря искусству и красоте, приятно для глаза. Вот в хоре роскошные девушки Лидии, бьющие в цимбалы, вот – девушки из Гадеса, увешанные бубенчиками, там – толпа женщин из Сирии).[820]
«Вакханалии» (см. выше, стр. 88) праздновались более тайно и имели меньше значения для уличной проституции. Больше значение культа египетско-греческой богини Изиды, храмы которой были настоящими борделями (Ювенал, VI, 489; Овидий, Ars. amat., I, 77). В Риме было 8 одних только храмов Изиды, у которых стояли продажные женщины. Кроме того, всегда можно было найти проституток в храмах матери богов, Кибелы, на палатинском холме, и в храме Цереры у большого цирка, куда они выходили для заработка (Ювен. IX, 22–24). Гомосексуальная проституция должна быть поставлена на счет большим праздникам фригийской матери богов Кибелы (Апумй, Metamorph. VIII, стр. 709, 734, 740), сирийской богини в Гиераполисе (Лукиан, de dea Syria, 42 и след.; Апулей, Metamorph. VIII, 182; Минукий Феликс, Octav. стр. 355; Августин de civit. Dei VIII, 26) и Bona Dea (Ювенал II, 84 и след.).
Особый повод для проституции подавали также театральные представления, на которых в Греции могли присутствовать из женщин только гетеры, но которые и в Римеслужили для завязывания сношений с проститутками (Овид. Ars– amat. I, 90). В особенности это нужно сказать о представлениях в цирке, на которые стремился не только весь Рим («Panem et circenses»), но и чужие, как из ближних, так и из дальних стран. Во время триумфальных игр Юлия Цезаря наплыв приезжих был, напр., так велик, что большая часть из них должна была жить в балаганах и палатках, которые разбивались на улицах (Светон, Caes. 39). Страсть римлянок к цирку и театру описывает Овидий (Arc. amat., I, 89-100), который рекомендует эти места, как наиболее удобные для завязывания сношений с гетерами (там же, А. amat, I, 135 и дал.). Он упоминает, напр. (I, 172–175), о поведении проституток во время представления морской битвы, устроенного Августом во втором году до Р. X.:
Junglinge kamen herbei, es kamen die Madchen von beiden
Meeren; der Weltkreis war damals vereint in der Stadt.
Wer hat hier in dem Schwarm nicht Stoff zum Lieben gefunden?
Ach, wie Manchen hat hier Lieb’ aus der Fremde gequält.[821]
(Пришли юноши и молодые женщины с берегов обоих морей, и огромная масса (населяющая земной шар) пребывала в городе (Риме). Кто не нашел в той толпе кого полюбить? Сколь многим, увы, людям доставила мучения пришлая любовь!