[333]. Ленин, констатировав 21 февраля «коренное»[334] расхождение во взглядах на Малый СНК со своим заместителем, разъяснил Цюрупе, что главным он считал организацию проверки исполнения принятых решений и подбор и расстановку советско-хозяйственных кадров, и, если Цюрупа не считает возможным использовать для этого Малый СНК, то ему следует взяться за дело лично – вместе с А. И. Рыковым и в качестве помощника управляющим делами СНК или кем-либо из наркомов[335].
Наконец, в «Проекте директивы насчет работы СТО и СНК, а также Малого СНК», написанном 27 февраля 1922 г., В. И. Ленин обобщил основные положения своих писем по возвращению властных возможностей Совнаркому и СТО РСФСР: «Малый СНК, СТО и СНК должны изо всех сил освобождать себя» от решения второстепенных вопросов, «приучая наркоматы самим решать мелочи и отвечать за них строже. / Аппарат Упра[вления] дела[ми] СНК главной своей задачей должен ставить фактическое проведение этого: сократить число дел в Малом СНК, СТО и СНК, добиться, чтобы наркомы (порознь или совместно) больше решали сами и отвечали за это; передвигать центр тяжести на проверку фактического исполнения»[336]. А. И. Рыкову и А. Д. Цюрупе предписывалось «использовать аппарат Управ[ления] дела[ми] СНК и часть членов Малого СНК, а равно [Наркомат рабоче-крестьянской инспекции] для проверки фактической работы и ее успешности; словом, становиться практическими инструкторами государственной работы…»[337] Ленинские заместители обязывались также, как и предложил сам вождь, «всеми силами освобождать себя от мелочей и от комиссий; бороться против втягивания […] в дела, подлежащие решению наркомами; уделять 2–3 часа в день как минимум для личного знакомства с ответственными работниками (не сановниками) важнейших (а потом всех) наркоматов для проверки и подбора людей»[338]. Принципиально важно: в условиях нэпа на проверенных Цюрупу и Рыкова Ленин возложил подбор и расстановку советско-хозяйственных кадров, т. е. все то, что в отношении кадров партийных осуществлял Секретариат. Как бы между делом Ленин подчеркнул, что в рамках решения кадровых задач он сам, Цюрупа с Рыковым и наркомы будут заниматься, в т. ч., «смещением коммунистов, не учащихся делу управления всерьез»[339]. С учетом постоянных с 1918 г. претензий Секретариата ЦК на гегемонию и постоянных с 1919 г. свар в Политбюро, ленинские письма Цюрупе и связанные с ними изменения в системе органов советского правительства могли заложить основу для последующей борьбы между двумя политическими институтами – Совнаркомом и Советом труда и обороны, где Ленин был единоличным руководителем, с одной стороны, и Политбюро ЦК РКП(б), в котором Ленин был первым среди равных (лишь чуточку «равнее»), – с другой. В данном контексте многозначительно выглядит постановление Политбюро от 4 марта 1922 г. – отложить решение вопроса о реорганизации Малого СНК на неопределенный срок[340].
С особым пристрастием вождь следил за делом о закупке за границей мясных консервов. Почему? Исключительно по той причине, что вопрос был решен не в Наркомате внешней торговли и тем более не в его местных органах, а непосредственно… в Политбюро ЦК РКП(б)! В конце февраля 1922 г. поправившийся на время В. И. Ленин приехал в Москву и «сразу натолкнулся […] на отчаянные вопли московских товарищей»[341], которые жаловались на волокиту Наркомата внешней торговли. Вождь выяснил, что один французский предприниматель предложил закупить у него мясные консервы на вполне приемлемых условиях и 11 февраля 1922 г. Л. Б. Каменев провел в ПБ постановление о желательности закупки за границей предметов продовольствия. Вождь дал поручение управляющему делами Совнаркома добыть ему соответствующий документ и в рамках координации деятельности партийных и государственных органов лично взялся за проведение постановления Политбюро в жизнь. По его собственному заявлению, «закончилось это дело тем, что […] Каменев поговорил с Красиным, дело было улажено, и консервы мы купили»[342]. Вождь был глубоко возмущен постановкой работы: «ни капли обдуманности, никакой подготовки, обычная суетня, несколько комиссий, все устали, измучились, больны, а дело можно двинуть тогда, когда Каменева можно сочетать с Красиным»[343]. Позднее, 27 марта, выступая на XI съезде РКП(б), В. И. Ленин не преминул публично поиздеваться над решением столь мелкого вопроса на высшем уровне: «Конечно, без Политбюро ЦК РКП как же это русские граждане могут такой вопрос решать! Представьте себе: как это могли бы 4700 ответственных работников (это только по переписи) без Политбюро ЦК решить вопрос о закупке предметов продовольствия за границей? Это, конечно, представление сверхъестественное. Тов. Каменев, очевидно, прекрасно знает нашу политику и действительность и поэтому не слишком полагался на большое число ответственных работников, а начал с того, что взял быка за рога, и если не быка, то во всяком случае, Политбюро…»[344] Вождь настаивал на изменении порядка, при котором без обозначения позиции руководства РКП(б) не могли быть решены даже третьестепенные вопросы: «Что Каменев с Красиным умеют столковаться и правильно определить политическую линию, требуемую Политбюро ЦК РКП, в этом я нисколько не сомневаюсь. Если бы политическая линия и в торговых вопросах решалась Каменевым и Красиным, у нас была бы лучшая из советских республик в мире, но нельзя так делать, чтобы по каждой сделке тащить члена Политбюро Каменева и Красина, – последнего, занятого дипломатическими делами […] – для того, чтобы купить у французского гражданина консервы»[345]. Ленин делал вывод о неправильном характере взаимоотношений партийных и государственных органов, при котором «конкретное мелкое дело тащат уже в Политбюро»[346].
В это самое время проводилось тотальное сокращение государственного аппарата, поскольку увеличение в геометрической прогрессии числа советских служащих уже давно наводило на большевистское руководство неподдельный ужас[347]. Примечательно, что под раздачу попал даже Наркомат рабоче-крестьянской инспекции. 3 марта 1922 г. коллегия НК РКИ РСФСР заслушала доклад председательствующего В. А. Аванесова «О направлении работ РКИ» и приняла дополнение к принятым еще на заседании 2 сентября 1921 г. тезисам «Роль и задачи РКИ в связи с новой экономической политикой»[348]. В связи с 60-процентным (!) сокращением штатов коллегия решила выделить основные направления деятельности комиссии: «1. На первое место должна быть выдвинута инспекционно-ревизионная работа по проведению плановых обследований важнейших отраслей хозяйства в общегосударственном масштабе, преимущественно с целью проверки новых, только еще реализующихся законодательных мероприятий и внесений в них […] корректив. […] Для этого необходимо: а) чтобы работа центральных инспекций была строго сжата единым общим планом и на добрую половину направлена с ревизии центральных советских учреждений на практическое руководство деятельностью местных органов по исполнению единого плана (выработка инструкции и программ и обработка доставляемых с мест материалов); б) чтобы местные органы совершенно отказались от мелкой работы по осмотрам, приемкам, освидетельствованиям и т. д. и свели к минимуму все остальные работы по ревизиям местного значения; в) чтобы органы РКИ в центре и на местах возможно тесно слились с работой Совета труда и обороны и его местных органов (курсив наш. – С.В.); г) необходима перестройка органов РКИ по линии образования новых хозяйственных единиц (тресты, комбинаты и т. д.), причем перестройка эта не должна быть связана с административным делением страны; д) чтобы всем работам по проведению такого рода плановых обследований был придан строго научный характер и, наконец, е) чтобы было обращено особое внимание на повышение квалификации работников РКИ и улучшение материального их положения»[349]. Контрольно-ревизионные функции, исполнение которых было «крайне» затруднено «процессом перестройки по новому курсу», коллегия сочла необходимым ограничить «лишь наиболее крупными делами с заострением их в направлении персональной ответственности и с обязательным доведением их до конца»[350]. В результате 60-процентного сокращения в июне 1922 г. НК РКИ РСФСР практически перестал справляться со своими обязанностями. Попытки ответственных сотрудников наркомата (к примеру, члена Коллегии НК РКИ Е. Ф. Розмирович) поставить перед руководством вопрос о необходимости сокращения функций НК РКИ вследствие сокращения аппарата были А. Д. Цюрупой и другими членами коллегии пресечены, и сокращение продолжили[351]. Проскрипции, как это часто бывает на Руси, в конце концов сменились осенью 1922 г. курсом на восстановление разрушенного аппарата. 28 ноября по докладу члена коллегии НК РКИ РСФСР А. И. Свидерского о реорганизации коллегии наркомата признала необходимым: «а) учесть действительную работу [РКИ] в центре и на местах; б) дать картину действительного положения местных органов РКИ; в) подсчитать и подвести итоги тому, что сберегает и сберегло государству существование [РКИ]; г) установить через центральные инспекции, в каких учреждениях осуществляется ведомственный контроль, его состав и во что он обходится; д) учесть опыт применения в наркомате особого фонда и проведения в жизнь сметных ассигнований (имея в виду расходование на меньшее количество сотрудников отпущенного по смете на 12 тыс. человек), выявив средние ставки зарплаты как в центре, так и на местах; е) все данные, указанные в предыдущих пунктах, разработать в течение семи дней, после чего немедленно разослать материалы членам коллегии с таким расчетом, чтобы весь вопрос в целом мог быть заслушан в заседании коллегии 9 декабря». По вопросу о мерах к немедленному улучшению положения сотрудников Коллегия Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции обязала «Общее управление (финотдел) добиваться в срочном порядке от высших законодательных учреждений («законодательным» органом Рабкрин назвал Политбюро, ведавшее распределением золота. –