. Перейдя к вопросу «активного и пассивного баланса»[995], Дзержинский заявил: «Некоторые (Каменев. – С.В.) думают, что директива Политбюро, которая была дана в ноябре […] – во что бы то ни стало сохранить и удержать активный баланс – […] будто бы […] была слишком жестка. Эта точка зрения неправильна. Что обозначает пассивный баланс? – Пассивный баланс обозначает, что мы покупаем за границей больше, чем мы за границей продаем, а это значит – поставить нас и в валютном отношении, и в политическом отношении, и в экономическом отношении в зависимость от заграничных капиталистов. Вы знаете, в каком положении находится сейчас Польша. Одна из важнейших причин этого положения заключается в том, что Польша имела пассивный баланс, закупала за границей больше, чем продавала нам, и, таким образом, попала в полную кабалу к заграничному капитализму. Те падение валюты и полная дезорганизация в производстве и на рынке […] в значительной мере происходят в Польше потому, что за границей в банкирских и других учреждениях имеется рычаг, которым двигают и производят эти катастрофы, заставляют лететь вверх тормашками Грабского, заставляют Скшиньского признавать Локарно и ехать в Лондон, чтобы добиться займа. Мы достаточно сильны, чтобы на это не идти, и поэтому мы должны изыскивать другие средства, чтобы покрыть ту дыру, которая образуется от сокращения нашего вывоза»[996]. Естественно, не обошлось без оргвыводов и чтения нотаций собственно руководителю по Совету труда и обороны: «Партия должна вынести для себя урок, как должна проводиться работа по нашему советскому социалистическому планированию. Нельзя делить шкуру медведя, не убивши его, а мы это сделали с хлебозаготовками и с экспортом (в действительности соответствующие планы были необходимым элементом социализма, поскольку «социализм», как известно, «это учет». – С.В.). […] Плановая работа в наших хозяйственных условиях не может быть, если можно так выразиться, бюрократична [шедевр ораторского искусства! – С.В.]. Она не может базироваться исключительно на подсчетах. Наша плановая работа должна заключаться в том, чтобы, как говорил товарищ, приветствовавший нашу конференцию от завода “Красный пролетарий”, сделать лучше один шаг вперед, но обеспечивши этот шаг. […] Планирование только тогда не будет оторвано от жизни, когда наш план и планирование сделаются достоянием, сделаются руководящим началом в работе всех наших ячеек – хозяйственных, партийных, советских (в последнем случае имеются в виду коммунистические ячейки государственных учреждений. – С.В.) и т. д., начиная с верхних [и] до самых низовых»[997]. Осознав, что этот фрагмент выступления недоступен пониманию простых смертных, председатель ВСНХ пояснил в своем заключительном слове: «Настоящее планирование должно заключаться в том, чтобы каждая низовая ячейка, от самой низшей до самой верхней, руководствовалась ясной и определенной мыслью, как вывести наш корабль на правильный путь, чтобы он не колебался и не наклонялся. Получая из центра тот или другой план, не нужно руководствоваться им слепо, а нужно обеспечить для своего движения те условия, которые в данный момент необходимы для успеха. И потому, если нет, например, обеспечения средств на капитальные затраты, а предприятие вкладывает свои оборотные средства в эти капитальные затраты, то оно подрывает дело, ибо из этого расширения получается не расширение», а напротив – отсутствие «средств для выплаты зарплаты и проч.»[998]
За политическим тяжеловесом на СТО СССР (но, правда, не его председателя) накинулась очередная политическая пешка. Начальник Московско-Курских вагонных мастерских Я. Баландин, выдвинутый в состав МК РКП(б) [999], отработал оказанное ему высокое доверие выступлением в прениях, последним, ударным, пунктом которого стал вопрос «о практическом руководстве со стороны ЦК по отношению к […] наркоматам и управляющим органам [Советского] Союза»[1000]. Авторитетно признав, что «в общем и целом […] внутреннее хозяйство все же» находилось «в довольно крепких руках», московский партиец констатировал: «Те ошибки, которые мы здесь выявили, [сделаны] без предварительного на то согласия нашего ЦК. Сейчас мы видим обратный поворот в этом отношении», а именно – «ЦК перешел на повседневный контроль над управляющими органами [Советского] Союза. […] Без сомнения при этом повседневном контроле у нас не будет тех крупных ошибок, которые были раньше»[1001]. С поставленной задачей Баландин справился, и в Московский комитет, разумеется, был избран без осложнений – как, впрочем, и остальные 114 включенных в проголосованный председателем[1002] список.
Представляет интерес выступление члена МК РКП(б) Н. В. Архангельского, который подверг умеренной и вполне логичной критике как Совет труда и обороны с Госпланом СССР, так и Высший совет народного хозяйства. Заявив о необходимости рационализации «управленческих аппаратов», и «прежде всего» плановых органов, большевик констатировал: «Наши планирующие органы – Госплан и СТО – сплошь и рядом в вопросах утверждения той или иной оперативной программы детализируют. Так, известны случаи, когда программа какого-нибудь треста, более или менее значительного, детализируется в Госплане или СТО. Я думаю, что это совершенно излишне, ибо наши планирующие органы – и Госплан, и СТО – должны давать общую наметку, общий план всей нашей хозяйственной динамики. И уже дело низшего (так в тексте. – С.В.) руководящего планирующего органа – ВСНХ – детализировать по своим подчиненным директоратам (так в тексте. – С.В.), а от директоратов по трестам и т. д. Само собой разумеется, такая детализация, совершенно не нарушая централизации, должна быть проведена сверху донизу, от планирующих и регулирующих органов до фабрик и заводов. Я не сомневаюсь, что представители трестов скажут мне, что я повторяю то же самое, что я говорил два года тому назад. Повторяю: это не есть разрыв централизации, а есть уточнение наших оперативных работ, дабы меньше было просчетов и само оперирование проходило быстрей»[1003]. Логика, несомненно, была. Однако в связи с тем, что в первые годы советской власти партийное и государственное строительство определяла Гражданская война, и в 1920-е гг., и в последующий период верхи – и в партии, и в правительстве – решали все. Сверхцентрализация в создании и на начальном этапе становления управленческого аппарата в 1917–1918 гг. стала системообразующим фактором. Единственная (ситуация перестройки не в счет) попытка переломить ситуацию, предпринятая, как известно, много позднее, при Н. С. Хрущеве, провалилась. В годы «коллективного руководства» и «культа личности» для представителя большевистской верхушки предложения Н. В. Архангельского были шагом к меньшевизму, едва ли не упорно отстаиваемой еще П. Б. Аксельродом идее Рабочего съезда.
Председатель правления Электротреста, член МК РКП(б) К. В. Уханов поддержал критику Наркомата внешней торговли и заявил: «Как вы (делегаты губернской партконференции. – С.В.) знаете по докладу т. Рыкова, а также и т. Дзержинского, в известном смысле наши наркоматы просчитались и, в первую очередь, в части Наркомвнешторга. Я считаю, что этот просчет не случайность, а известный недостаток, который проявился вследствие некоторой неувязки в работе соответствующих органов, и в первую очередь, по моему мнению, здесь была неувязка с работой ВСНХ»[1004]. Насколько мнение было ухановским, История умалчивает. Так или иначе, Уханов предложил конференции «потребовать, чтобы по импортной части у Наркомвнешторга было больше согласованности с ВСНХ»[1005], и просить обратить «наибольшее внимание […] по крайней мере, в данный момент, на эту работу»[1006] ЦК РКП(б).
В резолюции «По докладу о положении промышленности» зафиксировано: «Конференция приветствует постановление пленума ЦК РКП(б) о внешней торговле, обеспечивающее усиление влияния промышленных организаций в экспортно-импортных операциях, и подчеркивает необходимость ускоренного проведения в жизнь постановления ЦК РКП(б) об организации смешанных обществ по экспорту и импорту товаров[1007]. […] Затруднения, связанные с заминкой в ходе хлебозаготовок и сокращением импорта, вызвавшие необходимость пересмотра производственных программ в ряде отраслей в сторону их сокращения, требуют, чтобы каждое хозяйственное объединение строго согласовывало свои планы развертывания производства с реальными возможностями по снабжению сырьем, топливом, материалами и наличием оборотных средств. Необходимо вести работу в строго плановом порядке, с учетом всех условий, обеспечивающих успех (курсив наш. – С.В.)»[1008]. Никаких радикальных решений, как видим, принято не было, но таковые и не были нужны. Артподготовку на XIV Московской губернской конференции РКП(б) провели вполне успешно, предстоял штурм СТО СССР на XIV съезде РКП(б) – ВКП(б).
В рамках подготовки к съезду Н. А. Угланов под сталинским руководством продолжил чистку руководства Московской организации РКП(б), а также московского руководства комсомола от сторонников Г. Е. Зиновьева и Л. Б. Каменева. Г. Е. Зиновьев попробовал обратиться к Н. И. Бухарину, отправив тому записку следующего содержания: «Борьба перешла против Камен[ева] и меня на организационную почву