. И. В. Сталина избрали Генеральным секретарем при четырех воздержавшихся – предположительно это были: сам «переизбранный», который в аналогичных случаях из показной скромности традиционно воздерживался от участия в голосовании, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев и Л. Д. Троцкий[1104].
Л. Д. Троцкий, который в связи с принятием руководящим сталинским ядром курса на индустриализацию пока что допускал временный тактический блок с генсеком, инициировал постановку в ближайшее время на очередном пленуме ЦК ВКП(б) «основных хозяйственных вопросов»[1105]. Он заявил: «Это необходимо сделать после прений и, главное, после фактов, которые были и есть в экономической жизни страны, с тем чтобы затем и на [Всесоюзной партийной] конференции поставить этот вопрос в связи с обстановкой, которая сложится к тому времени. Затягивать нельзя: через один-два месяца партия должна иметь авторитетное решение по хозяйственному вопросу»[1106]. А. И. Рыков, поддержав инициативу Л. Д. Троцкого, предложил формулировку: «Пленум ЦК поручает Политбюро на повестку ближайшего заседания пленума поставить вопрос о хозяйственном положении страны и внести все необходимые практические предложения»[1107]. Л. Б. Каменев, прекрасно понимая подтекст своего перевода из членов Политбюро в кандидаты, решил, также во имя сохранения лица, оградить себя от рецидива оскорбительной для него дискуссии вокруг Совета труда и обороны. Он сам предложил «дополнить соображения т. Троцкого вопросом о реорганизации наших хозяйственных аппаратов»[1108]. Каменев напомнил, что вопрос «о реорганизации руководящих аппаратов (<в виде> СТО и т. д.)» стоял и обсуждался «еще до съезда»[1109]. Намекая на себя как председателя Совета труда и обороны, Каменев заявил: «Я думаю, что личный состав в самое короткое время должен быть изменен. Если пленум этим не может заняться, то надо дать поручение Политбюро в самый короткий срок», в течение двух-трех дней, «проделать это, ибо аппарат этот (СТО СССР. – С.В.) не работал в течение этого времени (с ноября 1925 г. – С.В.) и работать в таком состоянии, как сейчас, не может»[1110]. И. В. Сталин с места уточнил формулировку: «Вопрос об увязке работы центральных (для партийных руководителей – центральных, для современных историков – высших государственных. – С.В.) учреждений?»[1111] Л. Б. Каменев подтвердил, указав: «Я забочусь о том аппарате, который мне поручен, – СТО. Нужно сказать твердо, как и что нужно сделать. Сейчас у этого аппарата есть поручения – например, валютный вопрос, а работать аппарат не может. Я не знаю, созывать его или не созывать, нахожусь в очень затруднительном положении. Если пленум не имеет […] каких-нибудь конкретных предложений, то нужно, чтобы Политбюро в течение двух-трех дней дало указания насчет дальнейшей работы СТО, иначе это принесет большой хозяйственный ущерб»[1112]. Издевку в вопросе И. В. Сталина: «Очевидно, в четверг Политбюро соберется. До четверга можно работать, т. Каменев?» – председатель СТО СССР предпочел не заметить, с достоинством пояснив: «Я до четверга и после четверга могу работать, но нужно изменить как можно скорее состав» Совета труда и обороны[1113]. А. И. Рыков уточнил, настаивает ли Л. Б. Каменев на обсуждении вопроса пленумом ЦК или готов передать его на разрешение в Политбюро[1114]. Л. Б. Каменев, будучи теперь кандидатом в члены Политбюро, но при этом оставаясь полноправным членом ЦК ВКП(б), согласился на любой из этих вариантов, мудро рассудив, что добиться правды (т. е. реабилитации руководства СТО СССР) все равно не удастся[1115]. Узнав о готовности «соправителя» по государственному аппарату к любому решению, А. И. Рыков провел в ходе голосования постановку вопроса «о дальнейшей работе центральных хозяйственных органов» в Политбюро – на первом же заседании этого органа в новом составе[1116].
2—4 января 1926 г. опросом членов Президиума XIV съезда ВКП(б) было постановлено передать «на разрешение вновь избранной ЦКК» заявления исключенных большевиков о восстановлении их в правах членов партии (инициатор – Е. М. Ярославский). Среди исключенных были и лица, состоявшие в Новой оппозиции, хотя таковых насчитывалось немного. Что характерно, Сталин в голосовании участия не принял, Троцкий, который, с точки зрения партийной дисциплины, образцово позволил разделаться с Зиновьевым и Каменевым, воздержался, Каменев согласился, выяснить мнение Зиновьева не пожелали («в Москве нет», а телеграф в столице, видимо, сломался). В целом и сталинцы проголосовали «за» или «не возраж[али]»[1117], поскольку после съезда восстановление в партии уж точно решало немногое.
Решения пленума ЦК ВКП(б) его Политбюро поспешило провести в жизнь, поставив вопрос «О дальнейшей работе центральных хозяйственных органов» в повестку дня заседания 7 января. Присутствовали члены Политбюро Н. И. Бухарин, А. И. Рыков и И. В. Сталин, представлявшие большинство, Г. Е. Зиновьев и Л. Д. Троцкий из оппозиции, кандидаты: Я. Э. Рудзутак, Ф. Э. Дзержинский, Н. А. Угланов и, как и в протоколе заседания пленума ЦК ВКП(б) от 1 января, издевательски вставленный в протокол последним в графе Л. Б. Каменев[1118]. Однако вопрос с ходу решить не удалось: очевидно, это было связано с тем, что действовавшая в это время комиссия Политбюро по центральным учреждениям[1119] еще не подготовила конкретных предложений по реорганизации работы СТО СССР.
Следует особо подчеркнуть, что, если с партийной точки зрения по итогам XIV съезда Л. Б. Каменев всего лишь превратился из полноправного члена Политбюро в формального кандидата (формального потому, что получивший наименьшее количество голосов и потому принимавший участие в голосовании в последнюю очередь Л. Б. Каменев в 1926 г. не единожды принимал участие в голосованиях вместе с полноправными членами Политбюро[1120]), то от поста председателя СТО СССР он практически отказался.
К чести Л. Б. Каменева следует отметить, что, уже будучи кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), в последний день своего пребывания в должности председателя Совета труда и обороны, он продолжал отстаивать интересы этого органа в ПБ, отвечая 11 января 1926 г. на сталинско-рудзутаковские обвинения в желании «надуть партию»[1121], выдвинутые против Совета труда и обороны в отсутствие болевшего А. Д. Цюрупы. Вопрос по-прежнему носил политический характер – по выражению Л. Б. Каменева, «к деловым вопросам» приплетались «политически-прокурорские задачи»[1122], получившие максимальное развитие в сталинский период и благополучно дожившие до самого конца Советского Союза. Не случайно в воспоминаниях многочисленных «антисоветчиков», не знакомых с засекреченными вплоть до известных ельцинских указов об упразднении КПСС стенограммами заседаний Политбюро, употреблялись схожие с каменевскими дефиниции а-ля «партийно-полицейское начальство»[1123]. Вчерашним руководителям СТО СССР не прибавляло оптимизма и своевременное предательство А. Л. Шейнмана, вновь занявшего пост председателя Госбанка СССР: этот в далеком будущем (с 1928 г.) невозвращенец предпочел навытяжку встать перед высшим политическим руководством[1124].
На том же заседании 11 января 1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б), в соответствии с решением пленума ЦК, рассмотрело вопрос «О дальнейшей работе центральных хозяйственных органов» и постановило, в частности, отменить «особую должность пред[седателя] СТО, признав, что пред[седатель] СНК является вместе с тем пред[седателем] СТО»[1125]. Такой изящной аппаратной реорганизацией, которая даже не сопровождалась ссылкой на Положение 1923 г., могущей юридически обосновать происходящее, Л. Б. Каменев был снят с важного политического поста.
На первый взгляд, руководство советско-хозяйственным аппаратом, как это и было при живом В. И. Ленине, объединили в одних руках – в данном случае, А. И. Рыкова. Однако последний от такой рокировки ничего не выгадал, поскольку в подчинении у него оказалось три заместителя: как и раньше, А. Д. Цюрупа, у которого не осталось весомых властных рычагов, а кроме того, двое вновь прибывших партийных бонз, давно сориентировавшихся во внутрипартийной борьбе на И. В. Сталина (Я. Э. Рудзутак и В. В. Куйбышев – с оставлением двух последних «в занимаемой ими должности наркомов»[1126]). По сути были реализованы предложения подкомиссии В. В. Куйбышева – о создании вместо Совета труда и обороны Президиума СНК СССР, с поправкой: без ликвидации СТО СССР. И. В. Сталин перенял излюбленный финт Я. М. Свердлова и В. И. Ленина – подводить под руководителей таких заместителей, которые смогут перетянуть всю практическую работу: Я. Х. Петерса под Ф. Э. Дзержинского (вероятно, единственный в советской истории случай, когда зампред дважды временно становился председателем), С. И. Гусева под Л. Д. Троцкого, И. С. Уншлихта вначале под Ф. Э. Дзержинского, затем под Л. Д. Троцкого, В. Р. Менжинского под Ф. Э. Дзержинского, etc. А. И. Рыков, видимо, искренне полагал, что увеличение числа заместителей председателя Совнаркома связано со «…сложностью и разнообразием работы СНК и СТО»