. Он хотел вникнуть в эти дела глубже, но при уже сложившейся практике ему это не удавалось. А он знал, что если поручить дело торговли Розенгольцу, то все вопросы экспорта и импорта будут докладываться ему и он будет их решать. Сталин знал Розенгольца по Гражданской войне как деспотичного человека, аккуратиста и хорошо к нему относился, был уверен, что тот будет все ему докладывать и выполнять все его указания. 22 ноября 1930 г. Наркомат внутренней и внешней торговли СССР был расформирован и Розенгольц стал наркомом внешней торговли»[1327]. Каким образом мог генеральный секретарь ЦК ВКП(б), не занимая ни единого поста в правительстве, решать практические советско-хозяйственные вопросы? Для начала организовав систему объективного информирования центрального партийного аппарата, т. е. систему прямых апелляций к нему и жалоб наркомов друг на друга. Лояльного руководителя правительства И. В. Сталину было мало, требовалась абсолютная подконтрольность Совнаркома и его членов. Наркомат внешней торговли СССР как особо важный генсек и вовсе подчинил себе (фактически) напрямую. По свидетельству А. И. Микояна, «Сталин добился того, что вопросы внешней торговли даже в Госплане и Совнаркоме подробно не рассматривались. Розенгольц один ходил к Сталину с планами, главным образом с валютным планом и планом валютных накоплений. Сталин одобрял это, и Розенгольц строго руководствовался указаниями Сталина, входил в Госплан и Совнарком со своим планом. Все решалось в тайне от них. Сам Розенгольц очень был доволен такой обстановкой. Он работал неплохо как чиновник. Это его устраивало, устраивал такой способ решения вопросов, потому что никакой критики в отношении этих планов не имело места, ибо никто не присутствовал при их обсуждении. Не было и никаких жалоб. Сталин одобрял планы, составленные Розенгольцем самостоятельно», что, впрочем, не помешало Хозяину отдать лояльного наркома на закланье «как бывшего троцкиста…»[1328]
4 января 1931 г. на конференции Сокольнической районной организации ВКП(б) гор. Москвы правоверный К. В. Уханов заявил в докладе о Ноябрьском 1930 г. пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б): «Мы слыхали выступление А. И. Рыкова на последнем пленуме, мы прекрасно понимаем, что он сделал лишний шаг, чтобы подойти ближе к партии. Он говорит: “Я работал, я старался как мог проводить линию партии. Одним словом, работал на совесть”. Но не это нам нужно теперь, этого ли можно требовать от руководителя советской работы, тем более от руководителя такого советского учреждения, каким является Совнарком? Он (глава правительства. – С.В.) должен быть всегда впереди, он должен быть всегда зажжен и вдохновлен желанием работать, а не говорить, что он пассивно выполнял генеральную линию партии. Поэтому неизбежно было то, что нужно было заменить т. Рыкова, посадив на этот пост более надежного, выдержанного товарища Молотова»[1329]. Совнарком при этом сталинское руководство, вместо того чтобы «зажечь», погасило.
Завершение процесса сращивания партийного и государственного руководства оформили в т. н. Сталинской Конституции 1936 г. В основном нормативно-правовом акте Страны Советов было прямо зафиксировано место правящей партии в системе государственных органов: «…Наиболее активные и сознательные граждане из рядов рабочего класса и других слоев трудящихся объединяются во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков), являющуюся передовым отрядом трудящихся в их борьбе за укрепление и развитие социалистического строя и представляющую руководящее ядро всех организаций трудящихся – как общественных, так и государственных»[1330].
Совет труда и обороны влачил свое жалкое существование вплоть до окончательной ликвидации и замены на Комитет обороны при СНК СССР в 1937 году[1331].
Примечательно, что А. И. Микоян, описывая преобразование СТО СССР в Комитет обороны, назвал главу «Реорганизационная чехарда перед войной». Сталинский соратник констатировал:
«До 28 апреля 1937 г. функционировал созданный Лениным в ноябре 1918 г. [СТО], сыгравший выдающуюся роль как в Гражданскую войну, так и в дальнейшем по руководству социалистическим строительством, развитием оборонной промышленности и вооруженных сил. Одновременно с ликвидацией СТО был создан самостоятельный орган при Совнаркоме СССР – Комитет обороны, который просуществовал 3 года и один месяц и был ликвидирован 30 мая 1941 г. – за 23 дня до начала войны»[1332].
7 декабря 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло опросом следующее решение «Об аппарате Комитета обороны при СНК СССР»: «Утвердить следующее решение КО: 1. Для подготовки к рассмотрению в Комитете обороны СНК Союза ССР вносимых народными комиссариатами вопросов мобилизационного развертывания Рабоче-крестьянской Красной армии: вопросов организации и системы вооружений РККА; вопросов подготовки народного хозяйства к мобилизации, а также проверки исполнения решений Комитета обороны при СНК Союза ССР – создать аппарат Комитета обороны. 2. Для контроля за исполнением решений Комитета обороны при СНК Союза ССР создать Главную инспекцию Комитета обороны. 3. Упразднить Отдел обороны Госплана Союза и групп военного контроля при К[омиссии] с[оветского] к[онтроля] и К[омиссии] п[артийного] к[онтроля] с передачей всех их функций аппарату КО и Главной инспекции КО. 4. Установить, что к проработке материалов в аппарате Комитета обороны при СНК Союза ССР привлекаются ответственные работники и специалисты наркоматов, уполномоченные на это лично наркомами»[1333].
А. И. Микоян указал: «Создание специального Комитета обороны тогда не вызывало возражений, и я не считал и не считаю это ошибкой. Ошибочно только то, что он был ликвидирован перед началом войны и ничем сразу не заменен. […] Эти изменения даже мало считать организационной чехардой, они просто не поддаются пониманию.
Конечно, оставался Совнарком, который за все отвечал, но он не мог обходиться без специального органа по обороне. Чем можно объяснить ликвидацию Комитета обороны? До сих пор не могу этого понять. Правда, комитет постепенно стал мало работать, редко собираться, а значит, мало было коллективного обсуждения военных вопросов, которые сосредоточивались вокруг Сталина. Сталин собирал случайные совещания. Молотов на них присутствовал всегда, на некоторых бывал я, до [советско]-финской войны Ворошилов всегда участвовал. Но после того, как Ворошилов был снят с поста наркома обороны (в 1940 году. – С.В.), превратившись в козла отпущения за неудавшуюся войну с Финляндией, он перестал на них бывать.
Любой историк может задать вопрос: чем мешал Комитет обороны Сталину в подготовке страны к войне? Почему он его ликвидировал? Он же сам был во главе комитета. Никакой оппозиции ни в этом комитете, ни в правительстве, ни вообще в стране не было. После ликвидации Комитета обороны Сталин продолжал заботу об обороне страны, но главная организационная чехарда, совершенно недопустимая, началась после ликвидации СТО в связи с тем, что никакой замены СТО в части экономического руководства страной не было сделано.
Лишь через семь месяцев, когда стало ясно, что не может Совнарком наряду с другими делами руководить также и экономической жизнью страны, был образован при Совнаркоме Экономический совет. Это было исправлением ошибки, и я считаю это решение правильным. Председателем Экономсовета являлся председатель Совнаркома по положению, а членами Экономсовета – заместители председателя Совнаркома и председатель [ВЦСПС]: председатель – [В.М.] Молотов, члены – [А.И.] Микоян, [В.И.] Межлаук, [В.Я.] Чубарь, [С.В.] Косиор, [Л.М.] Каганович, [Н.А.] Булганин. Менее чем через два года состав Экономсовета был дополнен [А.А.] Ждановым, [А.А.] Андреевым, [Г.М.] Маленковым. Экономическая работа в стране велась неудовлетворительно. Это мы понимали, и [И.В.] Сталин, видимо, сам чувствовал это. Он считал одной из причин такого положения слабое организационное руководство из центра. Я же, как и другие, видел главную причину в ином. Она заключалась в том, что многие опытные руководители – начиная с директоров предприятий, главных инженеров, начальников трестов и главков до заместителей наркомов и наркомов – были репрессированы»[1334].
Все было бы еще ничего, если бы не сталинские манипуляции кадровым составом бывшего Совета труда и обороны: для начала по произволу генсека арестовали и репрессировали трех членов первого состава Экономсовета (В. Я. Чубаря, В. И. Межлаука, С. В. Косиора).
Вскоре руководитель партаппарата не нашел ничего лучшего, нежели напугать заместителя председателя Экономсовета А. И. Микояна усаживанием последнего в председательское кресло, подперев его для «надежности» как замом бесцветным Н. А. Булганиным и разбавив Совет совершенно ненужными в нем военно-политическими работниками: С. М. Буденным, исполнительным, но не общесоюзного масштаба деятелем Л. З. Мехлисом и совершенно бездарным в советско-хозяйственном плане Е. А. Щаденко[1335].
28 марта 1940 г. в председательское кресло Экономсовета вновь уселся В. М. Молотов, а при СНК СССР были образованы «хозяйственные советы:
– Совет по машиностроению, председатель [В.А.] Малышев – талантливый, знающий инженер-организатор, сыгравший выдающуюся роль в войну по развитию танкового производства;
– Совет по оборонной промышленности, председатель [Н.А.] Вознесенский – человек экономически образованный, правда, больше профессорского типа, без практического опыта хозяйственного руководства. Он тогда еще ничего не понимал в вопросах оборонной промышленности;
– Совет по топливу и энергохозяйству, председатель [М.Г.] Первухин – по образованию энергетик, опытный хозяйственник и талантливый человек, впоследствии сыгравший в войну и после войны выдающуюся роль в руководстве хозяйством страны;