– Совет по товарам широкого потребления, председатель [А.Н.] Косыгин – нарком текстильной промышленности, вполне соответствующий своему назначению как по образованию, так и по опыту работы и способностям;
– Совет по сельскому хозяйству и заготовкам, председатель тогда не был указан, но потом им стал [А.А.] Андреев.
Все перечисленные товарищи, а кроме них – председатели Госплана и Комиссии советского контроля, секретарь ВЦСПС, входили в состав Экономсовета.
Создание этих советов вносило элемент некоторой специализации в руководство экономикой. Ошибкой было то, что некоторые руководители советов назначались при полном несоответствии своему назначению.
Таким было назначение Булганина председателем Совета по металлургии и химии, который ни бе ни ме не понимал ни в металлургии, ни в химии, – он бывший бухгалтер, председатель Моссовета, председатель Госбанка. Хотя компетентных людей можно было найти, но, видимо, у Сталина было какое-то повышенное чувство недоверия к людям, а ведь доверие важнее всего, когда решается вопрос о таких назначениях. Опрометчивость этих назначений вскоре сказала сама за себя. Булганин, естественно, не стал ни металлургом, ни химиком. В начале войны он пошел на фронт членом Военного совета. Вознесенский через полгода был освобожден, т. к. не мог справиться с этим делом.
В 1940 г. из состава Экономсовета вышли Жданов, Андреев, Маленков, Буденный, Щаденко и Мехлис. Неустойчивость Сталина в отношении руководителей важнейших органов, частая сменяемость их, принятие скороспелых решений, внесение частых исправлений, изменений видны и из следующего.
Через 38 дней после постановления “О перестройке работы Экономсовета” Сталин назначил еще двух заместителей его председателя: Булганина и Вознесенского, которые были перегружены работой в отраслевых советах, а Вознесенский еще и возглавлял Госплан.
Было при этом и другое нововведение, которое хотя и казалось по характеру демократичным, но никогда на практике не применялось. Было установлено, что заместители председателя Экономсовета: Микоян, Булганин, Вознесенский, “при отсутствии председателя, поочередно председательствуют на заседаниях Экономсовета, соответственно подготавливая вопросы к заседанию”. При всей демократичности этого принципа видна его непрактичность с точки зрения пользы дела. Три человека – три стиля, три подхода к решению вопросов. Они поочередно меняются. В решении не было сказано, кто занимается общими вопросами между заседаниями Экономсовета. Фактически же ими занимался я. Как можно было в такой острый период, за полтора месяца до начала войны, устанавливать такой “демократический” режим в руководстве? Все это не могло не свидетельствовать о том, что Сталин перестал быть таким, каким он был раньше при решении хотя бы [организационных] вопросов. Элементарно минимальная устойчивость руководящих кадров, минимальное время, которое они должны работать – это условия, без которых государственный аппарат не может правильно работать»[1336]. 13 февраля 1941 г., очевидно, для поднятия веса Экономсовета в него были введены Л. М. Каганович и Л. П. Берия.
Наконец, через 37 дней (21 марта 1941 г.) после такого кадрового усиления Экономсовета он был упразднен с одновременным созданием компактного Бюро СНК СССР, «облеченного всеми правами Совнаркома», в следующем составе: председатель – В. М. Молотов, первый заместитель – Н. А. Вознесенский, заместители – А. И. Микоян, Н. А. Булганин, Л. П. Берия, Л. М. Каганович, А. А. Андреев. А. И. Микоян с сожалением констатировал в своих воспоминаниях: «Все остальные, участвовавшие в то или другое время в экономическом руководстве страны, в Бюро не вошли. Так был ликвидирован специальный орган, занимавшийся экономическим руководством страны, который существовал с небольшим перерывом со времен Ленина. Через три месяца после этого Гитлер напал на Советский Союз. Но что нас больше всего поразило в составе руководства Бюро, так это то, что Вознесенский стал первым заместителем председателя Совнаркома. Чем руководствовался при этом Сталин? Готовил замену Молотову? Или еще чем-то? По-прежнему не понятны были мотивы, которыми руководствовался Сталин во всей этой чехарде»[1337].
Наконец, 6 мая 1941 г. всесильный Секретарь ЦК ВКП(б) стал еще и председателем СНК СССР, после чего единство руководства стало полным и окончательным. Правда, «устойчивое и компетентное руководство страной в условиях военного времени»[1338] пришлось создавать уже после нападения Гитлера на Советский Союз – «через восемь дней после начала войны [образовали] Государственный комитет обороны (ГКО)»[1339] СССР, после чего и была, собственно, налажена система высшего партийно-государственного руководства, которая привела страну к победе над опасным врагом, покорившим почти всю Европу.
Гениальный ученик И. В. Сталин припомнил урок своего гениального учителя В. И. Ленина, неизменно передоверявшего наиболее опасные посты своим товарищам по высшему большевистскому руководству: прямому конкуренту Л. Д. Троцкому – вначале пост наркома по иностранным делам, предполагавший политическое убиение по итогам заключения «позорного» Брестского мира, потом гиблый транспорт, Ф. Э. Дзержинскому – ВЧК и т. п. Как в воюющей стране В. И. Ленин никогда не взваливал на свои плечи формальное руководство военным ведомством, в отличие от Николая II или А. Ф. Керенского, так и И. В. Сталин в условиях форсированного экономического развития не желал отвечать за потенциальные ошибки советского правительства, переложив ответственность за возможные провалы на преданного В. М. Молотова. Только в условиях Второй мировой войны – 6 мая 1941 г. – И. В. Сталин сосредоточил в своих руках все ключевые посты в партии и правительстве, даже приняв с началом Великой Отечественной войны крест наркома обороны СССР. Генсек, по воспоминаниям Н. С. Хрущева, «…решал все так, как считал нужным, решение потом оформлялось»[1340] – через аппарат Совнаркома (Совета министров) СССР или ЦК ВКП(б) – КПСС.
У В. И. Ленина, который в 1918 г. был вынужден постоянно идти на компромиссы с большинством членов собственной партии, решимости на подобный шаг не хватило. У И. В. Сталина в 1941 г. положение было абсолютно устойчивым: альтернативы во власти давно не было, а все, кто когда-то таковую представлял, уже находились на том свете (последний «пахан» Л. Д. Троцкий, в строгом соответствии с устным указанием генсека, получил свой удар «по башке» ледорубом в 1940 г.), поэтому дополнительной ответственности вождь народов не боялся. В. И. Ленин в 1918 г. знал, что победа кайзера не означала конца советской власти и провала мировой революции, а И. В. Сталин в 1941 г. понимал, что победа А. Гитлера поставит крест на советской истории – терять ему было нечего. Секретарь и лидер ЦК партии большевиков вспомнил ленинские уроки и создал Государственный комитет обороны СССР (функции этого органа после его упразднения за четыре месяца до Победы, 4 февраля 1945 г., вернулись в Совнарком) как очередную надстройку над аппаратом Совнаркома и, таким образом, прямой аналог Совета рабочей и крестьянской обороны. Правда, созданный 30 июня 1941 г. ГКО СССР встал не только над Советом народных комиссаров СССР, но и над ЦК ВКП(б) совершенно официально[1341]. Властный круг замкнулся: объединение партийного, советско-хозяйственного и военного руководства в одних руках состоялось на двадцать четвертом году после прихода большевиков к власти.
8 декабря 1942 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило Оперативное бюро ГКО СССР в составе В. М. Молотова, Л. П. Берии, Г. М. Маленкова и А. И. Микояна, а также Бюро СНК СССР в составе В. М. Молотова, А. И. Микояна, А. А. Андреева, Н. А. Вознесенского, Н. М. Шверника. Как видим, в оба правительственные бюро И. В. Сталин ввел двух наиболее проверенных соратников – В. М. Молотова и А. И. Микояна. Этим же постановлением была разведена компетенция двух органов. К ведению Оперативного бюро ГКО отнесли «…контроль и наблюдение за текущей работой всех наркоматов оборонной промышленности, НКПС, НКЧМ, НКЦМ, НКЭС, НКУП, НКНП, НКХП, а также за делом составления и исполнения планов производства и снабжения указанных отраслей промышленности и транспорта всем необходимым». К ведению Бюро СНК СССР отнесли «…рассмотрение и утверждение от имени Совнаркома СССР народнохозяйственных планов (планов производства и снабжения), государственного бюджета и кредитования всех отраслей народного хозяйства, решение практических вопросов работы всех машиностроительных наркоматов, Наркоматов по строительству и по производству стройматериалов, Наркоматов пищевой и легкой промышленности, Наркоматов сельского хозяйства, сельхоззаготовок и торговли, морского и речного транспорта, НКРП, Наркомлеса, НКБП, Наркомздрава, Наркомюста и всех комитетов и управлений при СНК СССР, ведающих отдельными отраслями культурного строительства и административного управления»[1342].
15 мая 1944 г. ПБ утвердило новый состав Бюро СНК и Оперативного Бюро ГКО. Бюро Совнаркома составили: В. М. Молотов (председатель), А. И. Микоян, Н. А. Вознесенский, Н. М. Шверник, А. А. Андреев, А. Н. Косыгин. Оперативное бюро ГКО – Л. П. Берия (председатель), Г. М. Маленков, А. И. Микоян, Н. А. Вознесенский, К. Е. Ворошилов[1343]. Данное постановление свидетельствует о том, что Хозяин как всегда предпочел двух соратников одному. Как это делал до него В. И. Ленин, подводивший под руководителей преданных себе замов, как это делал после него Н. С. Хрущев, предпочитавший ставить двух человек на один и тот же участок работы.