30, которые слезно жаловались у порога сената, что их город захвачен и разграблен Гортензием. (9) А причиной погибели города, по их словам, было то, что, когда претор потребовал сто тысяч денариев и пятьдесят тысяч мер пшеницы, они попросили отсрочки, чтобы отправить послов к консулу Гостилию и в Рим. (10) Не успели послы прибыть к консулу, как услышали, что город их захвачен, виднейшие граждане обезглавлены, а прочие проданы в рабство. (11) Сенат признал таковые действия возмутительными и постановил об абдерцах то же самое, что годом раньше о коронейцах31, – претору Квинту Мению32 было велено объявить это перед сходкой. (12) А для восстановления свободы абдерцев были отправлены двое легатов: Гай Семпроний Блез и Секст Юлий Цезарь; (13) им поручено было объявить консулу Гостилию и претору Гортензию решение сената: война с абдерцами начата незаконно и справедливость требует разыскать всех проданных в рабство и вернуть им свободу.
5. (1) Тогда же в сенат были поданы жалобы на Гая Кассия, который в прошедшем году был консулом, а теперь – военным трибуном в Македонии33 при Авле Гостилии; явились также послы галльского царя Цинцибила. (2) Царский брат произнес речь в сенате, жалуясь, что Гай Кассий разорил земли союзных царю альпийских народов и увел оттуда в рабство многие тысячи людей. (3) К тому же времени подоспели послы карнов, истрийцев и иапидов34, сообщившие, что консул Кассий сначала потребовал от них проводников – показать войскам дорогу в Македонию – (4) и ушел было с миром, словно бы для войны в другом месте, но вдруг, вернувшись с полдороги, вторгся в их пределы как враг и повсюду резал, грабил и жег, а они, дескать, до сей поры так и не знают, по какой такой причине консул обошелся с ними, словно с врагами. (5) И галльскому царьку (через брата), и этим народам было отвечено, что об обжалуемых действиях сенат заранее не знал и, если такое случилось, отнюдь этого не одобряет; но что несправедливо было бы без суда и защиты вынести приговор человеку консульского звания35, отсутствующему по государственной надобности. (6) А вот когда Гай Кассий вернется из Македонии, то, если они пожелают обвинять его в лицо, сенат разберется в деле и позаботится об их удовлетворении. (7) Сенат почел за лучшее не только дать ответ этим племенам, но даже направить послов – двоих к царю за Альпы, троих к вышеназванным народам, дабы всех оповестить о решении отцов-сенаторов. (8) А еще постановили отправить послам подарки по две тысячи ассов, а двум братьям-царям особенные: два золотых ожерелья весом по пять фунтов, пять серебряных сосудов по двадцать фунтов, двух коней в нарядной сбруе и с конюхами, снаряжение конника, плащи и одежду для провожатых – как свободных, так и рабов. (9) Все это было отослано; а кроме того, по просьбе послов им разрешено было купить и вывезти из Италии по десять коней. (10) Через Альпы вместе с галлами отправились послами Гай Лелий и Марк Эмилий Лепид36, к прочим народам – Гай Сициний, Публий Корнелий Блазион и Тит Меммий.
6. (1) Тут в Рим разом съехались послы многих государств Греции и Азии. (2) Первыми были допущены в сенат афиняне. Они объявили, что послали консулу Публию Лицинию и претору Гаю Лукрецию все корабли и войска, какие имели, (3) а те, не воспользовавшись присланным, потребовали сто тысяч мер хлеба; они и это выполнили, дабы не нарушить обязательств, хотя земля их под пашней малоплодородна и даже своих земледельцев кормят они привозным хлебом; и все прочее, что прикажут, они тоже готовы доставить. (4) Милетяне, не упоминая о каких-нибудь прежних поставках, изъявили полную готовность предоставить для войны все, чего ни пожелает сенат. (5) Алабандяне сообщили, что воздвигли храм Городу Риму37 и учредили в честь этого божества ежегодные игры, (6) а еще что привезли золотой венок весом в пятьдесят фунтов, дабы возложить его на Капитолии в дар Юпитеру Всеблагому и Величайшему, и привезли также триста всаднических щитов, которые готовы передать кому будет велено; и они просят дозволения поместить свой дар на Капитолии и совершить подобающее жертвоприношение. (7) О том же просили и жители Лампсака, привезшие венок весом в восемьдесят фунтов (8) и напомнившие при этом, что они отступились от Персея, как только римское войско вошло в Македонию, хотя и находились под властью Персея, а прежде – Филиппа38. (9) За это и за свою неизменную помощь римским военачальникам они просят лишь об одном – принять их в дружбу к народу римскому и, если с Персеем будет заключен мир, оговорить, чтобы они не попали вновь под власть царя. (10) Всем послам был дан любезный ответ, а лампсакцев претору Квинту Мению приказано было внести в список союзников. Всем было роздано в подарок по две тысячи ассов, алабандянам же велели отвезти щиты консулу Авлу Гостилию в Македонию.
(11) Тогда же прибыли из Африки послы и от карфагенян, и от царя Масиниссы. Послы карфагенян сообщили, что они свезли к морю миллион мер39 пшеницы и пятьсот тысяч мер ячменя, чтобы все это доставить, куда прикажет сенат; (12) они сознают, что этот обязательный взнос меньше того, чего заслуживает римский народ и что сами они хотели бы дать, но ведь прежде, когда дела у обоих народов шли хорошо, они много раз исполняли союзнический долг благодарно и честно. (13) И послы Масиниссы пообещали такое же количество зерна, тысячу двести конников, а также двенадцать слонов40, а если нужно что-то еще, пусть сенат приказывает – царь с равным удовольствием предоставит и это, и то, что уже пообещал. (14) И царю, и карфагенянам была выражена благодарность, а обещанное попросили отправить в Македонию к консулу Гостилию. Послам выдали в подарок по две тысячи ассов.
7. (1) Послы критян доложили, что они послали в Македонию столько лучников, сколько потребовал консул Публий Лициний, (2) но на заданный вопрос они признались, не отпираясь, что у Персея41 воюет больше их лучников, чем у римлян. Поэтому им было объявлено: (3) если критяне твердо и на деле решат предпочесть дружбу римского народа дружбе Персея, (4) то и римский сенат ответит им как надежным союзникам, а пока пусть передадут своим, что сенату угодно, чтобы критяне постарались поскорей отозвать домой тех своих воинов, что воюют в отрядах Персея.
(5) Отпустив с этим ответом критян, в сенат призвали халкидян, которые уже самим своим появлением – глава их посольства Микитион42 с отнявшимися ногами внесен был на носилках – (6) обнаружили, что речь идет о деле неотложной важности, раз уж в таком недуге человек не хотел или не мог уволиться от этого поручения. (7) Он и начал с того, что на нем места живого уже не осталось, только язык еще при нем и цел, дабы возопить о несчастьях отечества; итак, он перечислил сперва, какие услуги были оказаны его государством римским полководцам и войскам как встарь, так и во время войны с Персеем, (8) а затем рассказал, как высокомерно, жестоко и алчно обошелся с его согражданами римский претор Гай Лукреций и за ним еще того хуже Луций Гортензий; (9) настолько твердо халкидяне убеждены, что лучше претерпеть все и даже худшее, чем сейчас, нежели нарушить верность, настолько же они уверены в том, что перед Лукрецием и Гортензием безопаснее закрыть ворота, чем впустить их в город. (10) Те, кто их не принял – Эматия, Амфиполь, Маронея, Энос, остались невредимы, а они приняли, и у них Гай Лукреций разграбил все храмовое убранство, вывез на кораблях в Антий святотатственную свою добычу, угнал в рабство свободных жителей, и тем самым достояние союзников римского народа расхищено и продолжает изо дня в день расхищаться. (11) Ведь по почину Гая Лукреция Гортензий тоже зимой и летом размещает к ним на постой своих моряков, и жилища халкидян ломятся от этих толп, среди которых вынуждены обретаться их жены и дети, а ведь тем нипочем хоть сказать что угодно, хоть сделать.
8. (1) Было постановлено вызвать Лукреция в сенат, чтобы он сам изложил дело и оправдался. (2) Но когда он явился, ему пришлось выслушать в глаза гораздо больше, чем говорилось в его отсутствие, и обвинители появились грозней и сильнее – два народных трибуна, Маний Ювентий Тальна и Гней Авфидий. (3) Они не только разбранили его в сенате, но еще притащили силой на народную сходку, где после всяческих поношений и назначили ему день суда. (4) Халкидянам претор Квинт Мений по приказу сената ответил, что заслуги их перед римским народом, как прежние, так и в нынешней войне, известны сенату, который не сомневается в правдивости их речей, и за то им должная благодарность. (5) А что творилось и творится преторами Гаем Лукрецием и Луцием Гортензием, на которых они жалуются, так творилось это и творится отнюдь не по воле сената, чего не может не понимать всякий, (6) кто знает, что римский народ начал войну с Персеем, а прежде с его отцом Филиппом за свободу Греции43, а не затем, чтобы римские военачальники притесняли союзников и друзей. (7) Сенат даст халкидянам письма к претору Луцию Гортензию о том, что сенат недоволен действиями, на которые они жалуются; а если кто из свободных попал в рабство, то пусть претор тотчас позаботится разыскать их и вернуть им свободу; а из моряков на постой определять должно только начальников. (8) Так отписано было Гортензию по веленью сената. Послам было выдано в подарок по две тысячи ассов, а для Микитиона на казенный счет нанята повозка, чтобы с удобствами доставить его в Брундизий. (9) Когда настал день суда, трибуны обвинили Гая Лукреция перед народом и приговорили его к штрафу в миллион ассов; (10) и в народном собрании все тридцать пять триб признали его виновным