Это – те явления, которые наблюдались в 1860–1904 годах, они соответствуют типичному течению демографического цикла и, следовательно, могут быть интерпретированы, исходя из демографически-структурной теории. Некоторые явления из этого списка, а именно, попытки проведения социальных реформ, фрагментация элиты, как мы показали выше, объясняются совместным действием демографического и диффузионного факторов, но таких явлений сравнительно немного.
Главным признаком Сжатия был чрезвычайно низкий, близкий к минимальной норме, уровень душевого потребления, обусловленный аграрным перенаселением и крестьянским малоземельем. Но необходимо особо упомянуть о тех характерных чертах периода Сжатия, которые наблюдались во многих странах, но которых мы не находим в России в указанный период. Это прежде всего, отсутствие разоряющихся крестьян-собственников. Крестьяне в России в массе не были собственниками и не могли разориться и продать свою землю; они не уходили в города на постоянное жительство, а сдавали свои наделы в аренду и занимались отходничеством. Это замедляло процесс разорения бедняков, но в то же время удерживало крестьян в деревне, усугубляя аграрное перенаселение. Позже, в ходе реформ Столыпина, появились массы крестьян-собственников, и многие из них сразу же разорились (точнее, оформили свое совершившееся ранее разорение), продали свою землю и ушли в города.
Среди отсутствующих типичных явлений имеется рост крупного землевладения. Это явление типично для обществ, в которых существует широкий слой мелких крестьян-собственников: рост крупного землевладения происходит за счет разорения крестьян. Но в России в указанный период было лишь незначительное число крестьян-собственников, поэтому крупное землевладение не могло расти за их счет.
В отличие от характерной для традиционного общества ситуации, когда падение потребления приводит к приостановке роста населения, в России, несмотря на прогрессирующее малоземелье, численность населения росла. Этот феномен был связан с демографической модернизацией, уменьшением эпидемической смертности в результате распространения эффективных санитарных средств, а также с некоторым ростом урожайности и еще продолжавшимся освоением земель на Юге.
Далее, для фазы Сжатия в других странах был характерен ввоз продовольствия, а Россия, наоборот, в больших масштабах вывозила продовольствие, что в значительной степени усугубляло ситуацию. Роль вывоза была такова, что хотя душевое производство зерна и картофеля в 1891–1900 годах составляло (в пересчете на зерно) около 25 пудов, потребление оставалось на уровне 20 пудов – уровне минимальной нормы. Вывоз был обусловлен экономическим влиянием Запада и сложившимися отношениями в структуре «государство – элита – народ». Здесь мы сталкиваемся с тем фактом, что структурные взаимодействия иногда могут искажать типичную картину Сжатия. Вывоз продовольствия из бедных стран, хотя и не типичен, но в принципе возможен: примером может послужить вывоз зерна из Румынии, Венгрии, Польши (в XVIII веке). Во всех этих странах, (также как и в России) существовало крупное землевладение, сложившееся еще в XVI–XVIII веках, когда элита считала крестьян холопами, и вывозить продовольствие за границу, отнимая у крестьян последнее, было в норме вещей – таковы были отношения в структуре «государство – элита – народ». В XIX веке крепостничество было формально отменено, но приниженное положение народа в структуре «государство – элита – народ» сохранялось, и как государство, так и элита, по-прежнему считали возможным лишать народ ресурсов ради собственных интересов. Но такая политика, с точки зрения теории, действительно была не типичной: она не могла продолжаться долго, потому что она приближала голод и восстания, и, столкнувшись с голодом, государство должно было от нее отказаться. Даже английские колонизаторы, в больших объемах вывозившие зерно из Индии, были вынуждены отказаться от этой политики после голода 1919 года.
Возвращаясь к анализу типичных явлений демографического цикла, важно отметить, что в соответствии с теорией Сжатие побуждало монархию проводить реформы, направленные на облегчение положения народа – в данном случае была осуществлена отмена подушной подати и сокращение выкупных платежей. Однако – также в соответствии с теорией – Сжатие привело к финансовому кризису, и когда министром финансов был И. А. Вышнеградский, правительство изменило свою политику: ужесточило сбор налогов и попыталось получить средства на цели индустриализации посредством увеличения экспорта хлеба, стабилизации рубля и привлечения иностранного капитала. В рамках демографически-структурной теории такую политику можно трактовать как давление государства и элиты на народ с целью перераспределения ресурсов; элита и государство в своих целях отнимали у народа часть ресурсов, и это принимало форму широкомасштабного экспорта хлеба (а не повышения оброков и налогов, как раньше). Пик этого наступления пришелся на 1888–1891 годы и (вместе со случайными климатическими колебаниями) привел к голоду 1892 года. Таким образом, кризис 1892 года находит в рамках теории такое же объяснение, как многие предшествующие структурные кризисы, – он был следствием перераспределения ресурсов в структуре «государство – элита – народ», следствием сокращения экологической ниши народных масс в результате наступления на народ государства и элиты.
После голода 1892 года началось «время оскудения»; крестьяне многих губерний не могли платить налоги, и министр финансов С. Ю. Витте старался найти выход из финансового кризиса за счет увеличения косвенного обложения и развития госсектора (в частности, за счет введения винной монополии и частичной национализации железных дорог). В соответствии с теорией развитие госсектора можно трактовать как проявление порожденных Сжатием этатистских тенденций (но имело место и диффузионное влияние со стороны Германии). При этом большие размеры экспорта хлеба сужали экологическую нишу народа и стимулировали рост социальной напряженности. Сжатие требовало от правительства принятия мер к облегчению положения народа, но в течение почти двадцати лет – от отмены подушной подати в 1886 году до сложения недоимок в 1904 году – правительство отказывалось принимать такие меры. В конечном счете оно было вынуждено признать факт оскудения крестьянства центральных областей, и, проведя достаточно детальное обследование, установило, что причиной оскудения являются перенаселение и малоземелье, но не успело принять никаких реальных мер к исправлению ситуации: началась революция.
Еще одно важное обстоятельство, характеризующее динамику Сжатия, – это его пульсирующий, колебательный характер, связанный с квазипериодическими климатическими колебаниями, сказывающимися на урожайности. Эти колебания отчетливо проявляются при анализе пятилетних средних, и их минимумы представляют собой периоды падения потребления, чреватые обострениями социальных конфликтов. Необходимо учитывать также значительный разброс в уровне потребления среди различных групп крестьянства; бывшие государственные крестьяне имели средний надел, почти вдвое превосходящий средний надел бывших крепостных крестьян. Поэтому, хотя среднее потребление сохранялось примерно на уровне минимальной нормы, потребление бывших государственных крестьян было в среднем выше нормы, а потребление бывших крепостных крестьян – ниже нормы; в периоды климатических минимумов положение бывших крепостных крестьян было особенно тяжелым.
Следует обратить особое внимание на длительность периода Сжатия – по крайней мере, шесть десятилетий. В мировой истории известны лишь немногие случаи, когда общество столь долгое время балансировало на грани голода; воздействие случайных факторов обычно быстро выводило систему из состояния неустойчивого равновесия. Относительная стабильность социополитического положения в России объяснялась, в первую очередь, тем авторитетом, которое приобрело самодержавие после освобождения крепостных. Этот авторитет сказался во время политического кризиса рубежа 1870 – 1880-х годов и во время голода 1892 года. Уменьшение выкупных платежей и отмена подушной подати показали, что власть отслеживает экономическую ситуацию и принимает меры к улучшению положения народа. Однако в дальнейшем политика поддержания крестьянства сменилась политикой индустриализации, положение крестьянства (в частности, на Черноземье) вновь стало ухудшаться, и авторитет власти постепенно таял.
Другим фактором сохранения относительной стабильности был внешний мир, отсутствие больших войн на протяжении полувека. Единственная война, которую вела в этот период Россия, была популярная в народе война с Турцией за освобождение южных славян. Победа в этой войне способствовала укреплению авторитета самодержавия, но внешнеполитическая обстановка постепенно ухудшалась. Появление на западных рубежах России могущественной Германской империи впервые за полтора столетия поставило Россию перед лицом превосходящего в военном отношении противника.
Военное превосходство Германии было проявлением происходившего в Европе процесса модернизации; в то же время это превосходство было одним из решающих факторов, вынуждавших к модернизации Россию. Мощное давление диффузионного фактора заставило правительство перейти к форсированной политике индустриализации, а политика привлечения средств для индустриализации, в свою очередь, вызвала голод 1892 года. Проблема заключалась в том, что в условиях Сжатия государство не могло взять необходимые ему ресурсы у народа и не решалось взять их у элиты – это была описанная в демографически-структурной теории ситуация кризиса государства, и в данном случае этот кризис стимулировался влиянием диффузионного фактора – влиянием процесса модернизации.
Глава VIIIЭкосоциальный кризис
8.1. Две теории революции
Целью нашего исследования является анализ возможности применения трехфакторной модели для объяснения социально-экономической истории России, и в частности, социального и политического кризиса начала XX века. Центральное место в этом кризисе занимают две русские революции 1905 и 1917 годов. Как отмечалось выше, описывающая воздействие демографического фактора демографически-структурная теория предлагает стандартную схему объяснения революционных кризисов. Эта схема предполагает, что, во-первых, увеличение численности низших классов населения в условиях ограниченности ресурсов приводит к продовольственным кризисам, падению потребления, массовому недовольству и восстаниям (происходит «Сжатие в народе»). Во-вторых, увеличение численности элиты приводит к конкуренции за места в высших сословиях, распадению элиты на фракции и выступлениям недовольных элитных групп, которые присоединяются к народным восстаниям или даже провоцируют их («Сжатие в элите»). В-третьих, государство в условиях роста цен и падения реальной стоимости налогов испытывает финансовые затруднения; оно не может собирать налоги с обнищавшего населения и оказывается на грани банкротства («Сжатие в государственной сфере»). В-четвертых, финансовый кризис государства приводит к потере управляемости, и оно оказывается не в состоянии поддерживать политическую стабильность. Таким образом, в условиях народных восстаний и выступлений оппозиционной элиты происходит коллапс государства.