чери санкт-петербургского дворянства, выселив лидеров Коммунистической партии, которые занимали его со времен революции.
В течение следующих нескольких лет Медведев заглядывал в Смольный один или два раза в неделю, чтобы помочь Путину, который был председателем Городского комитета по международным отношениям. Он сидел за крошечным столом в приемной, где посетители иногда принимали его за секретаря. Путин и Медведев стали друзьями. Иногда по выходным Медведев приезжал в гости к Путину на его дачу рядом с озером Комсомольское, примерно в ста километрах к северу от Санкт-Петербурга. Соседями Путина были бизнесмены Владимир Якунин и Юрий Ковальчук. Путин также брал его с собой в некоторые из своих зарубежных поездок. «Это было очень интересно для меня, – вспоминал Медведев намного позже. – Именно тогда я впервые посетил ряд крупных развитых государств и получил некоторый опыт решения практических правовых вопросов». Каких именно, он не сказал.
Однажды в начале 1990-х годов, как говорит Медведев, когда он находился в кабинете Путина, сюда в поисках помощника для подготовки документа явилось несколько предпринимателей из новообразованной лесопромышленной компании. «Я был свободен и помог им». Компания Ilim Pulp Enterprise (IPE) была зарегистрирована комитетом по международным отношениям в апреле 1992 года. К 1993 году Медведев стал главой ее юридического отдела. Это был весомый шаг по сравнению с одинокой приемной в мореходном институте. За семь лет компания IPE переросла в крупнейшее лесопромышленное предприятие России с годовым доходом в полмиллиарда долларов. К 2009 году она могла похвастаться шестым по величине лесным заповедником и лесозаготовительным объемом в мире.
Медведев не просто оказывал правовую помощь фирме. К сентябрю 1994 года у него была собственная доля – 20 % акций. Значение этой доли капитала в то время трудно оценить точно. В 1990-х годах российский лесопромышленный комплекс находился в упадке. В 2000 году, когда начался подъем экономики, аудиторы оценили компанию в 400 миллионов долларов, по словам главы по связям с общественностью компании IPE, это подразумевает 80 миллионов долларов за 20 % акций. К 2007 году, по версии журнала SmartMoney, 20 % акций компании IPE стоили 300 миллионов долларов. Медведев сказал, что он продал все свои акции, прежде чем ушел в правительство в 1999 году, добавив: «Попытки подсчитать, сколько сотен миллионов долларов стоили мои акции, к сожалению, необоснованны». Какими бы ни были фактические доходы Медведева от компании, загадкой остается, что именно убедило других партнеров компании IPE (судя по всему, нескольких практичных личностей) отдать этому неизвестному помощнику профессора права, который несколько лет назад был не в состоянии позволить себе достойную офисную мебель, большой пакет акций компании, стоящий, возможно, миллионы долларов, а не просто воспользоваться его юридическими услугами по рыночной цене.
На протяжении 1990-х годов Медведев помогал разрабатывать правовую стратегию фирмы, по мере своего расширения перерабатывающую пиломатериалы, целлюлозу и обрабатывающую лес со всего Северо-Запада России и Сибири, иногда привлекая таким образом тщательную проверку со стороны контрольно-надзорных органов. В 1994 году компания IPE приобрела 20 % акций котласского целлюлозно-бумажного комбината на инвестиционном аукционе. По условиям сделки компания IPE за это должна была инвестировать около 77 миллионов долларов. Согласно данным расследования аудиторского агентства, к 1997 году критическая отметка – менее 1 % необходимых инвестиций[53] – была выполнена.
Ни сам Медведев, ни его партнеры не рассказывали подробно о его роли в компании IPE. Можно предположить, что опыт в лесной промышленности помог сформировать его мрачный взгляд на российский капитализм в 1990-х годах. «Сегодня можно разозлиться, что правительство периодически бегает за вами, выжимает из вас налоги», – сказал он в 2008 году.
Но в 1990-х годах бизнесмены должны были думать о своих жизнях. Могли случиться некоторые криминальные ситуации, и если это случалось – никто не мог вам помочь: ни суд, ни ФСБ, ни МВД.
Во время моих поездок по стране я также видел примеры того, как люди действительно занимались бизнесом (чисто конкретно). В каждом регионе существовали определенные преступные группы, которые находились у власти. Зачастую люди рассматривали их в качестве альтернативных и даже более эффективных систем власти… В настоящее время я могу сказать наверняка, если кто-то отправится в провинции, то ему больше не предложат встретиться со смотрящим из преступных группировок. Ему скажут, что есть мэр, губернатор; если вы хотите начать бизнес в этом регионе, вы встретитесь с ними, проведете переговоры об инвестициях и так далее.
В 1997 году компания IPE приобрела крупный пакет акций Братского деревообрабатывающего комбината, Медведев был направлен туда в качестве члена правления. Сибирский город Братск был в то время печально известен своей мафией. В начале 1990-х годов местные российские бандиты вели гангстерские войны, чтобы вытеснить ряд грузинских преступников – воров в законе, которые открыли там цех. Один из генеральных директоров деревообрабатывающего комбината был застрелен в Москве в 1993 году. В 1999 году на заместителя прокурора Братска, который расследовал дела, связанные с местной организованной преступной группировкой, было совершено покушение.
К тому времени Медведев вернулся, чтобы приступить к работе в центральном правительстве, по его словам, порвав все свои связи с бизнесом. Журналисты выдвигают предположения, почему он ушел из бизнеса именно в тот момент. Одной из причин мог быть тот факт, что он старался избежать конфликта интересов, хотя это сделало бы его совершенно экстраординарным в России. Некоторые упоминали слухи, что местные законодательные органы в Братске завели против него дело от имени бизнесмена-конкурента. Другие видели в поспешном отъезде Медведева попытку избежать причастности к скандалу, связанному с Котласским целлюлозно-бумажным комбинатом, расследованием которого недавно начала заниматься Счетная палата.
В августе 1999 года президент Ельцин назначил Владимира Путина премьер-министром и одобрил его кандидатуру на пост президента. Однажды в октябре Медведеву позвонил знакомый еще из санкт-петербургского правительства Игорь Сечин, который переехал в Москву как помощник Путина. «Начальник хочет поговорить», – сказал Сечин. Когда Медведев позвонил в Кремль, Путин попросил его возглавить комиссию по ценным бумагам и биржам. Для Медведева, который видел собственными глазами, как российские капиталисты находили лазейки в законодательстве в области ценных бумаг, работа показалась захватывающей перспективой. Вместе с женой Светланой и трехлетним сыном Ильей Медведев переехал в Москву.
Но оказалось, что ему была необходима другая должность. Через несколько месяцев, находясь в должности заместителя руководителя аппарата правительства, Медведев, который печатал листовки для Собчака, был назначен главным для проведения предвыборной кампании Путина. Кандидат, занимающий передовые позиции, по результатам опросов общественного мнения, мог дать волю и выразить свое отвращение к агитации за голоса избирателей и работать как преданный государственный деятель, слишком занятый спасением страны, чтобы участвовать в избирательном представлении. Он отказывался появляться в теледебатах или рекламных роликах, презирая тех, кто продал себя, как батончик «Сникеррс» или средство гигиены «Тампакс», в рекламе между сюжетами в вечерних новостях. Но Медведеву предстояло сделать еще очень много в эту, не похожую на обычную, избирательную кампанию. «Я получил огромное удовлетворение от этой работы, – вспоминает он, – от участия в главном политическом процессе, от того факта, что многое зависело от меня лично. Это была проба сил».
После избрания Путина Медведев вернулся в изысканно украшенные коридоры Кремля исполнять обязанности заместителя главы президентской администрации. Начальник ельцинской администрации Александр Волошин, великий закулисный исполнитель, остался во главе команды Путина. По словам Волошина, Медведев доказал, что он «способный ученик, очень быстро освоивший бюрократическую технологию». Для посторонних он представлялся скромным технократом, редко общающимся с прессой, а когда давал интервью, редко был в центре событий. «Он способен спокойно говорить в течение полутора часов, но вы не вспомните, о чем он говорил, и, возможно, не вспомните, как он выглядит», – сказал один комментатор. Экономический советник Путина Андрей Илларионов, который работал в Кремле в период между 2000 и 2005 годом вместе с Медведевым, не может вспомнить в конце 2007 года «ничего, что можно считать его личным мнением по любому вопросу, любому проекту, любому движению, любому действию».
Пока один из чиновников не нарушит омерты, будет неясно, какую роль играл Медведев в разработке политических стратегий Путина. Но он, несомненно, принимал участие во многих ключевых начинаниях. В качестве одного из ведущих юристов администрации он, как известно, участвовал в обсуждении ранних правовых реформ, взял на себя ответственность в вопросе увеличения зарплаты судьям, чтобы их меньше привлекали взятки. Также всенародно поддержал попытки Кремля в 2003 году провести административную реформу, которая реорганизовала исполнительную власть и каталогизировала различные функции учреждений, но, очевидно, не улучшила результатов деятельности правительства.
На протяжении 2000-х годов Медведев также продолжал еще более недемократические и экономически нелиберальные начинания Кремля, а по некоторым из них даже выступил инициатором. Тем не менее с мастерством квалифицированного адвоката ему удалось, даже когда он защищал такие меры, заявить о своей непричастности к ним, а это задача не из легких, учитывая озабоченность его руководителя преданностью. Он начал с того, что растолковывал действие руководства, такие как отмена выборов для региональных губернаторов или разорение ЮКОСа. Но, отстаивая его, он стал бы заверять слушателей, что вмешательство было ограничено рассматриваемым вопросом или делом. Он был хорошим работником среди резидентов Кремля. Многие другие стремились играть совершенно противоположную роль.