дии, присоединенной к России в 1809 г. Таким образом, на части территории Российской империи существовало конституционное правление.
В начале 1819 г. в канцелярии Н. Н. Новосильцева в Варшаве по поручению Александра I негласно началась разработка конституции — «Уставной грамоты Российской империи». Проект содержал положения о представительных органах, разделении властей, равенстве всех граждан перед законом. Границы власти монарха были строго очерчены. Особенностью «Уставной грамоты» был принцип федеративного государственного устройства.
«Уставная грамота» и манифест о ее введении были, по всей видимости, готовы к концу 1820 г., но так и не были обнародованы. Та же судьба постигла и новые проекты крестьянской реформы, которые в 1818–1819 гг. по поручению императора готовили главный начальник военных поселений А. А. Аракчеев и министр финансов Д. А. Гурьев.
Отказ Александра I от проведения реформ объясняется как явным противодействием со стороны правящих кругов и дворянства в целом, так и его собственными опасениями вызвать крестьянский бунт «прикосновением к основам существующего строя». Как отмечали современники, с 1822 г. император утратил интерес к государственным делам. В это же время первое место среди его советников безраздельно занял А. А. Аракчеев. Последние четыре года александровского царствования он правил как всесильный фаворит.
Практические итоги продолжавшихся в течение двух десятилетий реформаторских исканий верховной власти оказались незначительными. Но в этот период впервые в российской истории и впервые на русском языке были сформулированы конституционные принципы государственного устройства, нашедшие воплощение в последующих реформах.
У Николая I, ставшего императором в декабре 1825 г., не было даже намерений, связанных с изменением государственного строя России. Для укрепления существующего порядка под руководством М. М. Сперанского (возвращенного в Петербург в 1821 г.) во II отделении Собственной его императорского величества канцелярии были подготовлены «Полное собрание законов Российской империи» за 1649–1826 гг. (1830) и «Свод законов Российской империи» (1833). Новый самодержец усиливал карательный аппарат. В июле 1826 г. было учреждено III отделение Собственной е.и.в. канцелярии для руководства тайной полицией, которое возглавил граф А. Х. Бенкендорф. Он же стал шефом корпуса жандармов, созданного в 1827 г. Собственная е.и.в. канцелярия с новыми отделениями постепенно приобретала черты органа верховной власти. Отделения канцелярии (их количество менялось) заведовали важнейшими отраслями государственного управления.
6 декабря 1826 г. был образован секретный комитет под председательством графа В. П. Кочубея. Комитет подготовил ряд законодательных проектов, автором большинства из которых был Сперанский (о перестройке высшего и местного управления, о сословной политике, по крестьянскому вопросу).
Крепостное право А. Х. Бенкендорф назвал «пороховым погребом под государством». Секретные комитеты по крестьянскому вопросу готовили в 30-е годы проекты постепенного освобождения помещичьих крестьян. В этой работе участвовали граф П. Д. Киселев, князь И. В. Васильчиков, М. М. Сперанский, Е. Ф. Канкрин и др. Однако проекты не были одобрены, и единственным законодательным актом стал Указ от 2 апреля 1842 г. «Об обязанных крестьянах». Помещикам разрешалось предоставлять освобождаемым крестьянам земельные участки, за пользование которыми крестьяне обязывались выполнять определенные повинности.
Для реформы управления государственными крестьянами в мае 1836 г. было создано V отделение Собственной е.и.в. канцелярии. В декабре 1837 г. его преобразовали в Министерство государственных имуществ. Возглавивший министерство П. Д. Киселев провел в 1837–1841 гг. реформу, автором которой он являлся.
Деятельность многочисленных секретных комитетов и реформа П. Д. Киселева свидетельствовали о том, что, перемены назрели. Но проекты реформы крепостных отношений отвергались при обсуждении в Государственном совете.
Николай I считал, что условия для освобождения помещичьих крестьян еще не созрели. Главным средством достижения политической стабильности в его царствование оставалось укрепление военно-бюрократического аппарата в центре и на местах.
Экономическое развитие и социальные отношения. В начале XIX в. 95 % населения России проживало в деревне. Но к 1856 г. городское население составило уже 8 %. В это время в России насчитывалось 678 городов с населением, как правило, в пределах 5 тыс. человек. В Петербурге в 1853 г. проживало более 520 тыс. человек, в Москве в 1858 г. — 377 800 человек. Столичное население в 1857 г. наполовину состояло из помещичьих и государственных крестьян. В 1801–1825 гг. население России возросло с 37 млн. до 53 млн. человек, а к 1856 г. — до 71 млн.
Нововведения в сельском хозяйстве оставались незначительными. Низкая урожайность, неблагоприятное соотношение пашни и сенокоса из-за резкого расширения посевов пшеницы привели к тому, что из первых пятидесяти лет XIX в. 39 лет были неурожайными.
Товаризация экономики заставляла помещиков усиливать эксплуатацию крепостных. Использование наемного труда и технических средств было ограничено в связи с узостью рынка рабочей силы и с отсутствием у помещиков необходимых капиталов. Число крестьян, заложенных помещиками в казну, постоянно росло и достигло к 1825 г. 20 % от общей численности помещичьих крестьян.
В тех регионах, где преобладала денежная рента, усиливалось расслоение среди крестьян. Через подставных лиц разбогатевшие крестьяне вкладывали деньги в торговлю, промышленное производство, покупали землю и сами становились владельцами крепостных.
Росла дифференциация и среди помещиков. В 1835 г. 14 % дворян были беспоместными, тогда как 1,1 % дворян владели 33 % крепостных. Задолженность дворянских имений в 1825–1855 г. выросла более чем в 4 раза.
Социально-экономическое развитие различных районов страны было неравномерным. Наиболее тяготилась крепостническими отношениями Прибалтика. Специальный Лифляндский комитет В. П. Кочубея подготовил в 1804 г. «Положение о лифляндских крестьянах», распространенное затем на Эстляндию. Продажа крестьян без земли запрещалась. Крестьяне могли покупать или арендовать свои наделы, повинности фиксировались. То, что не удалось в России, было сделано в Прибалтике. В 1816 г. получили личную свободу помещичьи крестьяне в Эстляндии, затем в Курляндии (1817) и в Лифляндии (1819). Земля осталась у помещиков. Государственные крестьяне западных губерний находились на так называемом хозяйственном положении. Земли, к которым они были прикреплены, сдавались в аренду, крестьяне отрабатывали барщину.
Законы 1815, 1822 и 1824 гг. вели к ужесточению крепостных отношений. Александр I возобновил право помещиков ссылать крестьян, в Сибирь без суда. В 1816 г. началось насаждение военных поселений. Солдат селили вместе с государственными крестьянами, которых также переводили в разряд военных поселенцев. Сельскохозяйственные работы в поселениях велись под командой военного начальства и сочетались со строевыми занятиями. Мальчики обучались военному делу, а с восемнадцати лет числились на действительной военной службе. Военные поселения создавались для того, чтобы решить проблему комплектования армии за счет естественного прироста поселенцев. Система военных поселений должна была уменьшить и бремя военных расходов. Современники видели в создании военных поселений и другие мотивы: Александр 1 освобождал поселенцев от крепостной зависимости.
Но на деле крестьяне-поселенцы оказывались прикреплены к земле сильнее, чем прежде. Вся их жизнь была строго регламентирована. Торговля, промыслы и другие контакты с внешним миром запрещались. Привычный крестьянский быт разрушался. В поселениях царил произвол. К 1825 г. на поселение было переведено около одной трети всей армии. Они составили особый корпус военных поселений под началом Аракчеева. Система поселений нарушала сложившиеся экономические структуры.
В 1837–1841 гг. была проведена реформа управления государственными крестьянами. Реформа должна была ликвидировать крестьянское малоземелье, осуществить переход от подушного оброка к поземельно-промысловой подати, заменить общинное землевладение наследственно-подворным. В ходе реформы выполнялись агротехнические мероприятия, строились школы, лечебные и ветеринарные пункты.
Далеко не все поставленные цели были достигнуты. Остались недоимки, малоземелье продолжало расти. Реформа вызвала недовольство крестьян, так как нововведения сопровождались насилием и поборами со стороны администрации.
Была заменена оброком барщина государственных крестьян Правобережной Украины, Литвы, Белоруссии (1844–1845) и Балтийских губерний (1854). Крестьяне получили личные права и местное самоуправление.
Попытки внести изменения в крепостные отношения постоянно вызывали резкие протесты помещиков. Самодержавие не могло идти на конфликт с дворянством. Напротив, предпринимались меры для его укрепления. Указ 1831 г. устанавливал высокий ценз для участия в дворянских собраниях и выборах должностных лиц. Для ограничения доступа в дворянское сословие детям личных дворян и священнослужителей по Указу 1832 г. присваивалось потомственное или личное почетное гражданство с освобождением от рекрутчины, подушных сборов и телесных наказаний. По закону от 11 июня 1845 г. потомственное и личное дворянство получали чиновники соответственно V–VI и IX классов «Табели о рангах». Во избежание дробления имений крупные поместья объявлялись единонаследными (1845). Дворяне пользовались наиболее выгодными условиями государственного кредитования, несмотря на все возрастающий долг по ссудам казне.
Производительность труда крепостных рабочих в первой половине XIX в. была в 2–4 раза ниже, чем вольнонаемных. Использование наемного труда в обрабатывающей промышленности постоянно возрастало. В 1804 г. вольнонаемные составляли 48 % рабочей силы, в 1825 г. — 54 %, в 1860 г. — 85