Гвардии 37 302 человек.
Итого 675 761 человек.
С февраля 1811 года началось формирование этих войск, и к половине октября того же года оно было уже окончено, Французская армия состояла уже из 850 000 человек. Кроме того, Наполеон имел 337 000 человек вспомогательного войска из всех подвластных ему королевств. И из этого исполинского войска, численность которого доходила до 1 187 000 человек, император Французов в начале 1812 года создал так называемую Великую армию. Она состояла из 610 000 строевых, а с чиновниками и вообще со всеми людьми, относящимися к армии и имеющими название нестроевых, до 700 000 человек.
Александр Борисович Куракин (1752–1818) — Русский дипломат, вице-канцлер, президент Коллегии иностранных дел. Будучи послом во Франции в 1808–1812 гг., он своевременно проинформировал Русское правительство о предстоящем нашествии Наполеона.
В этом огромном ополчении принимали участие следующие народы: Французы, Итальянцы, Швейцарцы, Нидерландцы, Австрийцы, Венгры, Баварцы, Вюртембергцы, Саксонцы, Вестфальцы, другие разные народы Рейнского союза, Пруссаки, Поляки, Иллирийцы, Португальцы и пленные Испанцы.
Все Русское войско, уже укрепленное к марту 1812 года, состояло из 590 973 человек, но из их числа только 218 000 могли быть направлены против неприятеля; остальные должны были охранять границы наших огромных пространств и, кроме того, участвовать в войне с Турками, в то время еще не оконченной.
Наполеон использовал все свое влияние на то, чтобы она и не была окончена: Французские курьеры[535] беспрерывно ездили от него в Константинополь с наставлениями Французскому посланнику. Но все усилия были напрасны: Турки под влиянием побед Кутузова пришли к необходимости заключения мира с Россией и заключили его в то самое время, когда Наполеон больше всего старался настроить их против Русских.
Мало успехов имели также и его старания в отношении Шведов. После многих тревог и волнений Швеция в это время только что достигла спокойствия, которое не хотела нарушать: на троне Густава-Адольфа был по-прежнему его дядя Карл XIII, но наследником этого короля, не имевшего детей, был избран, по желанию народа и, конечно, под влиянием императора Французов, Французский маршал Бернадот, принц Понтекорво. Однако, способствуя избранию своего маршала в Шведские кронпринцы, Наполеон ошибся в расчетах. Бернадот, став наследником престола знаменитого Густава Вазы и приняв лютеранское вероисповедание, будто превратился в настоящего Шведа. Благородное сердце говорило ему, что теперь вся его жизнь должна быть посвящена Швеции, и никакие убеждения Наполеона не могли заставить его ни на минуту забыть о ее выгодах. Уверенный, что эти выгоды заключались не в войне с Россией, а, напротив, в теснейшем союзе с ней, наследный Шведский принц отверг все лестные обещания, даваемые ему Наполеоном за помощь Шведов в войне против России, и сам предложил эту помощь Русскому императору.
Такой возвышенный образ мыслей был оценен по достоинству Александром, и искренние дружеские отношения соединили его с того времени со Шведским наследником. В самом деле, это был единственный принц, осмелившийся открыто встать на сторону Александра, оставленного в то время всеми державами. Без сомнения, многие из них были на его стороне и тайно желали успеха ему, а не Наполеону; но в действительности все они были его врагами, все шли на него под предводительством Наполеона.
Удивительную картину представляла собой Европа в то время, когда намерения Франции против России уже были всем известны, но война еще не была объявлена, когда все войска Наполеона уже были на пути к России, а в России готовились встретить неприятеля. С виду все было тихо, все было погружено в какое-то таинственное ожидание, которое походило на тишину — предвестницу бури. И во время этой грозной тишины посланники обоих государств вели, как обычно, переговоры, даже ездили от одного государя к другому с поручениями, имевшими, скорее, мирный, чем военный, характер.
Это было удивительно для толпы, но понятно каждому, кто хорошо знал Наполеона и Александра: первый — добивавшийся величия всеми средствами, не хотел в глазах Европы предстать несправедливым зачинщиком войны; второй — благочестивый и кроткий, боялся излишней поспешностью преждевременно подвергнуть Европу новому кровопролитию, с которым его совесть могла согласиться только в крайнем случае. Каково же было действительно положение дел, можно судить по тому, что Наполеон не только мечтал, но даже говорил со своими приближенными о завоевании у Англичан Индии с помощью покоренной им России, а император Александр почти в то же время писал своему главнокомандующему: «Прошу вас, не робейте перед затруднениями, полагайтесь на Провидение Божие и Его правосудие. Не унывайте, но укрепите вашу душу великой целью, к которой мы стремимся: избавить человечество от ига, под коим она стонет, и освободить Европу от цепей».
Такова была цель усилий Александра, но, несмотря на весь их возвышенный характер, он считал своим долгом избегать войны, насколько это возможно, и поэтому предложил посланнику, в последний раз приезжавшему к нему от императора Французов, самые легкие условия для сохранения мира. Соглашаясь даже на передачу герцогу Ольденбургскому других владений в Германии, Русский император настаивал только на выводе Французских войск из Пруссии и из Варшавского герцогства.
Наполеон называл эту настойчивость, имевшую целью сохранение спокойствия и безопасности Пруссии и России, оскорбительной для своего достоинства и для независимости Прусского короля и под этим ничтожным и несправедливым предлогом решил вторгнуться в Россию, даже не объявив ей надлежащим образом войны. Отдав приказание своей армии, стоявшей уже на Висле, идти ускоренным маршем к Русским границам и перейти пограничную реку Неман близ Ковно, он в то же время обнародовал следующий приказ: «Солдаты! Вторая война Польская началась. Первая кончилась под Фридландом и Тильзитом. В Тильзите Россия поклялась на вечный союз с Францией и войну с Англией. Ныне нарушает она клятвы свои и не хочет дать никакого объяснения о странном поведении своем, пока орлы Французские не возвратятся за Рейн, предав во власть ее союзников наших. Россия увлекается роком! Судьба ее должна исполниться. Не почитает ли она нас изменившимися? Разве мы уже не воины Аустерлицкие? Россия поставляет нас между бесчестьем и войной. Выбор не будет сомнителен. Пойдем же вперед. Перейдем Неман, внесем войну в Русские пределы. Вторая Польская война, подобно первой, прославит оружие Французское; но мир, который мы заключим, будет прочен и положит конец пятидесятилетнему кичливому влиянию России на дела Европы».
Вместе с Французской армией прочитали этот приказ и Поляки и были восхищены им. Он как будто был сочинен для подстрекательства их к мятежу, и, легкомысленные, они увлеклись лестными обещаниями повелителя Европы и, избавляясь от отеческой власти единоплеменного царя, сами отдали себя во власть жестокого и чуждого им государя-завоевателя. В Польше и в Польских губерниях, присоединенных к России, жители отделились от Русских и готовились встретить Французов для восстановления своего Отечества. Это было еще одной важной потерей для России, или, лучше сказать, это было еще несколько тысяч ее новых врагов. Что же делал царь во время опасностей, угрожавших его престолу? О делах царя, которым так справедливо может гордиться Россия, лучше всего можно судить по его собственным словам, обращенным к народу. Например, вот его первый приказ армиям, отданный 13 июня, на следующий день после вступления Французов в наше Отечество.
«С давнего времени примечали мы неприязненные против России поступки Французского императора, но всегда кроткими и миролюбивыми способами надеялись отклонить оные. Наконец, видя беспрестанное возобновление явных оскорблений, при всем нашем желании сохранить тишину, принуждены мы были ополчиться и собрать войска наши; но и тогда, ласкаясь еще примирением, оставались в пределах нашей империи, не нарушая мира, быв токмо готовыми к обороне. Все сии меры кротости и миролюбия не могли удержать желаемого нами спокойствия. Французский император, нападением на войска наши при Ковно, открыл первым войну. Итак, видя его никакими средствами непреклонного к миру, не остается нам ничего иного, как, призвав на помощь Свидетеля и Защитника правды, Всемогущего Творца небес, поставить силы наши против сил неприятельских. Не нужно мне напоминать вождям, полководцам и воинам нашим о их долге и храбрости. В них издревле течет громкая победами кровь Славян. Воины! Вы защищаете Веру, Отечество, Свободу. Я с вами. На начинающего Бог!»
К лету 1812 г. Наполеон собрал огромные силы для войны с Россией.
На стороне Франции сражались Немецкие, Польские, Итальянские, Испанские войска.
В общей сложности армия Наполеона насчитывала 600 тысяч человек.
12 июня 1812 г. Французы перешли пограничную реку Неман и вступили в пределы Русской империи.
Николай Иванович Салтыков — граф, генерал. Екатерина II назначила его главным воспитателем своего внука — Александра. С 1812 по 1816 г., во время правления императора Александра I, Н.И. Салтыков был председателем Государственного совета и одновременно занимал пост председателя Кабинета министров.
Прочитав этот приказ, исполненный такой кротости и такого благочестия, вы теперь представляете, милые читатели, все, что мог совершить и что в самом деле совершил государь, действовавший таким образом. Конечно, сердце, столь великодушное, душа, столь твердо надеющаяся на Бога, средства, столь сильные, какие могла предоставить своему государю могучая Россия, не могли не победить врага, гордившегося только силой собственного гения, надеявшегося только на людей, увлеченных этим гением. Так во все древние и новейшие времена, когда России суждено было боротьс