ие полководцы вдруг получили повеление от Чингисхана возвратиться к нему в Азию.
Нельзя описать той радости, которую почувствовали Русские, услышав, что страшные враги удалились из их Отечества! Не зная, откуда они приходили и куда ушли, все считали их наказанием небесным, но народ, к несчастью, скоро забыл про это наказание! Двенадцать лет не было слуху о Татарах, и Русские князья вместо того, чтобы воспользоваться этим временем и соединенными силами укрепить свое расстроенное государство, продолжали свои разногласия. Двое из них, Михаил Черниговский и Ярослав Всеволодович, уже известный нашим читателям брат великого князя, ссорились за Новгород: непостоянные Новгородцы избирали то одного из них, то другого. Наконец, там утвердился Ярослав, имевший гораздо больше прав на эту беспокойную область и по той храбрости, с которой он защищал ее от нападений Литовцев и Немецких рыцарей, и по тому усердию, с которым старался загладить свою прежнюю жестокость к Новгородцам. Однако княжение его у них было непродолжительно: в 1236 году он был призван на Киевский престол. Князем же Новгородским остался его сын, молодой Александр Ярославич, который потом прославился знаменитыми делами, заслужил имя Невского и даже еще больше — заслужил небесный венец Святого!
Великий князь Георгий II, усмирив Болгар, спокойно жил во Владимире и, следуя примеру своего отца, не вмешивался в ссоры князей, не старался ни усмирять непокорных, ни мирить несогласных. Время от времени он ходил воевать с Мордвою. Это был народ, живший недалеко от Камских Болгар, по берегам Волги.
Мстислав Галицкий после неудачного сражения при Калке уже не мог называться Удалым. Уныние совершенно изменило его нрав: он стал слабым, недоверчивым, позволил Галицким вельможам управлять собой, позволил им даже оклеветать своего доброго, благородного зятя, Даниила Волынского и, поверив их клевете, поссорился с ним. Во время этой ссоры он исполнил обещание, давно данное Венгерскому королю: отдал свою дочь и Галицкий престол его сыну, а себе оставил только небольшую Подольскую область. Великодушный, верный своему слову Мстислав скоро раскаялся в своем поступке: Венгерский королевич отплатил ему неблагодарностью, а добрый Даниил оставался ему верным и во время их ссоры, и тогда, когда уже открылась клевета бояр. Обманутый, унылый Мстислав не смог долго переносить бесславную жизнь и скончался в 1228 году.
Его смерть стала новым поводом для ссор. Даниил и Михаил Черниговский спорили с Венгерским королевичем за Галич, который, наконец, после смерти королевича достался Михаилу. Даниил просил великого князя и его брата Ярослава Всеволодовича Киевского помочь ему возвратить наследственную область и, получив их ласковое обещание, надеялся, наконец, быть счастливым государем в своей милой родине, как вдруг все княжества снова встревожились, все люди снова с ужасом услышали страшную весть о врагах, которых почти забыли: наступил 1237 год и с ним бедствие нашего Отечества!
Чингисхан умер в 1227 году. Он завещал своему сыну и наследнику Октаю закончить после него завоевание всего света и мириться только с побежденными народами! Октай, такой же злой, как и его отец, спешил исполнить это приказание: он сам покорил все страны, находившиеся недалеко от его государства, а своего племянника, Батыя, и с ним 300 000 воинов послал завоевывать северные берега Каспийского моря и другие, соседние с ним, земли. Эти другие земли были Русские.
Батый в 1237 году уже был в Камской Болгарии и разорил столицу Болгар Великий-город. Едва эта весть успела дойти до Русских, как Татары были уже в Рязанской области и послали нашим князьям двух послов и какую-то колдунью, которые объявили, что если Русские хотят остаться живы, то должны стать данниками и рабами Татар и тотчас же прислать к ним десятую часть всего их имущества. Князья удивились такой дерзости и гордо отвечали: «Пока мы живы, ничего не дадим; когда же не будет нас, тогда все возьмите».
После такого благородного ответа князьям следовало бы забыть свои разногласия, думать только о спасении Отечества и всеми соединенными силами ударить на врагов, но они не сделали этого, они бесчеловечно отказывали друг другу в помощи и за это пострадали, пострадали ужасно!
Рязань, напрасно ожидавшая защиты от великого князя Георгия, погибла первая. Несчастные жители защищались пять дней, не сходя с городской стены; на шестой день Татары ворвались в город, убивая без всякого милосердия всех встречавшихся им людей: они не пощадили ни князя, ни супруги, ни его матери! Варвары распинали пленников, связывали им руки, стреляли в них, как в цель для забавы, жгли священников, обращали в пепел дома и монастыри! Одним словом, невозможно описать всех ужасов, происходивших тогда! Небольшое повествование о них есть в стихотворениях Языкова: это рассказ о славной смерти одного из Рязанских бояр, Евпатия Коловрата. Во время бедствия Рязани он был с одним из Рязанских князей в Чернигове. Там он услышал о нашествии Татар и гибели Рязани. Исполненный пламенного желания отомстить бесчеловечным неприятелям, Евпатий с избранной дружиной бросился вслед за Татарами, догнал и разбил их задние полки, так что испуганные Татары думали, не ожили ли Рязанские мертвецы и не они ли гнались за ними. Но эта отчаянная храбрость не принесла никакой пользы русским: Евпатий и горсть его неустрашимых товарищей пали под ударами бесчисленного множества Татар.
Вот стихи Языкова, в которых вы увидите подробный рассказ о знаменитом подвиге Евпатия.
«Ты знаешь ли, витязь, ужасную весть?
В Рязанские стены вломились Татары!
Там сильные долго сшибались удары,
Там долго сражалась с насилием честь;
Но все победили Батыева рати[70]:
Наш град — пепелище, и князь наш убит!»
Евпатию бледный гонец[71], говорит,
И страшно бледнея, внимает Евпатий.
«О витязь![72] Я видел сей день роковой:
Багровое пламя весь град обхватило.
Как башня, спрямилось, как буря, завыло;
На стогнах[73] смертельный свирепствовал бой,
И крик последних молитв и проклятий
В дыму заглушили звенящий булат[74] —
Все пало… и небо стерпело сей ад!»
Ужасно бледнея, внимает Евпатий.
Где-где по широкой долине огонь
Сверкает во мраке ночного тумана,
То грозная рать победителя хана
Покоится, тихи воитель и конь:
Лишь изредка, черной тревожимый грезой,
Татарин в просонках с собой говорит,
Иль, вздрогнув, безмолвный поднимет свой щит,
Иль схватит свое боевое железо.
Вдруг… что там за топот в ночной тишине?
«На битву, на битву!» — взывают Татары.
Откуда ж свершитель отчаянной кары?
Не все ли погибло в крови и в огне?
Отчизна, Отчизна! Под латами[75] чести
Есть сильное чувство, живое, одно…
Полмертвого руку подъемлет оно
С последним ударом решительной мести.
Не синее море кипит и шумит,
Почуя внезапный набег урагана:
Шумят и волнуются ратники хана;
Оружие блещет, труба дребезжит,
Толпы за толпами, как тучи густые,
Дружину отважных стесняют кругом;
Сто копий сражаются с Русским копьем:
И пало геройство под силой Батыя.
Зимой 1237 года монголо-татарское войско под предводительством Батыя вступило в пределы Рязанского княжества. Тщетно Рязанские князья просили помощи у Черниговского и Владимирского князей: Черниговцы не простили Рязанцам предательства на реке Калке, а Владимирцы просто враждовали с ними. Пять дней защищались собственными силами жители Рязани.
На шестой день Татары ворвались в город. Они убивали всех, не пощадили ни князя, ни матери его. Княгиня Евпраксия, узнав о смерти мужа, бросилась со своего высокого терема на землю.
Татары, разорив Рязань, шли далее к Владимиру. Дорогой Батый сжег Москву, взял в плен сына великого князя, Владимира, умертвил Московского воеводу и почти всех жителей. Тогда-то гордый великий князь, слишком полагавшийся на свои силы, ужаснулся и, поручив столицу двум своим сыновьям, Всеволоду и Мстиславу, удалился в Ярославскую область, на берега реки Сити собирать ополчение против врагов.
2 февраля 1238 года Татары пришли к Владимиру и скоро приготовили все нужные для приступа орудия и лестницы. Князья и бояре увидели свою погибель, но не хотели просить постыдного мира у варваров: они решили умереть со славой. Их супруги были достойны таких героев и думали точно так же. В то время, когда князья отдавали свои последние приказания на городской стене и ободряли бедных жителей, их княгини со своими детьми и всем двором собрались в церкви Богоматери и просили епископа посхимить* их.
Посхимление — это такой обряд, который совершается над принявшими монашество тогда, когда они хотят совсем отказаться от света и даже не говорить ни с кем из людей: это все равно, что заживо умереть. Семейство великого князя и его знаменитые