[380]».
Однако независимости Волжской Булгарии уже наступал конец, как, впрочем, и независимости русских княжеств. Начиналась другая эпоха, которая в русских летописях, мусульманских хрониках и западных анналах носит название эпохи Золотой Орды.
Лебединая песня булгарской культуры
Этой беседой завершается общее представление о том, как развивалась мусульманская культура Волжской Булгарии перед монгольским нашествием. Наше посильное изложение этого созидательного процесса зиждется на познаниях, почерпнутых, как из достоверных исторических источников, так и из археологических исследований булгарских городов и поселений.
Но История, столь жестокая к материальным свидетельствам величия волжско-булгарской и сменившей ее волжско-татарской цивилизации, все же проявила некую справедливость, доказав, что духовное, при всей своей кажущейся эфемерности, всегда торжествует над всем материальным. Каменные здания и храмы, казавшиеся современникам незыблемыми, лежат ныне в руинах, и мы строим исторические догадки о том, для какой цели они служили. Но духовно-религиозное стремление булгарской культуры к тому, чтобы сделать жизнь гармоничнее, честнее, благороднее и величественнее, не только дошло до нас, но, по милости Аллаха, останется и с нашими потомками.
Как мы знаем, уникальная волжско-булгарская мусульманская цивилизации началась с Книги – Священного Корана. Однако самое удивительное в том, что и завершилась эта цивилизация, погибшая в огне пожарищ под копытами монгольских коней, тоже книгой. И какой книгой!
В ту эпоху – а мы имеем в виду начало XIII века – во всем мире было создано не так уж много книг, оставшихся в сокровищнице всемирной культуры. Их можно, наверное, сосчитать по пальцам. Среди знаменитых книг этой эпохи мы можем назвать разве что две – это русское «Слово о полку Игореве» и грузинская поэма «Витязь в тигровой шкуре» Шоты Руставели. Обе эти книги широко известны и многажды издавались и переиздавались в СССР, так что они у всех на слуху. Третья же книга этой эпохи, созданная на территории современного Татарстана, несмотря на то, что в 1983 году ЮНЕСКО праздновало в СССР и по всему миру 850-летие ее создания, сравнительно мало известна в России.
Эта огромная поэма называется «Кыйсса-и-Йусуф» – «Сказание о Юсуфе». Она принадлежит перу булгарского поэта Кол Гали, который, как считается, закончил ее в 1233 или в 1236 году. Полагают также, что Кол Гали погиб в Биляре при разрушительном монгольском нашествии 1236 года. Так это или нет – знает только Аллах, но поэтический шедевр Кол Гали можно по праву назвать лебединой песней великой мусульманской культуры Волжской Булгарии.
Мы мало знаем о самом поэте – его мусульманская скромность не дала ему много рассказать о себе. Только в самом конце своего великого труда он написал свое имя:
Это сочинил немощный раб (Божий) по имени Гали,
Строки составлял он по двадцать четыре слога;
Помилуй, о, Милостивый, меня грешного раба Своего,
Уповаю и я на долю Милости Твоей.
Уповаю я, грешный, на Тебя Всевышнего,
Ты – Милосердный, Ты – Милостивый, ты – Господь;
Ниспошли милость и сострадание мне, Кол Гали,
Горестную душу мою сделай радостной.
Всемогущий, Тебе известны все мои желания,
Тебе известна мольба сего несчастного:
Не обойди раба Своего Своим Милосердием,
При последнем вздохе моем даруй мне веру.
С помощью Всемогущего Господа Моего,
В священный, великий месяц Раджаб, тридцатого числа,
В год Хиджры шестьсот девятый,
Я, немощный, сложил эту книгу.
Помощь, удачу, силу, разум обрел я через Всевышнего,
Вознес Ему хвалу за ниспосланное вдохновенье,
Так завершил я в эти дни свою книгу,
Да принесет она пользу и вам, и нам!
Да, по молитве поэта от этой книги воспоследовала поистине великая польза!
Эта книга в течение веков переписывалась от руки и, начиная с XIX века, многократно издавалась на татарском языке. В 1983 году впервые вышел ее подстрочный перевод на русский язык[381], а в 1985 году в Казани был издан поэтический перевод Сергея Иванова[382]. Наконец, в 2010 году в Великобритании был издан английский перевод великой поэмы с обширным предисловием, комментариями и факсимильным воспроизведением рукописи поэмы[383].
«Прекраснейшее из повествований» – так называет Священный Коран в Суре «Йусуф» историю о пророке Юсуфе, он же библейский пророк Иосиф Прекрасный. Наряду с гораздо более поздними евангельскими рассказами об Иисусе Христа, повесть о Юсуфе может быть названа краеугольным камнем всей светской художественной литературы, какой мы знаем ее сегодня. Это, быть может, первый в своем жанре многоплановый исторический роман.
Воистину, помимо своей безусловной религиозной значимости, житие библейского Пророка Иосифа – коранического пророка Юсуфа – обладает всеми признаками многогранного романа. Здесь множество главных героев и второстепенных персонажей с описаниями их характеров и поступков; захватывающая любовная история; широкий исторический и географический охват происходящего; бесконечные приключения, испытания и переживания героев и, наконец, катарсис счастливого конца, которому так рады были поколения слушателей и, позднее, читателей этого повествования. Неудивительно, что история Юсуфа легла в основу целого ряда литературных интерпретаций и на мусульманском Востоке, и на христианском Западе. Что касается поэмы Кол Гали, то этим великим произведением завершается волжско-булгарская и начинается волжско-татарская письменная литература.
Самая старая из обнаруженных рукописей этой поэмы, известной в сотнях списков, хранится в Дрезденской библиотеке[384]. Другие списки, обретенные в Казани и на территории Поволжья, находятся в библиотеках Санкт-Петербурга, Уфы, Баку и Берлина. Не менее 120 рукописей поэмы хранятся в Национальной библиотеке Республики Татарстан в Казани. По словам одного из знатоков и исследователей этого уди вительного труда, доктора филологических наук Нурмухаммета Хисамова:
«Язык «Кысса-и Йусуф» стал традиционным литературным языком в Поволжье. Творение Кул Гали, по мнению известного тюрколога Эмира Наджипа, создано в низовьях Волги, где тесно общались огузы с булгарами и кыпчаками. Это, скорее всего, был город Саксин, где была развитая литературная среда. Поэма была широко распространена в татарском народе в рукописной форме, к настоящему времени обнаружено около 300 рукописных списков этой поэмы. Это феноменальный случай в истории памятников тюркской литературы средневековья. Здесь сыграло роль и то, что книга «Кысса-и Йусуф» являлась учебным пособием в старых татарских медресе. Шакирды медресе, как и другие образованные люди, переписывали ее для себя.
Самым старым списком памятника, по всей видимости, был список XVI века из библиотеки выдающегося богослова XX века Галимджана Баруди. Он выставлялся в 1922 году в Казани, потом исчез вместе с другими книгами этого религиозного деятеля.
В настоящее время из сохранившихся рукописей самой старой считается Дрезденская рукопись, приобретенная в Казани «бароном Зентелем у слободского татарина Динмухаммета Суттова». Этот ценнейший список помогает определить ошибки и отклонения от текста в других текстах памятника. К счастью, таких отклонений очень мало.
Есть разночтения даты завершения поэмы: в одних списках – 630 по Хиджре, в других – 609 или 600. Самым верным нам представляется: 630 (1233), ибо по всему видно, что поэт был лишен возможности перечитать и исправить текст: это – время завоевания монголами Поволжья…
Эта поэма в татарском народе и сегодня представляет собой живое явление духовной жизни, продолжает исполняться под напев и выполняет добрую и благородную миссию в народной педагогике, в воспитании детей».
Действительно, до появления в самом начале XX века книг Габдуллы Тукая, ни одна книга, кроме самого Священного Корана, не могла сравниться со «Сказанием о Юсуфе» по своей популярности в народе. В течение нескольких столетий эту увлекательную поэму распевали на заданный мотив дольгими зимними вечерами; по ней учились грамоте и морали целые поколения поволжских мусульман.
Несмотря на то, что эта поэма является подлинным учебником ислама и мусульманской морали, в советское время о ее религиозном значении никто практически не задумывался, что и понятно, если знать антирелигиозную направленность политики и идеологии, в том числе, научной, того противоречивого времени.
Считалось, что религиозная основа и религиозная подоплека создания этого историко-литературного шедевра не имеет большого значения. Однако, в свете наших бесед нельзя пройти мимо того, что просветительская идея проповеди ислама в Поволжье, скорее всего, и стала одной из главных побудительных причин создания этой великой поэмы.
Мы уже неоднократно говорили о том, что в подлинно исламском мироощущении нет разницы между религиозной и мирской жизнью – они едины. Если высочайшие научные умы мусульманского прошлого приходили к своим выводам и открытиям на пути рационального осмысления богословия, что же говорить о литературе, которая в то время просто не могла быть оторванной от религиозного миросозерцания?
Великий Кол Гали, однако, в своей поэме идет дальше мистической созерцательности. Эта поэма по самой сути своей является религиозно-просветительской, так как в занимательной и увлекательной форме дает читателю и слушателю представление обо всех главных идеях и добродетелях ислама.