Нет, главный и единственный подлинный герой поэмы – это Сам Бог, Аллах, Который является Вдохновителем и Судьей всех персонажей поэмы. Все в Сказании, как и в жизни, исходит от Него и возвращается к Нему. Без понимания этого нельзя понять ни глубинного смысла, ни побудительных мотивов создания этого шедевра не одной лишь мирской и светской, но и религиозной литературы.
Нельзя отрицать, что поэма обязана своей многовековой популярностью в народе двойной теме романтической любви и родственного, братского предательства. Кол Гали как поэтический гений мастерски разрабатывает эти темы, но главным источником его гениального поэтического вдохновения, бесспорно, является стремление истово-верующего мусульманина поделиться своей верой с другими людьми.
Эта поэма – драгоценная проповедь Истины ислама, украшенная жемчугами поэтических откровений древнего поэта-мусульманина. Более того, эта поэма – об идеале мусульманина, то есть, дословно, «покорного Богу». Действительно, в исламе пророк – это высший пример покорности Богу, образец истинного мусульманина, который принимает Божью волю в любых обстоятельствах, как бы это ни было тяжело. В самом Коране вся история человечества представлена как история пришествия пророков ради нравственного просвещения и социального обучения человечества.
Поэтому в кораническом понимании все пророки являются мусульманами. Среди них были пророки-законодатели – Ибрагим (Авраам), Муса (Моисей) и Святой пророк ислама (мир да пребудет с ними всеми). Но, помимо законодателей, были еще тысячи пророков, которые не приносили нового Божественного закона и приходили лишь для того чтобы исправить и реформировать понимание уже существующего Божественного Закона – чтобы устранить завалы Догмы и вновь открыть путь течению вечного Откровения. Роль таких пророков в том, чтобы стереть пыль догматики и суеверий с зеркала религии и вновь дать людям увидеть себя в этом чистом зеркале.
Это не значит, что такая роль легка по сравнению с подвигами пророков-законодателей. Всякий пророк шел путем жертвенности и сострадания к людям. Ни один истинный пророк не шел путем насилия и политического обмана.
Главная тема поэмы Кол Гали – это любовь пророка к Богу и его полная подчиненность Воле и Правосудию Бога. Иными словами, эта поэма – об исламском понимании стези пророчества. Среди всех персонажей поэмы наиболее подобны друг другу отец и сын – пророки Якуб (Иаков) и Юсуф (Иосиф). Они постоянно стремятся друг к другу, трудно переживая вынужденную разлуку, и постоянно напоминают друг другу о Божьем Промысле и Всемогуществе Бога, противопоставляя эти Божественные свойства корыстной мирской власти смертных людей.
В поэме «Сказание о Юсуфе» Кол Гали рассказывает нам о генезисе – духовном становлении пророка. Недостаточно быть просто сыном пророка и видеть пророческие сны, как бы говорит он. Воистину, пока Юсуф не оказывается брошенным собственными братьями в колодец, Аллах не сообщает ему о том, что он – пророк, не очерчивает цель его жизни и не утешает его известием о том, что он не погибнет в этом колодце. Лишь после этого Юсуф постигает свой пророческий сан и все, что из этого следует; теперь он может сознательно противостоять любому жизненному испытанию и соблазну своей предначертанной Богом судьбы.
Это сознание пророческой ответственности помогает Юсуфу понять и простить человеческие грехи братьев и других людей, которых он встречает на своем пути. Он постигает, что его враги и противники – это не люди, его братья и сестры в человечестве. Его враги – это идолы, которым люди молятся и перед которыми преклоняются. Именно против многоликих идолов ведет Юсуф свою пророческую борьбу – именно их он сокрушает во имя истинного Бога. В этом и состоит основное религиозно-поэтическое послание Кол Гали своим современникам и потомкам.
То, что поэма использовалась для проповеди ислама, доказывается и вставками в плавное течение ее повествования. Неизвестно, принадлежат ли эти вставки перу самого Кол Гали или они были дописаны кем-то впоследствии. Они не играют никакой литературно-содержательной роли, однако, безусловно, имеют значение в свете исламского прозелитизма в бывшей Хазарской империи, где мусульманам, очевидно, неоднократно приходилось спорить с иудеями о существе своей веры.
Первый пример такой миссионерской вставки встречается тотчас после начала первой главы поэмы – он касается названий звезд, увиденных Юсуфом в пророческом сне:
Здесь я должен упомянуть другую историю, поведанную почтенным ибн Джариром:
Был такой иудей по имени Бустан,
И он задал вопрос истинному посланнику Аллаха
В ожидании прямого ответа:
«Мухаммад, спросил он, как назывались звезды,
увиденные Иосифом во сне,
в котором видел он луну, солнце и одиннадцать звезд?
Не назовешь ли их в надлежащем порядке?
Если ты истинный пророк и, по твоим словам,
Способен на чудеса,
Несомненно, ты поведаешь нам подлинные имена этих звезд,
И тем докажешь, что ты – истинный Посланник Аллаха.
Наш Пророк погрузился в глубокие раздумья,
И тотчас к нему явился архангел Гавриил,
Принеся с собой приветствия Аллаха
И сообщив ему подлинные имена звезд.
И Посланник Аллах обратился к иудею, спросив:
«Если я назову тебе подлинные имена звезд,
Уверуешь ли ты в Аллаха и станешь ли истинным мусульманином,
Отказавшись от обычаев и веры иудеев?»
Иудей согласился на эти условия,
И Мухаммад сообщил ему имена звезд.
Когда иудей услышал их, он был изумлен
И провозгласил истинную веру на иврите.
Посланник Мухаммад сказал ему:
«Имя первой звезды – Мейан, второй – Тарик,
Третья зовется Берьян,
четвертая – Ханаан;
Пятая звезда зовется Кабас,
А шестая – Сабит;
Седьмая называется Гомуд,
А восьмая – Хайал.
Девятая звезда прозывается Малик,
Десятая звезда – Серих,
Имя одиннадцатой и последней – Сепуг:
таковы имена всех одиннадцати звезд.
Толкование и комментарии к этой вставки не входят в наши цели в этой беседе. Ясно одно – с точки зрения литературной композиции поэмы эта вставка не нужна, но она играет существенную роль как орудие исламской проповеди и мусульманско-иудейских религиозных дебатов. Сама необходимость таких дебатов может показаться странной в контексте эпохи, однако, как представляется, если на территории бывшей империи хазар и были религиозные споры, то в булгарском Поволжье они были, скорее всего, мусульманско-иудейскими, а не мусульманско-христианскими.
В самой поэме есть одна тайна, раскрытие которой еще впереди, если оно вообще возможно. Дело в том, что основной спор между мусульманами и иудеями идет о том, какого именно из сыновей приносил в жертву Авраам – Измаила или Исаака?
Для иудеев вопрос ясен: они считают праотца всех евреев Исаака первенцем Авраама, поскольку Измаил, по их мнению, был сыном рабыни и не может считаться законным сыном Авраама. Для мусульман, следующих кораническому сюжету, первенцем, которого Бог просил Авраама принести в жертву и потом остановил его руку, является праотец арабов Измаил. Измаил, по убеждению мусульман, был законным сыном по законам того древнего времени и был сыном не простой рабыни, но египетской принцессы Агарь.
Мы не можем вступать в эти религиозные дебаты, которым уже больше четырнадцати веков. Но то, что в одном месте поэмы Кол Гали называет Заколотым, Принесенным в Жертву (Забих) именно Исаака, вызывает поначалу оторопь и недоумение. В четверостишии 65 первой главы говорится:
Ибрагим надел на Юсуфа чалму Ибрагима,
Повязал ему пояс Исаака-Забиха,
Положил еду в корзинку пророка Исаака,
И налил воды в кожаный бурдюк.
Если это не опечатка, вкравшаяся в поэму на самой заре процесса ее переписывания, то объяснения этому с мусульманской точки зрения просто нет. Ссылаться на то, что Кол Гали пользовался какими-то хазарскими традиционными источниками, как это делается в издании 1983 года (см.) неправомерно, поскольку это не простое использование имени Исаака, а коренной пересмотр всей мусульманской концепции жертвенности Ибрагима, чему посвящен один из двух праздников ислама – Курбан-Байрам.
Думается все же, что это опечатка, и имелся в виду пояс Измаила. Это видно и из повествовательного построения четверостишия – из самого символизма происходящего: Иаков, одевая сына, дает ему головной убор Авраама, пояс Измаила и корзинку Исаака. Можно, конечно, предположить, как это сделано в современном татарском переводе древнего тюркско-булгарского текста в казанском издании 1983 года, что имеется в виду пояс, принадлежавший одновременно обоим братьям – Исааку и Измаилу (Исхак-Забих). Но это тоже неправдоподобно, так как братья, согласно Ветхому завету, жили в отчуждении друг от друга и не могли иметь общих вещей.
Как бы то ни было, текст «Сказания о Юсуфе» еще нуждается в подробном анализе с религиозной точки зрения, в том числе, и с точки зрения мусульманско-иудейских богословских дебатов. К этому призывает и вторая вставка в поэму, в которой иудеям вновь излагается исламское вероучение:
Когда явилась Гордость вселенной (Святой пророк), ереси растаяли;
Он призвал неверующих к исламу
Согласно наставлениям великого вестника (Гавриила Архангела), который сказал:
«Рассказываем мы тебе прекраснейшее из повествований[385]».
Однажды все иудеи на земле собрались вместе,
И среди них был Абдулла сын Салама.