История российского сыска — страница 101 из 102

Мгновенно разошлась книга Н.Яковлева «1 августа 1914», в которой перед читателем открывались неведомые ему страницы русской истории.

В это же время выходят лучшие книга В. Белова, В. Распутина, Ф. Абрамова и других «деревенщиков». Западногерманский сове­толог К. Менерт недоумевал: «Одна из двух главных тем, которая с исключительным постоянством присутствует в русской беллет­ристике (первой является война) и всегда отсутствует в лучших за­падных бестселлерах, — это... деревня. Странно. Ведь СССР — одна из самых промышленно развитых стран мира». Но Менерт не был бы советологом, если бы не попытался объяснить это яв­ление: «Миллионам русских легче отождествлять себя с деревней, из которой они вышли, чем с километрами бетонных блочных конструкций в городах или дымовыми трубами прославляемых гигантов индустрии... Русские начинают чувствовать, что челове­ческие ценности приносятся в жертву на алтарь прогресса, что со­временные города ни в коей мере не лучше старых деревень...»

Но в начале 1982 года журнал «Коммунист» публикует письмо, резко критикующее «Наш современник» за рассказы В. Солоухина, где он, дескать, «заигрывает с боженькой». Февральская «Правда» дает статью «Точность критериев» о «мнимых интерпретаторах До­стоевского». Имеется в виду Вадим Кожинов, «отошедший от тра­диций марксистско-ленинской эстетики». Хотя Кожинов никогда этой эстетики не придерживался, поэтому и отойти от нее не мог.

Перешли власти и к практическим действиям. Были арестова­ны русские писатели Леонид Бородин и Анатолий Иванов-Скура­тов, Николай Блохин — руководитель православного самиздата. Сергея Семанова со скандалом уволили с работы.

К концу 1982 года общее число арестованных диссидентов превышало 500 человек.

Писатель Георгий Владимов, уехавший на Запад, вспоминал: «Власти рассматривали русское движение как главную угрозу. Го­ворят, что Федорчук, недолго пробывший на посту главы КГБ, ус­пел отдать распоряжение: «Главный противник сейчас — русский национализм. Диссидентами мы займемся потом, их мы выловим за одну ночь».

Летом выходит Постановление ЦК КПСС «О творческой свя­зи литературно-художественных журналов с практикой коммуни­стического строительства». В этом постановлении рекомендова­лось «шагать в ногу со временем», бросить все журнальные силы на создание образа положительного героя и т. д. Сетовалось, что слишком много внимания журналы уделяют «истории Отечества, коллективизации».

В январе 1983 года пленум Союза писателей СССР обрушился на журнал «Север». Особенно усердствовали Ю. Суровцев, Ф. Куз­нецов... «Север» обличали в «классово недифференцированном отношении к фактам истории», в увлечении «этнографией» и про­чем. «Не копаться в прошлом, — наставлял Суровцев, — а активно участвовать в пропаганде миролюбивой политики КПСС».

Добрались и до «Нашего современника». Из журнала уволили сразу двух заместителей главного редактора: ярко выраженных русских писателей Юрия Селезнева и Валентина Устинова. В по­следнем номере журнала за 1982 год на второй странице обложки уже не было привычных слов: «Россия — родина моя».

На июньском пленуме секретарь ЦК КПСС К. У. Черненко выступил с докладом, в котором отметил «отклонение от истори­ческой правды» в оценке коллективизации, «богоискательский» мотив и идеализацию патриархальности.

«Правда» поместила статью В. Оскоцкого «В борьбе с антиис­торизмом», проникнутую резким неприятием национальной рус­ской идеи. В. Оскоцкий представляет себе 1917 год как начало но­вой великой эпохи. Непрерывной истории, по Осоцкому, нет: он осуждает «антинаучные попытки отрицать непреходящую акту­альность ленинского критерия «двух наций и двух культур»...

В Политиздате выходит книга С. Калтахчяна «Марксистско-ле­нинская теория нации и современность», в которой автор критику­ет Л. Гумилева, В. Распутина, В. Кожинова, М. Лобанова. О послед­нем он пишет, например: «Игнорируя резкие неоднократные кри­тические замечания в его адрес, Лобанов опубликовал в журнале «Волга» статью «Освобождение», в которой с позиций антиисториз­ма продолжает настаивать на своих прошлых ошибочных рассужде­ниях относительно тяжелого креста национального самосознания».

Между тем редактор русского самиздатского журнала «Вече» В. Осипов уже сидел в лагере, посадили И. Огурцова, А. Огородникова — издателя журнала «Община».

Наступят ли золотые времена?

Из доклада Председателя КГБ В. А. Крючкова Председателю Верховного Совета СССР М. С. Горбачеву в февра­ле 1990 года: «...Динамичное развитие ситуации в стране и мире потребовало от Комитета госбезопасности активизации работы по обеспечению информацией высшего руководства государства, правительства СССР и заинтересованных ведомств. В инстанции направлено большое число записок и шифртелеграмм. Особое внимание уделялось подготовке материалов к переговорам совет­ских руководителей с лидерами США, Великобритании, ФРГ, Франции, Италии, КНР и Индии.

Важное значение придавалось добыванию документальных секретных материалов руководящих органов капиталистических государств и их военно-политических блоков, в том числе путем перехвата и дешифрования корреспонденции, проходящей по различным системам связи.

Осуществлен ряд крупномасштабных активных мероприятий в целях оказания долговременного воздействия на влиятельные зарубежные круги в решении ключевых проблем в области между­народной безопасности, ядерного, химического и обычного раз­оружения.

Реализован широкий комплекс мероприятий по нейтрализа­ции вмешательства Запада в развитие внутриполитических про­цессов в СССР, оказанию влияния на позиции руководителей и парламентариев ряда стран, в частности их подхода к событиям в республиках Советской Прибалтики.

На научно-техническом направлении разведке комитета уда­лось добыть ряд остро необходимых для оборонных отраслей про­мышленности образцов и документальных материалов, внести су­щественный вклад в решение народнохозяйственных проблем, в ускорение фундаментальных и прикладных исследований.

Расширены возможности проведения разведывательной рабо­ты с нелегальных позиций и с территории страны. Обеспечивалась безопасность советских учреждений и граждан за рубежом. Сорва­но большое число провокационных акций спецслужб противника, в том числе направленных против сотрудников разведки. По ин­формации КГБ досрочно отозвали из-за границы 274 советских гражданина. Не удалось предотвратить невозвращение на Родину 118 советских граждан.

...Контрразведка действовала в условиях значительного рас­ширения контактов СССР с США и другими странами НАТО. Среди граждан стран НАТО, посетивших советские оборонные объекты, около трети составляли сотрудники спецслужб.

Разведчики стран НАТО, работающие в СССР под прикрыти­ем дипломатов и журналистов, совершили 2267 поездок по стране (в 1988 году — 1478). Органами госбезопасности пресечено более 200 попыток их проникновения к военным объектам. 19 человек за противоправную деятельность выдворены из СССР...

Предотвращены попытки ряда советских граждан, в том числе военнослужащих и секретоносителей из числа гражданских лиц, инициативно установить связь с иностранными разведками в преступных целях.

Усилена борьба с терроризмом, не допущен въезд в страну 384 членов международных террористических организаций. На основе достоверных данных о причастности к таким организа­циям поставлены под контроль въезда 899 иностранцев. Взяты под контроль в связи с высказыванием террористических намере­ний 130 граждан СССР, Пресечены три попытки захвата и угона за границу пассажирских самолетов. Контролировалось поведение 140 граждан, высказавших намерения захвата воздушных судов...

В сфере экономики контрразведкой предотвращен ряд под­рывных торгово-экономических акций. Наиболее крупная из них — попытка иностранных фирм при посредничестве москов­ского кооператива «Альков», эстонского совместного предприя­тия «Эстек» и других советских организаций приобрести в СССР по курсу «черного рынка» несколько миллиардов рублей. Сорва­ны намерения ряда должностных лиц выдать в корыстных целях коммерческую тайну...»

В целом КГБ по своей структуре, функциям, кадровому со­ставу и, главное, месту в системе госинститутов соответствовал механизмам государственно-политической власти в Советском Союзе. Это был мощнейший инструмент, обеспечивающий ста­билизацию режима, реальную работу по безопасности страны, а значит, и ее граждан.

После выступления ГКЧП Председателем КГБ СССР стал де­мократ В. В. Бакатин. В КГБ начались чистки, было уволено не­сколько сот сотрудников. Более 20 тысяч человек с конца августа 1991 по июнь 1992-го уволились сами: по моральным соображе­ниям. Из состава КГБ была выведена внешнеполитическая служ­ба. Служба охраны была переименованна в Главное управление охраны (ГУО) РФ, которое подчинялось непосредственно прези­денту страны. Одновременно в его личное подчинение перешла и группа «А» 7-го управления — так называемая «Альфа». В даль­нейшем ГУО РФ стало самостоятельным федеральным ведомст­вом, а в конце 1993 года из его состава выделился еще один орган — Служба безопасности президента РФ.

Управление правительственной связи, 8-е и 10-е Главные уп­равления также были выведены из структур КГБ, а с декабря 1991 года получили название Федеральное агентство правительствен­ной связи и информации (ФАПСИ) при президенте РФ. В само­стоятельное ведомство были выведены и погранвойска, относив­шиеся ранее к КГБ.

То, что осталось (а это в основном контрразведывательные подразделения), также подверглось жестким переменам. Создан­ный весной 1991 года КГБ РСФСР после августовских событий переименован в Агентство федеральной безопасности (АФБ РФ), из остатков центрального аппарата КГБ была создана аморфная структура — Межреспубликанская служба безопасности (МСБ), просуществовавшая несколько месяцев. В январе 1992 года МСБ и МВД объединены в Министерство безопасности и внутренних дел РФ, но после признания его не соответствующим конститу­ции образовано Министерство безопасности (МБ) РФ. В декабре 1993 года Ельцин решил еще раз почистить контрразведку. По­явились указы о преобразовании МБ РФ в Федеральную службу контрразведки (ФСК) и создании комиссии по проверке ее руко­водящих кадров. В феврале 1994 года ФСК (с апреля 1995 года — Федеральная служба безопасности — ФСБ) возглавил С. В. Сте­пашин — молодой политработник внутренних войск, занимав­шийся безопасностью в Верховном Совете, а затем, как замести­тель министра, безопасностью страны.