тии, он требовал обеспечения условий для того, чтобы оппозиция «не загонялась во фракцию» подобно тому, как, по его мнению, поступили в свое время с группой «рабочей оппозиции».
Как Шляпников покушался на вождей
В разгар внутрипартийной борьбы, развернувшейся после XIV съезда ВКП(б), вопрос о Шляпникове и Медведеве неоднократно поднимался на заседаниях Политбюро ЦК и в партийной печати в связи с так называемым делом «бакинской оппозиции». 10 июля 1926 года в «Правде» они даже были названы «идейными руководителями» этой оппозиции.
Суть дела состояла в том, что еще в начале 1924 года Медведев направил одному из бывших участников «рабочей оппозиции» в Баку письмо, в котором содержались критические высказывания относительно экономической политики партии и положения дел в международном коммунистическом и рабочем движении. Письмо было зачитано нескольким коммунистам — бакинским рабочим, но никакого практического отклика оно не получило. Более того, ЦКК РКП(б) отменила решение Контрольной комиссии компартии Азербайджана, необоснованно обвинившей этих коммунистов в создании фракции.
Тем не менее, спустя два года, в разгар борьбы против троц- кистско-зиновьевского блока этот факт вдруг послужил поводом для привлечения к политической ответственности и бывших лидеров «рабочей оппозиции». О нем вспомнили сначала в партийной печати, а затем этот вопрос стал предметом специального расследования ЦКК ВКП(б).
Центральная контрольная комиссия ВКП(б) образовала тогда комиссию в составе М. И. Ульяновой, Сольца и Ярославского, которая для расследования дела выезжала в Баку. Комиссия «установила, что со стороны некоторых бакинских товарищей была попытка создать группу «рабочей оппозиции», идеологической основой которой являлись: письмо тов. Медведева к «дорогому тов. Б.», речь тов. Шляпникова на Хамовнической партконференции, его же статья в «Правде» и другие документы. Все эти документы были получены приезжавшим в Москву бакинским товарищем Колосовым от тг. Медведева и Шляпникова».
В письменном докладе об обстоятельствах этого дела в Секретариат ЦКК ВКП(б) комиссия акцентировала внимание на том, что в своей работе она постоянно встречала противодействие со стороны Шляпникова и Медведева, категорически отказывавшихся иметь дело с комиссией.
В письме от 19 мая 1928 года всем членам Политбюро ЦК ВКП(б) и Президиума ЦКК ВКП(б), озаглавленном «Вместо ответа на полицейские вопросы ЦКК и телефонные запросы», Шляпников указывал на фабрикацию обвинения. Но маховик политических преследований и партийных репрессий за инакомыслие уже был пущен на полный ход.
17 октября 1926 года в «Правде» было опубликовано «Извещение ЦК ВКП(б) о внутрипартийном положении», в котором лидерам бывшей «рабочей оппозиции» предъявлялись тяжелые политические обвинения.
В связи с этим Медведев и Шляпников обратились с письмом в Политбюро ЦК ВКП(б) и в ЦКК ВКП(б). В этом письме, датированном 19 октября 1926 года, говорилось:
«В интересах нашей партии и ее подлинного единства мы считаем своим долгом сделать следующее заявление.
1. Извещение ЦК указывает, что июльский пленум ЦК и ЦКК констатировал объединение троцкистов, «новой оппозиции» и шляпниковско-медведевского течения в общий блок против партии и отметил раскольническую политику этого блока. Мы утверждаем, что ни в каком фракционном блоке не состояли и никакой раскольнической политики не вели.
2. Извещение ЦК заявляет, что объединенная оппозиция, разумея под этим и нас, допустила ряд шагов, нарушающих единство партии и срывающих решения высших партийных органов. Мы утверждаем, что не сделали ни одного шага, нарушающего единство партии и срывающего постановления каких бы то ни было партийных органов.
3. Извещение ЦК обвиняет нас в устройстве нелегальных фракционных ячеек и комитетов и т. п. Мы утверждаем, что никаких фракционных ячеек и комитетов не создавали и являемся решительными противниками организационного закрепления наших идейных расхождений.
4. Извещение ЦК объявляет нас сторонниками меньшевистской платформы и ликвидаторами Коминтерна, Профинтерна и сторонниками объединения с социал-демократией. Мы заявляем, что за 25-летний период нашего пребывания в партии мы являлись врагами оппортунизма во всех его видах, в том числе и меньшевизма.
Мы утверждаем, что являемся решительными и безоговорочными сторонниками Коминтерна и столь же решительными противниками II Интернационала, на путь борьбы с которым мы стали еще в 1914 году. Мы не являлись и не являемся сторонниками простой ликвидации Профинтерна и в вопросе об единстве международного профдвижения стоим на почве партийных решений и маневров.
5. Извещение ЦК требует открытого заявления о подчинении всем решениям партии, XIV съезда, сс ЦК и ЦКК и о безоговорочном проведении этих решений в жизнь. Мы всегда подчинялись и ныне считаем обязательными для себя все решения съездов партии, ЦК и ЦКК и готовы проводить их в жизнь безоговорочно.
С коммунистическим приветом
С. Медведев, А. Шляпников».
Заявление Медведева и Шляпникова рассматривалось в Политбюро ЦКК ВКП(б) 23 октября 1926 года. Президиум ЦКК вынес решение об объявлении Шляпникову строгого выговора с предупреждением, а Медведев был исключен из партии.
В ответ на новое обращение Медведева и Шляпникова в Политбюро ЦК и Президиум ЦКК ВКП(б) с просьбой отменить принятое решение им было поставлено условие публично признать ошибочными положения письма Медведева «члену Бакинской организации т. Барчуку», открыто заявить о том, что они считают ошибкой своей то, что допустили в борьбе с ЦК и с партией фракционные методы; что никакой фракционной работы вести не будут и призывают к тому же своих единомышленников.
31 октября в «Правде» были опубликованы заявление Медведева и Шляпникова, отредактированное Кагановичем, и «Извещение от ЦК и ЦКК» по этому поводу. Тексты этих документов были утверждены Политбюро ЦК ВКП(б) 30 октября.
В заявлении, написанном под угрозой партийных санкций, Медведев и Шляпников признавали свои его ошибки, а в «Извещении от ЦК и ЦКК» говорилось:
«ЦК и ЦКК с удовлетворением извещают всех членов партии, что тов. Медведев и тов. Шляпников обратились в ЦКК и ЦК с заявлением, в котором они не только признают вред своей фракционной работы, но и отказываются от пропагандировавшихся ими глубоко неправильных взглядов. ЦК и ЦКК констатируют, таким образом, дальнейший развал оппозиционного блока, что означает полную и категорическую победу идеи ленинского единства ВКП(б)».
Президиум ЦКК ВКП(б) отменил решения о партвзыскании, наложенном на Шляпникова, и об исключении Медведева из партии. Политбюро с этим решением согласилось.
Преследования бывших участников «рабочей оппозиции» оправдывались якобы не прекращающейся деятельностью ее и в середине 20-х годов, и в более позднее время. В условиях усиливающегося в партии командно-административного режима положение бывших лидеров группы «рабочей оппозиции» становилось все более тяжелым.
Весной 1930 года возникло дело омской группы «рабочей оппозиции». К партийной ответственности вновь были привлечены Шляпников и Медведев.
28 мая 1930 года партколлегия ЦКК ВКП(б) приняла решение: «Признать, что тов. Шляпников А. Г., будучи извещенным участниками омской подпольной организации, что в Омске в 1928— 1929 годах организована и работает подпольная группа «рабочей оппозиции», не принял всех необходимых мер к ликвидации этой антипартийной группы и не информировал руководящие партийные органы о наличии такой группы, чем способствовал укреплению у членов этой подпольной организации мысли, что он, Шляпников, является по-прежнему сторонником взглядов «рабочей оппозиции», а не защитником партийной линии». Такое же решение на этом заседании было принято и в отношении Медведева. А 3 августа 1930 года Шляпникову был вынесен строгий выговор.
В решении об этом, подписанном заместителем секретаря партколлегии ЦКК ВКП(б) И. Акуловым, говорилось:
«Президиум ЦКК констатирует, что т. Шляпников, вопреки всем заявлениям, сделанным им в речах о своем согласии с партией, не прекратил до сих пор поддержки антипартийных элементов, ведущих фракционную борьбу против партии, а в деле омской группы «рабочей оппозиции» до последнего момента не только не помогал партии вести борьбу с остатками «рабочей оппозиции», но прикрывает ее, выдвигая клеветническое антисоветское обвинение по отношению к ОГПУ, по-большевистски борющегося против попыток вести подпольную антипартийную работу.
Президиум ЦКК, объявляя строгий выговор т. Шляпникову за его клеветническое обвинение, направленное против ОГПУ, напоминает т. Шляпникову о постановлении XI съезда РКП (б) в отношении его».
Проверка дела Шляпникова, проведенная позже, не установила фактов его фракционной деятельности ни в связи с так называемой «бакинской оппозицией», ни в связи с так называемой омской группой «рабочей оппозиции». Обвинения участников этих групп в антисоветской контрреволюционной деятельности не подтвердились.
В 20—30-е годы Шляпников издал свои воспоминания о революционной деятельности. Первая книга вышла в 1920 году, четвертая, последняя, — в 1931 году. В январе 1932 года в «Правде» была опубликована рецензия (О. Чаадаевой, П. Поспелова и других) с резкой критикой мемуаров Шляпникова «1917 год».
Рассмотрев его публикации, Политбюро приняло решение: «Предложить т. Шляпникову признать свои ошибки и отказаться от .них в печати. В случае же отказа со стороны т. Шляпникова выполнить этот пункт в 5-дневный срок — исключить его из рядов ВКП(б)».
Шляпников обратился в Политбюро с разъяснением некоторых положений своих воспоминаний. Он писал: «Все свои воспоминания о революционной работе я не рассматриваю как научно- систематизированные исторические труды и не могу отрицать возможность наличия в них таких формулировок, которые могут подать повод для неправильного толкования».