Толь считал, что хороший офицер Генерального штаба должен быть в состоянии сделать 100 верст на коне и помнить твердо окружающую местность. Вообще, служба их была тяжела, а содержание давалось маленькое; казенной прислуги не полагалось, и они сами должны были даже убирать своих лошадей. За время войны несколько человек умерло от истощения сил.
Прусская армия. После разгрома 1806 г. Пруссия не имела права содержать более 42 тысяч войска. В силу этого введена Krümper Sistem; армия мирного времени сделалась лишь кадром, школой, через которую проводилась масса молодых людей; каждый служил только 6 месяцев. Такие обученные «крюмперы» представляли прекрасный материал для доведения армии до значительной численности в военное время.
Пехотный полк состоял из трех батальонов, ландверный — из четырех; батальон — из четырех рот, рота — из двух взводов. Перед боем стрелки перестраивались во взвод и рассыпались впереди в стрелковую цепь; таким образом, стрелковый бой велся одной третью всех сил, тогда как у французов не более одной шестой. Кавалерийский полк — четыре эскадрона, по 200 коней.
Высшая единица — бригада — состояла из девяти-десяти батальонов, двух-четырех эскадронов и восьми орудий. Численность бригады — 9000 человек, следовательно, она соответствовала русской дивизии и даже превышала ее. Корпус состоял из нескольких бригад с резервной кавалерией и артиллерией.
Наибольшее затруднение встретилось в пополнении армии офицерами. В ландвере офицерские места занимали чиновники, а в ландштурме — даже помещики и пасторы. В кавалерии офицеры особенно важны, а потому для ландверной кавалерии брали их исключительно из отставных офицеров.
Вооружение кавалерии — пика, сабля и пистолет; в ландверной кавалерии не было огнестрельного оружия вовсе. Первая шеренга пехоты имела только пики, две последние — ружья, да и то не везде. Стоит сказать, что 20 тысяч ружей, купленных в Австрии, оказались без затравок, которые пришлось просверливать целый месяц.
Обмундирование ландвера было плохое, шаровары белые, холщовые, слишком легкие для холодной погоды; многие солдаты шли босиком. Немудрено, что старые генералы с презрением относились к ландверу. Йорк и Наполеон называли их «сволочью». Однако такое отношение несправедливо, ибо дух у них был прекрасный, и они сделали свое дело.
Сражение при Люцене. 19 апреля произошло столкновение части армии Наполеона с передовым русским отрядом у ручья Риппах (близ г. Вейссенфельса). Дело это не имело большого значения. Но здесь погиб один из лучших маршалов — Бессьер, пораженный русским ядром.
Наполеон считал, что союзники занимают Лейпциг и находятся у него со стороны фронта; между тем у Лейпцига был только шеститысячный отряд пруссаков Клейста, а остальные силы сосредоточивались много южнее, на р. Эльстер, у Цвенку и Пегау, и занимали фланговое положение относительно противника, сильно растянутого вдоль пути движения.
Дибич (генерал-квартирмейстер) предложил атаковать с фланга и разбить отдельно ближайшие французские корпуса. Замысел был хорош, но исполнен вяло и неискусно; несмотря на свою многочисленную конницу, стоявшую всего в 5 верстах от неприятеля, союзники в общем были плохо ориентированы. В самом сражении союзники вводили войска по частям, но в конце сражения участвовало только 73 тысячи солдат.
Как только раздалась канонада, Наполеон сразу понял, что главная опасность угрожает ему с юга. Мгновенно гениальный полководец создает план действий и, так как нельзя было терять время на составление диспозиции, делает свои распоряжения в несколько минут отдельными записками: Нею держаться и прикрыть развертывание армии в боевой порядок; гвардии вернуться в Люцен и стать в резерве за Неем; вице-королю идти на выстрелы у Люцена, пристроиться к левому флангу Нея и принять начальство над левым крылом, Мармону — составить правое крыло, а Бертрану обойти левый фланг союзников с тыла.
К 7 часам вечера у Наполеона сосредоточивается до 100 тысяч войск, перевес переходит на его сторону, положение из критического обращается в блистательное.
Хотя союзники и удержали за собой места, занятые в начале сражения (Грос-Гершен), но из положения наступательного перешли в оборонительное, охваченное с обоих флангов; на другой день должны были отступить и на время отказаться от роли освободителей Германии.
Наполеон потерял до 15 тысяч человек, союзники — немногим меньше, но захватили до 800 пленных и пять орудий.
Витгенштейна упрекали, что он из соперничества с Милорадовичем не привлек его корпус к сражению и тем лишил себя существенной поддержки в 12 тысяч человек. Если это было так, то, значит, и в те времена существовали трения, крайне вредные для дела. Милорадович, посланный к Цейцу (20 верст) для обеспечения левого фланга от обхода, крайне волновался и говорил: «Первый раз в жизни слышу выстрелы и сам не в деле!»
Зато ему выпала на долю большая работа при командовании арьергардом, когда союзники начали отступление. Они отступили 21 апреля в двух расходящихся направлениях: прусский отряд Бюлова отходил по направлению к Берлину для прикрытия столицы; остальная армия двинулась в Силезию, к г. Бауцену, для прикрытия пути в герцогство Варшавское, дабы держаться ближе к Австрии, с которой продолжались переговоры о вступлении в союз.
Вследствие недостатка кавалерии для преследования Наполеон не мог извлечь большой выгоды из Люценской победы. Позиции Милорадовича приходилось или брать с фронта или обходить пехотой, на что требовалось много времени, вследствие чего главные силы союзников двигались по маршрутам с таким спокойствием, словно в мирное время. За свои заслуги Милорадович 1 мая получил графский титул.
Наполеон, ошибочно полагая, что к Берлину направились значительные силы пруссаков, послал для преследования слабого отряда Бюлова три корпуса (до 60 тысяч) под начальством Нея, а сам со 100 тысячами двинулся к Бауцену. 3 мая Макдональд выяснил, что у Бауцена сосредоточиваются не только русские, но и пруссаки и готовятся к сражению. Тогда Наполеон послал приказание Нею двинуться в тыл позиции у Бауцена. Ней мог прибыть только 11 мая, но Жомини, начальник штаба Нея, прозрел обстановку раньше (отчасти по немецким газетам) и убедил маршала по собственному почину, до получения приказания, свернуть к Бауцену; вследствие этого Ней прибыл двумя днями раньше предположенного, т. е. к 9 мая.
Сражение при Бауцене. Желая уменьшить в глазах Европы значение Люценской неудачи и усилившись до 96 тысяч человек, союзники решили дать сражение на выгодной позиции у Бауцена.
Передовая позиция, для непосредственной обороны переправ, занята 25 тысячами Милорадовича. На главной позиции расположились 65 тысяч, упершись левым флангом к крутым лесистым высотам около австрийской границы, а правый — к прудам у д. Плисковиц. Местность, пересеченная ручьем Блезауэрбах, прудами и высотами, затрудняла взаимную поддержку и действия конницы, которой у союзников было вдвое больше (25 тысяч), чем у противника, т. е. позиция не соответствовала составу армии. Креквицкие высоты — тактический ключ позиции, близ правого фланга заняты пруссаками Блюхера; стратегическое значение принадлежало правому флангу.
Из диспозиции Витгенштейна видно, что он предполагал ограничиться лишь отражением покушений неприятеля. Наполеон 8 мая, т. е. до подхода Нея, готовился к дальнейшей решительной атаке: овладел переправами через р. Шпрее и предпринял ряд ложных атак левого фланга союзников, чтобы привлечь к нему их резервы. Все это вполне удалось французскому императору. Двинув 70-тысячные войска, он оттеснил союзников с передовой позиции, а в то же время сильными атаками корпусов Удино и Макдональда против левого фланга заставил русских расходовать для его поддержки общий резерв с самого начала боя. Вечером авангард армии Нея уже подошел к полю сражения.
В таких обстоятельствах многие русские генералы, особенно Барклай, предлагали отступить к Герлицу, продемонстрировать там готовность принять бой и отступить далее; если цель заключалась в том, чтобы выиграть время, то подобным способом она достигалась без огромных потерь, неизбежных при сражении. Напротив, пруссаки, особенно Кнезебек, настаивали на бое — отступление, по их мнению, ослабило бы дух прусского народа. Александр согласился с Кнезебеком; союзники остались на позиции в пассивном положении.
Наполеон 9 мая решил возобновить атаки Удино и Макдональда и, выждав нападение Нея на правое крыло, атаковать ослабленный центр противника.
С 5 часов утра Удино и Макдональд, не знавшие, что их задача — демонстрационная, повели энергичные атаки, отбросили русских и глубоко проникли в лесистые высоты левого фланга, так что Александр и его приближенные убедились в направлении именно отсюда главного удара врага с целью отрезать союзников от австрийской границы. Тогда главнокомандующий граф Витгенштейн сказал государю: «Ручаюсь головой, что эта атака ложная. Наполеон хочет обойти нас с правого фланга и оттеснить к Богемии». Его не послушали и послали большую часть резервов на левый фланг.
План сражения при Бауцене 9 мая 1813 г.
Прибытие подкреплений позволило русским перейти в наступление и потеснить французов. Удино был в отчаянии, что успех, который, как ему казалось, должен был решить судьбу сражения, ускользает, и дважды просил Наполеона о подкреплении. В первый раз Наполеон не дал никакого ответа, а во второй, около 2 часов дня, приказал передать только, что «в 3 часа сражение будет выиграно», а подкреплений, конечно, не послал.
Еще утром генерал-квартирмейстер прусских войск Мюффлинг доложил Александру о возможности неприятельского обхода с правого фланга. «Сколько войск у Барклая?» — спросил государь у Витгенштейна. «Пятнадцать тысяч», — отвечал граф. «Достаточно ли их?» — обратился государь к Мюффлингу, знавшему местность. Получив утвердительный ответ, Александр приказал ему ехать к Барклаю и помочь советом при обороне.
В 6 часов у