Рассмотрим эту историю.
В 1887 году случился в России огромный, небывалый урожай! А в Европе он был плохим. Понятно, что вывоз из России хлеба достиг объёмов, до тех пор неслыханных. Следствием стало усиление доверия к России, рост её кредита на иностранных рынках — как сказали бы теперь, повысилась её «инвестиционная привлекательность». Это позволило министру финансов И. А. Вышнеградскому изменить финансовую систему. Он укрепил обращение металлических денег и признал желательным накоплять золотые запасы. В этих целях правительство поощряло усиленный вывоз хлеба, одновременно препятствуя увеличению ввоза товаров. Так достигли торгового баланса с высоким перевесом вывоза над ввозом, и смогли приобретать золото.
В 1885 году выбирали гласных городской саратовской Думы. Избирать и быть избранным мог только человек, имевший в городе какую-либо недвижимость. Так что владелец какой-то лачуги мог избирать и быть избранным, а, например, крупный чиновник, нанимавший квартиру в городе, причём за большие деньги, не мог.
На выборы в здание городской Думы набивалась толпа, больше похожая на сходку крестьянского мира. Висели клубы махорочного дыма, а избиратели время от времени для вдохновения бегали в соседние кабачки. Среди этой толпы шмыгали кандидаты в гласные, которые, по словам очевидца, «о чём-то шушукают с избирателями, показывая им право и лево, то есть обучая приёмам баллотировки. Вся эта многолюдная толпа ничего не понимает в общественных делах, и ей решительно всё равно, куда ни бросить маленький, юркий шарик, решающий выбор того или иного лица. Толпа эта не разбирает своих кандидатов, она знать не хочет их нравственных качеств — её научили, куда бросить шарик, и она считает дело сделанным, обязанность свою исполненною. А кого она почтила доверием, кому вручила благосостояние своего родного города, — до этого толпе нет дела…»
А в 1891‒1892 годах случился неурожай и массовый голод в двадцати губерниях!
Система впала в сильнейшую нестабильность. Во-первых, потребовалось экстренно тратить огромные деньги на продовольствие голодающим. Во-вторых, израсходовав свободные ресурсы казначейства и госбанка на создание запасов золота, правительство теперь оказалось вынужденным выпустить кредитных билетов на 150 млн. В-третьих, пришлось запретить вывоз хлеба и брать внешний золотой займ. Почти все свободные средства казначейства улетучились, а разорённое неурожаем население не смогло платить налоги, что привело к недобору по всем статьям госдоходов.
И на смену Вышнеградскому в министры назначили С. Ю. Витте.
Новый министр выставил принцип, что «финансовая политика… должна поставить своей задачей разумное содействие экономическим успехам и развитию производственных сил страны». И для начала увеличил податное бремя! Провёл несколько повышений налога и акцизов, причём акцизы с пива, спичек, нефти и табака подняли вдвое; выросли питейные акцизы со спирта и фруктовых водок, и т. д. В 1893 году установили государственный квартирный налог.
Но что удивительно (хотя и понятно), наряду с ростом расходов «простого народа» росли доходы «элиты»! Тот же самый Витте санкционировал включение в правление частных железных дорог, страховых обществ, банков, крупных экспортных торговых товариществ своего рода «свадебных генералов» — высших сановников. На этих дутых должностях они получали большие деньги. И кстати, будущий император Николай II во время голода 1891‒1892 годов председательствовал в комитете по оказанию помощи населению губерний, пострадавших от неурожая, а в 1892-м стал председателем комитета Сибирской железной дороги, и остался в этой должности даже после восшествии на престол.
20 октября 1894 года в Крыму от острого воспаления почек внезапно скончался 49-летний Александр III.
Мы говорили уже о расколе российского общества на две неравные части: народ и «элиту», которая состояла не из всего дворянства, а только из самого высшего его слоя. Этот весьма немногочисленный слой господ держал в своих руках всю высшую власть, манипулируя даже императором. У народа и господ были разные культура, образ жизни и, конечно, её уровень. Доходы простого народа были крайне малы. При заработной плате рабочего в 12‒20 рублей в месяц, каморка — помещение с перегородками, не доходящими до потолка, стоила 6 рублей, одиночная койка — 2 рубля, половинчатая —1,5 рубля. Доходы крестьян были намного ниже. Средняя продолжительность жизни в 1870‒1890-х годах составляла для мужчин 31 год, для женщин 33 года, а, например, в Англии соответственно 42 и 55 лет.
Люди высшего слоя жили совсем иначе! Они, даже если не занимали синекур, имели возможность получать огромные состояния путём «слёзных прошений», «припадания к стопам» и верноподданнического угодничества[40]. Они не стеснялись обогащаться за счёт казны. Бывший крупнейший чиновник, военный министр Д. А. Милютин в своём «Дневнике», охватывающим 1873‒1899 годы, с негодованием вспоминал факты неприкрытого хищничества, отмечая особо, что чем выше и ближе к царской семье, тем безнаказаннее протекало паразитическое поедание казённого пирога — того самого, получившегося от повышения налогов, усиленного вывоза хлеба, голода народа. Вот один великий князь захотел утащить для себя завод у казны (и утащил), другой захотел получить несколько миллионов золотом «для заграничных расходов» — и получил; вот сестра любовницы Александра III княгиня Долгорукова начала незаконную продажу казённых концессий на железные дороги, а вот и сам император нервно разрыдался, узнав, что один из молодых великих князей подворовывал вещи из кабинета императрицы, но через два месяца просит Милютина вернуть оступившегося лоботряса «как-нибудь на службу»[41].
Такую жизнь вёл весьма тонкий слой высших сановников, близких к трону. С ними соприкасались дворяне и чиновники — слой пошире — которым уже физически недоступно было непосредственное «припадание к стопам» высшей власти, но они, имея перед собою пример «небожителей», наживались вымогательством и поборами с зависящих от них лиц…
Жили в Курске весело, и это продолжалось до губернатора Аркадия Ивановича Нелидова, со вступления которого в управление губернией общество начало расстраиваться и делиться на партии, так что к концу года весёлость исчезла, и если бывали какие-либо собрания дворян в одну кучу, то или по случаю чьих-либо именин, или свадеб. Слышан был один ропот на губернатора: первое — что при его средствах живёт не по-губернаторски и даже, к стыду дворянства и своего звания, ездит по городу четвернёй, а не в шесть лошадей, и прислуги мало… и даже за пятью детьми или чуть ли не за шестью ходила одна девушка Сара Ивановна; а как тут были и мальчики, которых, бедных, приучили с четырёх лет самих одеваться, так что ей стоило только приготовить, что надеть. «Воля ваша, — говорили все, — это не по-дворянски!». Но главное, что возмущало всё общество, это то, что он не брал взяток. «Что мне в том, — говорил всякий, — что он не берёт? Зато с ним никакого дела не сделаешь!».
Но вернёмся к С. Ю. Витте и введению в России по Указу от 29 августа 1897 года золотого денежного обращения. Посмотрим, как сказалось оно на ситуации в стране, две части населения которой, народ и «элита», были разделены столь разительно.
Сторонники его реформы говорят, что переход на золотой рубль привлёк в Россию иностранные капиталы. Это правда, но лишь наполовину. Капиталов, вложенных в российские предприятия, к 1902 году было чуть больше, чем на миллиард рублей. Но и доходы с них вывозили из страны тоже в золоте! В итоге разрекламированное как большой успех привлечение иностранного капитала свелось к тому, что после временного прилива денег в нашу страну, затем в течение длинного ряда лет ушло обратно в виде дивидендов на затраченный капитал значительно больше золота. Такое было возможно только через полное разорение значительной части и без того бедного сельского населения страны, что и произошло.
А много ли получила от «изобилия инвестиций» наша экономика?
С начала 1880-х и до начала 1890-х годов, за несколько лет до денежных реформ Витте, создание новых капиталов шло медленно. В среднем ежегодно возникало новых промышленных паевых и акционерных предприятий на сумму 37,5 млн рублей. С введением золотого рубля началось ускорение, и в следующие шесть лет ежегодный прирост капиталов сразу поднялся до 322 млн, прежде всего за счёт роста иностранных инвестиций. Однако увеличение производства не было покрыто ростом спроса и потребления, а кое-как держалось на казённых заказах и субсидиях.
Безнаказанно такое мнимое процветание пройти не могло: в 1899-м разразился промышленный кризис. Биржа рухнула сразу на 40 %. Правительство пыталось спасти положение, затратив на это до 170 млн рублей, что только затянуло кризис на четыре года. После этого краха новых предприятий возникало ежегодно всего на 40 млн, то есть почти на столько же, что и до феерического расцвета в ходе реформ Витте.
Эти экономические пертурбации, конечно, подстегнули общественную активность масс! Уже вскоре высший бюрократ С. Ю. Витте, назначенный председателем Совета министров, отправлял карательные экспедиции в Сибирь, Прибалтику, Польшу, а также и войска для подавления Московского вооружённого восстания 1905 года. А ведь все события, потребовавшие силового подавления со стороны государства, были вызваны реформами самого Витте!
Далее никакие попытки выправить положение, в том числе и реформы П. А. Столыпина, уже не привели царскую Россию ни к чему хорошему.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Нужды общества и государство
Как возникают государства? Вопрос интересный, особенно с учётом того, что не всякий в нашей стране скажет, что это вообще такое — государство.